Читать книгу В Аду - Моник Ти - Страница 4

Майя выла от боли и уже просто не знала, что делать. Алик продолжал кусать её губы, а пальцами сжимал и выкручивал соски с ужасной мужской силой. Она начала думать, что он один из тех ужасных садистов, которые причиняют увечья и потом исцеляют «огненным препаратом». Вещество, способное быстро исцелить, они назвали огненным за свою особенность причинять сильную боль, ― боль, похожую на обжигающую.

– М-м-м… э…у-у-у… ― выла Майя, издавая самые разнообразные звуки.

–Ы-ы-ы…― весело протянул Алик. Он сжал её губы ещё сильнее, а губы натянул в широкую улыбку. Начал мотать головой туда-сюда. Майке было так больно, что она уже не выдержала и руками потянулась к своим губам. Только толка от этого не было. Алик, казалось, сжал её губы ещё сильнее, пробивая зубами её губы. Впрочем, последнее было личным предположением Майи по ужасным болевым ощущениям.

– М-м-м… эхе… эхе… ― захныкала Майя. Слёзы текли из её глаз, а руки не знали, что делать. Она приложила пальчики к своей щеке, а потом уже к его. Алик не останавливался.

– Ы-ы-ы…― с весёлой интонацией повторил Алик и продолжил трясти головой.

– Эхе… эхе… эхе…― захныкала Майя и потянулась к своим грудям. Она поняла, что он сильнее начал выкручивать её соски, специально, чтобы она убрала руки от лица.

В этот момент Алик отпустил её губы и звонко захихикал.

– Хех, пытаешься сопротивляться? ― спросил Алик.

– Вы причиняете мне вред, это против правил, ― испуганно промямлила Майя. Она понимала, что жаловаться нельзя, от этого лучше не будет, но не сдержалась. Надеялась, что это хоть сколько-нибудь его остановит. Надеялась, что припугнёт… но произошло как раз-таки обратное.

– Правила, говоришь? ― спросил Алик, внимательно рассматривая выражение её лица. ― К чёрту правила! Я люблю погрызть вкусных девочек.

В этот момент Алик отпустил соски Майи и неожиданно обнял её. Одной рукой обхватил за спину, а второй за затылок. Притянул её лицо к себе и снова укусил губы, на этот раз, как придётся. Он обхватил зубами её верхнюю губу и безжалостно зажал.

– А-а-а… ― испуганно застонала Майя ещё до того, как ей сделалось больно. Но вскоре режущая боль заставило её исказить лицо и просто замычать, как прежде, ― м-м-м…

– А ну-ка заваливайся на пол, ― приказал Алик и начал сам поваливать её. Конечно же, ему пришлось отпустить её губу, и Майя почувствовала хоть ненадолго столь желанное облегчение боли. Ей не было особого дела до этого тела. Это единственное, что успокаивало Майю, ― что бы здесь ни случилось, её настоящее бессмертное тело не пострадает. Мучают только боль, страх и унижение. Боль, конечно же, сильнее всего.

Рука Алика от спины проскользнула к её талии, а его ноги как бы поставили ей подножку, насильно заставляя её пасть. Майя поняла, что не удержится на ногах, почувствовала, что падает.

– А-а-а… ― продолжила Майя кричать.

– Хочу надавать тебе пощёчин, ― мечтательно сказал Алик. Майя начала резко падать попой на пол, но на её удивление, Алик умело её подхватил. Она всегда боялась таких падений назад, когда кажется, что все органы внутри сотрясаются.

Благодаря поддержке Алика, Майя весьма плавно опустилась на пол. И только тогда она ощутила во рту сильный кровавый металлический привкус. До этого момента она боялась языком гладить губы, не хотела понимать, насколько они у неё распухли. Присев на пол, она сделала это неосознанно. Майе не казалось, что её губы как-то чересчур пострадали, только боль от его укуса была по-настоящему адской.

– А ну-ка, посмотрим, будешь ли ты уворачиваться? ― спросил Алик и поднёс раскрытую ладонь к её лицу. Майя сначала посмотрела на его руку, а потом на самого Алика. И только после ответила:

– Не буду.

– Очень хорошо, ― сказал Алик и дал ей сильную пощечину, ― тогда получай.

– Аа… ― простонала Майя, тяжело выдыхая из себя воздух. И она снова закрыла глаза.

– Люблю шлепать чистеньких, ― сказал Алик и ударил её ещё раз.

– А-а-а… ― ещё тише проговорила Майя. От ужаснейшей боли она не могла вспомнит, ругает он её за крики или же нет. Майе показалось, что да, но не кричать она не могла… конечно, эти пощечины были просто поглаживанием в сравнении с укусом, но по человеческим меркам тоже боль.

– И ещё! ― весело сказал Алик, дав ей уже третью пощёчину.

– Эхе… эхе… ― захныкала Майя и начала часто дышать. После очередного удара, она приоткрыла глаза и поняла, что Алик возбудился. Именно это заставило её захныкать, а ещё и то, что Майя услышала звон ударяющего друг о друга металла. Она предположила, что это звон пряжки, и не ошиблась. Алик торопливо пытался снять себя ремень.

– Обожаю, когда меня раздевают, ― признался Алик, ― но ты не кажешься такой послушной, чтобы сделать это. Не так ли, крошка?

Взгляд у Алика казался свирепый, а сам он невероятно спешил. Нервно отцепил пряжку, а потом сразу же перешёл к брюкам. Майя с ужасом наблюдала за всем этим, но не могла даже сказать «не надо», боялась просить и умолять… это не запрещено, но она всё равно боялась. Ей не позволено сопротивляться, иначе могут аннулировать семидневный контракт, и тогда все её мучения окажутся напрасными. Ну, или, почти напрасными. При аннулировании контракта по тем или иным причинам, мученикам выплачивают только 10% от оговорённого «прощения» соразмерно пройденным дням.

– Заводят меня знойные, ― сказал Алик, прикусывая нижнюю губу. Майя сидела на полу в положении полусидя, опиралась на свои руки. Алик расположился поверх неё, оставив её тельце у себя между ног. Он встал на колени ровно, чтобы было удобно снимать брюки и всё, что под ними. Что удивила Майю, так это то, что одет Алик был уж слишком по-светски. Зачем он пришёл в брюках, чтобы её изнасиловать? Какие-то домашние штаны или шорты ему бы удалось снять быстрее, нежели это…

Майя морщила брови и с содроганием ожидала ужаснейшего момента. То закрывала свои глаза, то наоборот, широко их открывала и смотрела на него, ― на своего будущего насильника. Несмотря на пережитую боль, Майя ещё могла бояться простого изнасилования.

Толик попытался снять с себя штаны, приподнимая одно колено, но ему это показалось неудобным. Вскоре он начал совсем вставать в полный рост, давая Майе недолгую моральную передышку.

– Только попробуй у меня сбежать, ― угрожающе предупредил Алик, а потом усмехнулся, ― далеко не убежишь!

– Я не убегу, ― обещала Майя. И Алик снова усмехнулся.

– Ещё скажи, что хочешь меня!

Но тут Майя уже молчала, снова сморщила брови и опустила голову. Серый пол под ногами делал атмосферу ещё более мрачной.

– Чего это моя крошка замолчала? ― ухмыляясь, спросил Алик. Он уже стоял на ногах и, спотыкаясь на ровном месте, неряшливо снимал с себя брюки. Пока ещё успел освободить только одну ногу.

– Я не знаю, что сказать, ― взволнованно ответила Майя.

– Скажи, что хочешь меня, ― насмешливо потребовал Алик.

– Это будет неправдой, ― ответила Майя и тяжело вздохнула. Она сразу же испугалась, подумав, что ляпнула лишнего, ведь у неё никто не спрашивал правду…

– Скажи, ― повторило Алик, не обращая внимания на её предыдущие слова.

Сердце у Майи в ту же секунду забилось быстрее, дышать становилось тяжело, а тело бросило в жар. Уж очень ей не хотелось говорить, что она его хочет. Это гнусная и унизительная просьба для неё. Он собирается изнасиловать её, да её требует сказать, что она этого хочет. Да где это видано, чтобы жертвы так говорили? Но в Аду это часто практикуется…

– Я хочу тебя, ― произнесла Майя и тяжело выдохнула.

– Я иду, моя крошка, ― смеясь, сказал Алик. Он уже снял себя абсолютно всё и красовался перед ней со всеми своими недостатками. Майе было интересно, он сам выбирал себе такое тело или ему предоставили произвольно? Иногда мучители выбирают себе тело рандомно, «работники» за такой выбор получают больше. Ну а развлекающимся, пожалуй, всё равно, ведь они сюда приходят, чтобы удовлетворить свой извращённый рассудок. Возможно, Алику нравится, когда по отношению к нему испытывают отвращение? Может, тогда и насиловать слаще? Майя внимательно разглядывала тело Алика и не знала, что думать. И только когда она увидела его член, всё поняла: «он сам выбрал это вонючее тело». Майя всех толстых людей называла «вонючими» и неважно, насколько человек был ухоженный, ― за лишний вес оставался вонючим. И в этот момент она сама была готова поверить в Бога…

– Моя крошка уже не так стесняется? ― спросил Алик. ― Уже и на «ты» перешла!

Майе было забавно, что Алик заметил это маленькое событие о том, что она с ним на «ты». Но ведь Майя не могла сказать «я хочу Вас», её слова итак уже выглядели нелепыми и лживыми. Она не отвечала, тяжело дышала и смотрела ему в глаза. Алик тяжеловесно упал на колени, создавая впечатление, что ему это даётся тяжело. Майе было странно видеть эту картину. Не так давно Алик сам уложил её, причём плавно, она бы даже сказала ― профессионально. А сейчас будто себя с трудом поднимает… Майя не могла понять, где притворство.

– Иди сюда, потрогай его, ― попросил Алик. Он схватил её за запястье и ладонь начал притягивать к себе.

– Ладно, ― вполголоса проговорила Майя, и без всякого сопротивления позволила приложить свою ладонь к его члену. Её пальчики едва ли коснулись его органа, Алик неожиданно притянул её руку к своим губам и начал засовывать в рот несколько её пальцев. Первыми вошли указательный, средний и часть безымянного.

– А-а-а… ― заранее застонала Майя от испуга, исказила лицо в ожидании скорой боли. Она была уверена, что сейчас он собирается кусать её, почти так и случилось. В следующее мгновение его челюсть сжалась, и Майя почувствовала пронзительную боль. И всё же, это была не такая сильная боль, как она предполагала, и уж конечно, не больнее укуса в губы.

– Если ущипнёшь или попытаешься сделать мне больно, откушу твои пальчики отсюда и заново выращу, ― пригрозил Алик, в это же мгновение прикусив её указательный палец на изгибе первой фаланги.

– А-а-а… я не сделаю тебе больно, ― обещала Майя, претерпевая жуткий ужас. Её сердце замерло от волнения, в груди стало тяжело, а предстоящие семь дней обещали быть сами ужасными и болезненными в её жизни. Самым жестоким наказанием среди бессмертных считается выращивание плоти с нуля. Благодаря райскому препарату это вполне возможно, и всё, что требует, окунуть поражённый участок тело в эликсир. Через жуткую боль и агонию, утерянный кусочек восстанавливается со скоростью приблизительно 1мм за час. Если речь идёт о простой ране, по типу ножевого, то исцеление кажется почти мгновенным и тоже невероятно болезненным. Но выращивание плоти самый долгий и мучительный процесс…

От одной только угрозы, Майя испугалась даже шевелиться и дышать, а её руки стали ещё более податливыми.

– Смотри сюда, ― приказал Алик, снова притягивая её руку к своему члену, ― погладь его.

Майя боязливо вобрала в себя воздух и пошевелила пальчиками, делая вид, что гладит его член. Майя только в это мгновение поняла, что у него ещё не до конца стоит. От её прикосновений его член почти сразу же начал расти и твердеть.

– И второй рукой, ― приказал Алик, хватаясь за запястье её второй руки, ― сядь нормально.

В этот момент Майя упиралась на одну свою руку и по приказу Алика, сразу же перестала это делать. Села ровнее, естественно, приблизившись лицом ближе к Алику. От его тела ощущался жар и сильный запах пота. «Даже вспотел, пока меня кусал» ― нервно подумала Майя. Он радовалась, что хотя бы мысли никто не может контролировать и подслушивать. Но Алик вспотел пока снимал с себя брюки.