Читать книгу Марусин домик - Надежда Нелидова - Страница 4

По телевизору трэвел блогер крупным планом снимал столик: экзотические фрукты, красивые салаты. Поддел вилкой что-то висячее: не то водоросль, не то щупальце головоногого:

– Вот чем завтракают небожители. А вы на своих кухоньках варите жёлтенькую кашку, корм для попугайчиков. Каждому своё, фрэнды.

Феклуша поперхнулась. Она как раз подносила ко рту ложку пшёнки, и только что её обозвали нищебродкой.

Телевизор у них грохочет круглые сутки: дед совсем оглох. Квартира крохотная, комнаты тёмненькие, в них навечно поселился лежалый, затхлый запах – не выветрить. В захламлённом червячке коридора не развернуться.

В квартире прожИло три поколения, и телевизор не выключался, только марки менялись: от громоздкого, как сундук, «Рекорда» до плоской шоколадины «LG».

Если верить деду, в его эпоху в телевизоре со звоном били в бидоны молочные струи и текли в грузовики реки золотого зерна – всё под клацанье старческих челюстей с трибун и бурные, продолжительные аплодисменты. Феклуша росла под музыкальное вращение игрового барабана и бряканье банок с дачными заготовками от аборигенов, ползала по ковру, двигала свои игрушки.

Она, вообще, была тихим покладистым, медлительным ребёнком. Папа переиначил детский стишок:

Девочка Феклуша

Час жевала грушу.

Два умывалась,

Три вытиралась.

Ну а завтракать пошла,

Только к ужину пришла.

Ну и правильно: кто понял жизнь – тот не спешит. Значит, Феклуша была мудрым ребёнком и поняла истину в четыре года.

Она выросла, и сейчас на экране бился в конвульсиях человечек в рубашке «милитари», у которой врачи забыли завязать рукава, ну и вновь вернулись бурные, продолжительные аплодисменты. Правда, челюсти у лидеров уже не клацали – стоматология шагнула далеко вперёд.