Читать книгу Ведьма Черневой тайги. Противостояние - Н. Гринсон - Страница 1

Взъерошенная Нойта сидела за столом, подперев голову руками, глубоко вздыхая, и безучастно глядя в одну точку компьютерного экрана. А по экрану тем временем один за другим бежали бесконечные клиентские запросы. Телефон на столе разрывался пронзительными сигналами, и Нойта готова была уже чем-нибудь по нему долбануть. В турагентстве творился хаос, с которым не в состоянии справиться даже молодая колдунья.

Дверь офиса распахнулась, и на пороге появился Нойд. Его припёкшееся на солнце лицо восторженно светилось. Ещё бы! Он только что вернулся с Фиджи, куда сопровождал очередную партию туристов. Нойта взглянула на коллегу исподлобья.

– Моя принцесса! От чего у тебя на лице я наблюдаю столь неодобрительный взгляд? – широко улыбаясь, спросил Нойд.

– Неодобрительный?! Да, брось! Ещё чуть-чуть, и я с Ужисем сорганизуюсь в собачью стаю. Будем с ним вместе людей облаивать, – ответила Нойта, поднимаясь из-за стола. Она выросла прямо перед Нойдом, скрестила руки на груди, и пронзила своего товарища осуждающим взглядом.

– Загорел, смотрю, подрумянился… И фиджийские аборигены вас не съели… Ишь, какой довольный! А я тут, в четырёх душных стенах, целыми днями разгребаю запросы, отвечаю на одни и те же дурацкие вопросы, пока ты ласковые океаны бороздишь, выслушиваю недовольства, все пальцы об клавиатуру отбила…

– Постой – постой! Останови полёт мысли, и вернись к недовольствам, – перебил её Нойд, – Кто-то на что-то жалуется?!

– Представь себе! И, кстати, твой клиент. Вот на столе жалоба от него на пяти листах мелким, убористым почерком.

Нойд взял со стола письмо, и внимательно прочёл его заголовок:

«Претензия в защиту прав потребителя».

– Ого! Это что-то новенькое! Никак потребитель волшебных услуг решил пожаловаться в канцелярию небесных сил? – рассмеялся Нойд.

– Нет, не туда, а в самый, что ни на есть обычный гражданский суд, – Нойта развела руками.

– Представляю, – всхлипывал от смеха Нойд, – Наша ведьма в суде в качестве ответчика… Извините, Ваша Честь, бесы попутали, некачественно околдовала! А судья ей: Нехорошо, ведьма! Будете подвергнуты штрафу…

– И это ты ещё не прочитал, чем он недоволен! – Нойта вырвала листы из рук Нойда, и принялась читать вслух:

«Довожу до сведения директора туристического агентства, что меня нагло обманул ваш сотрудник, обещавший продемонстрировать мне Канарские острова. Иллюзия оказалась некачественной, не соответствующей аналогичного рода услугам. Я бывал ранее на Канарских островах, а место, в которое меня сопроводил ваш турагент, вовсе не то, что я ожидал. Оно никак на Канарские острова не походит…»

Нойта оторвала глаза от письма, и с хитрым прищуром спросила Нойда:

– Слушай, а ты не пошутил, случайно, над ним? Может, в какое другое место его отправил?

– Принцесса! Мы облетели с ним Канары от края до края. Побывали на вулкане Тейде с его марсианскими ландшафтами, прогулялись по всем национальным паркам. Даже в долине прокаженных побывали… Эх, надо было его там и оставить… Ну, читай дальше, очень интересно. Особенно в части аналогичного рода услуг…

Нойта долго читала сумбурный текст кляузы, и, наконец, дошла до сути:

«Требую вернуть мне оплаченные мной за иллюзорный тур тридцать два рубля девятнадцать копеек, а так же возместить причинённые мне морально-нравственные страдания, которые я оцениваю в миллион рублей».

Очки на носу Нойда медленно поползли вниз по переносице.

– Сколько – сколько он хочет?!

– Ты не ослышался. Твой клиент нравственно пострадал из-за тебя на миллион! – хихикала Нойта, а молодого колдуна накрыла волна негодования:

– Да, я ему покажу миллион! Он у меня на Калыму вместо Канар отправится!

В этот момент стены затряслись, пространство с треском разомкнулось, и откуда-то из параллельной глубины, со звонким лаем, в офис ворвался Ужись, а за ним объявилась и сама хозяйка турагентства – Ману, она же ведьма Черневой тайги.

– А с Калымой – это ты отлично придумал, – Ману подмигнула Нойду, – Давайте-ка этого горемыку ко мне пригласите, я сама с ним разберусь, – сказала она, усаживаясь в своё директорское кресло.

Нойта подняла телефонную трубку, набрала номер, и заискивающе защебетала:

– Доброго дня, Пётр Прокопьевич. Это вас из турагентства беспокоят. Не соблаговолите ли явиться к нашему директору? Она рассмотрела вашу претензию, и желает вас удовлетворить.

– Соблаговолите… б-р-р, словечко то нашла какое, – тихо буркнул Нойд, – Оно от чего происходит? От фразы «со своим благом валите подальше»? Если так, то всё верно сказала…

Нойта положила телефонную трубку, и доложила своей ведьме-хозяйке о скором прибытии в турагентство Чугункина Петра Прокопьевича – небезызвестного в сибирском городке кляузника и  скандалиста, давно докучавшего всем организациям в округе, и завалившего исками местный суд.

***

Таких людей, как Пётр Прокопьевич, обычно называют потребительскими экстремистами. Ходят они по всяким организациям сферы обслуживания населения и общепита, и жалобы строчат, в надежде выгоду какую поиметь.

Придёт, бывало, такой экстремист в ресторан, нахлебается ушицы из сёмги, а на донышко тарелки осколок стекла подкинет. И давай скандалить! Официанты с администраторами вокруг него скачут, успокаивают, и, от греха подальше, счёт прощают. Или зайдёт в магазин, да и грохнется на пороге. И тут же бежит претензию строчить, мол, не устлали порожек мягким ковриком, да ещё и полы помыли до скользкого состояния, от чего он и шмякнулся, ушибив все твёрдые и мягкие части тела: авось, сотрудники магазина наберут ему пакет с продуктами в качестве компенсации.

В этот раз Пётр Прокопьевич тоже не заставил себя ждать. И десяти минут не прошло, как он шагнул в двери турагентства «Путешествия во сне и наяву».

Перед Ману стоял невысокого ростика, круглый, рыхлый мужичок, с раскрасневшимся лицом. Одет он был скромно, но с претензией: строгое, тёмное кашемировое пальто слегка растянулось в области седалища (видимо, от частых присаживаний, не раздеваясь. Оно и понятно: когда срочно нужно составить кляузу, пальто в гардероб не сдают). Видавший виды, серый брючный костюм и стального цвета галстук служили, по мнению их обладателя, обязательными атрибутами интеллигентного, образованного человека. В руке он зажимал, естественно, портфель. Что же ещё?! Количество бумаг обязывает.

Ману изобразила на лице самую благожелательную улыбку, и предложила жалобщику присесть.

– Пётр Прокопьевич, что же это вы сразу ко мне не обратились, мы бы ваш вопрос быстро разрешили, и не пришлось бы вам над претензией корпеть, – произнесла она лилейным голоском.

– Вы, кстати, мой экземплярчик то не забудьте завизировать. Бумажка, она без регистрации – просто промокашка, а со штампом – документик, – деловито просипел Пётр Прокопьевич, вытаскивая их портфеля копию претензии, и бережно её разглаживая пухлой рукой.

– Конечно! Никаких проблем! – Ману подхватила перо, начертала подпись, а Нойта, перегнувшись через стол, ловким движением шлёпнула штамп на копии кляузы.

– Вот, так-то лучше будет. И надёжнее, – довольный Пётр Прокопьевич вернул свою копию в портфель, и уставился на Ману, – Ну, и что скажете? Будете мне мои страдания возмещать?

– Страдания возмещать надо! – строго и чётко ответила ведьма, – Страдания – они ведь и даются человеку, чтобы потом вознаграждение получить сполна. Только ответьте мне, дорогой наш турист, в чём же ваши страдания заключаются?

– Как же в чём? В том самом…, – Пётр Прокопьевич запнулся на полуслове, подумал, почесал затылок, и продолжил, – Вы ведь мне что обещали? Мечту в реальность воплотить. И я ждал, грезил, фантазировал… Как дети ждут рождественских подарков. Вот, скажем, лишили бы вы ребёнка подарка, каково бы ему от этого было? Плохо ведь? Вот и мне так же!

– Ах вот оно что?! – ведьма понимающе закивала головой, – Мечты, значит, мы вас лишили?! Как ребёнка малого?! Это мы зря так, конечно…

Ману, постукивая пальцами по столу, всем своим видом выказывала озабоченность возникшей проблемой. Затем она потянулась под стол, выдвинула нижний ящик, и принялась вынимать из него пачки новеньких, свежих, ещё пахнущих типографией, денежных купюр.

Пачка за пачкой – на столе пирамидкой собирался миллион. Глаза Петра Прокопьевича полезли из орбит от перевозбуждения, рассудок его помутился. Такого поворота он никак не ожидал, да и денег таких воочию он никогда не видел. Вот так просто заполучить миллион рублей! Везение – одним словом!

Ману обеими руками двинула денежную пирамиду в сторону Петра Прокопьевича со словами:

– Надеюсь, теперь у вас к нам никаких претензий больше не будет?

– Нет, нет, но денежки счёт любят, – ответил ей жалобщик, плюнул себе на пальцы, и принялся пересчитывать купюры, щупая их и просматривая на свет. Купюры без сомнений были настоящими, со всеми водяными знаками, муаровыми полосами и микроперфорацией.

Перетянутые банковскими лентами пачки быстро переместились в портфель их нового владельца, после чего, Пётр Прокопьевич подскочил со стула, и стремглав бросился к дверям, не замечая за собой злобного оскала ведьмы.

***

Выскочив на улицу, Пётр Прокопьевич с полчаса, преодолевая квартал за кварталом, бесцельно шагал по улицам, размышляя о том, какой же он всё-таки прозорливый человек, и как ловко завладел крупными деньгами. Ему и в голову не приходило задаться вопросом: от чего это директор турагентства так просто ему миллион вручила? То ли под дурманом каким находился, то ли жадность разум заволокла, но думал он совершенно об иных вещах: как потратить капитал.

Очнулся от своих мыслей он прямо перед входом в ресторан «Светский раут», известный своими изысканными блюдами и умопомрачительными ценами на них.

«Гулять, так гулять!» – подумал миллионер, вошёл в вестибюль ресторана, бросил пальто в руки гардеробщику, выбрал столик возле окна, и сделал заказ расторопному официанту.

В ресторане в этот час было немноголюдно. Лёгкая музыка располагала к длительному, обильному застолью. Пётр Прокопьевич и впрямь разгулялся на широкую ногу: запивал старым Камю сочный стейк, отправлял в рот бутерброд за бутербродом с осетровой икрой, а на сладкое заказал тропические фрукты фламбе с мороженым.

Когда тарелки опустели, он, по старой памяти, полез было в карман, где про запас хранил осколок стекла – беспроигрышное орудие шантажиста. Но одумался.

«Сегодня за всё платит турагентша!» – подумал он, и утерев жирные губы тряпичной салфеткой, слегка икая, он окликнул официанта:

– Гарсон! Счёт мне неси.

– Сию минуту! – официант, предвкушая хорошие чаевые от богатого клиента, стремглав умчался в бар, и тут же вернулся с кожаной счётницей.

Увидев сумму к оплате, Пётр Прокопьевич поначалу возмущённо вспыхнул, от чего официант загрустил, понимая, что чаевых ему не видать. Но всё же спорить миллионер не стал, достал несколько новеньких  купюр из портфеля, и уведомил официанта, что ждёт сдачу.

Допив остатки Камю из богемского фужера, Пётр Прокопьевич заволновался – ожидание сдачи явно затянулось.

«Неужели надуть хотят? Вот же прохиндеи», – думал он, – «Ну, нет, я просто так не уйду, пока деньги не принесут, и с места не сдвинусь», – Петр Прокопьевич напыжился, сложил руки на груди, всем своим видом демонстрируя нетерпение.

Тут он заметил, что официант и бармен о чём-то перешёптываются, и то и дело, подозрительно поглядывают в его сторону.

– В чём дело, молодые люди? Где моя сдача? – нервно окликнул их Пётр Прокопьевич.

– Ещё буквально пару минут! Мы отправили работника за разменом, – уверил его официант.

А ещё через несколько минут в зал ресторана вошла группа мужчин, в полицейской форме. И судя по настроению, они прибыли не ради перекуса.

Один мужчина из этой группы (единственный одетый в штатское) огляделся по сторонам, и подошёл к барной стойке. Официант и бармен что-то защебетали ему вполголоса. Как ни напрягал Пётр Прокопьевич свои ушные раковины, но слов разобрать не мог.

Ещё через пару мгновений человек в штатском кивком указал полицейским на Петра Прокопьевича, и вся группа направилась к его столу.

– Старший оперуполномоченный отдела экономической безопасности Евтюхов, – представился мужчина в штатском, – А вы, гражданин, кем будете? Документики при себе имеются?

Пётр Прокопьевич взмок от неожиданности, подхватил свой портфель, и покопавшись в бумагах, вынул паспорт.

– Чугункин Пётр Прокопьевич. Вот мой документ. А что случилось? – почувствовав неладное, спросил Пётр Прокопьевич.

– Фальшивыми купюрами расплачиваетесь, гражданин, – строго произнёс оперуполномоченный Евтюхов, рассматривая документ, – Сами печатали, или кто помогал?

«Ведьма! Вот же ведьма! Надула с деньгами!» – догадка пулей пронзила мозг Петра Прокопьевича.

– Не мои это деньги! Не мои! – закричал он.

– А чьи же? Вы что же это? Украли их у кого-то, гражданин Чугункин? – Евсюков всем телом навис над испуганным фальшивым миллионером, крепко опершись руками о стол. В эту секунду Чугункин почувствовал себя несчастной белкой в гнезде орла, готового ею поужинать.

– Нет, что вы! Она мне сама их отдала. Возмещение морального вреда это, – оправдывался Чугункин, ёрзая на стуле, – У меня и доказательство есть – это копия моей претензии к турагентству, она его завизировала, и штамп поставила…

– Кто она? – перебил его Евсюков.

– Директриса турагентства. У меня бумаги в портфеле.

– Показывайте!

Пётр Прокопьевич дрожащими, потными руками долго рылся в своём портфеле, перебирая бумаги, и, наконец, нашёл копию своей претензии.

– Вот она! – он протянул претензию оперуполномоченному.

В этот момент со всех сторон, вокруг присутствовавших при этой сцене лиц, будто из неоткуда, появились маленькие, зелёные существа, со скукоженными тельцами, длинными носами, и такими же зелёными, как их тела, растрёпанными волосами. Болотные кикиморы, оставаясь невидимыми людям, облепили руки Петра Прокопьевича, схватили каждая по пальцу, и принялись сминать листы претензии в плотный комок.

Полицейские во главе со старшим оперуполномоченным Евсюковым недоумённо наблюдали за гражданином Чугункиным, который на их глазах скомкал бумагу, а в следующий момент, широко распахнув рот, запихал в него бумажный ком, и принялся усердно пережёвывать свою претензию.

Его испуганные, выпученные глаза призывно молили остановить происходящее. Он тщетно пытался выплюнуть бумагу, собственный рот его не слушался, а челюсти, зажатые цепкими лапами кикимор, продолжали активно перемалывать целлюлозу.

Одна из кикимор, отскочив в сторону на пару метров, набрала скорость, и с лёту хлопнула обезумевшего Петра Прокопьевича по спине, от чего тот сглотнул, и претензия навсегда сгинула в недрах его организма.

– Да уж! Я многое повидал на своём следственном веку, но что бы вот так, у меня на глазах кто-то в секунду сожрал пол пачки бумаги… Такое я вижу впервые, – ошарашенный произошедшим оперуполномоченный Евсюков не сдерживал эмоций, – В своём ли вы уме, гражданин Чугункин?

– Нет! – отчаянно завопил Пётр Прокопьевич, – Помогите! Я не знаю, что со мной!

– Не знаете, что с Вами? Так, я Вам расскажу: Вы задержаны, гражданин, по подозрению в фальшивомонетчестве. А психиатрическую экспертизу мы вам обязательно назначим, не сомневайтесь!

Бледного, как мел, Петра Прокопьевича вывели из здания ресторана, посадили в патрульный автомобиль, и увезли в городской отдел полиции.

Позже, при производстве обыска в квартире Чугункина было обнаружено оборудование, на котором, по предположению следователей, и были отпечатаны злосчастные купюры.

А в турагентстве «Путешествия во сне и наяву», конечно же, и слыхом не слышали о Петре Прокопьевиче, и не обращался он к ним ни с какими претензиями.