Читать книгу Добровольная пленница - Морвейн Ветер - Страница 4

Следующим утром Исабелла проснулась поздно. Вставать не хотелось. Губы ещё ощущали сладость недавнего поцелуя – и такого тоже не случалось с ней никогда.

Она лежала, потягиваясь, чувствуя, как внизу живота разлетаются бабочки при мысли о графе Кавалли.

Исабелла зажмурилась и, спрятав руку под одеяло, провела по груди, комкая ткань белоснежной сорочки, а потом скользнула дальше, забираясь под ткань и проникая себе между но. Она представила, что это шершавые руки Эмилио касаются её, сжимая сильно и уверенно, и выгнулась дугой от одной этой мысли.

Исабелла вытащила руку и снова зевнула.

Потом вытерла пальцы кружевной салфеткой и, потянувшись к столу, трижды звякнула в колокольчик.

Начинался новый день.

Джудитта принесла серебряный тазик с водой и полотенце, и Исабелла несколько раз плеснула водой себе в лицо. Потом соскочила на пол и подняла руки, позволяя одеть на себя рубашку, подняла ногу, предлагая натянуть бельё, и повернулась спиной, разрешая Джудитте взяться за расчёску.

Исабелла зажмурилась, наслаждаясь аккуратными прикосновениями умелых рук служанки, и стояла так, дожидаясь, пока та не закончит и не подаст ей камзол.

– Вас ожидают сеньорина Лоренза и сеньор Джиовачино, – сообщила Джудитта, только когда всё уже было сделано.

Исабелла рассеянно кивнула и приказала Джудитте выйти, но спускаться вниз не спешила. Пора было решить, как поступить с Джиовачино – обвинить ли его напрямую, отомстить заочно, или попросту забыть. В конце концов, Исабелла и сама была отчасти виновата в случившемся с ней и отлично это понимала. А требовать с Джиовачино слишком многого не имело смысла – шутки его всегда отличались глупостью и нередко заходили слишком далеко.

В конце концов, Исабелла решила промолчать пока что, но на будущее отметить, чего можно ждать от Джиовачино, и стала спускаться вниз.

Друзья, вопреки обыкновению, не были веселы.

Лоренза сидела, обхватив себя руками и забившись в самый угол дивана, а Джиовачино стоял у окна, так что Исабелле недавние обиды тут же показались неуместными.

– Что случилось? – спросила она сходу, оглядывая то одного, то другую.

– Меня постригают в монахи! – выпалила Лоренза с такой экспрессией, что Исабелла не выдержала и расхохоталась.

– Отличная шутка. Я уже представила тебя в сутане.

– Это не шутка! – Лоренза вскочила и обиженно сжала кулаки. – Герцогине пришло письмо из Церкви, в котором одного из её детей просят отдать в услужение – во искупление каких-то там её старых грехов. И она почему-то решила, что больше всех подхожу я.

Исабелла смотрела на неё в недоумении.

– Конечно, ты, ведь Джошуа уже сосватан… – проговорила она растерянно. – Подожди, ты это серьёзно?

Лоренза кивнула и отвернулась, едва сдерживая слёзы.

Исабелла оглянулась на Джиовачино в поисках поддержки, но тот лишь развёл руками.

– Я ей уже сказал – это не конец света. Если на то пошло, я сам думал стать священником.

– Что же тебя остановило? – выпалила Лоренза, резко оборачиваясь и вперивая в него разъяренный взгляд.

– Ну… – Джиовачино прокашлялся, – мне не идёт сутана?

– Оставь свои шутки! – потребовала Исабелла и, подойдя к Лорензе, обняла её за плечи. – Ну, Лоренситта, это в самом деле не конец света. Половина Тосканы нынче служит Церкви. Это огромные перспективы, влияние при дворе…

Лоренза перевела мрачный взгляд на Исабеллу, и та мгновенно смолкла.

– Ты не понимаешь… – произнесла она тихо, чуть не плача. —Исабелла, у меня есть любимый человек. Я хотела… Ну, может не выйти замуж, но я хотела… А теперь…

Исабелла фыркнула, а Джиовачино громогласно расхохотался.

– Откуда взялась в нашей компании эта наивная фиалка? – спросил он.

Лоренза рванулась из рук Исабеллы, явно собираясь доказать, что никакая она не фиалка, но та удержала её, сцепив руки на груди кузины.

– Лоренза! – сказала Исабелла. – Джиовачино, может, и дурак, но дело говорит. Кто тебе сказал, что ты монахиней не сможешь с ним… кхм… встречаться? Тем более, что выходить за него замуж ты всё равно не собиралась.

– Но обеты! Монахини дают обеты!

Джиовачино снова расхохотался. На сей раз Лоренза рванулась с такой силой, что успела добежать до самого Нери и схватить его за грудки.

– Вот же дикая кошка! Исабелла, да объясни ты ей, пока она меня не убила.

– Лоренза, ты не первая монахиня, которой не нравятся обеты.

– И что?

– И то. Что для этого есть особые… хмм… монастыри. Где можно всё.

– Всё? – Лоренза недоверчиво посмотрела на неё через плечо и ослабила хватку, чем не преминул воспользоваться Джиовачино.

– У меня старший брат приносил обеты Эсторскому Ордену, – сообщил он. – Он, конечно, со странностями, но про такие места рассказывал достаточно. Они называют их « Несвятая земля». И, – Джиовачино усмехнулся, – если больше не попытаешься выцарапать мне глаза, я могу договориться, чтобы нас туда провели.

Кузины Моретти переглянулись.

Лоренза явно обрела надежду, и теперь ей не терпелось удостовериться в том, что она вполне реальна. Исабелле было просто любопытно.

– Что же ты раньше не сказал? – выпалили девушки на два голоса.

– Знал бы, что это обеспечит меня вниманием нашей дорогой Исабеллы, сказал бы давным-давно, – Джиовачино подошёл к Исабелле вплотную и пошевелил бровями. – Что мне будет, если я это организую?

– Я тебя не убью, – прошипела Исабелла.

– Для начала уже хорошо. Что ж, я поговорю с братом. А вам сообщу, когда нам можно будет туда попасть.

Джиовачино ушёл, а Лоренза осталась с Исабеллой. Она всё ещё была не в себе, так что Исабелла развлекала её как могла целый день, и только когда солнце стало клониться к закату, начала поглядывать на часы.

Лоренза уходить не собиралась. Зато в половине шестого прибежал мальчишка от Джиовачино и, вскрыв письмо, Исабелла узнала, что пропуска им оформлены на сегодня.

– Сегодня… – выдохнула Лоренза, услышав эту новость. Глаза её пылали.

– Сегодня… – повторила Исабелла. – Но сегодня я не могу…

– Исабелла, решается моя судьба!

– Твоя судьба не изменится от того, что ты увидишь, как живут церковники!

Лоренза отвернулсь и захлопала ресницами, демонстрируя, что собирается заплакать. Картина была умилительная, и Исабелла сдалась.

– Ладно. Подожди, я отправлю весточку, чтоб меня не ждали. И поедем к Джиовачино.

Обрадованная Лоренза повисла у неё на шее и чмокнула в щёку, а затем исчезла с криком:

– Я прикажу заложить экипаж!

Исабелла вздохнула и, отправившись в кабинет, взялась за чернила. Начертала на листе бумаги извинения и, отдав записку Джудитте, приказала доставить её графу Кавалли, а сама направилась к выходу.

Джиовачино ждал их у себя дома с видом величайшей важности и величайшей секретности. Он завёл их в потайной кабинет и всучил в руки каждой по длинной алой сутане.

– Что это? – спросила Исабелла, с недоумением разглядывая предмет.

– Ты же не хочешь явиться туда под именем Исабеллы Моретти?

Исабелла покраснела. В самом деле, она не хотела, чтобы кто-нибудь узнал о подобном развлечении. Не пытаясь больше пререкаться, она натянула сутану и, прикрыв лицо капюшоном, выжидающе посмотрела на Джиовачино.

– Идём, – тот махнул рукой, призывая их за собой. Вывел на улицу через чёрный ход, где, как оказалось, ожидали три запряжённых мула, и приказал садиться в сёдла.

Так же бесшумно они миновали череду улиц и выехали загород. Там Джиовачино пустил мула вскачь. Пронеслись мимо поля и пригородные рощи, и когда солнце уже приближалось к горизонту, замаячили вдали глухие серые стены.

– Это здесь? – прошептала Лоренза, но Джиовачино тут же шикнул на неё и отвернулся.

Исабелле стало не по себе. Она прекрасно понимала, что Джиовачино сознательно наводит страху, чтобы показать свою значительность, но от этого закутанные в красное фигуры у ворот не казались более дружелюбными.

– Сюда пускают только своих, – театральным шепотом произнес Джиовачино. – Чужаки, проникшие сюда, будут прокляты.

Исабелла хотела было уже нагрубить и развернуть мула, но посмотрела на расширившиеся зрачки Лорензы и сдержалась.

Они подъехали к воротам, и Джиовачино, ехавший впереди, протянул что-то охранникам – Исабелла смогла разглядеть издалека три сургучовых бляхи, но не рассмотрела, что было на них изображено.

Монахи кивнули и расступились в стороны.

Путники миновали разводной мост и въехали в ворота, глухо скрипнувшие при их приближении. Едва заехав внутрь стен, Джиовачино спешился и привязал своего мула к стоявшей тут же коновязи. Лоренза последовала его примеру, а Исабелла замерла в седле, оглядываясь. Снаружи не было видно, как далеко влево и вправо простирается стена. Оказавшись же внутри, она обнаружила, что глухие стены скрывают не монастырь или крепость, а целый город. Дома здесь стояли плотно, как на самых старых улицах Вероны, а улочки были узкими, как в самых густонаселенных городах. А ещё по этим узким улочкам тут и там ходили люди, и от вида этих людей мгновенно начинало бешено колотиться сердце. По телу пробегали волны пламени, и в то же время накатывала жуть.

Как правило, ходили по двое. Один всегда был в рясе, и лица его разглядеть было нельзя. Зато второй или вторая могли быть одеты в дорогое платье или камзол, распахнутый на груди, а могли быть вовсе обнажены. У некоторых были ошейники и стальные браслеты на запястьях, но зачастую эти браслеты скрывали такие горы кружева, что их практически невозможно было увидеть.

– Исабелла! – шикнул на неё Джиовачино, и Исабелла поспешно опустилась на землю, чтобы тоже привязать своего мула.

– Мы поприсутствуем на одном представлении, – пояснял им тем временем Джиовачино, – можем находиться тут, сколько захотим, но второй раз нас никто не пустит. Если только потом, – Джиовачино тихонько хохотнул, – Лоренза не сделает нам новые пропуска.

Лоренза заметно покраснела. Теперь уже она внимательно разглядывала прохожих. Взгляд её остановился на крепком мужчине в ошейнике, которого его хрупкая на вид спутница вела за собой на цепи. Монахиня остановилась, а мужчина тут же опустился на колени и заискивающе посмотрел на неё снизу вверх.

Исабелла сглотнула.

– Я этого не понимаю, – произнесла он нервно и замолкла, обнаружив, что готова выдать себя перед Джиовачино. Этого она не хотела и потому вместе возмущённой тирады спросила: – Как они попадают сюда?

– Они подписывают контракт.

Джиовачино подошёл к ней вплотную и чуть обнял сзади за талию.

– Потом, – он говорил, приблизив губы к уху Исабеллы так, что та ощущала его влажное дыхание. – Им ставят печать. Клеймо. Вот сюда, – Джиовачино коснулся кончиками пальцев шеи Исабеллы, – или сюда… – он скользнул в вырез сутаны.

– Берегись, – процедила Исабелла, не поворачивая головы, – а то кто-нибудь решит, что ты спишь с братьями по сутане, и тебя сожгут на костре.

– И то правда, – Джиовачино в момент исчез, а Исабелла вздохнула с облегчением. – Идём. Покажу вам самое главное.

«Самым главным» оказался большой театр на центральной площади, с открытой сценой для летних выступлений. Сейчас амфитеатр заполняли зрители, большинство из которых сидело в роскошных креслах с вычурной отделкой со своими спутницами и спутниками – здесь были всё те же пары, среди которых один носил красный плащ, скрывающий даже лицо, а другая или другой – что угодно, вплоть до арабских полупрозрачных вуалей.

Взгляд Исабеллы зацепила фигура, сидевшая на коленях у своего «господина». Вначале Исабелла решила, что это девушка, которая скрывает личико за украшенным перьями веером, но, приглядевшись, увидела, что торс у обладательницы веера абсолютно не женственный – что не мешало спутнику жадно оглаживать его отсутствующие груди и укутанные юбками бёдра.

– Хочешь такое же? – мурлыкнул оказавшийся тут же рядом Джиовачино, кивая на его платье, состоявшее, казалось, из одних только кружев, и при этом почти не скрывавшеени груди, ни ног.

– Да. Тебе бы пошло, – Исабелла оттолкнула его и уселась на свободное место. Закинула по привычке ногу на ногу, а затем опомнилась и, убрав ногу, смиренно сложила ладони на коленях.

Впрочем, смирением никто из присутствующих явно не отличался. Многие уже приступили к развлечениям, не дождавшись начала представления. Исабелла изучала их одного за другим из-под ткани капюшона и остановила взгляд, увидев в одной из лож троих абсолютно не монашеского вида мужчин с одной единственной девушкой на троих.

– Кто это? – спросила Исабелла, чуть склоняясь к Джиовачино, но так, чтобы тот не смог перейти в атаку.

– Это рыцари Эсторского Ордена.

– Они без сутан?

– Конечно, они не обязаны носить сутану. Им возбраняется кичиться своей принадлежностью к ордену, однако обеты они дают так же, как и все.

Исабелла осматривала мужчин одного за другим. Её посетило странное чувство дежавю. Что-то знакомое было в пристальных, цепких взглядах их глаз, и в унисон её мыслям Лоренза прошептала:

– Они видели смерть.

Исабелла вздрогнула и с раздражением посмотрела на неё.

– Надоели оба. Сколько будете разыгрывать тут страшную сказку? Если бы не ваши мистификации, ничего особенного мы бы тут не заметили – обычные люди. Ну, церковники. Как будто все церковники вышли на карнавал, вот и всё. Или весь карнавал переоделся церковниками, – Изабелла звонко хохотнула и тут же замолкла, обнаружив, что на неё косятся несколько соседей.

Склонив голову в алом капюшоне, Исабелла пробубнила под нос пару неразборчивых слов и сделала вид, что осеняет себя священным знаком.

Трижды ударил гонг, и на сцену вышли две девушки в вуалях. Они станцевали – немного скованно, будто делали это в первый раз. Затем сели по краям сцены и стали ждать.

Вышли ещё двое – на сей раз это был мускулистый, но гибкий мужчина в одних полупрозрачных шароварах и юноша, также одетый по-восточному.

– Позже их можно будет купить, – произнес Джиовачино и покосился на Исабеллу, но та только кивнула, полностью сосредоточившись на представлении.

Танец в самом деле был красив. Мужчина двигался плавно и грациозно, как тигр, и хотя до последних дней Исабелла не замечала в себе склонности к подобной грубой красоте, движения этой пары зачаровывали её. От мужчины веяло угрозой, и Исабелле подумалось, что если бы танцор посмотрел на неё, Исабелла, вероятно, не смогла бы шелохнуться, забыв разом и слова, и все умения владения мечом.

Танец закончился, и пару сменила другая. Все движения и костюмы были эротичны, но оставались красивыми, и всё же Исабелла не понимала. Не понимала этих людей. Не понимала, что могло заставить их оказаться здесь.

Когда представление уже подходило к концу, Джиовачино опустил руку ей на плечо.

– Выбрала кого-нибудь?

Исабелла застонала и посмотрела на Лорензу.

– Я тоже не хочу никого выбирать, – сказала та мрачно.

– Отлично. Вы даже более целомудренны, чем монашки.

Исабелла сбросила с плеча руку Джиовачино и посмотрела на Лорензу.

– Лоренситта, развлекись. Тебе полезно. Джиовачино покажет тебе всё. А я поеду домой. Мне здесь не интересно.

Она встала и собиралась уже уходить, когда услышала из-за спины голос Джиовачино:

– Не боишься, что с тобой снова приключится что-нибудь неприятное?

Исабелла резко развернулась и, прищурившись, посмотрела на него.

– А ты не боишься, что в другой раз тебя отделают всерьёз?

Ответа ждать она не стала.

***

Домой Исабелла добралась перед самым рассветом. Она не хотела уже ничего, кроме как завалиться в постель и уснуть, однако снова её мечтам не суждено было сбыться.

Едва она ввалилась в гостиную, как разглядела в полумраке высокую фигуру, устроившуюся у камина и тихонько пискнула:

– Ой…

Мужчина поднялся и, рывком преодолев залу, схватил Исабеллу за локти.

– Где ты была?

Исабелла сглотнула. Потом осторожно, не желая ссориться, а где-то в глубине души даже наслаждаясь тем, что Эмилио принял её исчезновение так близко к сердцу, высвободилась из сильных рук.

– Твои игры мне не нравятся, – произнёс Эмилио напряжённо, – пытаешься приручить меня, будто бродячего пса.

– Эмилио… – Исабелла вздохнула и повисла на шее у графа, так что тот опешил на секунду, а потом крепко сжал её спину, притискивая ещё плотнее к себе. – Я отправила вам записку, – пробормотала она, потираясь щекой о бархатистый плащ. – Мне нужно было сопроводить друга на… на одну встречу. Если бы я могла, я бы, конечно, предпочла прийти к вам.

– Какого друга? – спросил Эмилио, чуть отрывая Исабеллу от себя. – Этого Джиовачино Нериа?

Исабелла сглотнула и приподняла бровь.

– Если всерьёз решили меня соблазнить, то хотя бы перед носом у меня…

– Эй! – Исабелла легонько встряхнула мужчину за плечи. – Эмилио, вы пока не соблазнились. И между мной и Джиовачино нет ничего, кроме его больных фантазий. Ничего не изменилось со вчерашнего дня, я всё ещё хочу только вас.

Эмилио внимательно всмотрелся в лицо девушки, а затем коротко, но жарко поцеловал и снова посмотрел ей в глаза.

– Если хотите, чтобы между нами что-то было, прекратите общаться с ним.

– Я знаю его с детства, – возмутилась Исабелла, – а между вами и мной пока ничего нет.

Эмилио продолжал мрачно смотреть на неё

– Прекратите общаться с ним, – повторил он. – Для вашего же блага. И я дам вам шанс.

Исабелла отвернулась в неподдельной теперь уже обиде. Эмилио предлагал слишком мало, а просил слишком много. Но вырываться из объятий она всё же не стала. Напротив, откинулась спиной Эмилио на грудь и, запрокинув голову, потянулась за поцелуем.

– Мне нужно больше, Эмилио, – сказала она прямо. – Мне нужны вы. Скажите, что вы будете со мной, и я исключу из своей жизни хоть Джиовачино, хоть любого другого. Если же нет… Не вижу причин отказывать ему и дальше.

Руки Эмилио сильнее стиснули тело Исабеллы. На секунду Эмилио зарылся носом в её волосы, а потом опять посмотрел в глаза.

– Хорошо, – сказал он. – Если это единственный способ вас остановить.

Исабелла поймала его руки и сцепила свои пальцы с пальцами графа. Разговор оставил неприятный осадок – не столько из-за Джиовачино, сколько от того, что согласие графа далось ей с таким трудом.