Читать книгу Владыки Аспирона. В гостях у Света - Мухин Артём Николаевич, Артём Николаевич Мухин - Страница 3

Мой мир зовется – Аспирон,

Где вечно в драке Тьма и Свет,

Где непонятно – явь иль сон,

Где я живу уж двадцать лет.

Я не родился в царском ложе,

Папа мой – простой кузнец.

И нету преданней, дороже

Мне человека, чем отец!

А мать моя была пастушкой,

И звали все ее Зарин.

И пред отцом была послушной.

В семье своей я был один.

Меня назвали Конгноменом.

И мне почти что двадцать лет!

Всю жизнь я нес одни проблемы,

Ну не могу никак без бед!

Бывало, задевал вояку

И получал шлепок ремнем.

Я постоянно несся в драку

И обжигался, как огнем.

На кузне был я неумехой,

Отец мой, Фарес, прогонял.

Всегда с улыбкой или смехом,

Но на меня он не кричал.

Порою, только с позволенья,

Мог подержать в огне металл.

Но, как сплетать металл в творенье,

Как ни старался, не узнал…

То в драке был какой замечен,

Мог проворонить чей-то скот.

Всю юность был совсем беспечен.

Меня ждал жизни поворот.

Кому лет двадцать от рожденья,

По законам Аспирона,

Отдают в распоряженье

На службу правящего трона…

От службы убежать пытались,

Но провести владык нельзя.

Владыки даром отличались,

У них особая стезя.

Их было очень-очень мало,

Быть может сотен шесть иль пять.

Их мать Природа создавала

Таких как есть. Ни дать, ни взять.

Отец то знал и понимал,

Что скоро будет всё иначе!

Он надежды не терял,

Уповая на удачу.

И понимала это мать.

И часто ночью у подушки

Все не могла бедняга спать,

От слез промок подол ночнушки…

Махать мечом я не умел.

Отец пошел просить вояку,

Которого тогда задел.

Вояка помнил забияку,

Но в ученики меня он взял.

И жизнь моя вдруг изменилась:

Он по селу меня гонял,

Да так, что дробью сердце билось!

– Я думал, Конг, что от расправы

Ты быстро сдашься, будешь ныть!

Я думал: это для забавы,

Но показал ты мне всю прыть!

Я расскажу тебе, что знаю!

Я научу держать свой меч!

Я тебя сейчас ругаю,

Чтоб мог ты горб не раз сберечь!

– Спасибо, Глаз! – Ах ты, поганец!

Вояку глазом я прозвал

За то, что этот грозный старец

Везде все видел и все знал!

И даже если я ленился,

Пытался спрятаться за дом,

За мной ищейкою носился!

Ни шагу вбок, как под замком.

– Еще раз скажешь мне про глаз,

Заставлю грызть доску с забора!

Меня зовут – старик Кабраз!

– Конечно, Глаз! Закончим споры!

Он не заставил меня ждать:

Я пробовал на вкус опилки!

Старик пытался подгонять,

Напялив на лицо ухмылку.

Кабраз гонял меня безбожно,

Он не давал мне отдохнуть!

Порою даже было сложно,

Хотя бы взять и не уснуть.

Однажды я спросил Кабраза:

– Послушай, Глаз! А кем служил?

– Ах ты, малец! Ах ты, зараза!

Зови Кабраз! Разведчик был…

В тылу врага, всегда в разведке,

У наших войск глазами слыл!

Бывало, сядешь где на ветке,

Замрешь вот, значит, как застыл…

И так сидишь полдня недвижно,

И ждешь патруль, и смотришь в спину.

И даже сердце свое слышно!

Чего ты ржешь? Сейчас как двину!

Лес сторожить, поверь, не шутки!

Он растянулся за холмами…

Без сна, еды, почти что сутки

В грязи, как черт, между стволами…

Едва заметно, еле слышно

По Лесу тому бродит зло.

На вид нелепо, никудышно,

Но верь, ужасное оно.

– Я не смеялся… восхищался!

Ну, просто ты так увлечен,

Вот я, Глаз, не удержался!

Кабраз прогнал подальше вон…

Долго я, как заведённый,

Почти не ел, почти не спал!

Как раб, задачей увлеченный,

Искусство война познавал.

Успехи были, не скрываю.

Не то, чтоб очень, но хоть как.

Глаз говорил: "Всё понимаю:

Служить не будешь как дурак!

Задатки есть, но жизни нет!

Мне б раньше за тебя хватиться,

Сварил бы из тебя конфет!

Но остается лишь смириться…"

Отца стал видеть совсем редко,

Он засветло вставал и шел

На кузню, где дым едкий

Глаза щипал и пачкал стол.

С каждым утром чувство было,

Что вот-вот уйду служить.

Всё казалось так уныло,

Не знал, признаться, как мне быть!

Всё ближе было расставанье.

Семейный собран был совет.

– Просьба только на прощанье:

Не натвори, вояка, бед!

– Унынием себя не мучай!

Мне непременно повезет!

Мне лишь бы подвернулся случай!

Светило для меня взойдет!

– Ты не юли, тебя я знаю!

Тебе дай только развернуться!

Порой такое вытворяешь,

Что можно лечь и не проснуться!

Сынок, вот ты меня послушай!

Я кое-что тебе сварганил!

Ты давай чуть-чуть покушай!

Подарок в кузнице оставил!

Время пронеслось моментом,

Папа в кузницу сходил

И с грубой темно-синей лентой

Он сверток тотчас мне вручил!

– Держи, сынок! Вот мой подарок.

Над ним работал целый год,

И этот год был очень жарок!

И я раскрыл невольно рот…

Сорвав простую упаковку,

Я с любопытством посмотрел

На эту чудную обновку.

И, если честно, побледнел.

На руках была кольчуга,

Но очень легкая, как шелк.

И мой размер! Не будет туго!

От вещи этой будет толк!

– Ну, как, сынок, тебе обновка?

Скажи, понравилась, небось?

– Отец! Шедевр! Что за ковка?

Откуда это все нашлось?

– Так сделал это все я сам!

Металл в болоте откопал!

Что за такой – неведом нам,

Ни разу в жизни не видал!

Шел я как-то по болоту,

Хотел природой подышать,

Плюнув на свою работу.

Хотел под небом погулять.

Об пень какой-то я споткнулся,

Распластался на траве,

Об камень круто навернулся,

Шишак набух на голове.

Взглянул на этот гадкий пень:

Он черный был, как ночь зимой,

И, проклиная черный день,

Побрел неспешно я домой.

Минуло, может, ночи две

На то же место я вернулся,

Отыскал тот пень в траве,

От удивленья чертыхнулся:

Не пень был вовсе, а валун,

Но спрятан был он под землей.

Гудел от стука как чугун,

Представил я его броней.

Его я ночью откопал,

Домой на тачке приволок,

Закинул в кузницe в подвал,

И отколол себе кусок

Чуть больше яблока размером.

Я разглядел со всех сторон,

На фартуке рабочем сером

Цвет тьмы в ночи и цвет ворон.

В огонь забросил эту грудку,

Он зашипел и задымился.

Я испугался не на шутку,

От дыма глаз мой заслезился.

Достал из пламени, он грелся,

И был податливый, как глина.

На стул удобнее уселся

И стал ждать, пока остынет.

Он теплый был довольно долго.

И всё твёрже, тверже был.

Усилий больше – мало толку;

Все изменилось, как застыл.

Бросал в огонь – все нипочем.

Не грелся гад, ну хоть ты тресни!

Скорее ночь заменят днем

И сочинят про это песни.

Я бил кувалдой по осколку,

Вспотел, как конь в сезон посадки,

Мечом рубил, колол иголкой…

И в голову пришли догадки:

Всего лишь раз дается шанс,

Чтобы нагреть и сотворить.

Природа создала баланс,

Ведь то, что вышло, не пробить.

Он был неимоверно прочным!

Чтоб выковать одно колечко,

Порою, не хватало ночи!

Не одна сгорела свечка!

Сначала долго кольца делал,

Потом быстрее и быстрей.

А позже даже в пламя смело

Бросал по несколько горстей.

Уже как год над ней потею,

Пытаясь довести до толку!

Боялся, что уж не успею!

Признаться, был как на иголках…

Надел кольчугу – то, что надо!

В плечах свободно и не жмет!

В такой “рубахе” и на стадо

Помчишься в бой, коль так взбредет!

В дверь постучали, мы притихли,

В окне маячил силуэт.

Гранди пошла открыть калитку.

А вот и Глаз пришел: "Привет!

Здорово, Конг, держи-ка это!

Да не порежься, остолоп!

Записка тут лежала где-то!

Куда я дел… куда… Ах, вот!

Передаю тебе свой меч!

Пускай послужит много лет,

И головы срубает с плеч,

И сбережет тебя от бед!

Куда б ни шел, куда б ни ехал,

Держи его ты при себе,

И приведет тебя к успеху!

И повинуйся ты судьбе,

Теперь он новый твой хозяин!

Служи ему, не предавай!

Не оставляй среди развалин!

Всегда хозяина спасай!"

Раздался звон и скрежет стали!

Невольно уши я зажал!

Наверно, боги меч призвали!

Он как бы ожил и пропал…

Да-да, пропал, я не ошибся!

Не мог понять, куда исчез!

Я чуть присел, спиной ушибся!

Я не видал таких чудес!

– Теперь он твой, – сказал Кабраз. –

Чего уставился, юнец?

Я рот открыл, прищурил глаз.

На помощь мне пришел отец!

– Что это было? Я не понял!

Куда пропал проклятый меч?

Папаша сына нежно обнял:

– Конг, не молчи! Пропала речь?

– Расслабься, Фарес, меч не прост,

Каким на первый взгляд казался.

Давай поднимем лучше тост,

Что б сын твой в жизни не терялся!

Я тихо встал и осмотрелся,

Кабраз мне прямо в лоб смотрел.

А меч, и правда, где-то делся!

Хотел спросить, но не успел.

– Он не простой, волшебной стали.

Чего ты выпятил губу?

Он ждет сейчас, чтобы призвали,

Он ждет дальнейшую судьбу!

Ты позови, подумай только,

Он тут же явится в руке!

Да ты не трусь, не будет больно! –

Сказал, и сел на сундуке.

– А что мне сделать, чтоб клинок

Вновь появился предо мной?

Я сам пытался, но не смог!

– А ты зови его душой!

Глаза закрыл, очистил разум

И руку вытянул вперед.

Он отозвался почти сразу!

И вновь настал чудес черед!

Но вспышек не было ничуть,

Меч просто лег мне прямо в руку.

Мороз по коже – просто жуть!

Клинок не проронил ни звука.

Я пригляделся наконец!

Признаться, был он бесподобен!

Меня окликнул мой отец,

Спросил, на что мой меч способен.

Во двор я вышел. Что, куда?

Увидел рядышком бревно,

Мечом махнул я без труда,

Расшиблось надвое оно.

Я обомлел. Отец присвистнул,

Восторг не в силах удержать.

Невольно меч в руке повиснул.

Не знал и сам я, что сказать.

Кабраз молчал с ехидным взглядом.

Вернулись вместе все мы в дом.

Отец старался топать рядом,

Неспешно шел с закрытым ртом.

– Откуда меч? – он вдруг спросил.

– Другой такой ты не найдешь.

На рынке я его купил!

– Я не поверю! Ты мне врешь!

– Конечно, вру! Садись поближе!

Я расскажу вам, в чем здесь суть.

Надеюсь, словом не обижу

Того, кого уж не вернуть…

Я был когда-то очень молод.

Вот так же в рекруты подался,

Хотел пройти жару и холод,

Из кожи лез, я так старался…

Нашел потом себе я друга,

Да так притерлись, как родня.

Про нас слыхала вся округа,

Боялись нас все, как огня.

Мы друг за друга рвали глотки,

Нас в паре было не сломить,

С начала службы в одной лодке.

Такую дружбу не забыть!

Случилось так, что он женился!

Отправили его домой,

Чтоб дома парень порезвился,

Побыл наедине с женой!

Я не хотел, чтоб ехал он,

Но был не в силах помешать,

Ведь парень был в нее влюблен!

Не смог я друга задержать!

Весь день я был как заведенный,

Не мог на месте усидеть!

И, после двух ночей бессонных,

Нельзя было уже терпеть!

Я бросил все, помчался к другу,

Остановить никто не смел!

А сердце билось от испуга!

Я так спешил, но не успел…

Двери на земле лежали,

А в доме полный был разгром,

Здесь явно что-то да искали!

И воздух в горле встал комком…

Почти что мертвый, весь изранен…

С женой в руках лежал у ног…

Товарищ… друг… и… брат названый…

Которого сберечь не смог…

Схватило сердце… слезы градом…

И на колени я упал!

И встретился я с другом взглядом…

Как вдруг он тихо зашептал…

“Передаю тебе свой меч!

Пускай послужит много лет,

И головы срубает с плеч,

И сбережет тебя от бед!

Куда б ни шел, куда б ни ехал,

Держи его ты при себе,

И приведет тебя к успеху,

И повинуйся ты судьбе!

Теперь он новый твой хозяин!

Служи ему, не предавай!

Не оставляй среди развалин!

Всегда хозяина спасай!”

Последние слова от друга…

Нельзя никак мне их забыть.

В душе теперь бушует вьюга…

Пришлось мне с этим дальше жить…

Клинок, что держишь ты в руках,

В боях пролил немало крови,

И на врагов он сеял страх,

Но и принес он много боли…

И если ты когда захочешь

Кому-то меч свой передать,

Тогда ты должен эти строки

Ему на ухо нашептать…

Молчали все, природа тоже.

На миг застыло все вокруг!

Мурашки бегали по коже:

Погиб печально Глаза друг.

– Кабраз, а друга звали как?

– Гвилитом был… и есть… и будет…

– Так значит, у меча есть враг?

– Пускай врага Чидар осудит.

– А как убрать? Чтобы исчез…

– Ты хочешь, чтобы он пропал?

Ты от меня не жди чудес,

Хочу, чтоб сам ты все познал!

– Ну ладно, Конг, очисти разум! –

Себе зачем-то я сказал.

Он слушает мои приказы?

"Тогда исчезни!" – Меч пропал.

Я был в восторге, не то слово,

Я понял принцип, саму суть.

И пробовал опять по новой:

То спрятать меч, то вновь вернуть.

Кабраз улыбочкой давился,

Он был доволен, что скрывать!

К концу уже и день стремился,

Пора было ложиться спать!