Читать книгу Железный герцог - Мурат Куриев - Страница 8

Ричард, 1-й маркиз Уэлсли, лорд Морнингтон, был старше своего брата Артура на девять лет. Немало. После смерти их отца обязанности главы семьи перешли к Ричарду, которому исполнился 21 год. Тоже немало по тем временам. Ричард, как мы уже знаем, с детства подавал большие надежды, прекрасно учился, и все понимали, что его ждет прекрасная карьера. Членом парламента (не ирландского, а настоящего) он стал в 23 года. Быстро обзавелся влиятельными друзьями. Среди них – сам премьер-министр Уильям Питт Младший. Они практически ровесники, Питт лишь на год старше. Если кто не знает, Питт – самый молодой премьер за всю историю Британии, он стал им в 24 года.

Питт сразу же начал покровительствовать Ричарду Морнингтону. Они были похожи. Молодые, амбициозные, любили к месту и не к месту употреблять цитаты на латыни. Оба – большие эгоисты. Потому и многого добились.

Семье Ричард помогал. Без фанатизма. У него имелись любимцы – Генри, Анна. Артура, что нам известно, он тоже поддерживал. Однако в его потенциал не верил и относился к брату с некой снисходительностью. Да и как он, например, мог оценить его «военные достижения»? Никто не мог.

Артур Уэлсли потерпел неудачу. Вместе с герцогом Йоркским. Но герцога поддерживал король, а Артура – лишь его брат Ричард. И даже Ричард ничего не мог противопоставить очередному наместнику Ирландии, лорду Кэмдену. Тот, по каким-то неведомым причинам, невзлюбил Артура Уэлсли.

Ричард попробовал сделать брата военным министром Ирландии – не получилось. Сам Артур просил Кэмдена назначить его генеральным инспектором артиллерии – отказано. Тогда-то он и решил уйти из армии. Только сначала нужно было подыскать должность. Поиски затягивались. В мае 1796-го Артур Уэлсли, во многом благодаря Ричарду, стал полковником.

Есть, правда, и другая версия. Правительство повысило в чине ряд офицеров из корпуса герцога Йоркского, чтобы хоть как-то компенсировать им переживания от болезненного поражения. Приободрить, так сказать. Прибавка к жалованию точно не заставила Артура прыгать от радости. Он по-прежнему хочет уйти с военной службы. Будущий герцог Веллингтон (о боги!) почти униженно просит лорда Кэмдена дать ему место в министерстве по налогам и сборам или в казначействе.

«…Полагаю, что я не проявлю чрезмерного самомнения, посчитав себя достойным первой же открывшейся в них вакансии…»

Он практически умоляет! Кэмден не даст ему ничего. Здесь бы надо вставить банальное «нет худа без добра», но я лучше добавлю штрих к портрету Веллингтона. Став очень влиятельным человеком, герцог терпеть не мог, когда к нему обращались с просьбами. Просто пунктик какой-то! Все имеют право на слабости…

Уэлсли возвращается в 33-й полк. Как раз в тот момент, когда полк получает приказ отправиться в Индию. В то время служба в «жемчужине британской империи» почетной ещё не была, да и «жемчужиной» Индия пока не стала. Как правило, молодые люди отправлялись в колонию с одной целью – обогатиться. Удавалось сделать это очень немногим.

Буквально единицы через пару десятков лет возвращались домой с разными путями сколоченными состояниями, нездоровым цветом лица и привычками к роскоши «восточного типа». Их презрительно называли набобами, а над их любовью к диким животным и экзотическим птицам посмеивались.

Военная карьера? Теоретически – да, возможна. Но слишком уж много «привходящих факторов». И, как бы это помягче выразиться, успехи за морями не очень высоко ценились. Совсем не случайно Наполеон уже на поле Ватерлоо будет называть Веллингтона сипайским генералом. Что, дескать, ждать от человека, который получил чин в Индии?

Все остальные заслуги император умышленно опускал, иначе презрение не работало. Но в чем Наполеон прав, так это в том, что отношение к колониальным победам действительно было прохладным. Время тому способствовало. В Европе идет «большая война», всё главное – здесь. Кого удивит полководец, в резюме которого фигурируют победы у Серингапатама или Асаи?

Не забудем и про риск заболеть какой-нибудь неприятной болезнью. Про сокрушительный удар по печени, полученный в результате неумеренного потребления спиртных напитков. Веллингтону, впрочем, за печень беспокоиться не стоило. Среди британских аристократов той эпохи он просто белая ворона. Практически не пил! Удивить его изысканными винами – затея бесполезная. Гурманом он тоже не был. В этом они похожи с Наполеоном, совершенно равнодушным к еде и питью.

К чему столь длинное вступление? К тому, что перспектива провести в Индии несколько лет Артура Уэлсли не сильно вдохновляла. И (будем справедливы) чувства к Китти Пэкинхем ещё не остыли. Поскольку история будет иметь продолжение, позволю себе предварительное замечание, здесь оно к месту.

«Канонический» образ Веллингтона – человек, напрочь лишенный чувств. Холодный, сдержанный. Настоящий Железный герцог. Неправда, конечно. То есть, на поле боя он был вполне себе «железным», но в обычной жизни – не без слабостей. Возьму на себя смелость утверждать, что в какой-то момент Артур Уэлсли сам надел на себя что-то вроде маски. В известной степени она его защищала.

Потом маска органично приросла. Так бывает. Человек выбирает для себя некую манеру поведения и становится заложником своего выбора. Ни в коей мере не считаю, будто «холодный» аристократ – что-то напускное. Нет, он таким и был. Только Веллингтон – куда более сложный человек, чем думают многие.

История с Китти Пэкинхем – наглядный тому пример. Конечно же, он ее любил. Когда-то. Совсем молодым. Любил так, как и положено любить в молодости. Не замечая недостатков, не думая о сходстве характеров… Нет, слишком просто, нужно по-другому. Полюбил ее один человек, а женится на ней (это случится) совсем другой. И он уже будет понимать, что черноглазая Китти совершенно ему не подходит! А всё равно – женится. Устроит себе несчастный брак на всю жизнь. Зачем, зачем он это сделал?!

…Он сложный человек. Я ведь так и сказал. Куда сложнее Наполеона, не в обиду императору будет сказано. Многие из его поступков трудно понять, ещё труднее объяснить.

Что же можно утверждать наверняка? Вот что. В жизни Веллингтона есть два определяющих периода. Война на Пиренеях и Индия. Именно они сделали его таким, каким мы его знаем или представляем сегодня. Как это произошло – я расскажу. Пора отправляться в Индию.

…33-й добрался до «жемчужины» не без приключений. Корабли попали в жестокий шторм, сам Артур Уэлсли тяжело заболел и вынужден был задержаться на родине. У него было время хорошо подготовиться к путешествию. Он съездил в Лондон, чтобы урегулировать отношения с кредиторами. Зашел в магазин на Бонд-стрит и купил много, очень много книг.

Биографы Веллингтона любят писать про морскую библиотеку Веллингтона. Уже упомянутый мной Ф. Гведалла тщательно ее проанализировал. «Во-первых, это явно библиотека военного. Во-вторых, в ней широко представлен Восток. В-третьих, книги на трех языках, что совсем не типично для английского офицера».

Что ж, можно сказать и так. Хотя я бы сказал – больше похоже на сборную солянку. И Свифт, и Локк, и Вольтер. Много античных авторов, труды по военной истории, справочники, карты. Самое интересное – масса книг, посвященных Индии. Вот что точно нетипично для английского офицера. Артур Уэлсли приехал к месту службы подготовленным. Он имел представление об обычаях, нравах, географии. Это сильно ему поможет.

Плыть долго – почти восемь месяцев. Он успел и почитать, и даже пофлиртовать со спутницами, двумя молодыми англичанками. Ничего серьезного. В Калькутту прибыли в самом конце 1796-го.

Почти полтора года Артур Уэлсли занимался исключительно тем, что называется «постижение нравов местного общества». Посещал приемы, званые обеды. Дела военные? Так, постольку-поскольку.

Выяснилось, что индийский климат, на который жаловались все англичане, ему вполне подходит. Правда, Веллингтон легко переносил и влажность, и жару. Он и на Пиренеях будет прекрасно себя чувствовать.

Единственное, что его угнетало, – отсутствие перспектив. Генерал-губернатор Джон Шор придерживался политики невмешательства в самом точном смысле слова. Предпочитал, чтобы всё оставалось как есть. Артур Уэлсли устал от бездействия и бесконечных «обедов», на которых, как он вспоминал, «гости кидались друг в друга жареными цыплятами». Как вульгарно! Артуру, который обзавелся изысканными манерами во время обучения во Франции, не нравилось то, что он видел. Ему вообще всё не нравилось.

…Весной 1798-го в Индию прибыл новый генерал-губернатор. Ричард Морнингтон.