Читать книгу О чем не скажет мама. Исповедь отличницы - Моника Рэй - Страница 6

После Антона я осталась одна.

Я поняла, что одна в многомиллионном городе. Если я сама себе не помогу и не сделаю свою жизнь такой, какой хочу ее видеть, никто другой мне этого не сделает.

Я работала, изучала английский, занималась йогой, рисовала и путешествовала.

Были периоды, когда меня сокращали или я меняла работу – и не было денег не то, что на аренду квартиры, а даже на еду. Были предательства и ссоры с парнями, когда я рыдала в подушку. Иногда были просто плохие дни.

Но каким-то образом я это все решала. Всё можно решить, пока ты живой. Из любой ситуации можно найти выход. Отношения с Антоном хорошо меня закалили.

Я занимала деньги у друзей, находила новую работу, успокаивалась и… снова шла на работу и улыбалась.

Я давно привыкла полагаться только на себя, и это чувство делало меня счастливой, спокойной.

В моей жизни перестали существовать такие вещи, как крик, выяснение отношений или оскорбления. Если кто-то провоцировал меня или пытался вывести на негативные эмоции, я просто заканчивала разговор. С людьми, которые не уважали меня, я прощалась быстро и без сожаления.

Так прошло несколько лет.

Я выучила английский и занимала руководящую должность в инвестиционной компании. Купила свою первую машину – белоснежную Ауди. Все постепенно вставало в нужное русло, и в целом было хорошо.

В один из дней я увидела рекламу школы латиноамериканских танцев – они набирали новую группу. Я записалась на пробное занятие, и мне понравилось.

Веселая ритмичная музыка. Преподаватели – кубинец и русская девушка. Отточенные движения, такт, страсть. Словно находишься на Кубе или в Доминикане, на берегу океана под лучами заката, и беззаботно танцуешь. Неужели это может быть здесь, в Москве, и для этого никуда не нужно ездить?

Я была влюблена! Записалась сразу в две группы: на сальсу и бачату. Это был другой мир… Каждое занятие – словно поездка в отпуск.

Первые несколько занятий было трудно. Все ребята в группе, включая меня, с трудом запоминали движения. Кажется, тело тебя не слушается, и ты забыл как управлять собственными ногами. Мы не успевали повторять движения за преподавателем, а нужно было еще помнить названия элементов на испанском…

Но со временем мы выучили движения, запомнили названия и научились их компоновать, и самое главное – чувствовать партнера.

Если бы раньше мне показали, как кто-то танцует сальсу или бачату, и сказали, что это импровизация – я бы не поверила. Теперь я сама умела так танцевать.

Эти танцы очень изменили меня психологически.

И в сальсе, и в бачате ведет мужчина. Вы никогда не знаете, что у него в голове, какую связку он придумал и на какой элемент поведет вас в следующую минуту. Вы просто должны расслабиться и доверять.

Чувствовать его тело, движения.

Дать мужчине «вести». А сами быть женщиной – покорной, тонко чувствующей, идущей за мужчиной.

И полностью довериться. Слышать его и откликаться.

Только тогда танец будет красивым.

***

Я занималась танцами уже два года и была в старшей группе, когда на наше занятие пришел Фернандо – симпатичный мулат, внешне похожий на Уилла Смита. Спортивная фигура, обворожительная белоснежная улыбка.

Он привлек мое внимание тем, что сразу попал в старшую группу и умел танцевать.

Оказалось, что Фернандо – друг нашего преподавателя, недавно переехал с Кубы в Россию. На первом же занятии нас поставили танцевать вместе.

От него потрясающе пахло какими-то восточными маслами, которые смешивались с запахом его кожи и сносили мне голову.

Я – арома-маньяк. Для меня запах это любовь… Я всюду выискиваю редкие ароматы, нишевую парфюмерию. И на Фернандо была какая-то сумасшедше магическая смесь из тестостерона и феромонов.

Он не говорил по-русски.

Когда мы встали в пару, я поприветствовала его на английском. Но оказалось, что Фернандо на нем не говорил. Он говорил только на испанском.

Мы виделись на занятиях 2-3 раза в неделю. Нас часто ставили танцевать вместе, потому что он подходил мне по росту.

С ним было трудно и непривычно общаться. Я привыкла говорить с иностранцами на английском, а здесь нам приходилось танцевать вместе, понимать друг друга, но при этом ни русский, ни английский он не знал.

И мы общались на какой-то смеси из испанского, русского и жестов. Не понимали друг друга и много смеялись.

Как-то постепенно мы стали больше общаться. Я спросила, чем он занимается кроме танцев. Он ответил, что недавно приехал в Россию и учит русский язык, чтобы найти работу.

И я – добрая душа, вызвалась ему помочь.

Фернандо мне нравился своим обаянием. Мне было интересно узнать от него больше о Кубе, а я, в свою очередь, могла научить его русскому.

В выходной день мы встретились в кафе на Патриках.

Я сразу обратила внимание, что мой партнер по танцам готовился к нашей встрече. Он пришел в белоснежной рубашке, как на свидание, но при этом взял с собой учебники.

Его рубашка красиво подчеркивала мускулы на теле, а запах кружил голову, но я честно объясняла ему правила.

После урока мы пошли прогуляться. Сделали круг вокруг Патриаршего пруда и разъехались по домам.

Мы договорились о занятиях по субботам в одно и то же время. А в течение недели виделись на уроках в школе танцев.

В следующую субботу Фернандо рассказал о том, как он переехал в Россию.

Он сказал, что на Кубе очень низкий уровень жизни. Переехать ему помогла одна русская девушка, которая была там в отпуске. Она сделала ему документы на фиктивный брак, и таким образом он приехал в Россию. Кроме нее и нашего преподавателя по танцам у него здесь больше никого нет.

Из разговора я поняла, что пока Фернандо не работал, ему было проблематично оплачивать кафе во время наших занятий. И я предложила перенести уроки ко мне домой.

Где-то через месяц стало понятно, что нас влечет друг к другу, и противостоять этому мы не могли. Во время одного из уроков он поцеловал меня.

В школе танцев я попросила его не афишировать наши встречи. Меня там все знали, мы уже несколько лет занимались с ребятами в группе. А Фернандо хоть и нравился мне, но все же был новым человеком в группе – я ничего о нем не знала и хотела присмотреться.

Близился День Святого Валентина, и Фернандо спросил, может ли он в этот день остаться ночевать у меня. Я поняла, что тоже этого хочу.

У нас был первый секс.

Фернандо вошел в меня и очень быстро кончил. В меня.

Я поняла, что случилось, только когда все закончилось.

Я даже не поняла, что он не надел презерватив. Мы целовались. Он долго возился со своими джинсами, а я лежала и не следила за его руками – для меня было само собой разумеющимся, что мужчина заботится о контрацепции. Надевает презерватив или на худой конец прерывает акт. Некоторые мужчины заранее спрашивали меня о таблетках или спирали.

Но Фернандо ничего из этого не сделал.

Сейчас я смотрела на него круглыми глазами:

– Ты что, кончил в меня?

Он сказал:

– Да. А ты что, не пьешь таблетки?

– А должна?! Ты знаешь, что далеко не все девушки пьют таблетки? Ты даже не спросил меня об этом! Я думала, ты надел презерватив!

– А какой у тебя день?

Я проверила менструальный календарь. День был близко к овуляции, но все же не сам овуляционный период. Я выдохнула.

Мы договорились, что больше он так никогда не сделает и будет использовать презервативы.

Потом мы забыли эту тему, просто лежали и болтали. Был День Святого Валентина, и он мне говорил какие-то приятные вещи и комплименты.

Примерно в 11 вечера зазвонил его телефон. Сначала он скидывал звонки, но потом все же взял трубку и стал говорить что-то на испанском. На другом конце до меня доносился женский голос. Девушка его о чем-то просила или уговаривала.

– Кто это? – спросила я, когда Фернандо закончил разговор.

– Это Настя – моя жена, о которой я тебе говорил.

– Я думала у вас фиктивный брак, разве нет?

– Да, так и есть. Она просто беспокоится обо мне, потому что знает, что у меня в Москве никого нет. Вдруг со мной что-то случилось.

И он отключил телефон.

Через пару недель у меня не началась менструация, и я заволновалась.

Я сказала об этом Фернандо, но убеждала себя, что это просто гормональный сбой. Иногда цикл меняется на пару дней, это нормально.

Но затем прошла еще неделя – ничего не было. Фернандо предложил сделать тест на беременность.

Тест показал две полоски.

Я была в шоке! Я его совершенно не знала, не планировала никакую беременность!

У меня хорошая работа, машина в кредит, и не было никаких планов уходить сейчас в декрет. Я не думала, что всё может вот так измениться. За один день. И эти изменения от меня не зависели.

Фернандо кружил меня на руках по квартире. Говорил, что он счастлив. Что переедет ко мне, и все будет хорошо.

И он действительно переехал.

Из его вещей была только одна сумка и кастрюля. Я была удивлена: а где все вещи?

Оказалось, что он так и приехал в Россию. Лишь с одной сумкой.

Я стала думать о том, где мы будем брать деньги, когда я буду в декрете. Задавала ему вопросы о том, куда он планирует устроиться на работу, какую работу рассматривает. Наш кубинец-преподаватель тоже был женат на русской девушке и неплохо зарабатывал на танцах.

Фернандо сказал:

– На Кубе я работал поваром. Но для работы в России я еще недостаточно хорошо знаю русский язык, и у меня нет санитарной книжки. Иностранцам трудно ее получить и это стоит денег.

– А танцы? Ты можешь работать преподавателем танцев?

– Для этого нужно учиться на хореографа, у меня нет такого образования. Но со временем, если я закончу курсы и буду больше танцевать, то смогу это делать.

Я была в шоке… Повар? Зарплаты начинающего повара не хватит даже на то, чтобы оплачивать аренду квартиры, в которой я жила. На что же он рассчитывал?

И все эти курсы, санитарная книжка – кто будет все это оплачивать? Я?

Фернандо продолжал:

– Наш ребенок будет очень красивым. У тебя светлая кожа и волосы, а я мулат. У ребенка тоже будет чуть смуглая кожа и зеленые глаза, как у меня. Может быть, кудрявые волосы. Мы сможем с малых лет отдать его в модельное агентство. Я уверен, что для России это будет супер-типаж!

В том, что ребенок будет красивым, я не сомневалась. Перед глазами стояла картинка: Анжелина Джоли с ее приемными детьми из разных стран. Меня совершенно не смущало, что у моего ребенка будет смуглая кожа. У брата от природы тоже смуглая кожа, хотя родители оба русские. К тому же, Фернандо был не слишком смуглым. Его оттенок кожи был, скорее, кофе с молоком.

Но давайте посмотрим правде в глаза: на что он собирается жить втроем? На заработки с модельного агентства?

Я работала в модельном агентстве и понимала, что это, скорее, подработка, но не основное место работы. Да, со временем наш ребенок может стать известной моделью. Но это займет не один год. В модельной индустрии тоже нужно расти. Сначала мелкие бренды, потом более крупные. Затем выход на международный рынок, работа на показах. Одновременно растет гонорар. Ничего не происходит за один день внезапно.

Кроме того, чтобы ребенок начал работать моделью, он должен сначала вырасти. А до этого пройдет несколько лет, и нам нужно на что-то жить все это время.

Казалось, Фернандо совершенно не принимал действительность, жил какими-то иллюзиями.

Вопрос «рожать или не рожать» я не ставила. Мне было 30, и если Бог дал ребенка, значит надо рожать – думала я.

В голове был только один вопрос: где брать деньги?

Казалось, Фернандо это не особо заботило. Все дни, пока я была на работе, он оставался дома. Занимался спортом, учил русский язык по учебникам, готовил что-нибудь на ужин и ждал меня с работы.

Он прекрасно ко мне относился, у нас были хорошие отношения, но он – иностранец в чужой стране. Было очевидно: вопрос поиска денег лег на мои плечи.

Сначала я думала, что справлюсь сама. Может быть, откладывать какую-то сумму со своей зарплаты несколько месяцев до декрета, чтобы жить на них потом. А к тому времени Фернандо устроится на работу…

Еще можно использовать мою машину для какой-нибудь подработки…

Я все время прокручивала в голове разные варианты, но они все не подходили. Этих денег было недостаточно. Я не знала, где взять сумму на содержание трех человек в течение нескольких лет.

В один из дней я пришла на работу. У меня уже начался ранний токсикоз. Грудь увеличилась и все время болела, живот тоже стал выдаваться.

Это было заметно только мне и можно было легко скрыть одеждой, но меня постоянно тошнило от любых запахов. Я чувствовала себя тяжеловесной и неуклюжей. Настроение все время было на нуле из-за проблемы, решения которой я не видела.

Я тогда работала со строгим, непредсказуемым начальником. Все подчиненные боялись его, заискивали и терпели все его выходки. Но на меня он никогда не повышал голос. Я работала в холдинге четыре года: два года на руководящей должности в одной из его дочерних компаний, и затем два года в головном офисе. Он жил за рубежом и в офисе бывал редко. Но мы были с ним на связи каждый день. А когда он приезжал, я отчитывалась перед ним по всем вопросам.

И вот, он снова приехал в Москву.

Я не знаю, что с ним случилось в тот день. Он позвонил и сорвался на меня в трубку.

В первый раз он кричал на меня так, что я отодвинула телефон от уха.

Я очень сдержанно и спокойно ему отвечала – до этого я уже не раз наблюдала, как он кричал на других. Но мне это было неприятно. Он никогда не позволял этого со мной раньше.

Мы закончили разговор, и я вернулась к работе.

Как вдруг он позвонил снова и стал опять кричать.

Причина была несущественной – речь шла об одном документе, который я составляла для него на английском. Я сделала этот документ сама. Но ему не понравилось, какие формулировки я использовала, и он попросил заказать официальный перевод в бюро переводов.

Я заказала перевод там, где для него всегда их делали. Но теперь он звонил и кричал, что документ стал еще хуже, чем тот, что составила я.

Этого я выдержать уже не могла!

Я никому и никогда не позволю разговаривать с собой по-хамски. Даже если этот человек платит мне деньги.

Я понимала – причина совсем не в документе. Получалось, я сама составила текст лучше, чем сотрудники бюро переводов. Но моего начальника все не устраивало. Он просто цеплялся и цеплялся ко всему.

В тот день ему нужен был кто-то, на кого сорваться. И он выбрал меня.

Я спокойно сказала:

– Я сейчас занесу свое заявление на увольнение.

Он ответил:

– Заноси.

В глубине души я надеялась, что он сейчас успокоится и начнет меня уговаривать остаться. Раньше у нас никогда не было таких ситуаций, и я знала, что он был доволен моей работой.

Но он подписал заявление.

Позже я узнала истинную причину. Его заместитель, которая терпеть меня не могла с первого дня моей работы, в то самое время продвигала на мою должность свою знакомую. И мой начальник встречался с ней незадолго до этого.

Когда я это узнала, было слишком поздно.

Конечно, я могла забрать заявление и сказать, что беременна. Законодательство было на моей стороне. Но это означало бы вступить в войну со всеми – и с начальником, и с его заместителем.

Работать в обстановке, когда тебя хотят уволить, но оставили только из-за твоего положения, мне не хотелось. Это постоянный стресс, новые конфликты и угроза прерывания беременности и выкидыша.

Так я оказалась без работы. Беременной. Со съемной квартирой и иностранцем на иждивении.

И машиной в кредит, за которую еще оставалось выплачивать приличную сумму.

***

Теперь я лишалась машины. Мне нужно было срочно ее продать, чтобы погасить кредит.

Я носилась по городу, беременная в попытках продать машину. По объявлениям никаких откликов не было. Продать быстро можно было только перекупщикам. Я ездила, показывала, они называли цены… Это были копейки – полученной суммы недостаточно даже чтобы покрыть остаток долга.

Мои силы были на исходе.

Приближался последний рабочий день, а денег все еще не было.

Зам. начальника ходила радостная и уже мечтала, как на мою должность выйдет ее подруга.

В последние дни перед увольнением она вдруг стала со мной чрезвычайно любезной, хотя до этого не здоровалась и настраивала против меня весь коллектив. Однажды я даже слышала, как она отчитывала сотрудника своего отдела за то, что он зашел ко мне в кабинет. «Зачем ты туда ходишь? Решай все через меня!» – кричала она на него.

Разумеется, мой начальник ничего не знал об этом… Жаловаться не в моем характере. Я просто молча делала свою работу и продолжала здороваться с ней каждый день.

Я уже совсем отчаялась, когда позвонила своему близкому другу. Ни на что не рассчитывая. Мне просто нужно было с кем-то поговорить.

Я рассказала ему про беременность и про то, в какой ситуации оказалась.

Неожиданно он предложил помочь с деньгами.

Друг дал мне в долг сумму, которую нужно было вернуть за кредит. Мы договорились, что я ему отдам деньги, как только продам машину.

Наступила дата моего увольнения. Я подписала документы, сдала пропуск и уехала домой.

Позже я нашла покупателей и вернула долг другу. Я продала машину.

Впервые за всю мою жизнь я почувствовала себя мужчиной, а не женщиной. С неожиданно свалившейся ответственностью обеспечивать себя, своего мужчину и ребенка. И я оказалась в этой ситуации не по своему выбору.

Моих накоплений хватало лишь на несколько месяцев проживания с арендой.

Я поняла, что продолжать надеяться только на себя бессмысленно. Мне нужна была помощь. Хотя бы, чтобы уехать и жить где-то пару лет, пока ребенок не подрастет, и я не смогу снова выйти на работу.

И я рассказала обо всем родителям.

Конечно, для них это все было шоком! И хотя, мне было 30 лет и, в общем, беременность логична в этом возрасте – к такой ситуации никто не готовился.

Я тоже к ней не была готова. Мой мужчина меня не спрашивал, когда решил в меня кончить. Мне трудно было говорить об этом с родителями… Но выходить из ситуации было нужно.

Сначала мама радостно запричитала:

– Как замечательно! Ты – моя беременяшечка! Родим, все хорошо будет. Приедешь к нам, если надо. Поживешь, пока не подрастет малыш. Может, потом здесь останешься, устроишься на работу… Или в Москву вернешься.

Я объяснила, что живу не одна, а с отцом ребенка. Поэтому если мы будем вынуждены уехать из Москвы, то вдвоем. Я не могла сказать Фернандо: «Извини, дорогой, но раз я уволилась, то поеду к родителям рожать. А ты иди, живи на улицу».

С другой стороны, я понимала: если я уеду к родителям, назад дороги нет. Нужно будет снова зарабатывать трехмесячную сумму на аренду квартиры, оплачивать депозит, как когда делали мы с Антоном. А на руках еще будет ребенок…

Нужно было каким-то образом найти деньги и остаться сейчас в Москве.

И я позвонила папе.

Папа сразу спросил о моих планах. Я озвучила, что из Москвы уезжать не хочу – потом будет очень сложно вернуться, тем более с ребенком. Но если оставаться здесь, нужны деньги на аренду квартиры и еду. Пока будет декрет, пока малыш подрастет… Это, как минимум, два года.

У него не было таких денег. Да и я не рассчитывала в 30 лет висеть на шее у своих родителей.

Я понимала, что если сама оказалась в этой ситуации – мне ее и разруливать. Ответственность на мне, родители здесь ни при чем.

Я пошла в женское отделение и встала на учет по беременности и родам.

Гинеколог осмотрела меня, направила на кучу анализов и сказала, что беременность протекает идеально.

– Обязательно рожайте! Вам уже 30 лет. Когда, если не сейчас? Сейчас так много женщин не могут забеременеть…

Доктор знала меня, я давно у нее наблюдалась. Она так искренне радовалась за меня, а я не знала, что делать дальше.

Я рассказала ей о ситуации. Мы с отцом ребенка оба без работы на съемной квартире. У родителей нет возможности помочь финансово. Фернандо – иностранец, ему на работу устроиться еще сложнее, чем мне.

Она все поняла. Сказала только, чтобы я все взвесила хорошо, потому что после аборта могут быть осложнения со здоровьем.

Я пришла домой и расплакалась.

Похоже, нет других вариантов, кроме как нам с Фернандо поехать к моим родителям.

Но родители не спешили приглашать Фернандо.

Очень скоро мама, как обычно оценив «что скажут другие», стала говорить совсем другие слова:

– Моника, так он мулат?! И что, твой ребенок тоже таким родится? На него же все будут смотреть в детском саду и в школе, обзываться… Может, аборт сделаешь?

Я была в шоке. Это вообще нормально говорить такие вещи женщине, которая ждет ребенка? Не важно какой, это МОЙ ребенок!

Во всем мире люди уже давно рожают детей и от мулатов, и от азиатов, да от кого угодно – никому до этого нет дела. Тысячи смешанных браков во всем мире. Я не понимала, как вообще можно говорить такое. Моя мать была готова была на все, лишь бы о ней не подумали плохо. А что такое «плохо» и кто определил, что это «плохо»?

Я поняла, что мы не можем туда ехать. Я чувствовала себя загнанной в клетку.

Деньги заканчивались, мы уже покупали самые базовые дешевые продукты. Овощи и макароны.

Фернандо изощрялся и готовил из них разные блюда. Его опыт поваром в этом помогал. Но ситуацию это не решало. Мы были за чертой бедности, денег оставалось на пару месяцев аренды квартиры и всё.

Я начала искать работу прямо беременная. Хотя понимала, что это не лучшее решение – еще два месяца, и мой живот будет всем заметен.

Я упорно рассылала резюме. Но на собеседования меня никто не звал.

Взять деньги в долг я тоже не могла. Речь шла о большой сумме на долгий срок. Ни у кого из знакомых не было таких денег.

Мой живот рос, и теперь каждый день был на счету – срок, когда можно было сделать аборт, подходил к концу.

На очередном осмотре гинеколог сказала, что решать нужно быстро.

У меня было максимум две недели.

Единственный человек, который помог мне тогда, это папа. Он сообщил, что может дать мне в долг все свои накопления. Но мне нужно будет вернуть эти деньги. И еще он сказал:

– Я против того, чтобы на эти деньги жил Фернандо. Он – мужчина, и должен сам себя обеспечивать. Пусть делает, что хочет. Но на него из этих денег не должно уйти ни копейки.

Это была реальная помощь. Но даже этих денег хватало на два-три месяца, не больше.

Я взяла их. И конечно, мы жили на них с Фернандо вместе.

Справедливости ради замечу, что Фернандо не был лодырем и пытался устроиться на работу. Он ездил на собеседования, стажировался в ресторанах, выходил на бесплатные смены. Но потом ему не платили или отказывали. Где-то его не брали из-за плохого знания русского.

Он действительно хорошо и профессионально готовил. Но все дело в том, что он – иностранец. К нему относились как к рабочей силе, использовали его труд бесплатно, а потом приглашали на работу следующего стажера.

Живя в Москве столько лет, я никогда не думала, насколько трудно для иностранца устроиться здесь на работу. Конечно, если ты не приглашенный топ-менеджер крупной компании.

В остальном, иностранцев просто используют как низкооплачиваемую рабочую силу, а то и вовсе кидают на деньги. А что? Законов они все равно не знают, постоять за себя не могут…

Я была поражена этой жестокости. Эта часть жизни всегда оставалась где-то за кадром от меня.

В одном из ресторанов Фернандо согласились взять на работу. Неофициально, без оформления. Он работал две недели, два через два, по 12 часов на ногах. А ему не заплатили.

Когда он спросил о деньгах, ему просто сказали: «На работу выходить пока не надо. Сидите, ждите, мы вам позвоним». А потом перестали брать трубки.

Я пыталась помочь и звонила туда сама. Но они сразу бросили трубку, а потом заблокировали мой номер.

Я наблюдала за ситуацией и понимала, что рассчитывать на помощь Фернандо нельзя.

Он делал что-то, но не все зависело от его усилий.

После того, как я рассказала маме правду, она стала звонить каждый день и выносить мозг. Она уже больше не приглашала поехать к себе. Теперь она кричала, что она не для того меня учила в академии, чтобы я забеременела от темнокожего безработного.

Мне было так ужасно! Я просто отключала телефон и плакала…

Меня постоянно тошнило от токсикоза. Я ощущала себя толстой, без работы, без машины, без денег и без будущего.

В это время оказалось, что русская жена Фернандо вовсе не фиктивная, а самая настоящая! И она не могла простить, что ее вот так оставили.

Каким-то образом она разыскала мой телефон и профиль в соцсетях, и стала писать гадости и комментарии на моих страницах. Она звонила с криками, что я увела ее мужа. Это был кошмар…

Я ругалась на Фернандо, что он принес в мою жизнь проблемы. Надо было оставаться ему жить с женой, как раньше.

Больше всего в тот период мне нужна была поддержка от мамы. Добрые слова, участие, помощь.

Но она не предложила ничего и взяла обратно слова о том, чтобы поехать к ней жить. Теперь она говорила, что поехать я к ней могу. Но только одна и предварительно сделав аборт.

Врач осмотрела меня и сказала, что нужно решать. Осталась одна неделя, после этого аборт будет делать нельзя.

Это было самое трудное решение в моей жизни.

Моя первая беременность. Бог дал мне ребенка. Зачем-то дал, именно сейчас… Какое я имею право?

Но я не могла обречь своего ребенка на голодную смерть. Ситуация была столь критической, что я сама могла умереть от голода. Или сделать аборт – найти другую работу и жить дальше. Или родить ребенка – пойти жить на улицу и умереть от голода.

Я оттягивала до последнего… И в конце концов согласилась.

Я сказала об этом Фернандо.

Он просил этого не делать. Но я больше не могла жить одна против всего мира.

Я сказала Фернандо, что буду делать аборт. С сегодняшнего дня ему нужно будет решать свои вопросы самостоятельно. Будет лучше, если он вернется к своей жене или поживет у друга и найдет работу. У меня больше нет денег на проживание нас двоих.

Он уехал.

Мне было больно. Снова в моей жизни происходила ситуация, когда мне нужно порвать отношения с мужчиной из-за обстоятельств.

У нас были хорошие отношения с Фернандо. Да, он сделал огромную ошибку, когда не позаботился о предохранении. Но, пожалуй, это была единственная его ошибка. Все это время он искал работу, ездил по собеседованиям. Даже работал две недели бесплатно в надежде, что ему заплатят. Вся эта ситуация сыграла с нами злую шутку.

Но маме этого было мало.

Она сообщила, что через несколько дней мой брат с женой приедут ко мне, чтобы выставить Фернандо за дверь. Она попросила брата срочно взять отпуск и прилететь, как будто я в свои 30 лет не разберусь, как мне решить вопрос с Фернандо. Даже здесь она хотела проконтролировать, чтобы все было по ее.

У меня была истерика.

– Сколько можно все контролировать? – кричала я в трубку. – Я уже делаю аборт, как ты хотела! Тебе этого недостаточно? Ты еще и брата ко мне отправила?! Выставить Фернандо из моей квартиры? Я сама оплачиваю за аренду квартиры! Кто ты такая, чтобы решать? При чем здесь Фернандо? Он никогда не делал мне ничего плохого!

Я не могла объяснить эту непреодолимую страсть влезть в мою жизнь, чтобы все сделать там по-своему.

Брат с женой приехали за день до операции.

Я сказала ему, что с Фернандо все решила без них, поэтому пусть идут гулять и смотреть Москву. С абортом я разберусь сама.

Меня положили в палату еще с пятью беременными девушками. Кто-то из них лежал на сохранении. Кого-то только что привезли из операционной – она потеряла ребенка. Кто-то просто все время плакал в подушку и спрашивал доктора, удастся ли ей сохранить ребенка. А я приехала ребенка убивать…

Мне хотелось встать и убежать.

Я чувствовала себя совершенно пустой, абсолютно потерянной.

Марионеткой, загнанной в угол.

Под моим сердцем билась чья-то жизнь. Здоровая новая душа выбрала меня, чтобы родиться. Но весь мир был против этого…

Меня отвезли в операционную. По моему лицу медленно текли слезы. Маска – и я уснула.

***

Я очнулась, когда меня привезли обратно в палату.

Туман в голове. Я еще плохо понимаю, где я и что происходит. Но одно осознаю точно – мне это сделали, больше нет моего ребенка…

Трясущимися руками я достала из тумбочки телефон.

Включила – много пропущенных звонков от мамы. Я набрала ее номер.

Она знала, что у меня операция. Я ожидала услышать какие-то слова поддержки. Хоть что-то хорошее. Хотя бы просто: «Как ты себя чувствуешь, доченька?»

Но вместо этого она стала кричать на меня.

Я была просто в шоке.

Мой язык заплетался после наркоза, голова раскалывалась. Еле подбирая слова, я сказала:

– Мама, меня только что привезли в палату после операции. Мне еще плохо после наркоза.

А она прокричала:

– Это не операция, а аборт! Так тебе и надо – будешь знать, как спать с кем попало!

Я заблокировала ее номер, чтобы она больше не звонила, и тихо плакала…

Через два дня меня выписали из больницы. Брат с женой уехали обратно.

Потом написал Фернандо. Он просил о встрече, чтобы попытаться решить ситуацию вместе.

Он приехал и привез пять тысяч. Оказалось, он занял их у бывшей жены. Для меня. Он ей все рассказал.

Мы с ним поссорились. Я сказала, что не буду жить на деньги его бывшей жены.

Фернандо обещал, что будет работать. Друг дал ему контакт человека, который работал шеф-поваром в кубинском ресторане. Он говорил с ним – предварительно его берут на работу. Он начинает стажироваться со следующей недели.

Я не могла обвинять Фернандо в том, что случилось. Я видела: он старался все исправить. Да, его действия привели к такому результату. Но он сделал это по глупости. Он был напуган.

Мы снова стали жить вместе, Фернандо вышел на стажировку в кубинский ресторан.

Я не сказала об этом родителям. Начала искать новую работу для себя.

Я рассылала резюме по вакансиям и параллельно подала заявку на обучение топ-менеджеров с получением гранта. Я подумала: «Почему бы и нет. Возможно, поиск работы затянется, и тогда я могу получить грант и учиться. На эти деньги можно жить».

Я не относилась к этому серьезно и вскоре забыла об этом. Но со мной связались и пригласили на отбор. Оказалось, туда огромный конкурс, тесты, много собеседований. На одно место было подано более 200 заявок. Я прошла, меня выбрали.

Началось обучение. Это был четырехмесячный интенсив для руководителей – ежедневные уроки с утра до вечера и домашние задания на выходные.

Было тяжело, но меня это здорово встряхнуло. Плюс было много заданий в группах, и у меня появились новые знакомые. Это помогало забыть о случившемся.

Казалось, все встаёт на свои места.

У меня – обучение и грант. По итогам обучения лучшим ученикам должны предложить рабочие места. Фернандо начинает стажировку в хорошем ресторане. Мы пройдем эту ситуацию и будем двигаться дальше.

И вот, как-то вечером я прихожу домой после учебы. У меня еще куча домашних заданий впереди, а моя интуиция настойчиво говорит: «Проверь историю браузера».

Так странно, я даже никогда не открывала эту историю…

Я взяла ноутбук и нашла нужную вкладку в строке меню. Открыла.

И увидела множество сайтов, которые посещал Фернандо в последние дни, пока я была на учебе.

«Альфонсы в Москве». «Горячие кубинцы для девушек». «Где познакомиться с девушкой». «Лучшие места для пикапа». И все в таком духе.

Я сидела за столом, не в силах поверить тому, что вижу. На меня словно опрокинули ведро воды. В голове на огромной скорости летели мысли.

Я вдруг поняла, что Фернандо – совсем не тот, за кого себя выдавал. Он – альфонс.

Пока я защищала его и воевала со всем миром за нашего ребенка… Пока продавала машину, занимала деньги, искала работу, училась… Он вынашивал совсем другой план.

Его цель: заарканить обеспеченную девушку, быстро зачать ей ребенка и жениться, чтобы сделать документы в России и быть у нее на содержании.

Наверняка, он рассчитывал получить это со мной.

Будучи женатым на другой девушке, он увидел меня на танцах. Я ездила на Ауди – значит, все хорошо с деньгами и работой… И он решил переметнуться от своей жены. Быстро сделал мне ребенка, специально «забыв» предохраниться. Рассчитывал на то, что уйдет от жены на содержание ко мне.

Но он не рассчитал, что потом начнутся такие проблемы. Что квартира окажется съемной, машина в кредит, а я уволюсь. Что мои родители не будут помогать.

И вот сейчас Фернандо искал себе легкий заработок.

Я посмотрела на него – он лежал на диване, как ни в чем не бывало, и читал учебник по русскому.

На ватных ногах я подошла к нему, показала монитор ноутбука и сказала, что он может прямо сейчас собирать свои вещи и возвращаться обратно к жене.

Он просил и молил.

Говорил о том, что не собирался ни с кем знакомиться – просто кто-то из знакомых кубинцев сказал, что существуют такие места в Москве, и ему стало интересно.

Я молча подошла и открыла входную дверь.

Он собрал сумку и уехал.

И еще кое-что. Когда я носила ребенка, мы с Фернандо собирались оформить наши отношения. Денег на свадьбу у нас не было. И я продала свое старое свадебное платье, чтобы купить хотя бы кольца для регистрации брака.

Деньги на кольца лежали в коробочке. Фернандо их забрал.

Мне было уже все равно.

Ничего из того, что сделано, не вернешь. Но слова «Сначала наденьте маску на себя, а затем на своего ребенка» с тех пор имеют для меня особое значение.

Через несколько лет я узнала, что Фернандо сделал таким образом детей еще двум девушкам. На каждой из них он женился.

Нас многому не учат родители. Иногда мы и понятия не имеем, в какие ситуации можем попасть. Мужчины могут оказаться не теми, за кого себя выдают. И это не вопрос национальности, такое может случиться с каждым. Но один вывод я сделала раз и навсегда:

ВОПРОС ПРЕДОХРАНЕНИЯ ВСЕГДА НА НАШИХ СОБСТВЕННЫХ ПЛЕЧАХ!

Проверяйте и перепроверяйте, надел ли он презерватив. Не стесняйтесь заводить этот разговор первой. Прерванный половой акт – не лучший способ контрацепции. Хотя бы потому, что контроль в этом случае полностью лежит на нем, а расхлебывать потом вам.

Я не говорю уже о проблемах со здоровьем, которые могут возникнуть после аборта. Некоторые женщины вообще больше не могут забеременеть. Поэтому контролируйте и перепроверяйте. Держите сердце горячим, а голову холодной.