Читать книгу Всё или ничего - Монах Варнава (Санин) - Страница 3

Целых три дня Гриша, путаясь в незнакомых церковнославянских словах, вычитывал утреннее и вечернее молитвенные правила. Всю пятницу пропостился. И решил, что уже стал святым.

Он так прямо и сказал об этом священнику, когда подошел на исповедь перед Причастием. А еще с нескрываемой гордостью добавил, что даже не знает, в чем каяться, потому что не видит у себя никаких грехов. И вообще, он и так причаститься достоин!

Священник был стареньким, мудрым батюшкой. Он с хитроватой улыбкой взглянул на мальчика и, словно в шутку, уточнил:

– Так ты, стало быть, уже святой? Ах, как хорошо! Тогда давай-ка скорей становись вон туда, к стене!

– Это еще зачем? – не понял Гриша, глядя на пустую стену, куда показывал батюшка.

И услышал:

– Храм, как сам видишь, у нас только восстанавливается. Фресок и икон не хватает. Вот ты и будешь теперь вместо иконы!

Священник сам подвел Гришу к стене. Оглядел его и посетовал:

– Всё хорошо, жаль только, нимба над головой не хватает! Но не беда, мы его в следующий раз подрисуем!

Сказав так, батюшка ушел исповедовать остальных прихожан.

А Гриша… Грише вдруг стало как-то неуютно.

Казалось, все люди в храме смотрят на него. И правда, как на святого.

«А если хорошенько разобраться, какой я святой? – подумалось вдруг ему. – Папе с мамой всё время грублю… Младшую сестренку то и дело обижаю, а над старшей смеюсь! Учительнице соврал, что болел, и поэтому не сделал домашнего задания… Лёшку из второго подъезда ни за что ни про что недавно побил…»

Многое что неожиданно для самого себя понял Гриша. О самом себе. Несколько раз он хотел убежать от стыда из храма. Но почему-то даже не смел тронуться с места, куда его поставил священник.

А тот тем временем доисповедовал последнего человека. И сам обратился к мальчику:

– Ну что, всё еще не знаешь, в чем каяться?

– Знаю, – чуть слышно пролепетал Гриша.

– Тогда почему всё еще там стоишь?

– Так ведь я грешен и недостоин причащаться…

– Все мы недостойны! – вздохнул батюшка. И уже совсем по-другому – ласково и серьезно – улыбнулся. Подвел мальчика к аналою, на котором лежали Крест и Евангелие. И сказал: – Вот теперь тебе самое время!