Читать книгу Язык как ключ к адаптации в новой стране - Надежда Дубоносова - Страница 12

В России на протяжении многих веков по речи можно было определить, к какому сословию принадлежит человек. Сравним фразы героя романа «Обломов», в котором действие происходит в первой половине XIX века, и фразу Кутузова из романа «Война и мир» (действие происходит в самом начале XIX века):

«…Кабы не барыня, дай Бог ей здоровье! – давно бы сгиб я на морозе […] Да из-за меня и ее стали попрекать, я и ушел, куда глаза глядят! Вот теперь второй год мыкаю горе…» – говорит Захар.

«Ваш сын… надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим знаниям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного…» – говорит Кутузов о князе Болконском.

В обоих случаях манера речи служит дополнительной характеристикой героя и, кроме прочего, сообщает нам его социальный статус. В современном мире необходимость маркировать социальный статус через язык отпала, однако сама потребность дифференциации – разделения по тем или иным признакам – осталась.

Пример тому – случай из моего личного опыта. Недавно я познакомилась с программистом, который любит футболки с надписями. Надписи, правда, сплошь состоят из латинских букв и косых палочек. Спустя несколько дней знакомства я не выдержала и спросила, что они означают.

– Да это известная программерская шутка, – ответил он. – Я так определяю своих. Если кто-то начинает смеяться, взглянув на футболку, сразу понимаю – свой человек. Я же не просто программист, – многозначительно добавил он. – Я линуксоид.

Линуксоидами называют сторонников программного обеспечения Linux. Это я теперь знаю, а в момент разговора вопросительно уставилась на нового знакомого.

Кстати, вы понимаете, что здесь написано?

По тому, как и что говорит собеседник, можно примерно определить его возраст (подростки выражаются более современным языком), сферу профессиональной деятельности (почти в каждой профессии существует специализированная лексика) и даже место его рождения.

Немцы, например, часто обращают внимание на диалект собеседника. Если кто-то вместо традиционного Hallo говорит Grüß Gott, он точно из Баварии. Жителей Кёльна легко вычислить по специфическому произношению ig и sch: в словах lustig, komisch, regnerisch окончание будет звучать примерно одинаково («лустихь», «комихь», «регнерихь»). А если говорящий произносит s в конце слова как t (dat – das, wat – was, diet – dies, allet – alles), значит, он родом с Севера Германии. Взять хотя бы знаменитый берлинский диалект, в котором ick заменяет ich, а dat – das: Dat kann nit war sein, ick bin doch in Berlin oder wat? (нем. Быть такого не может, я ведь в Берлине или как?)

Я часто замечаю: немцы внимательно прислушиваются к речи человека, с которым только что познакомились. Как правило, их интересует не только то, что человек говорит, но и как. В моем случае это тоже работает. Иногда на лицах моих новых знакомых появляется смесь недоумения и подозрительности, и так и читается вопрос: «Из какой же она части Германии?»

Дело тут даже не в акценте, а в том, что немцы привыкли сходу определять, откуда собеседник. Такая себе неосознанная привычка дифференциации.