Читать книгу Смертельно белые ночи - Н. М. Фишер - Страница 2

Утро три дня назад было самым обычным. Ясным, чрезмерно ранним и пьяняще свежим.

Боря лениво потянулся и продолжил валяться в кровати. Разглядывал, как в солнечных лучах танцуют пылинки, и думал, что неплохо бы убрать в своей комнате. Черные джинсы валялись прямо посреди комнаты, футболка с лаконичным изображением спортивного бренда свисала с подлокотника компьютерного кресла, на сидении скомканная лежала балахонистая темно-зеленая толстовка. Стопка книг накренилась и грозилась упасть со стола, огромные наушники валялись поверх запыленной клавиатуры, и из них орал тяжелый рок. Плакаты с анимешными героями из недавнего детства все еще висели на стенах в компании групповой фотографии друзей с прошлого Бориного дня рождения.

Парень лениво перевернулся на другой бок и решил, что уборка подождет еще денек. В конце концов, ему уже двадцать. Сколько осталось вот так свободно жить в своей комнате, завтракать маминой яичницей и предупреждать, что придет поздно? Вдруг он сегодня влюбится, и следующее лето встретит в компании жены в съемной квартире, которую придется убирать самому?

Наслаждаться полной свободой молодого парня без забот и обязательств Боре действительно оставалось недолго. Вот только причина была вовсе не в женитьбе и не в съемной квартире. Хотя без любви, конечно, не обошлось.

Борис еще немного повалялся без дела, попытался снова уснуть, но бьющий прямо в глаза луч солнца был против. Парень сполз с кровати, натянул вчерашнюю футболку на поджарый торс, предварительно обнюхав ее на предмет свежести и остатков вчерашних сигарет. Впрыгнул в джинсы и отправился в ванну.

Все же двадцать лет – отличный возраст. Что бы ты вчера ни делал, утром ты бодр, весел, красив и даже вполне популярен у девушек. Борис это понимал, но не умел до конца оценить. Он брызнул на лицо холодной водой и вскользь пробежал глазами по зеркалу. В нем отражался белобрысый в рыжину парень, с взлохмаченным отросшим ежиком волос, огромными зелеными глазами и длинными пушистыми ресницами. На узкую переносицу парень нацепил очки в модной широкой оправе, и отражение приобрело четкость.

Боря провел ладонью по колючему подбородку и решил, что сойдет и так. Встречу с потенциальной девушкой он назначил на вечер, а прогуляться до сопки можно и небритым.

На залитой солнечным светом кухне его по старинке ждала записка от мамы с подробным рассказом о том, что взрослый парень должен поесть на завтрак и обед. Боря хмыкнул, достал из холодильника холодное молоко и сделал пару жадных глотков. Мамиными указаниями он, конечно, пренебрег.

Борис сбежал с пятого этажа по лестнице, захватил в кофейне внизу пол-литра латте и бодро пошагал через Центральный парк в сторону сопки. Утренний Мурманск пах свежестью, угольной пылью и надеждой на длинное лето с практически не уходящим солнцем. Странное северное лето.

Дорога до сопки была выверена регулярными прогулками. Вид на город портовых кранов запал в душу парню с самого детства, когда папа впервые привел его к памятнику защитникам Заполярья, который в народе по-свойски называли Алешей в честь созвучной песни. Тропинками через парк, потом по прямой, как стрела, улице. Несколько крутых лестниц вверх, петляя между военными мемориалами и парой церквей. Снова в парк и, наконец, по диковатой каменистой тропке наверх. К подножью гиганта-солдата.

Не доходя до памятника, Боря остановился на вытоптанной лужайке, поросшей кустами брусники и карликовой березой, пригибающейся к земле. Самая красивая точка, разумеется, по мнению парня, находилась именно – Забрался на камень, включил в наушниках подборку русского рока и погрузился в себя. Впервые он заметил странное медитативное состояние в этом месте пять лет назад. Его будто отрывало от земли, и Боря смотрел на Мурманск сверху. Удивительная чувствительность для парня, утверждавшего, что любовь – ерунда.

С любовью действительно не ладилось. Вокруг постоянно вились девчонки: симпатичные, веселые, иногда даже умные. Реже – все вместе. Борис оценивал их и с удовольствием назначал встречи, но чего-то особенного, этого самого екающего сердца не ощущал. Может быть, люди вообще переоценивают это чувство. И никакой любви с первого взгляда не бывает. Во всяком случае, не в двадцать лет.

После стадии «вознесения над собой», как сам парень окрестил свои ощущения, наступал этап «падения». Боре начинало казаться, что он врастает в камень, на котором сидит, пускает корни, опускается под землю, и мир вокруг погружается в темноту.

Сегодняшний день шел по классическому сценарию. Боря собирался пару часов полюбоваться городом, потом спуститься с обратной стороны сопки через парк, забежать к институтскому другу, поболтаться по городу и прийти домой на обед. Бессмысленные свободные деньки студента на каникулах. Что может быть прекраснее!

Борис почувствовал неясную тревогу так неожиданно, что чувство полета оборвалось в самом его зародыше. Словно душа попыталась воспарить над бренностью, а ее насильно втянули обратно в тело.

Припекающее солнце вдруг скрылось за единственным облаком, и сразу стало зябко. Подул пронзительный ветер, впрочем, вполне привычный для мурманчан. Мир как будто потерял краски и покрылся коркой льда. Полярный день сменился полярной ночью. Холодной, непроглядной, вечной. Конечно, все это Боре только показалось. В действительности ничего не происходило. Всего лишь естественный ход вещей, но что-то было неуловимо неправильно. Например, девушка, появившаяся рядом с Борей, словно из неоткуда.

Борис вздрогнул, когда рядом с ним на камне очутилась женская фигура.

Он скорее почуял ее, чем увидел. Резко повернулся, чтобы высказать свое негодование: неужели в этом городе больше нет мест?! И оторопел.

Незнакомка очаровывала, сражала, лишала возможности мыслить, затягивала в неизведанную пучину. Сердце заколотилось в висках, а мозг, сгенерировавший десяток колкостей, растерял остатки когнитивных способностей.

– Ты что здесь делаешь? – только и смог проговорить Боря с запинкой и сам удивился нахлынувшему смущению.

– Один здесь отдыхаешь? – нагловато хохотнула девица.

– Я не совсем отдыхаю, я… – Почему-то стало неловко и захотелось оправдаться.

– Расслабься, – обезоруживающе улыбнулась незнакомка и протянула ладонь с длинные заточенными ногтями кроваво-алого цвета. – Я – Ада.

– Необычное имя. А я – Борис. – Парень ответил на рукопожатие и невольно оценил бархатистость кожи.

– Знаю, – просто пожала плечами Ада, всем своим видом показывая, что не собирается объяснять, откуда она знает.

Боря подумал, что стоило бы спросить, как девушке удалось так незаметно подобраться, не следила ли она за парнем, и что ей нужно. Вместо этого он глупо улыбался во весь рот.

– У тебя красиво разбегаются морщинки вокруг глаз. Мне нравится, – прямолинейно заявила Ада.

– Ты мне тоже нравишься.

Борис зарделся, как подросток, от вылетевшей фразы, а Ада только радушнее улыбнулась.

«Это самое странное знакомство в мире», – промелькнуло в голове парня.

Девушка, действительно, поразила воображение, а заодно и сердце парня. Тоненькая, хрупкая, с затянутой в черный корсет талией и белой кожей она выглядела фарфоровой статуэткой, которой просто не могло существовать в современном северном городе. Длинные черные волосы струились по плечам и падали до талии, лишь оттеняя бледность. Пронзительно-зеленые глаза, гораздо зеленее, чем у Бори, смотрели с хитринкой и немного с вызовом. Пухлые приоткрытые губы манили и зазывали. Просили приблизиться к ним, приникнуть и никогда больше не отрываться.

Боря тряхнул головой, чтобы сбросить наваждение. Ада внимательно за ним наблюдала.

– Ну что, Борис, расскажешь о себе?

– Да что тут рассказывать. Учусь в МАУ, это арктический универ. На математика и немного программиста, ничего интересного. Живу у центрально парка с окнами на Азимут. Мама – повар, папа трудится в порту и зимой подрабатывает гидом. Возит смотреть на сияние.

– Какое подробное досье, – широко улыбнулась Ада. – Я ожидала чего-то менее развернутого.

– Я слишком много болтаю?

– Нет-нет, что ты. Просто парни обычно отвечают односложно, а ты удивил.

– А ты?

– Что я?

– Ну, откуда ты взялась? Я живу в Мурманске всю жизнь. Всех ровесников знаю либо лично, либо через кого-то. Тебя, такую, я бы заметил еще в детстве.

– Какие логические цепочку, – ухмыльнулась Ада. – Ты прав. Я переехала. Из Сортовалы.

– Давно?

– Месяц назад.

– Ого! Зачем? И почему сюда?

– Закончить некоторые дела.

– Какие?

– Боря, Боря, может, притормозишь? Есть некоторые личные вещи, которые я не готова вываливать через пять минут после знакомства.

– Да, конечно. Извини. Просто я как будто тебя знаю. Всю жизнь знаю.

– И не одну, – еле заметно хмыкнула девушка.

– Что?

– Ничего. Так, мысль пришла. У меня бывают… хм… озарения.

– Озарения? – Глубоко внутри проскользнула едва заметная тревога, которую Борис поспешил прогнать.

– Ну, знаешь, могу предсказать судьбу. Вижу будущее, гадаю по руке.

– Как цыганка? – недоверчиво поинтересовался Боря.

– Не веришь?

– Честно говоря, я не верю в магию. Ну, посмотри вокруг: атомные ледоколы, портовые краны, шахты. Какая уж тут магия!

– И ты никогда не ощущал ничего необъяснимого? – В голове Ады промелькнуло лукавство.

По спине Бори пробежали мурашки страха. Внутри всплыли его воспарения над землей и закапывания вглубь. Как будто он ощущал все это наяву. Но парень не подал виду:

– Нет, ничего такого.

– Что ж, ты – счастливчик. Живешь в реальности. А хочешь…– Ада осеклась.

– Что?

– Ничего. Понимаю же, что не хочешь.

– Нет, ты скажи! Вдруг, я хочу.

– Что ж, ты сам попросил! – В зеленых глазах промелькнула бесовщинка. – Хочешь, я предскажу твою судьбу? По руке.

– А давай! – Боря хорохорился, но ситуация нравилась ему все меньше. Кто знает, что удумает эта странноватая хиромантка. Хотя, скорее всего, она обычная шарлатанка или просто слишком увлекающаяся персона, как все это тарологи, нумерологи и прочие –ологи.

– Тогда протяни руку ладонью вверх.

Боря подал руку и заметил, как в венах предплечья возбужденно пульсирует кровь. Словно ждет или боится.

Ада нежно покрутила его кисть, что-то пробормотала на непонятном языке, провела по центру ладони острыми коготками. Замерла на секунду. А потом подняла на Борю затуманенный взгляд и с нескрываемым ехидством проговорила:

– У меня для тебя не очень хорошие новости.

– Ну-ка? – Снова этот неприятный тревожный холодок и снова попытка скрыть предчувствие от себя самого.

– Ты сегодня умрешь. Прямо сейчас.

– Что?

Желание расхохотаться захлебнулось в вязкой жидкости с металлическим привкусом, заполнившим рот. Ада наотмашь полоснула по горлу Бори скальпелем, кровь хлынула потоком. Боли не было. Был лишь немой вопрос: «За что?».

Борис пытался зажимать рану руками. Бордовая кровь заливала толстовку, штаны, липла к рукам. Попала даже на новые очки. Все это странные мысли промелькнули слишком быстро, чтобы иметь значение. Боря не успел даже подумать о том, что будет с его семьей, и почему его жизнь оборвалась так рано.

Последнее, что отпечаталось в его голове, были слова Ады: «Я потом тебе объясню», и ее смутный образ, забрызганной кровью. Следом наступило небытие.