Читать книгу Танго алого мотылька. Том 2 - Морвейн Ветер - Страница 4

Два или три дня Кирстин никто не беспокоил. Она провела их в ритме, к которому начинала уже привыкать: позавтракав, пару часов проводила в ванне, листая журналы, по большей части посвящённые моде и светским новостям. Те платья, которые она отмечала, Жанет брала на заметку, чтобы впоследствии заказать.

Потом, выбравшись из ванны, Кирстин завтракала второй раз. Оба завтрака были очень лёгкими и здоровыми до тошноты: хлопья с молоком, белковые коктейли, но теперь уже домашнего производства, в которых плавали кусочки фруктов, овсяная каша на воде и яблочный сок. Даже джем полагался только один раз в неделю – по выходным. Никогда до этих пор Кирстин не замечала, что настолько любит сэндвичи, пиццу и картофель фри, о которых теперь, судя по всему, можно было забыть.

После ланча Жанет на два часа провожала её в тренажёрный зал. Тренер, как правило, за ней не следил, лишь раз в неделю замерял вес и другие показатели, чтобы по необходимости скорректировать диету и комплекс упражнений.

– Чего он пытается добиться? – спросила Кирстин, когда тренер пришёл к ней в третий раз. – Он хочет, чтобы я стала тощей, как тень?

– Наоборот. Подними руку, пожалуйста, – ответил тот спокойно, не отвлекаясь от замеров. Тренер обмотал её правый бицепс сантиметром и отметил ногтем количество дюймов, чтобы затем записать, – Рею нравятся девушки поплотнее. Он хотел бы, чтобы ты м… была более рельефной, скажем так.

Кирстин отвернулась к окну. Ей показалось вдруг, что ничего не изменилось, и, несмотря на солнечный свет и личную служанку, всё это – лишь новый этап обучения. Стоит расслабиться – и она услышит мягкий смех мастера, наблюдающего за ней через стекло, а затем и его фальшиво заботливый голос. Кирстин даже поймала себя как-то на том, что старается избегать зеркал. Боится их и никак не может избавиться от мысли, что сквозь них за ней может кто-то наблюдать. Она даже спрашивала Жанет, нельзя ли убрать зеркало, висевшее в кардиозоне, перед которым стоял тренажёр, но получила отказ.

Закончив тренировку, Кирстин отправлялась на некоторое время в парк, где под надзором охраны гуляла около полутора часов. Затем возвращалась в дом, где её уже ждал обед: как правило, суп-пюре из помидоров или шпината. Иногда – котлетки из индейки, к которым прилагался нож с закруглённым концом. В первый раз Кирстин попыталась расковырять им, а потом и вилкой браслет, но у неё ничего не получилось.

Кирстин не могла бы поспорить с тем, что кормят её в доме нового хозяина хорошо, но еда эта навевала бесконечную тоску.

После обеда ей давали своего рода свободное время с тем условием, что если в дневные часы она шла смотреть кино, то вечером должна была пойти в библиотеку читать – и наоборот. Жанет тщательно следила за обновлением её коллекции фильмов, но кроме познавательных программ там так ничего и не появилось. Поэтому Кирстин через какое-то время обнаружила, что полюбила читать – чем раньше не увлекалась никогда. Библиотека в доме была обширной и в общих чертах состояла из двух групп книг: непременная классика в дорогих редких изданиях и модные новинки, за подбором которых так же следил кто-то из слуг.

Кирстин часто думала, что тот, кто выстраивал её день, продумал всё до мелочей. Она сама себе казалась тамагочем, которого тщательно пестует какой-то богатый идиот.

Впрочем, после появления в её комнате незнакомца это ощущение прошло. Если до этого, по крайней мере, Кирстин ощущала себя в безопасности среди тишины дома и умиротворяющих запахов, которые царствовали здесь, то теперь поняла, что она скорее кролик, которого кормят на убой. Для кого – Кирстин по-прежнему не знала. Однако это стало ясно на третий день.

Она занималась на эллипсоиде, когда Жанет, обычно ожидавшая где-то за дверью, появилась на пороге и сообщила:

– Мистер Мерсер желает видеть вас через десять минут.

Кирстин сдула с лица прядь волос, отросших уже настолько, что во время тренировки их приходилось завязывать в хвост, и посмотрела на неё.

– У меня по расписанию тренировка ещё час двадцать минут.

Жанет подошла к ней и отключила эллипсоид.

– Когда вас желает видеть мистер Мерсер, вам следует пройти к нему, отложив все дела. Идёмте, вам нужно ещё принять душ и надеть платье.

Кирстин хмыкнула. Сердце её, и без того бешено бившееся после занятия, теперь застучало ещё быстрей. Предстоящая встреча пугала её – но в то же время Кирстин надеялась, что она внесёт толику ясности в то, чего ей следует ожидать.

Она молча проследовала за Жанет и выполнила все инструкции – за десять минут та успела сполоснуть её в душе, облачить в одежду и посетовать, что не успевает уложить волосы.

– Если мистер Мерсер будет звать вас достаточно часто, придётся укладывать вас каждое утро – чтобы больше не случилось подобных эксцессов.

– А он не может предупреждать о том, что я ему нужна, хотя бы за двадцать минут? Даже проституткам на сборы дают три часа.

Жанет посмотрела на неё мрачно и, кажется, даже свысока.

– Разумеется, нет, – сказала она. – Вам дают на сборы десять минут, а остальной прислуге, независимо от времени суток, не более, чем три.

«Остальной прислуге, – отметила про себя Кирстин, и под ложечкой у неё засосало, – вот оно как».

Статус её в доме явно стал более определённым, чем до сих пор.

– Идёмте.

Жанет напоследок брызнула на неё капельку парфюма и, приоткрыв дверь, жестом предложила проследовать вперёд.

Впервые Кирстин оказалась на той половине дома, которая обычно была закрыта для неё. Она мало отличалась от западного крыла – разве что количеством запертых дверей.

Жанет проводила её до последней, за которой располагался кабинет, и, повернув ключ в замке, приоткрыла, а затем отступила в сторону, пропуская Кирстин вперёд.

Та ступила на порог и остановилась, разглядывая мужчину, сидевшего за столом.

Если исключить понимание того, что всё происходящее с ней было одной сплошной неудачей, Кирстин могла бы сказать, что ей повезло.

Новый хозяин был очень красив. Щетина, закрывавшая нижнюю часть лица, делала его заметно грубей, чем он мог бы быть, если бы сбрил её – но в то же время и придавала ему мужественности, которой не было бы без неё. Он был строен и довольно молод – вряд ли намного старше тридцати. Чёрный костюм сидел на нём как влитой, и мужчина явно следил за собой. Только когда он поднял взгляд от монитора, по спине Кирстин пробежал озноб. Несмотря на тёплый, медовый оттенок зрачков, взгляд мужчины был ледяным, как будто тот смотрел на свою жертву – в это мгновение Кирстин ощутила себя именно жертвой, и никем иным – из космической глубины, где властвует абсолютный ноль.

– Проходи, – сказал мужчина тем временем, – и закрой дверь за собой.

Покинув Кирстин в первый день своего приезда, Рей долго пребывал в непривычном для себя волнении. Он не помнил, чтобы когда-нибудь, по крайней мере в возрасте старше шестнадцати лет, кто-то из людей заставлял его так много думать о себе.

Нездоровую тягу свою он заметил ещё на Тодосе, но если там мог объяснить её тем, что любому нормальному человеку понравилось бы заниматься тем, что они с Кирстин делают вдвоём, и любой нормальный человек хотел бы проводить так время ещё и ещё, то случившееся в доме всё больше пугало его самого. Напугало Рея и то, что Майкл оказался прав – до последнего Рей был уверен, что обучает её как вести себя с любым, кто её купит, но теперь видел, что результат получился абсолютно иным. Кирстин была красива, в этом смысле Рей считал её своим лучшим творением, но обученной назвать её было никак нельзя.

Какое-то время Рей пребывал в раздрае, сам не зная, как вести себя с ней теперь. Обученная или нет, Рей хотел, чтобы Кирстин была с ним. Прямо сейчас. Секс был желательным, но вовсе не неизбежным атрибутом – к этому пониманию Рей пришёл на третий день. Работа шла плохо, он всё время отвлекался на мысли о своём неправильном приобретении и порывался посмотреть, чем девушка занята – но тут же одёргивал себя. Несмотря на все усилия, за два дня Рей еле-еле успел изучить счета за дом, а учитывая, сколько времени он отсутствовал, предстояло просмотреть ещё пару сотен отчётов – если не более того.

На третий день некое подобие решения созрело у Рея в голове, но оно всё ещё не было оформившимся до конца. Он решил не спешить, не пугать и ни к чему не принуждать Кирстин, пока та не будет готова – в том, что это произойдёт, сомнений быть не могло.

Нужно было дать возможность девушке привыкнуть к нему, и Рей решил начать с малого – пригласить её к себе. Тем более, что сам этого безумно хотел.

Десять минут ожидания, после того как решения были приняты, показались ему долгими, как день. Рей едва успел просмотреть один отчёт – и то не понял в нём ничего. И только когда Кирстин показалась на пороге, Рея немножко отпустило – но лишь на пару десятков секунд, пока Кирстин, повинуясь его приказу, не вошла в кабинет и не опустилась на колени около стола.

Рей сглотнул. Тонкие белые руки, слегка распушившиеся волосы, абрис шеи в контуре чёрного воротника – каждая чёрточка завораживала его тем сильнее, чем более открытой и неуместной казалась эта поза. И в то же время эта покорность заводила его так, что Рею с трудом удалось сдержать себя, когда он произнёс:

– Этому тебя не учили.

Кирстин спокойно и открыто смотрела ему в глаза.

– Я подумала, что это не помешает. Вы ведь не давали распоряжений относительно того, как я должна себя вести.

Рей машинально облизнул губы. Он пока не понял с чем имеет дело, но начинал подозревать, что это своего рода тихий бунт. Однако выдавать своих мыслей не спешил.

Рей протянул руку и провёл кончиками пальцев по щеке Кирстин.

Тут же невыносимо захотелось её поцеловать, и Рей не стал отказывать себе. Резко сдвинув ладонь к затылку Кирстин, потянул вверх, заставляя приподняться, и впился в её губы, втягивая их в себя и тут же кусая в слепом желании поглотить.

Кирстин секунду оставалась заледеневшей и неподвижной, а затем выдохнула Рею в рот, от чего по всему телу того пробежала дрожь, и так же яростно ответила на поцелуй, выталкивая Рея из себя, но только затем, чтобы на чужой территории снова сплести языки.

Несколько минут продолжалась эта борьба, в которой каждый тонул как в волнах океана в шторм, а затем Рей резко отодвинулся.

Кирстин тяжело дышала, как и он сам. Щёки её раскраснелись, и она машинально потянулась вслед удаляющимся губам, выпрашивая ещё.

– Ты решила стать покорной, – стараясь скрыть дрожь в голосе, произнёс Рей, и это удалось ему довольно хорошо.

Кирстин прикрыла глаза и обмякла в его руках.

– Да, – сказала она тихо, – мне следует извиниться за то, что произошло. Мне не представили вас, и я не знала, как должна себя вести.

Продолжая удерживать затылок Кирстин одной рукой, Рей провёл большим пальцем по её лицу вниз от виска.

– Я пока не решил, – произнёс он.

Кирстин помолчала.

– Я могу спросить, зачем вы купили меня? Что я должна буду делать для вас?

«Купили» почему-то неприятно кольнуло Рея, но он не стал комментировать этот момент.

– Очевидно, – вместо этого сказал он, – что ты нужна не для того, чтобы работать в саду. Такая нежная девушка, как ты, должна находиться у того, кто сможет тебя оценить.

Рей чуть повернулся к Кирстин всем телом и другой рукой убрал с её лица упавшую на скулу прядку волос.

– Ты совершенна, – тихо сказал он, исследуя контур лица Кирстин, – я никогда не видел ничего подобного тебе.

Кирстин отвела взгляд – теперь она смотрела в окно. Кровь прилила к щекам. Слова того, кого тренер назвал Реем, а Жанет – мистером Мерсером, будоражили кровь и в то же время причиняли боль. Будоражили, потому что до сих пор так с Кирстин не говорил никто. Кирстин же всегда острее реагировала на слова, чем на физические лишения или дискомфорт. И по той же причине эти слова доставляли боль, потому что она отчётливо понимала, что этот мужчина видит в ней только красивое лицо, но не её саму.

– Ты будешь проводить со мной время – тогда и так, как я этого захочу, – продолжал тем временем Рей, – это не обязательно будет секс. Немного разобравшись с работой, я планирую устроить небольшой пикник на озере только для нас с тобой. Со временем, когда я смогу быть уверен в тебе, ты будешь выходить со мной в свет – если я того захочу. Кроме того, возможно, я захочу похвалиться тобой перед друзьями в ближайшие дни.

Рей замолчал, разглядывая снова ставшее грустным лицо Кирстин и её глаза, взгляд которых был устремлён вдаль. С неё определённо нужно было рисовать, и Рей подумал, что не прочь заказать портрет прямо сейчас.

– Да, определённо, я захочу показать тебя друзьям, – уже более уверенно сказал он, а потом чуть мягче добавил: – а пока посиди со мной. Мне нравится, где ты находишься сейчас, но если так тебе будет удобнее, можешь перебраться на диван.

Кирстин перевела взгляд на него, но выражение её лица не изменилось – Рей не мог понять, здесь она находится или нет.

– Хорошо, – Кирстин кивнула.

Пересаживаться на диван она не стала, только пересела поудобнее – вытянув ноги перед собой и опустив на колени локти, а сверху – лицо.

Рей больше не смотрел на неё. Он полностью погрузился в отчёты и наконец смог сосредоточиться на них. Но рука его то и дело скользила вниз, чтобы коснуться плеча Кирстин или погладить её по волосам.

Кирстин же сосредоточилась на виде за окном и просидела так, не думая ни о чём, несколько часов.