Читать книгу Семейные тайны: Практика системных расстановок. Семейное воспитание и развитие личности ребенка: Книга для родителей и педагогов - Надежда Маркова - Страница 6

Светлана давно живет в Санкт-Петербурге, но каждые три месяца приезжает в Одессу к стареньким родителям. В один из своих приездов она попала на расстановки. Так и посещает их теперь в каждый свой приезд.

Холеная, роскошная блондинка, состоятельная и очень сдержанная, на волне всеобщей доверительности и искренности группы Светлана решилась на расстановку. В нескольких фразах изложить свою проблему она не могла. Ее запрос превратился в горестную исповедь матери.

Еву она родила поздно, уже далеко за тридцать. Девочка росла смышленым, резвым, любознательным ребенком и была похожа на ангела. Мраморное, в ореоле вьющихся колечками волос личико, огромные карие с золотыми искорками глаза, длинные кукольные ресницы. Она была очень деятельной и целеустремленной. Всего, чего ей хотелось, она достигала без труда. В девятнадцать лет девушка попала в Америку по программе обмена студентами.

По приезду дочери даже занятая с головой мать заметила, что Ева изменилась. Но в чем именно это выражалось, она не могла определить.

– И вот однажды, – дрогнувшим голосом продолжает повествование Света, – я невзначай открываю дверь ее комнаты и застываю в столбняке. Моя Ева, мой ангел, сидит у стола напротив окна. В завитках ее пышных легких волос золотится солнце, а она тычет иглой шприца в тоненькую голубую вену на руке. Увидев меня, она даже не смутилась. Проплакав весь день и всю ночь, я отошла от первого шока и начала бить во все колокола. Вот уже три года мы с ней посещаем группы зависимых и созависимых в реабилитационном центре «12 ступеней». Она ходит на личную терапию к психологу, неоднократно лежала в различных наркологических центрах. Ничего не помогает. Максимум ее воздержания – это один месяц. Единственный плюс от колоссальной работы, которую мы провели: Ева стала откровеннее со мной, и мы стали ближе друг к другу. Но когда я веду ее в кино или по магазинам, ловлю себя на мысли, что стесняюсь своей дочери. Ее худенькие ручки сплошь исколоты так, что голубые дорожки вен превратились в коричневые, словно покрытые коростой струпья.

Беда еще в том, что парень, с которым она встречается, тоже наркоман. Сейчас она живет у него, и оба колются. Несмотря на это, в институте она – лучшая студентка, перфекционистка и идет на красный диплом. Окончит институт, а дальше что? На мое беспокойство реагирует бесстрастно: «Ма, не парься. В Америке полно зависимых. Живут и работают. Им государство еще и лекарства выдает. Мы тоже с Гошей в Америку вернемся». Иногда я смотрю на нее как на чужую. Чувств нет, сил нет, слез больше нет. Иногда, призна́юсь, мелькает мысль: «За что мне такое горе, лучше бы она умерла». Пугаюсь собственных мыслей и с новыми силами пытаюсь ее спасти. Нам говорят в «Ступенях»: «Отпустите своих детей. Они имеют право на свой выбор. Это их жизнь». Но как? И почему это случилось именно с моей девочкой?

Это горькое, выкрикнутое фальцетом, отчаянное «почему?» и было главным запросом расстановки.

Расстановка была нелегкой, длинной и многоступенчатой. Не стану ее описывать. Расскажу только о том, что всплыло на поверхность расстановки неожиданно и в самом ее конце. Так что и решение вопроса мы отложили до следующего раза.

Светлана вышла замуж по любви. Надо сказать, что девушкой она была влюбчивой, любила много и страстно, каждый раз – как последний. С мужем они жили весело, дружно, душа в душу. Но когда молоденькая жена с румянцем радости сказала супругу о том, что беременна, он этого восторга не разделил. Наоборот, расстроился и потребовал сделать аборт. Любящая, покорная, доверчивая, привыкшая слушаться раньше отца с матерью, потом – мужа, Света, обескураженная и растерянная, пошла в больницу как овца на заклание. Срок беременности был большой, аборт был ужасным и морально, и физически. Она потеряла много крови. После этого на мужа спокойно смотреть не могла. Женщина вспоминала больничное ведро, полное окровавленных частей убитого сыночка, и впадала в истерику. Тело мучительно и судорожно сжималось. Она начала испытывать к человеку, вчера еще любимому всем сердцем, отвращение. Они разошлись. Бывший муж быстро утешился, вскоре женился, родил двух сыновей. Светлана до сих пор в недоумении, что принудило мужа заставить ее сделать этот аборт. Сердце ее плачет по неродившемуся сыну всю жизнь, до сегодняшнего дня.

У Светланы отбоя от мужчин не было, но долгие годы она оставалась одна. Роман ворвался в ее жизнь как стихийное бедствие. Он был в разводе с женой, но жил с ней почему-то под одной крышей. Ухаживал за Светой он страстно и напористо, как это делают восточные мужчины, завоевывал комплиментами, подарками, цветами. Брал приступом, как штурмуют крепость. И Светлана сдалась, хоть и не испытывала к ухажеру каких бы то ни было теплых чувств. «Мне было легче дать, чем не дать», – с горькой иронией объясняет она их контакт.

С первой ночи женщина забеременела. Она была в растерянности, хотя ей было далеко за тридцать, она крепко стояла на ногах, имела свой бизнес, да и родители постоянно поддерживали ее. Роман ребенку обрадовался, сказал простецки: «Рожай, а то в старуху превратишься, так и не родив. Фамилию ребенку дам, заботиться буду».

Светлана родила девочку. Когда пришло время регистрировать дитя в загсе, Роман не пришел. Света фыркнула, обиделась, поехала домой. На телефонные звонки Романа не отвечала и уехала к родителям в Одессу. Дома зарегистрировала дочь на фамилию своего бывшего мужа. Как выяснилось позднее, Роман застрял в московских пробках, а мобильных телефонов тогда еще не было. Он опоздал всего на несколько минут. Мужчина, безуспешно поискав в Москве исчезнувшую Свету, опустил руки. Со временем помирился со своей женой. У них тоже родилась дочь.

Светлана вырастила девочку, разрываясь между ею, бизнесом и попытками устроить свою личную жизнь. Она по-своему любит Еву, но эта любовь не может сравниться ни с ее теплыми, нежными чувствами к своим родителям, ни с огромной любовью-болью к сыну. Ева чувствует это, она тоскует по любви, как распускающийся цветочек по солнцу. Об отце девочка ничего не знает, вернее, имеет запутанную, противоречивую информацию, которую ей впрыскивает мать, сдаваясь под натиском вопросов и интереса дочери. Ева несколько раз просила познакомить ее с отцом, но Светлана оттягивает этот момент. Она завралась, запуталась, заигралась.

С Романом по возвращении в Москву отношения возобновились на почве взаимных деловых интересов. На каком-то этапе жизни он познакомил ее со своей женой. Они стали дружить. Теперь Светлане страшно неудобно, стыдно перед этой женщиной и ее дочкой, что она может причинить им боль, рассекретив тайну отцовства Романа, свою связь с ним.

– А своей дочери причинять боль тебе удобно? – прерываю я взволнованную исповедь Светланы.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами и внутренне реагирует, как поезд, налетевший на полном ходу на красный свет. Наконец, усилием воли справившись с шоком осознания, Светлана произносит побелевшими губами:

– Надя, я уже несколько лет хожу на расстановки. Я прочитала всего Хеллингера и твои книги, я неоднократно слышала эту информацию и никогда, ни разу не соотнесла ее со своей жизнью и наркоманией своей дочери. Ведь это я исключила отца из жизни Евы. Ведь это из-за недостатка его энергии Ева стала зависимой. Боже, я только сейчас поняла, что я наделала!

Светлана закрыла лицо обеими руками, опустилась на стул и горестно зарыдала. Уходила она, несмотря на пролитые горькие слезы, успокоенная.

– Спасибо, Надя, спасибо всем. Ответ на свое «почему» я нашла. Теперь мне надо двигаться дальше, чтобы выбраться из ловушки, в которую я сама себя и свою девочку загнала.