Читать книгу Пенсия. Дистанция удлиняется - Надежда Ерофеева - Страница 3

А теперь продолжим саму главу с того места, где она закончилась в книге 1. Если вы помните, я пробовала колоть себе и сыну инсулин в небольшой дозе, дабы восполнить его недостаток в наших организмах, связанных с плохой работой поджелудочной железы. Повторюсь о том моменте. Инсулин можно сравнить с ключом для открытия замка клетки; без него питательные вещества в клетку не попадут, а будут плавать в межклеточной жидкости. То есть клетки голодают, при изобилии питания вокруг них. Естественно, что не потребленные вовремя клеткой питательные вещества превращаются в мусор, кроме того становятся питанием для грибка и прочей нечисти в нашем теле. Можно еще проще, без инсулина добро превращается в дерьмо, отравляя наше физическое тело и психику.

Если обойти вниманием дисбактериоз, то худоба связана именно с плохой работой поджелудочной железы, естественно что работает она плохо из-за паразитов, прописавшихся в ней. Но в реальности все эти вещи связаны, и естественно где паразиты, там и дисбактериоз, и все эти панкреатиты, холециститы. То есть система нашего организма разбалансирована, а когда происходит полная разбалансировка, то общественным сознанием это отождествляется с болезнью или старостью, если человек дожил хотя бы до 50ти лет.

Когда Душа моя, обвешанная обязательствами, лишилась естественной радости (сыроеды поймут, о какой естественной радости речь), и перестала тормошить тело, оно просто поплыло по течению, а именно к старости. Временами были конечно небольшие радости, от проделанной работы, но в общем наблюдался стабильный спад как физического состояния так и эмоционального.

Но наблюдения за своими сверстниками показали, что здоровье мое в 46 лет, было пока на порядок выше чем у них. И я удовлетворенно внутренне радовалась, слушая про их хожденья по больницам и о перенесенных операциях. “Да ты еще на собственных запчастях держишься” – шутил сын. Но во что смотришься, в то и обращаешься. Состояние ухудшалось, ведь я “медитировала” на болезни и старость.

Поскольку в миру я мало пребываю, в основном дома, то при встрече с человеком, которого давно не видела, с радостью замечала, насколько он сдал. Естественно, что радость такую и небольшой прилив сил, мне давали мои паразиты сознанья: чертяки и бесяки. Далее мое внимание опустилось еще ниже, на стариков и старух, поскольку и их сравнивала с собой. Естественно, что в первую очередь я занималась анализом их состояния, отмечая по лицу и телосложению, где и что у них болит, сама заводила разговоры и расспрашивала об их болячках, а больных людей хлебом не корми, дай только выговориться. Но разумеется, ни о каком сочувствии с моей стороны речи не было, мне была просто интересна эта информация, которая подтверждала мои наблюдения такого рода. Но опять же, во что смотришься…

Постепенно желание писать, вообще сошло на нет, я просто заносила в компьютер заметки, которые и составили основу этой книги. Повторюсь, что силы мои таяли, самочувствие ухудшалось, и внимание мое было направлено на более прозаичные вещи, а именно: достроить, достроить. “Удобства, хочу удобства!” – уже выло все мое тело. Стройка тянулась как резиновая, маленькими шажками. Как вспомню, так вздрогну, сколько грязи перемесила по двору, пока поштукатурила, вместе с попутными делами по стройке на штукатурку год ушел. Я ведь не профессионал, кусочек в день сделаю и то ладно. К холодам в 2015, в зимней одежде, штукатурные работы прям-таки убивали; одна отрада, вечером в ванну соленую залазила, “заряжалась” на следующий рабочий день.

Единственно кого мы приглашали из профессионалов, это: электрика-пенсионера провести по дому свет, и сварщика провести отопление и воду. И тот и тот взяли по божеским расценкам, особенно сварщик за свой объем работ.

Здесь стоит немного написать и про финансы. Поскольку, если бы я бегала по больницам, ища спасения от своих болячек, то мне бы не хватило никакой пенсии достроить дом. Основной напряг с деньгами был уже на завершительной стадии, когда устанавливали отопление, воду, переустанавливали газопровод со всеми атрибутами, поскольку нужно было не только платить специалистам и соответствующим конторам, но и закупать всю технику (котел, колонку, автоматику, трубы, счетчик и прочее). Так что вегетарианство наше сэкономило нам немало денег. Доход у нас был только один – пенсия по потери кормильца. На эти же деньги ранее брали железо и лес на крышу, вставляли наружные двери и пластиковые окна. И хотя держали время от времени живность, деньги от их продажи составили лишь небольшую долю финансов, вложенных в строительство.

На заключительном этапе стройки в начале лета 2016г пришлось даже взять небольшой кредит, чтобы разом закупить межкомнатные двери, линолеум, светильники, плинтуса и прочее, прочее, чтобы отделать спальную зону (полдома). Двадцатого июня 2016 года мы зашли в дом. Ну и пусть, что половина была не отделана, и песок от стяжки тянулся за нами в комнаты (хотя для этого я и брала двери в кредит), мы достигли своей мечты. И о боже! Наконец-то стали мыться в домашнем душе, где горячая вода идет, стоит только открыть кран! Мне уже не нужно было каждый день в холодной кухне греть воду для ванны, мыть там дочь, вытаскивать ее оттуда, а затем лезть самой отмокать. Для нас это был большой прорыв.

Далее мое время потянулось еще медленней, вернее время мчалось с обычной скоростью, это я все более отставала от ритма. Поначалу позволила себе расслабиться, да так и не сумела вновь собраться с силами. Все финансы как и ранее, уходили на отделку оставшейся половины дома, скрипя костями, я все же выполнила свою часть работ, сын свою, у нас разделение труда, под новый год управились. Но я уже представляла из себя мощи, естественно что там где нет какой либо приличной мышечной массы, там и сил нет. Для меня самой было полной неожиданностью, что когда после нового года мы купили уголок в зал, то мои руки разжимались, не в силах удержать части от уголка, чтобы занести в дом. Сын на меня кричит, на улице снег идет, а я не могу затащить этот … прекрасный диван в коридор. Сын даже не понял, что я действительно не могу! Ведь он привык, что тащила всегда, и “могу – не могу” не было.