Читать книгу Власть и свобода на весах конституционного правосудия: Защита прав человека Конституционным Судом Российской Федерации - Н. С. Бондарь - Страница 9

Право на конституционную жалобу получило конституционное закрепление в ч. 4 ст. 125 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которой к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации отнесена проверка по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. Закон «О Конституционном Суде РФ» детализирует данное положение, закрепляя правомочие по обращению в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на нарушение конституционных прав и свобод законом за гражданами и их объединениями.

Являясь конкретизацией закрепленного в ч. 1 ст. 46 Конституции РФ права на судебную защиту, право на конституционную жалобу предполагает строго определенный порядок его реализации, что было неоднократно подтверждено и в решениях Конституционного Суда РФ. В частности, в определениях от 21 декабря 2000 г.[21] и от 19 февраля 2004 г.[22] Конституционный Суд РФ указал, что из права каждого на судебную защиту его прав и свобод, в том числе путем обжалования решений и действий (бездействия) органов государственной власти, как оно сформулировано в ст. 46 (ч. 2) и конкретизирующей ее содержание в ст. 125 (ч. 4) Конституции РФ, не следует возможность выбора гражданином по своему усмотрению любых способов и процедур судебной защиты (в том числе судебного оспаривания правовых актов), особенности которых применительно к отдельным видам судопроизводства и категориям дел определяются, исходя из Конституции РФ – ее ст. 46—53, 118, 120, 123 и 125—128, федеральными конституционными законами и федеральными законами.

Как видно из нормы ст. 96 вышеупомянутого Федерального конституционного закона в ее непосредственной взаимосвязи с соответствующим конституционным положением, право на конституционную жалобу не ограничивается нормативным содержанием ч. 4 ст. 125 Конституции Российской Федерации, но имеет более глубокие конституционные основания, находящиеся в системе координат конституционного статуса личности.

В юридической литературе понятие конституционного статуса используется достаточно широко, предпринимаются попытки обосновать его универсальность и, соответственно, возможность использовать в различных институтах конституционного права[23]. Однако применительно к правовому положению личности характеристики конституционного статуса чаще всего ограничиваются лишь сравнением со смежными категориями – с точки зрения объемного содержания, например, в соотношении с понятием правового статуса как более широкой категорией, включающей не только конституционные, но и частно-отраслевые права и свободы, а также (в зависимости от имеющихся подходов и точек зрения) и другие правовые явления, характеризующие положение гражданина в обществе и государстве (гарантии прав и свобод, гражданство, правоспособность, дееспособность и т. п.). Если согласиться с таким подходом, тогда, возможно, следовало бы просто ограничиться использованием самого понятия правового статуса в двух смыслах – в узком и широком.

Однако основные характеристики и отличительные черты конституционного статуса определяются не объемными его параметрами (включением в это понятие большего или меньшего количества правовых явлений и категорий), а качественными характеристиками. Конституционный статус является самостоятельной и весьма специфической государственно-правовой категорией[24]. В этом качестве он призван отражать не только внешние признаки института конституционных прав и свобод, но и их социально-политическую и юридическую природу. Он выступает конституционным выражением реально существующей в обществе свободы граждан РФ, их положения во взаимоотношениях с обществом и государством. Законодательным оформлением конституционного статуса обеспечивается правовое закрепление общесоциальной категории прав человека, ее превращение в юридическую категорию прав гражданина. Тем самым на уровне конституционного статуса гражданина достигается синтез объективного права, выражающего государственную волю, направленную на удовлетворение притязаний человека к обществу по поводу свободы поведения и возможностей пользования социальными благами, и субъективного права как волевого отражения в индивидуальном сознании человека экономических и политических условий жизни общества, порождающих эти притязания и гарантирующих возможность их реализации. Иными словами, конституционный статус представляет собой с точки зрения юридической природы диалектическое единство объективного и субъективного права. Это своего рода формально-юридический итог перевода правовых возможностей в плоскость социальной действительности.