Читать книгу Настоящая реальность - Надежда Калинина - Страница 5

Золотое время

Легкий ветерок приятно гладил по лицу и развивал волосы профессора, направляющегося в институт по длинной аллее из высаженных кипарисов и других парковых деревьев. Фонтаны били ключом.

На улице было множество животных, и все они были безопасны. У них была подавлена агрессивность с помощью чипа. Некоторые из них были биороботами, в основном, собаки. Настоящих животных вблизи «Цивилизации», построенной людьми «Новой эры», уже было трудно найти. Они продолжали существовать в хорошо контролируемых заповедниках или очень далёких лесах, которые люди перестали посещать, ведь "всё для них" было создано в городских агломерациях.

Правительство извело почти всех животных, считая, что они представляют угрозу. Также, угрозу, по мнению правительства, представляли люди без надлежащего государственного тоталитарного контроля. Историю «отчистили» от некоторых фактов, которые, по мнению известных лиц, также могли способствовать экстремизму.

На протяжении долгих лет, политическая идеология успешно продвигалась к этой цели – к совершенно «санированному» обществу, где больше не было места бунтам, репрессиям, революциям, междоусобицам, войнам и даже помыслам о свержении нынешней власти, поскольку она не была определена как власть и её контроль не был явным.

Теперь не с кем было сражаться и нечего делить – всё было и так давно поделено на агломерации, для территориального понятия и карт местности, а все социальные процессы и гражданские дела, теперь решались «машинами» или «искусственным интеллектом».

Вместо судов были металлические «будки», наподобие банковских терминалов. В них вставлялся маленький чип с заранее записанными на него «данными» дела и выводилось единственно верное решение, которое было неизменно и справедливо. Никто не мог его оспорить. В связи с этим, редко прибегали к подобному решению споров и люди привыкли к тому, что лучше договариваться без вынесения решений.

Денег больше не было – была балловая система, которая распределяла баллы в зависимости от деятельности людей и принесения ими пользы для общества. Хочешь, не хочешь – всем теперь приходилось делать что-то для «пользы общества». Однако что «польза», а что «вред» для общества определяли Протоколы, по которым теперь жили. Был список профессий, который содержал все подробные обоснования «пользы», приносимой деятельностью человека в этой профессии. Но, предварительно, прежде чем избирать для себя направление, люди проходили «сканирование головного мозга» с помощью новейших систем. Они определяли наиболее эффективный труд, которым должен был заниматься человек. И в 99 % человек попадал на своё «подразделение».

Приборы с практически абсолютной точностью выявляли наибольшие предрасположенности личности и заложенные в ней ресурсы. Это создавало возможность развития талантливости у большинства людей, поскольку каждый должен был заниматься своим, «нужным для общества» делом.

Профессор не попал под «распределение» и «сканирование», поскольку был среди участников Совета, разрабатывающего данную технологию, и знал кое-какие «нюансы», в которые не посвящали тех, кто проходил эту процедуру.

«Погода, как всегда, прекрасная!» – довольно произнес профессор. Люди давно сами стали управлять ею путем использования определенных радиоволн, которые локально изменяли магнитное поле Земли, за счет чего плодородные сельскохозяйственные угодья давали самые вкусные и полезнейшие дары «без катастроф».

Но, не каждый день делали настолько солнечным и теплым, чтобы не случались пожары. Иногда давали «дожди». В агломерации, где жил профессор, была установлена зима в один месяц. Давали легкий снегопад и не сильно низкие температуры: от 0 градусов до минус 10. При этом влажный горный ионизированный воздух с примесями морской соли наполнял пространство безусловной пользой и создавал самые лучшие условия существования.

Дом, в котором жил профессор, был похож с улицы на многоуровневую космическую летающую тарелку, только с окнами округлой формы. Под каждым уровнем были свои парковки для космолетов: транспорта нового поколения, двигатели которых работали, используя свободную энергию пространства – напрямую преобразовывая ионы в полезную энергию. Почти всё теперь работало от неё.

Космолеты летали наверху высоко над землей, бесшумно и не быстро, по меркам спортивных соревнований по гонкам, которые происходили на космических скоростях. В зависимости от уровня атмосферы регулировалась скорость. Чем выше – тем больше скорость. А если летали до других планет, разрешалась последняя космическая скорость, являющаяся допустимой с момента выхода на параболическую орбиту планеты.

Можно было полетать по ближайшему космосу. Несколько планет нашей солнечной системы были заселены: Марс, Венера, Меркурий, Уран.

На Луну летали молодожены. Там устраивали незабываемый медовый месяц. Это стало новой традицией. На Луне было множество красивых мест, различных кафе с прекрасным видом на космос или на нашу планету, гостевых домов, в которых можно было найти всё что угодно для развлечений, проведения времени как в компании, так и в одиночестве. Романтичнее места было не найти, поэтому эта планета стала считаться планетой семьи. Для других целей романтических отношений не создавалось.

В «Протоколе о распределении» говорилось, что людям, с выявленным влечением к созданию семьи рекомендовалось создавать её и детей, а интеллектуалам и научным работникам, наоборот. Особо состояло дело с творческими личностями. Им рекомендовалось заключать союзы лишь с такими же, творческими личностями как они. Это делалось для исключения разводов. Дети не рекомендовались, только, если у них, по данным сканирования было заложено достаточно стремлений к семье и ответственности. Это всё делалась для исключения несчастливого детства и безответственного и несчастливого материнства и отцовства. При этом, рождение детей и их детство проходило под строгим контролем. Не допускалось рождение более трёх детей. Не допускалось рождение детей у интеллектуальных и научных сотрудников, без предварительного получения разрешительных документов, без которых, было невозможно ни обеспечить будущего ребенка баллами, ни вывести его в «свет», а излишне покупаемые продукты строго облагались штрафами с лишением баллов. Рождение детей у творческих личностей также подвергалась большему контролю, поскольку в связи с психологическим портретом личностей, как интеллектуальных работников, так и занятых в творческих профессиях – дети чаще могли находиться на грани опущения отметки «счастье» до критически низкого уровня. Дети всех семей подвергались аналогичным проверкам.

Религиозных и каких-либо ещё различий между людьми, кроме как по деятельному распределению больше не было. Люди были свободны в создании союзов, не смотря на внешние и расовые различия. Однако, существовало генетическое объединение, в котором можно было узнать подробнее о совмещении генов и даже заказать отдельный анализ вероятности будущих данных по наибольшему совпадению значений.

Дома в агломерации, где жил профессор, выглядели также футуристично: гладкие обтекаемые формы, всё построено из экологически-чистого строительного материала. Над некоторыми домами были бассейны, крытые корты и другие развлечения. По необходимости появлялась выдвигающаяся крыша. Цвета были разнообразные, но белый и серебряный преобладали. Вокруг было множество зелени, парков, садов, лесов, озер, рек. В парках можно было встретить различные виды животных и растений.

Профессор продолжал идти по улице, восхищаясь красотой и гармоничностью окружающего его пространства, и думал о своих проектах. В голове у него всегда было много планов и идей.

Придя к зданию своего Института, он воодушевленно зашёл в него, спеша поделиться важной новостью и своими мыслями с одним, весьма близким ему человеком…

Открыв дверь в институт, которая была похожа на дверь в космический корабль, оснащенная опознавательными лазерами и автоматическими детекторами личности, профессор оказался в просторном огромном зале. Внутри всё было в строгом футуристическом стиле с элементами минимализма, в белом и сером цвете. Предметы и мебель были оснащёнными различными устройствами последних поколений. Высоко под потолком висело устройство, похожее на огромную тарелку. В ней светилось бесчисленное количество ярких ламп.

Пропускной пункт – арка, через которую проходят все студенты, автоматически распознавала личность и говорила важную информацию, пропуская дальше в здание.

Недалеко стояла галаграмма проректора, передающего свои распоряжения прямиком из своего кабинета, не отрываясь от работы.

Специальные «умные» галаграммо-оповещатели, диктовали в различных секторах студентам их расписание, сообщали, в каком кабинете будет первая лекция или практическая работа или предупреждали о смене кабинетов.

Быстро пробегая коридор, торопясь к лифту, профессор прошёл мимо стены, где были установлены не сильно большие по размеру галаграммы вручения Международных правительственных наград за совершенные открытия, показывающие короткие отрывки событий.

В коридоре передвигалось множество студентов разных курсов, при виде профессора они все сразу начали здороваться и каждый ждал его внимания. Профессор кивнул, ответив всем сразу и поспешил в лифт. Ему нужно было подняться на пятый уровень, где был кабинет его друга – профессора Крамора.

В след закрывающемуся лифту – капсуле донеслось из галаграммы вручения наград: «…Награждается профессор Азимов Ведагор Ведиславович, ученый и исследователь Евклидового многомерного пространства и его коллега-соавтор – профессор Крамор Вендубарас Алистарович, которые внесли существенный вклад в достижение научных результатов по направлению развития Мультипространства Вселенной. Благодаря этим научным деятелям,но, в большей степени, профессору Азимову, произошел прорыв в существующие параллельные миры и другие измерения, соприкасающиеся с нашим миром. Именно он открыл это новое направление науки, над которым теперь работают ученые Евклидового многомерного пространства, Научного общества по развитию уникальных способностей человека, Общества Новейшего научно-технического развития, Общества открытия Мультипространства…». Дверь лифта закрылась, и на этой фразе оборвался поток информации с галаграммы. Профессор в течение секунды был доставлен на пятый уровень.

Он подошел к кабинету 534, где работал его друг. Приоткрыл её и увидел, что вместо профессора Крамора, лекцию по истории вела профессор Пак – пожилая дама с королевской осанкой и хорошо сохранившейся фигурой для её лет. На голове у неё была прическа-шишка, в которую были собраны черно-седые волосы.

Вокруг профессора располагалось три круга сидений и все студенты с интересом слушали её. Она умела заворожить рассказами публику. Все ученики слушали и запоминали, что говорит лектор, но никто ничего не записывал, поскольку велась галаграммозапись занятия. Однако, на зачетах ученики должны были сами рассказывать профессорам в устной форме всё то, что запомнили из лекций и поняли по той или иной теме. По этой причине, лекции в основном всегда строились в виде бесед и обсуждений. Так было гораздо легче усвоить большой объём информации.

– …Это было ужасное время! Эпоха глупости, безрассудства, жадности и преступлений. Люди отвергали разумность и человечность. Шли войны, кровопролития и даже над животными надругались, люди не понимали родства с другими расами, матери и отцы убивали своих детей, дети – родителей. Все принимали токсические вещества различным образом, добровольно дышали ядами, пили отравляющие психотропные вещества. – Продолжала лекцию профессор Пак.

– Зачем они это делали? – спросил кто-то из студентов.

– Они получали от этого удовольствие или не могли справиться со своими эмоциями. Люди делали то, что сиюминутно пожелает их тело и слабый деградированный разум. Основной деятельностью у всех поголовно стало воровство и убийство. Даже люди, стоящие на должностях, которые должны были распределять блага для народа, воровали. А врачи, которые должны были лечить, больше убивали, ученые занимались тем, что разрабатывали способы усложнить и ухудшить жизнь людей, в том числе, разрабатывали различные средства для убийства других людей. Мир словно сошёл с ума и все занимались с точностью наоборот не тем, чем должны были. Разум людей был помрачен. Жестокость и стремление к безграничной власти преобладали в эту эпоху. – Ответила профессор и продолжала дальше рассказывать историю прошлого.

– Как они вообще выжили? – спросила одна студентка.

– Огромными усилиями. Есть версия, что часть из них, которые ещё не настолько помрачились рассудком, как другие, стали уходить из своих агломераций в леса и пещеры, некоторые даже и вовсе, прятались под землю. Они и смогли выжить, питаясь исключительно остатками природных даров: одни – рыбачили, другие – ели мёд и коренья, различные растения, произрастающие в лесах. Вообще, это и есть самое удивительное, что кто-то смог выить, при их образе жизни и учитывая, что происходило. – Объясняла профессор Пак.

– А как они своими действиями вызвали общемировую катастрофу? – Не могли успокоиться студенты, и вопросы сыпались один за другим.

– Никто точно не знает, как и почему это произошло. Возможно из-за того, что наука тоже была лишена рассудка. Планету поглотило мировое разрушение. И только, когда от мира оставались «жалкие кусочки», преступные группировки, давно захватившие власть и приблизившие конец той эпохи, разбежались. К этому времени, больше двух третей мира погибло. Они практически все были убиты, хоть и часть была не доказана «списана», как «скончавшиеся от болезней». – Ещё часть нужной информации из лекции была произнесена профессором Пак.

Она к этому времени уже заметила профессора Азимова в дверях. Но, прерывать лекцию, было не по «правилам института», которые сам и разрабатывал профессор Азимов.

– Но, всему приходит конец, и этой мрачной эпохе… Когда человечество дошло до самого пика своего полного уничтожения и деградации, утеряв всё, что было построено и создано в более лучшие временные промежутки их эпохи, тогда всё и закончилось. Впрочем, можно назвать это совершенно темным пятном в мировой истории. – На этом моменте лектор снова закашлялась, и продолжила, – Но, мир возродился и сумел перейти в новую прекрасную эпоху. Так и наступила наша эра. Войн больше не было. Они перестали иметь смысл. Весь мир стал «единым». Все важные ресурсы, все богатства и достопримечательности стали общим мировым достоянием. Всё распределялось по справедливому равенству. Финансы перестали уходить на содержание армий. Концентрация внимания сосредоточилось на политику мира, оздоровления, правильного образа жизни, физическое и эмоциональное состояние населения. Экономические и экологические вопросы были разрешены. Современнейшие технологии повсеместно стали внедряться в повседневную жизнь человека. – После этой речи она снова посмотрела на профессора Азимова и хотела сразу выйти к нему, но кто-то из студентов задал ещё один вопрос.

– А болезни, Профессор Пак? Расскажите нам о них! Почему мы о них ничего не знаем? – спросил один из студентов с первого круга.

– Люди болели, а потом перестали болеть. Это произошло очень-очень давно. Постепенно болезнь стала огромной редкостью – как ушедший в прошлое вид расстройства обмена веществ у отдельного человека, независящий от него самого. Болезнь сама по себе стала патологией. Люди научились восстанавливать собственные внутренние органы и части тела. Именно тогда, произошёл резкий скачок средней продолжительности жизни. Раньше считающееся исключительным и переходящим по наследству, долгожительство, стало естественным для всех. Многое поменялось… – закончила рассказывать профессор Пак, обрывая рассказ. – Извините дети, сейчас я выйду на пару минут к профессору Азимову. Он уже давно ждёт.

– Здравствуйте, профессор Пак. Где профессор Крамор? – только вышла из кабинета профессор Пак, как Азимов незамедлительно задал ей этот вопрос.

– Вы – мужественный и умный человек, профессор. Вы всё понимаете. – Сочувствующе сказала профессор Пак и похлопала его по плечу, как друга. – Профессора Крамора, вы больше здесь не увидите. Его исключили из состава лекторов нашего института.

– Это невозможно, без согласования со мной! – начал возмущенно говорить Азимов, но, вдруг, всё понял. Эмоции, которые вначале взяли верх над его пониманием, подчинились рассудку. – Значит, они…

– Совершенно верно, профессор. Идеи, которые ваш друг и нами всеми любимый и уважаемый профессор Крамор, любил развивать и пропагандировать на своих лекциях, а также в различных иных обстановках при личном общении, смущали и считались эпатажными, выходящими «за рамки», и отдельными лицами были признаны даже абсурдными… – стала объяснять Пак, – несмотря на это, ты прекрасно знаешь, что я всегда была на вашей стороне, поддерживала вас. Я предупреждала Вена, что нужно быть осторожнее в высказываниях, особенно в личных разговорах и в общественных местах, на улице, но, он вёл себя слишком свободолюбиво и бесстрашно. Он забыл, что никто не отменял контроля… А если есть контроль, значит и есть причина, по которой его проводят. Следствием его лекций признали появление экспрессивных, эксцентричных и эпатажных настроений. Они способны поднимать тревожность и следом за ней, сами знаете… Ведь так многое сделано для отмены и поддержания "уровня тревожности" у населения…

– Да. Я знаю. Вы правы, профессор. Когда он ушёл?

– Без четверти до вашего прихода сюда. Он не дождался вас, чтобы попрощаться.

– Понятно. Я пойду. Извините, профессор. Спасибо. – Кратко, с трудом выдавливая из себя фразы, сказал директор института – профессор Азимов. Он, даже будучи тем самым человеком, который так много сделал для науки и человечества, открывший этот институт и являющийся его директором, ничего не мог сделать с решениями Палаты. Мало кто вообще в их время сталкивался с ними лично, но профессор знал, с кем имеет дело. Он о многом ещё знал и еще о какой-то части догадывался и имел все основания считать свои догадки правдой. Но, сейчас ему было не до этого…

Выйдя на улицу из института, профессор Азимов задумчиво направился к центральной площади в их агломерации. Там стоял высоченный фонтан, вокруг которого были установлены по кругу лавочки, создающие, если смотреть сверху на это место, несколько прерывистых колец вокруг фонтана.

Азимов прошёл на третий круг, и сел спиной к институту.

Спустя мгновенье он задал вслух вопрос, который звучал как утверждение:

– Значит, ты всё-таки одел термооптический камуфляж со специальным покрытием, генерирующий поле с отрицательным эффектом преломления и собираешься сделать то, о чём мне говорил?

Внезапно в пространстве рядом с ним послышался ответ:

– Да, друг. Всё так. Теперь я решил, что больше не имеет смысла мне задерживаться здесь, и я приступил бы к своему плану немедленно, но, ждал тебя, чтобы попрощаться.

Профессор закрыл глаза, словно ему причиняла боль эта фраза, и он не хотел видеть то, что происходит.

– Почему… Ну, зачем ты переходил все дозволенные границы? Почему ты не мог просто спокойно жить? Тихо заниматься своей работой… – спросил Азимов.

– Я и так занимался своей работой… – отвечал голос.

– Правительство создало идеальную систему законов и приказов. Теперь всё отрегулировано. Всё служит на благо человечества! Я доволен. Мне лишь хотелось, чтобы… Ты сам всё знаешь. Но, я поторопился… Это всё моя ошибка. Я сам виноват!

– Нет, друг. Ты ошибаешься. Зато ты правильно назвал их – правительство. Именно так. И оно трудиться, как всегда и во все времена на своё благо. Ты до сих пор не понимаешь. Ты всегда был исполнительным. Тебе не хватало духа признать, что ты свободен и не зависишь от них. Они же, не прекращали своё существование… Ничего не поменялось… Они изменили только свою форму… и правят, как и правили…

– Посмотри! Все счастливы! Общество наполнено здоровыми, интеллигентными и образованными людьми! Это всё сделали они! Человек стал развиваться, стремиться к уникальности и многогранности. Творчество – стало главным двигателем прогресса. Наука – на высоте! Что тебе не нравится, Вендубарас? – не унимался Азимов.

– Ты знаешь, что зря сейчас это всё говоришь, Ведагор. А также, знаешь, что, если бы всё было так замечательно, тогда не стали бы запрещать говорить про некоторые аспекты истории, а также не заморозили наш проект… Ты знаешь, почему они это сделали? – отвечал профессор Крамор.

– А ты знаешь?

– Всё! Они бояться, что всё выйдет из под их контроля… Они очень бояться потерять власть… И прежде всего, что в умах людей вновь появится осознание, что такое власть и что над ними осуществляется управление, а также мысли о том, кто может за всем стоять… Они ведь так умело создали иллюзию свободы и отсутствия власти. А как складно сочинили «новую историю», в которой не осталось и следа о чем-то «вредном для умов». Никто не восстанет против правительства, которого нет. Они прячутся за должностями, за системой, которую построили. Никто практически не догадывается о «системе» и о тех, кто управляет ею… Как ловко и остроумно это всё было придумано… Для управления не нужно надевать на свою голову корону. А раз нет «короны», значит, как полагают большинство, никто и не правит. – Ответил профессор Крамор.