Читать книгу Поход за счастьем - Надежда Валентиновна Ветрова - Страница 4

– Пышкина, какая же ты сладкая!

Ольге никто и никогда не говорил таких слов. И хотя звучали они немного пошловато, для девушки, у которой не было ни одной любовной истории, показались музыкой.

– Роман, прекрати!

Ольга хотела сказать это твердым тоном, но голос ее прозвучал невероятно томно и получилось: «Ро-о-ман, пре-е-кра-ти-и-и!

Поэтому он и не подумал прекратить, а от лица девушки перешел к поцелуям шеи.

– Ой, щекотно, – хихикнула Ольга и заерзала под ним. На парня это оказало еще большее возбуждающее действие. Он схватил девушку за ягодицы и так притиснул к себе, что Ольга почувствовала, как его твердый член уперся ей в лоно.

– Пышкина, я тебя хочу! – отчего-то хриплым голосом произнес Казаков и потерся носом о нос Ольги.

– А как же Кристина? – совершенно некстати вспомнила Ольга и тут же услышала громкий голос Свистуновой.

– Какого черта ты здесь делаешь? Рядом возникла какая-то возня. Пока Ольга соображала, откуда в яме взялась Кристина, Казаков слез с нее и возбуждение улетучилось.

Ольга открыла глаза и увидела, что она лежит в темноте одна. Девушку охватила паника.

– Рома, ты где? – испуганно всхлипнула она и пошарила руками вокруг. Рядом кто-то завозился.

– Пышкина, ты чего, опять бредишь что ли? – раздался сонный голос Лерки.

Ольга поняла, что ей приснился очередной сон, она лежит в палатке, а на дворе ночь. Чувство одиночества и сожаления вновь охватило ее, и Ольга закрыла глаза, ожидая, что сон продолжится. Но этого не случилось.

Девушка прислушалась к себе. Нога больше не болела, слабости не было, и чувствовала она себя превосходно.

Поворочавшись немного, тщетно пытаясь уснуть, Ольга, стараясь не разбудить Лерку, выползла из палатки.

Над озером висела огромная круглая луна. Все вокруг было залито ее холодным белым светом. Ольга почувствовала ужасный голод и пошла к месту их импровизированной кухни, чтобы посмотреть, не осталось ли что-нибудь от ужина. Кастрюля неожиданно громко звякнула, и девушка замерла, опасаясь, не разбудила ли она кого. Но в лагере было тихо. На дне кастрюли осталось немного какой-то бурды из смеси тушенки то ли с рисом, то ли с гречкой. Но Ольга была такая голодная, что холодная липкая масса показалась ей невероятно вкусной.

– Пышкина, это ты тут хомячишь? – неожиданно раздался мужской голос.

Ольге, застигнутой на месте преступления, даже нечем было оправдаться. Она проглотила очередной комок каши, которую только что положила в рот и оглянулась. К кострице приближался Смелов. Он был в одних трусах и майке. Увидев, что Ольга испуганно замерла с ложкой в руках, парень махнул ей рукой и произнес:

– Да ешь ты, я пошутил.

– А ты будешь? – предложила Ольга.

– Нет, мне сейчас не до еды. Такой кошмар приснился, что мама не горюй. До сих пор ноги трясутся.

– Тогда может чаю?

– Чаю было бы здорово, только вода уже, наверно, давно остыла.

Он потрогал металлический чайник, висящий над кострицей. Он был холодным.

– А давай костер разожжём, – предложила Ольга.

Витя согласился и принялся складывать колодец из хвороста. Ольга тем временем пошла за водой.

Когда она вернулась, костер уже горел, а рядом со Смеловым сидел Черников.

– Ты почему не спишь? – спросила его Ольга.

– Да снится всякая мура. Тошнит уже, – поморщился Юрка.

– Мы, похоже, все сегодня переволновались из-за Леры, – выдвинула предположение Ольга, вешая чайник на перекладину.

– Все-таки этот камень какой-то странный. Зачем он там? – задумчиво произнес Витя.

– Мне гораздо любопытней, кто нацарапал на нем эту чушь про лабиринт. Не лень ведь было камень долбить, – высказался Черников.

– Особенно когда никакого лабиринта там нет, – поддержал его Смелов.

– А если есть? – тихо сказала Ольга, – просто мы его не увидели.

– Хочешь, спустим тебя завтра в яму, а ты поищешь? – усмехнулся Черников, но увидев испуганное лицо девушки, добавил, – да, ладно, не ссы. Не будем мы тебя бросать в яму. Потом тебя вытаскивать оттуда замаешься. Придется спасателей вызывать.

Вскоре вода в чайнике закипела. Ольга разлила кипяток, раздала всем по пакетику и ушла со своей кружкой к озеру. Ей вдруг ужасно захотелось домой, в свою мягкую постельку. И чтобы никто не заставлял ее лишний раз акцентировать внимание на своей полноте.

– Пышкина, ты че, обиделась что ли? – раздался чуть погодя голос Юрки, – иди к нам, Витька тут фонтанирует идеями про лабиринт.

Не то чтобы Ольге было сильно интересно, что там выдумал Смелов, но ей было приятно, что ее позвали. И что есть нечто, что объединяет ее с самыми крутыми мальчиками в группе.

– Повтори ей, что ты мне сказал, – приказал Витьке Черников.

– Я говорю, что слово «лабиринт» может иметь переносное значение. То есть не обязательно это запутанные каменные коридоры.

– Да поняли мы, – нетерпеливо перебил его Юрка, – ты конкретно скажи, в чем это переносное значение заключается.

– Не знаю пока, – пожал плечами Витя.

– Смелов, тебя однажды как Коперника сожгут на костре, – выразил свое негодование Юра.

– На костре сожгли Джордано Бруно, – тихо заметил Витя.

– Да какая разница! – эмоционально воскликнул Черников.

– Огромная, – обиделся Витя, – это два разных человека, как, например, Пышкина и Свистунова.

– А че, Свистунову я бы дернул, – усмехнулся Юрка и, словно испугавшись, что сморозил что-то не то, добавил, – вы только Казакову не говорите.

Ольга слушала их болтовню, потягивая крепкий горячий чай.

– Пышкина, а ты че молчишь? Расстроилась, что я бы Свистунову дернул, а не тебя.

И поскольку Ольга не нашлась что ответить, Черников продолжил:

– Ну не то чтобы я отказался, если бы … Ты так-то смазливая девчонка. Только я никогда не делал это с толстыми. Витька, а ты?

Он повернулся к Смелову.

– Юра, шел бы ты лучше спать, – посоветовал ему Виктор, – а то ты так неизвестно до чего договоришься.

– Слушай, а ты прав, – согласился вдруг Черников и поднялся, чтобы идти. – Вы поняли, что Казакову про Кристинку ни-ни, а то я вас обоих дерну …, – пригрозил он напоследок, потом засмеялся противным пошлым смехом и ушел.

– Пышкина, ты не обращай внимания. Это же Черников, – попытался утешить девушку Витя.

– Да я не обращаю. Привыкла уже, – вздохнула Ольга, но в душе ей было очень обидно. Словно, если она толстая, то можно ее всяко оскорблять. Хотя Свистуновой тоже досталось. Интересно, что было, если бы Кристина слышала, что про нее говорит Черников? Она бы точно молчать не стала. А то бы еще заехала Юрке по физиономии.

– Я тоже пойду спать, – сказала Ольга.

Витя кивнул.

– Иди, а я еще посижу. Подумаю про лабиринт.

Ольга ушла в палатку, тихонько легла рядом с Лерой.

– Отпустите меня, отпустите, – заворочалась во сне Москвичева. Ольга машинально погладила ее по голове.

– Тише, тише, все хорошо. Это просто сон.

Лера открыла мутные со сна глаза и снова закрыла их.

Ольга пролежала без сна до рассвета и заснула, когда солнце уже поднялось над горизонтом.

***

– А где Кристина? – спросила девушка у Казакова, который сидел прямо на земле, опустив голову между коленей.

– К черту Кристину, – сказал он, – она ничего не знает про лабиринт.

– Так скажи ей, – посоветовала Ольга.

– Зачем. Чтобы у нас с ней было одно счастье на двоих? Ну, уж нет. Если я и пойду за счастьем, то один. Или, может, тебя возьму, – задумчиво произнес Роман, – у нас ведь с тобой разные желания.

– А что ты хочешь? – поинтересовалась Ольга.

– Ну, уж точно не то, чтобы ты, Пышкина, похудела.

– А что, мое желание так очевидно? – спросила девушка и покраснела. Хорошо, что в темноте этого не было видно.

– Вообще, не знаю, почему все девушки хотят быть стройными? По-моему, это лишает их индивидуальности. Становятся все одинаковыми, как куклы Барби.

– Наверно потому, что стройные девушки нравятся парням, – выдвинула версию Ольга.

– Вот в этом вы все, – презрительно произнес Казаков, – неужели все ваши амбиции заключаются лишь в том, чтобы кому-то нравится, выходить замуж и рожать детей?

– Я молчу, в чем заключаются ваши амбиции, – парировала Ольга, – во всяком случае, большую часть вашей жизни.

– А ты можешь быть дерзкой, – заметил Казаков.

– А то? Ты, вообще, меня плохо знаешь, – осмелела Ольга.

– А что бы ты сделала, если бы я к тебе сейчас пристал? – поинтересовался Роман.

– Вот видишь, я была права, – засмеялась Ольга.

Казаков внезапно прислушался.

– Ты слышишь? – шепотом спросил он девушку.

Ольга тоже прислушалась. Вокруг было тихо, как в склепе.

– Нет, ну ты слышишь?

– Нет, – призналась она, – что?

– Как бьется мое сердце.

Он схватил девушку за руку и прижал к своей груди.

И тут Ольга почувствовала, что ее рука проваливается во что-то горячее и пульсирующее и … проснулась.

Солнечный луч проникал сквозь маленькое окошко палатки и падал прямо на ладонь Ольги. Руку жгло, словно огнем. Девушка убрала руку в тень и села.

– Неужели я теперь всегда буду видеть один и тот же сон? – подумала Ольга, отметив, однако про себя, что в этот раз ей было совсем не страшно сидеть в темном подземелье, – интересно, что бы сказал Казаков, если бы узнал, что я постоянно болтаю с ним во сне? И даже целуюсь. Наверно, ужаснулся бы.

Ольга вылезла из палатки.

На улице было невыносимо жарко. Солнце палило нещадно. Кто-то купался, Свистунова и ее компания по обыкновению загорали, кто-то сидел в тени, обмахиваясь веткой ивы.

Ольга тут же вспотела.

– Проснулась, спящая красавица, – не преминула заметить Свистунова.

– Пусть спит побольше, тогда нам запасов еды на дольше хватит, – подхватила Люба и все трое засмеялись.

– А от солнца кожа становится сухой и морщинистой и быстро стареет, – не удержалась Ольга.

– Ты че, толстуха, совсем страх потеряла?

Свистунова поднялась со своего пляжного коврика и двинулась к Пышкиной.

Ольга только успела подумать, что бить себя не позволит, как рядом раздался голос Казакова.

– Что здесь у вас происходит?

– Ты че приперся, – переключилась на него Кристина. Похоже, они опять успели поцапаться. – Ты давай скажи своему дебилу Черникову, чтобы он извинился.

– Возьми да скажи, – отбоярился Роман.

Кристине видно в голову пришла какая-то пакость, потому что лицо ее озарилось лучезарной улыбкой.

– И скажу.

Она наклонилась к своим подружкам и что-то им зашептала. Те засмеялись.

– Ты выспалась? – обратился Казаков к Ольге. – Мне нужно у тебя кое-что спросить.

Девушка подумала, что темой для разговора будет ночное высказывание Черникова. Похоже, кто-то проболтался. Но она ошиблась.

Казаков отвел ее в тень и посадил на поваленное дерево. Сам сел рядом.

– Можешь рассказать мне свой сон? – спросил он.

У Ольги загорели щеки.

– Какой еще сон? – пролепетала она.

– Тот, который приснился тебе вчера. Ты еще рассказывала про него Лерке.

«Вот, Москвичева, зараза – подумала Ольга – что ему теперь сказать? не рассказывать же вправду свой сон?»

– Я уже не помню, – соврала девушка, – что-то про лабиринт.

И густо покраснела.

– Про лабиринт? – недоверчиво переспросил он и уставился на Ольгу испытующим взглядом.

Сто мыслей промелькнуло у девушки в голове. Начиная с той, что она разговаривала во сне и до версии, что это был не сон.

– Я не помню, – упрямо повторила Ольга.

– Ну-ну, – многозначительно произнес Роман, а потом добавил, – захочешь рассказать, я в твоем распоряжении.

Потом насвистывая, пошел прочь.

Ольгу мучил голод и тут оказалось, что она проснулась в аккурат к обеду. Дежурная смена варила на костре суп.

– Оля, – обратилась к ней Лерка, которая сегодня была дежурной вместо вчерашнего дня, – ты не знаешь, что можно положить в солянку вместо оливок?

– А что у нас есть?

Москвичева указала на сумку с консервами. Ольга порылась в сумке и выудила банку маринованных огурцов.

– Огурцы в суп? – удивилась Лерка, – это же не рассольник.

Ольга пожала плечами.

– Я всегда варю солянку с огурцами. Меня мама научила. В СССР оливок не было, все так делали. Очень даже вкусно. Можешь еще налить немного рассолу, – посоветовала Ольга.

Они вместе принялись колдовать над супом.

– Супчик, прелесть! – едва сунув ложку в рот, восхитился Черников, – Москва, ты молодец!

– Мне Оля помогала, – смутилась вдруг Лерка.

Свистунова с подружками подозрительно шушукались.

Самое интересное началось спустя час после обеда.

– Так, Пышкина, ну-ка иди сюда, – потребовал Юрка, появляясь из-за кустов.

Ольга, которая только присела после мытья кастрюли, со вздохом поднялась снова.

– Что ты там посоветовала Москве положить в суп? Огурцы? – раздраженно поинтересовался он.

– Да, а что?

– Дура ты жирная, – набросился на нее Черников, но вдруг повернулся и стремглав побежал обратно к кустам.

– Что, повариха, супчик-то твой, похоже, пробивной оказался. У Черникова вон дно вышибло, – раздался довольный голос Свистуновой.

– А причем здесь супчик? Может это ты на него дохнула, вот его и стошнило? – разозлилась Ольга.

Девушка не ожидала, что Кристина набросится на нее и, не удержавшись на ногах, свалилась на землю. Сверху на нее навалились Воропаева и Ревель. Ольга пыталась отбиваться, но силы были слишком неравными. Тогда девушка закрыла лицо руками, чтобы удары приходились больше на тело.

– Вы охренели что ли? – раздался громкий голос Москвичевой, и в куче дерущихся их стало пятеро.

Кристина внезапно завизжала и тут Ольгу все оставили в покое.

– Она мне волосы выдрала? – продолжала истерить Свистунова. Подружки столпились вокруг нее. Кристина продемонстрировала им солидный клок волос, вместо которого на голове у нее красовалась лысинка. Не слишком большая, но на самом видном месте.

– Я ее убью, – крикнула Свистунова и снова кинулась к Ольге, пытавшейся подняться.

– Ромка, держи эту дуру, – закричала Москвичева, бросаясь наперерез Кристине. Но Ольга уже пришла в себя и оказала сопернице достойную встречу. Ее злой кулак прилетел Свистуновой прямо в лицо. Та упала и распласталась по земле, тихо повизгивая.

Казаков, который опоздал поучаствовать в разборке буквально на секунду, в нерешительности остановился между поверженной Кристиной и победоносно возвышавшейся над ней Ольгой.

– Ну, ты, Пышкина, даешь! – полуудивленно-полувозмущенно проговорил он.

***

– Я даже не помню, как выдрала ей волосы, – удивлялась Ольга, когда они забаррикадировавшись в своей палатке напару с Леркой, зализывали раны.

– А это не ты, – произнесла Москвичева, дуя на царапины, щедро помазанные йодом. – Она зацепилась волосами за ремень Воропаевой и дернула.

Лерка засмеялась.

– А ты здорово ей засветила. Это был мастерский удар. Мой респект.

– Спасибо, что пришла мне на выручку, а то бы они меня убили, – поблагодарила Ольга.

– Да, фигня, – отмахнулась Лерка, – а что там с Черниковым приключилось? Что-то я эту историю мимо пропустила.

– Его пронесло после нашего супа и он утверждает, что это из-за моих огурцов, – вздохнула Ольга.

– Вот сучка! – то ли разозлилась, то ли восхитилась Москвичева, – а я думаю, чего она вдруг подвизалась суп разносить. Похоже, она ему что-то туда бросила. Ведь с другими ребятами все в порядке. А суп ели все.

– Да, но Черников так не считает и грозится меня убить, – снова вздохнула Ольга.

– Ты у нас сегодня просто героиня дня, – снова засмеялась Лера.

– Да уж. Как бы мне не присвоили звезду героя, – сказала Ольга и добавила, – посмертно.

– Не переживай, Ромка уже занялся этим делом. Он все решит, – успокоила ее Москвичева.

– Ага, решит мне еще добавить, – не разделяла ее оптимизма Пышкина.

Словно в ответ на ее слова за пологом раздался голос Казакова.

– Девчонки, ну-ка откройте мне. Что вы там закрылись?

– По радио передали, что где-то здесь шныряет бешеная лисица, – серьезным тоном произнесла Москвичева, открывая молнию на входе, – и она уже укусила нашего песика. Он теперь срется.

Ольге стало так смешно, что свело скулы. Если учитывать, что ее лицо тоже пострадало в драке, это было не слишком приятно.

– Москва, про тебя я, конечно, знал, что ты фурия, но чтобы Пышкина ввязалась в драку? – изумленно произнес Казаков, вползая в палатку и усаживаясь на ее полу по-турецки скрестив ноги.

– Она и не ввязывалась. Это Свистунова на нее набросилась, – кинулась защищать Ольгу Лерка.