Читать книгу IQ – ниже среднего - Надежда Коновалова, Н. А. Коновалова - Страница 3

Когда я добралась до родной двери, все мстительные мысли мигом улетучились, уступая место некому спокойствию. Соглашусь, с такой семейкой, как моя, спокойствия не видать, но все же… Мой дом – моя крепость, как говорится!

Еще из-за двери я услышал звуки, имеющие что-то общее с торнадо и топотом слонов, бегущих к водопою. Ничего необычного.

В прихожей меня едва не сдуло сквозняком, который создала мама, проносясь мимо на второй космической скорости. Следом бежал папа, что-то крича на ходу и размахивая руками. В конце процессии важно вышагивала маленькими ножками Злата, таща за длинное розовое ухо плюшевого зайца, волочащегося по полу, и вздыхала совсем как взрослая. А посреди гостиной, развалившись, сидел старший брат Егор и весело ржал, наблюдая за суетящейся семьей.

Заметив меня, он подмигнул, а я почувствовала что-то неладное и спросила, оглядываясь в сторону кухни, где что-то грохотало и раздавались громкие голоса:

– Что происходит?

Брат пожал плечами и широко улыбнулся, проводив взглядом Злату, маленьким ураганчиком пронесшуюся мимо, за ней папа, а потом и мама. Откуда-то из-под дивана жалобно мяукал кот.

– Мама! – крикнула я, следуя за ней. Нет, определенно что-то случилось! – Мама, что случилось? Эй, кто-нибудь мне объяснит, что происходит?!

Мама, наконец, остановилась, и я налетела на нее сзади, чуть не сбив с ног. Да что, в конце концов, еще могло произойти с нашей суматошной семейкой?!

– Эдик… вещи… на работе… самолет… – мама, до сих пор не отдышавшись, пыталась что-то объяснить, но у нее плохо получалось, поэтому подключился папа.

– Мне на работе сегодня подвернулись горящие путевки в Эмираты. Рано утром самолет! – скороговоркой выпалил он.

– Так что же вы стоите! Давайте собираться! – я потрясла папу за плечо и кинулась в свою комнату. Распахнув шкаф, достала оттуда чемодан и начала кидать в него все вешалки с одеждой, которые попадались под руку. Однако обернувшись на смущенное покашливание, я увидела в дверях родителей, которые переминались с ноги на ногу и явно хотели что-то сказать, но не решались. Прибежавшая Злата подтвердила мои подозрения.

– Лиза, Лиза! А ты не едешь с нами! – звонко крикнула она и снова исчезла в дверях. Я так и села. Благо, прямо за мной была кровать, так что я особо не пострадала, плюхнувшись на нее.

– То есть как это – я не еду?! А кто едет? Вы одни? А как же я? – я была очень растеряна. – Вы что, решили оставить меня тут одну?! Ну спасибо! – угрожающе-тихим шепотом сказала я.

– Ну… не одну… – нерешительно пробормотал папа, почти не смотря на меня. – Егор тоже не едет… Он в поход с друзьями в горы собирается…

– Класс! Лучше не придумаешь! Вы думаете, меня это утешило?! Сами, значит, на море, а мне тут в пыли задыхаться?! – мой голос звенел от обиды.

– Не преувеличивай, – это мама. – Если бы у нас была возможность, мы бы поехали все вместе, но Эдику дали только три билета. Это такая возможность! Мы так давно не были в отпуске!

– Лиз, не обижайся, – попросил папа, подходя и обнимая меня. – Я думаю, на недельку-другую ты не против стать в квартире хозяйкой. Правда?

– Ладно… – я очень люблю свою семью, поэтому могу простить им все, даже это. – Но вы будете мне должны!

– Хорошо-хорошо! Когда приедем – проси, что хочешь! – мама вздохнула с облегчением и тоже обняла меня. Через минуту свистопляска началась по новой и продолжалась до ночи. Я помогала собирать вещи и укладывать их в чемоданы и сумки. Мама все никак не могла определиться, какое платье лучше – в итоге я положила оба и она более-менее успокоилась. Злата своим зайцем уже протерла весь пол, таская его за ухо. Она была готова взять с собой все игрушки, но мама уговорила ее оставить их дома, иначе те, что они купят в Эмиратах, не поместятся в сумки. После того, как все было собрано и проверено, а такси заказано, мы сели пить чай с тортом, про который не вспоминали весь день. За окном тем временем начало едва заметно светать. Мама рассказывала о том, что хочет купить, папа перебивал ее и говорил, что есть вещи нужнее, и они до хрипоты спорили, забыв о торте, который мы с Егором и Златой под шумок хомячили. Через полчаса мама спохватилась, что они опаздывают в аэропорт, а еще нужно обязательно по русской традиции посидеть на дорожку. Сев на чемоданы, через секунду все вскочили, а мама в сотый раз проверила, на месте ли паспорта. Надавав целую кучу ЦУ, родители еще раз посоветовав мне не расстраиваться, отчалили вместе со Златой, которая на прощанье крепко обняла меня и поцеловала в щеку, сказав, чтобы я не скучала.

Как только за ними закрылась дверь, я подошла к окну, чтобы убедиться, что они сядут именно в то такси, и что поедут именно в сторону аэропорта. Егор подошел сзади и слегка приобнял меня за плечи.

– Знаешь, а это даже хорошо, что они не взяли тебя с собой, – сказал он и мы проводили взглядом такси. – Я бы скучал по тебе.

– Что? Почему?

– Ну… ты бы точно потерялась или тебя бы похитил какой-нибудь араб, задумав сделать пятьдесят-какой-нибудь-там женой. – Я посмотрела на Егора, в глазах которого плясали бесенята и нахально показывали мне языки. А он тем временем продолжил:

– К тому же, ты ведь хочешь пожить одна, да? – брат заискивающе заглянул мне в глаза, а я уцепилась за его предпоследнее слово.

– Так! Я не поняла, ты что это, меня, такую беззащитную, одну оставить собираешься? – Егор пытался что-то произнести, а меня вдруг пронзила догадка, заставившая недобро сощурить глаза и перейти в наступление. – А почему ты мне раньше не сказал?

– Если бы ты узнала, то обиделась бы.

– А сейчас, по-твоему, я не обижусь?!

– Ну, сейчас, по крайней мере, ничего уже не изменить, – брат беспечно пожал плечами, словно не понимая, чего я так разозлилась. – Ну, в самом деле, не брать же мне тебя с собой!

– А что ты имеешь против меня?! – тут же взвилась я.

– Против тебя – ничего, а против тебя в походе… С твоей «везучестью», ты в лучшем случае что-нибудь себе сломаешь, свалишься с особо крутого склона и свернешь шею, а в худшем… я даже боюсь представить, что будет в худшем. Подозреваю, что родители не обрадуются, привези я тебя обратно в деформированном виде…

– Предатель, – сказала я и с независимым видом отвернулась от него. – Ну ладно, родители будут должны мне еще больше, да и ты. Между прочим, мне страшно одной в пустой квартире! А вдруг воры?!

– Какие воры? – Егор посмотрел на меня, как на полоумную. – В нашем городе нет таких самоубийц, да если и есть, то они предпочтут скорее с высотки броситься, чем быть зверски растерзанными тобой! И разве ты не хочешь делать все, что взбредет в твою больную головушку, – он поднял руки над головой, показывая, что сдается, – слушать свою музыку на всю громкость – соседи-то у нас ко всему привычные, сама знаешь… А главное – никто не будет шастать туда-сюда и топаться, мешая тебе спать.

А вот это был запрещенный прием, что называется, ниже пояса. Все дело в том, что моя комната – проходная, то есть, чтобы попасть в ванную, комнату Златы или Егора, непременно придется пройти через мою. Строители были явно «того», что и видно. И теперь, благодаря им, мне ни днем, ни ночью нет покоя, а сплю я, на свою беду, чутко. Даже ковер на полу ощутимо стерся из-за моих неугомонных родственничков. Не знаю, что случилось со строителями, но наверняка они превратились в пупырчатых жаб от моих ежедневных, а вернее – еженощных проклятий. Но, несмотря ни на что, в моей комнате есть неоспоримый плюс – огромное венецианское окно с частым переплетом от пола до потолка, из которого, благодаря тому, что наша квартира находится на девятом этаже, открывается потрясающий вид близлежащий парк с небольшим прудом, за что спасибо все тем же строителям. И если они превратились-таки в жаб, надеюсь, им попалось очень уютное болото, где они вместе квакают.

– Шантажист! – я смотрела на него и не могла сдержать улыбку. – Но знай: если со мной что-нибудь случится, то это будет на твоей совести! А я каждую ночь буду приходить к тебе в виде призрака! – пригрозила я.

– А мне казалось, что нет страшнее тебя утром. Неужели я так жестоко ошибался? – он притворно вздохнул, покачав головой, за что и получил подушкой по этой самой голове. Завязалась драка, которая продолжалась около получаса. Все это время я с улюлюканьем бегала по квартире, изображая индейца и пытаясь оторваться от преследования, одновременно уворачиваясь от летящих в спину снарядов. В итоге потасовки геройски погибли три подушки, у которых оказались выпотрошены внутренности, теперь валяющиеся повсюду. Знаете, иногда мне становится искренне жаль наших соседей. Это ж каким ангельским терпением надо обладать, чтобы на протяжении нескольких лет наших безумств не сбежать! Хотя, если они привыкли к нам, то спокойно могут жить где угодно, хоть в одной квартире со слонами-прыгунами, тренирующимися дни напролет.

Отдышавшись от долгого, почти спринтерского бега, я спросила у брата:

– А надолго ты уезжаешь-то?

– Дней на пять, а может и на неделю, – он пожал плечами. – В общем, как получится. Днем выезжаем.

– Ясно, – вздохнула я невесело, пытаясь улыбнуться. – Вот вы все и бросили меня, разъехались кто куда, предатели, а ведь знаете, как я не люблю одиночество… – проворчала я. В его глазах промелькнуло сожаление, но быстро сменилось веселостью.

– Уверен, что твоя подружка Ольга не даст тебе заскучать! Замутите какую-нибудь веселуху, и все дела, мне ли вас учить! Ну, так что – все в порядке?

– Да, – повеселев, ответила я.

Бег с препятствием нас утомил, поэтому через несколько часов, когда где-то в глубине квартиры запищал телефон, я вскочила, не поняв спросонья, в чем дело. И где его искать? На поиски пульта или телефона я всегда трачу уйму времени, обнаруживая их в самых неожиданных местах. Этому всячески содействуют родители и Злата, моя младшая сестренка. Прислушавшись, я поняла, что он звонит из спальни родителей, и нашла его в ворохе вещей у шкафа, перепотрошенного во время сборов.

– Да?

– Лиза, ты где? Почему так долго не брала трубку?

– Потому что я никогда не знаю, где искать телефон. Вот сейчас нашла его чуть ли не в шкафу!

– Ой, извини, это я, наверное, оставила его там…

– Не важно. Так как вы долетели?

– Чуть не опоздали на самолет. Приехали за пару минут до конца регистрации, – сообщила мама. И почему я не удивлена? – Ты знаешь, а Злата уже успела подружиться с одним очень милым мальчиком, он тоже русский. Его зовут Ваня.

– Рада за нее, передавай привет. Кстати, а не дороговато ли звонить из Эмиратов? Мама тут же спохватилась и быстренько попрощалась, успев сказать:

– Кстати, совсем забыла сказать, скоро должна приехать бабушка Уля. Пока! – связь оборвалась, а я так и стояла с открытым ртом, не зная, что делать.

– Ну что, долетели? – спросил Егор, отрываясь от ноутбука, где смотрел информацию о том месте, куда они пойдут в поход – он и не думал ложиться спать.

– Долетели, – подтвердила я, – но чуть не опоздали. Мама сказала, что скоро приедет бабушка, – поведала я брату.

– Круто, жаль, что меня не будет…

– Ну да, тебе-то хорошо, а вот меня будут кормить день и ночь, платье заставят надеть, еще как бы замуж не выдали, – пробурчала я. Но брату, по-видимому, не было меня жаль.

Нашей бабушке, маминой маме, Ульяне Степановне, шестьдесят два года, но, надо отдать должное: выглядит она прекрасно. На вид ей нельзя дать больше пятидесяти, к тому же она постоянно следит за собой. Бабушка всегда возмущалась, смотря на женщин, которые перестали за собой следить.

«Как можно настолько не уважать себя?!» – негодовала она и тащила меня по магазинам за обновками, откуда я всегда выходила с новыми джинсами и майками. Бабуля мечтает, чтобы я стала более женственной, милой и «перестала одеваться как пацан». Что и говорить – мне это совсем не по душе. Променять практичные удобные джинсы на платье? Ни за что! Каблуки вместо кед? Они одним видом внушают мне ужас, а уж как их носят, я вообще не представляю! Все ее попытки сделать меня «настоящей девушкой» терпят сокрушительное фиаско.

– Все как всегда, – пожал плечами он и зевнул. Я тут же почувствовала усталость и снова пошла спать.

Прозвеневший через час будильник, был отброшен в стену, где благополучно развалился на составляющие. На универ я решила сегодня забить. Да и какая учеба, если спала урывками, а состояние такое, будто всю ночь разгружала вагоны?

Проснулась я около четырех часов дня, благодаря брату, который разбудил меня, чтобы попрощаться.

– Просыпайся уже, систер! Лиза! – рявкнул он мне в ухо так, что я подпрыгнула над кроватью, а остатки сна безвозвратно улетучились. – Эй, ты же хочешь сказать «пока» своему любимому брату, правда? – тут я вяло кивнула, а брат направился в прихожую, где обулся и ждал, когда я выплыву из комнаты.

– Ладно, если что – звони. Не грусти. Пока, – сказал он, с улыбкой потрепал меня по макушке и закрыл за собой дверь.

Денис ударил кулаком по приборной панели.

Как она могла его заметить? Вот черт, как всегда все испортила! Да еще и подумала, наверняка, что он маньяк какой, а то и чего-нибудь похуже! С нее станется. Парень с содроганием вспомнил, как три с половиной часа ездил за ней, останавливаясь у КАЖДОГО магазина. Он знал, что никто не заставляет его этого делать, но следовал за ней как привязанный. Особенно долго она находилась в бутике дизайнерского нижнего белья. Зачем туда ходят, Дэн прекрасно понимал, но ему отчего-то неприятно было осознавать, что Лизе есть для кого что-то там покупать. Тот факт, что девушки могут покупать такие вещи просто для себя, как-то не приходил ему в голову.

«Не может быть, чтобы у нее был парень, я бы знал. Или все же?… Че за хрень? Вот Nзапрещено цензуройN! Еще и в голову залезла» – стало как-то некомфортно, но Денис быстро избавился от этого чувства и, заведя мотор, выехал из двора Лизиного дома.

Почему Ковалевский до сих пор не прекратил их «войну»? Денис и сам не мог объяснить это внятно. Отчасти потому, что пока она рядом, ему не приходилось скучать. Да уж, с ней не заскучаешь – она и мертвого поднимет и заставит станцевать танго, что уж говорить про Дэна. А всякого рода пакости держали его в тонусе, не позволяя расслабиться. С одной стороны это было забавно, но с другой… Мало кто мог похвастаться тем, что вывел Дениса из себя, но Лиза делала это с завидной регулярностью. Порой ее выходки были похожи на детсадовские, но это, похоже, ничуть ее не смущало. Эту девушку с ее взбалмошным характером, наверное, ничто не могло смутить. Вздохнув, парень понял, что ужасно устал и поехал домой.

Следующим вечером, решив отвлечься от мыслей, Дэн поехал в ночной клуб, где бывал довольно часто. Громилы-охранники, стоящие на фейс-контроле, пропустили Ковалевского сразу, как только тот показал им пластиковую карточку постоянного клиента. Музыка сразу оглушила, но это было даже приятно – при всем желании думать здесь не получалось. Да и не очень-то хотелось. Танцпол был полностью забит людьми, в чем не было ничего удивительного – в их большом городе было достаточно много представителей «золотой молодежи», которая, как известно, прожигала жизнь именно в таких заведениях. Пробравшись к бару сквозь толпу людей, выглядящих порой странновато от разноцветных лазерных всполохов света, Денис сел на высокий стул у стойки и, подозвав знакомого бармена, сделал заказ.

– Один Джек Дэниэлс.

– Секундочку, – произнес парень за стойкой, ловко орудуя шейкером, успевая еще и подмигивать девушкам. Те хихикали, что-то говорили друг другу и строили ему глазки.

– Держи, – почти крикнул он, отправляя заказ по гладкой поверхности стойки прямо в руки Дэну.

Тот кивнул, благодаря бармена и небрежно отправил тем же образом, что и напиток, крупную купюру. Это было значительно больше стоимости, но Ковалевский никогда не был стеснен в средствах, поэтому не брал сдачу.

Попивая виски, он повернулся в сторону танцпола, почувствовав на себе чей-то взгляд. Встретившись глазами с миловидной блондинкой в очень коротком синем платье, он тотчас потерял всякий интерес к алкоголю, оставив его на стойке. Девушка немедленно устремилась в гущу людей, отрывающихся под музыку и, зная, что Денис следует за ней, начала танцевать. Джек Дэниелс возымел действие, и уже через минуту Дэн забыл обо всем. Спустя некоторое время молодые люди растворились в ярких вспышках прожекторов.