Читать книгу Исповедь чародейки - Морвейн Ветер - Страница 9

Никогда мне в голову не приходил вопрос о том, плохо я поступаю или хорошо.

Я была девочкой, от рождения не имевшей ничего. Ничего, что должна была бы оберегать, и никого, кого должна была бы защищать.

Академия говорила, что я обязана ей всем. Да. Благодарность к Академии жила в моей душе.

Но весь остальной мир за пределами нашей башни был чужой, неизведанной землёй, которую мне только ещё следовало покорить.

Невольно порой в моей душе проскальзывала обида на учителей – как не поняли они, что я была именно той, кто мог бы осуществить все их планы при дворе? Почему не поддержали меня, а выжидали, оправдаю ли я себя?

Ни разу с того момента, когда я переступила порог Академии, наставники мне не помогли. И чем дальше, тем менее сильна была моя к ним любовь.

Что и говорить обо всех остальных?

К тому же кто из нас вообще знает, что такое добро, а что – зло, в нашем одном из затерянных среди других мыльных пузырьков миров?

Я не убила Бриану. Никогда потом я не причиняла ей боль – она и не вынуждала меня.

Бриана стала моей подругой. Самой доверенной, самой надёжной, от которой я могла не скрывать никаких тайн. Которая никогда бы мне не соврала. Кто из нас, женщин, не мечтает о такой?

Она стала моим зеркалом, но зеркалом, которое никогда не лжёт. И с того дня, когда она заключила со мной контракт, моя уверенность не только в ней, но и в себе, стремительно росла.

Первым делом, когда договор наш был заключён, я рассказала ей о своих видениях. Я хотела бы снова провести ритуал и показать ей ещё одно, которое и сама не сумела досмотреть, но сосредоточенность покинула меня.

– Что за девушка танцевала перед нашим господином? – спросила я. – В голубых шароварах, с накидкой расшитой хризопразами.

Бриана задумалась на несколько секунд.

– В последние дни для танцев наш господин приглашает к себе только двух. Оливию, которую привели в дом в прошлом году, и Миану, которая здесь с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать лет.

– Мне нужно посмотреть на них, – сказала я.

– Тебе лучше не встречаться с ними лицом к лицу. Как и ни с кем другим, – торопливо пояснила Бриана.

Я хмыкнула и откинулась на подушки, расслабленно глядя снизу вверх на неё, сидевшую на коленях на ковре.

– Конечно, – признала я, – ничего интересного в разговорах с ними я, наверное, не найду. С ними поговоришь ты. А я понаблюдаю, как всё пройдёт.

Первой мы взяли на примету Оливию. Бриана была знакома с ней достаточно хорошо. Ей не составило труда вызвать другую наложницу на разговор. Я же, чтобы не рисковать, осталась у себя в покоях. Приказав Дейдре принести цукатов – мне до безумия понравился этот очаровательный деликатес, который здесь мог получить любой, даже зимой, а я не пробовала ни разу за прошедшие восемнадцать лет – освежила воду в своей магической чаше, насыпала в неё новую комбинацию трав и стала наблюдать.

Второй сеанс дался мне куда более легко, да и само заклинание было проще того, что я использовала в первый раз.

В воде отразились две девушки, сидевшие на траве под навесом, который удерживали несколько служанок. Они пили лёгкое пряное вино и смеялись.

Я сразу поняла, что Оливия не может быть той, кого я ищу. У неё была слишком тёмная кожа – а за те несколько мгновений, что наблюдала танец, отразившийся в чаше, я успела разглядеть белоснежные руки танцовщицы. Волосы у неё были чёрными, как и в моём видении, зато бёдра гораздо круче.

Я всё же не торопилась убирать отражение и некоторое время задумчиво наблюдала за их беседой. Мне было интересно, не скажет ли Бриана что-нибудь обо мне – я тогда ещё не была уверена до конца, что моё заклятие достаточно сильно.

Однако разговор шёл о другом.

– Наш господин Физэн вряд ли останется на Острове Лазурных Волн на зиму, – говорила Оливия.

– Да, – Бриана с улыбкой наблюдала за ней из-под приспущенных ресниц. – И, конечно же, в Кахиллу наш хозяин Т`Элинн, пусть славится имя его, возьмёт с собой не всех.

Вот так я узнала настоящее имя Ворона – Физэн Т`Элинн. Оливии в знак особой милости и того, что она вхожа в его спальню, разрешалось произносить имя. Все остальные имели право только на употребление фамилии своего хозяина.

– Я думаю, хорошо, если двух или трёх, – продолжала Оливия.

– Но тебе-то нечего опасаться, Оливия, ты нынче в большой милости у него.

Оливия нахмурилась.

– В доме Ворона в последнее время много новых… имён.

Я замерла, предчувствуя, что сейчас речь зайдёт обо мне, и отчасти оказалась права.

– Ты имеешь в виду Гвендолин? – спросила моя дорогая верная Бриана.

Оливия только махнула рукой.

– Не смейся надо мной. Понятия не имею, как она вообще попала сюда.

Я ожидала, что сейчас речь зайдёт о колдовстве – и снова не ошиблась.

Бриана открыла рот, чтобы что-то сказать… и тут же закашлялась. Как ни старалась она выдавить хоть слово, но справиться с заклятьем не могла.

Я улыбнулась, ощутив торжество. Оказалось, что ладить с людьми так легко. Они могут сколько угодно ненавидеть и бояться нас… Но сопротивляться не смогут никогда.

– За последнюю неделю господин ни разу не вызвал меня, – сказала с грустью Оливия.

– Тогда кто же танцует для него?

Наконец Бриана повела себя так, как и должна бы была.

– Не знаю… – растерянно произнесла Оливия, – это меня и беспокоит.

Они говорили ещё о чём-то, но больше ничего полезного никто из них так и не сказал.

Подобрать подход к Миане оказалось заметно тяжелей.

Эта черноволосая красавица была одной из самых первых наложниц господина нашего, Физэна Т`Элинна. Была она старше его на добрый десяток лет, но, судя по всему, оказалась первой, кто научил его утехам любви.

Миана в доме Ворона занимала особое положение – такое, какое могла бы занимать мать султана, живи мы несколько южней.

Если кому-то из наложниц требовалось что-либо попросить у неё – та отправлялась к ней.

Если кто-либо из наложниц попадал в немилость Мианы – в кратчайшие сроки та покидала дом.

К моему удивлению, желающих оказаться за стенами дома Ворона было крайне мало – если не сказать, не было вообще. Не так уж много я общалась с живущими здесь, но, чтобы понять причины, мне оказалось достаточно перекинуться с Дейдре парой слов.

– Там холодно зимой, – просто сказала она, – а когда долгие месяцы нет солнца – то нечего есть.

Я поёжилась. Всё же своё детство я запомнила не совсем так – и тем не менее не могла не признать, что она была права.

Именно Дейдре я решила подослать к Миане, потому как подпускать к себе Бриану той не было никакого резона.

Однако сложность состояла в том, что, в отличие от Брианы, Дейдре пока ещё не была верна мне до кончиков ногтей. Она могла что-нибудь взболтнуть.

Покопавшись в тех немногих книгах, что мне удалось привезти с собой, я легко нашла выход.

Магию душ следовало объединить с магией пересечения миров. Ну и что, что именно этот раздел запретил какой-то там древний конклав? Если я буду слушать каждого старого идиота – то так и не добьюсь славы для Академии никогда.

Так рассуждала я, раскладывая травки на разделочной доске и ножом вырезая тайный знак.

– Кион! Явись! – приказала я. Прозрачный силуэт заколыхался над доской, видимый только мне. – Готов ли ты заключить со мной договор? Согласен ли ты, чтобы душа твоя отныне принадлежала мне? В обмен ты получишь плоть и возможность смотреть на мир островов глазами живых.

– Да… – прозвучал в комнате едва слышный вздох.

Вот и хорошо. Я спрятала нож и стала ждать, когда Дейдре принесёт мне обед.

Та появилась на пороге как только солнце поднялось в зенит. Её уговаривать не было нужды – я лишь разорвала круг, и силуэт, обретший волю, бросился на неё. Дейдре вскрикнула, но уже через мгновение затихла. А мне оставалось наблюдать, как нездешнее пламя колышется в её глазах.

– Иди к Миане, – сказала я, – ты станешь моими устами для неё.

Щёлкнула пальцами, и покорная моей воле Дейдре двинулась прочь.

«Почему никто не распознал во мне способности к магии душ?» – с тоской думала я, вспоминая красивое платье Даи, похожее на лепестки мака, танцующие на ветру.

Тем временем в золотой чаше, снова стоявшей на полу, отразилось, на мой взгляд, слишком красивое лицо Мианы. У неё были полные алые губы, стройная шея, аккуратные изысканные подбородок и нос, и глаза, густо подведённые сурьмой. Чёрные волосы лежали на плечах.

Я подумала, что хотела бы тоже быть такой. Но отложила эту мысль в сторону – решив, что сейчас нужно думать о другом.

Дейдре вошла в покои старшей из наложниц и отвесила ей глубокий поклон.

– Меня послала к тебе Гвендолин, госпожа.

Та и бровью не повела.

– Зачем? – спросила она.

Дейдре замешкалась, и я поняла, что нужно брать инициативу на себя.

– У неё прошение для тебя, о, прекраснейшая госпожа, – прошептала я, и Дейдре тут же повторила мои слова.

Миана продолжала молча смотреть на неё.

– Ведь ты будешь танцевать перед господином в эту ночь.

Миана не отвечала.

– Моя госпожа, Гвендолин, может богато одарить тебя.

– Что может быть у неё такого, чего нет у меня? – фыркнула Миана.

– У неё есть власть видеть то, что сокрыто от глаз, – сказала Дейдре, вслед за мной, – она умеет готовить зелья, какие могут разжечь любовь…

Кое-что из сказанного было враньём. Например, зелья у меня получались не очень хорошо. Но я продолжал вдохновенно перечислять все дисциплины, какие успела изучить за последние десять лет.

– Она читает по звёздам и говорит с умершими…

Я замолкла, увидев, как полыхнул в глазах Мианы огонь, и разочарованно выдохнула, когда он потух.

– Я могу поговорить с господином, – сказала она, – если твоя Гвендолин кое-что сделает для меня. Послезавтра я пойду к нему.

Я мгновенно выпрямилась.

– Послезавтра? Но это поздно! Кто сегодня танцует для него?

Миана, мгновение назад готовая рассказать нам всё, мгновенно закрылась, услышав последние слова.

– Твоя госпожа будет просить меня – потому что никто больше не властен в спальне принца так, как я!

– Но…

– Я сказала так!

Мне оставалось лишь испустить разочарованный стон. На редкость глупый прокол.

– Заканчивай сам, Кион! – буркнула я и в ярости швырнула чашу в окно.

Впрочем, ярость утихла так же быстро, как и зажглась.

«Итак, – подумала я, – обе танцовщицы не так влиятельны, как Бриана хотела мне показать. Есть, стало быть, третья. Та, которую она хотела скрыть от меня. Та, что обрела милость принца не так давно. Если она есть – я её найду. Дайте срок».