Читать книгу Пей кофе. Сборник историй о жизни - Надя Лазарева - Страница 3

Она сначала долго курила и маялась, хотя на улице был ощутимый ноябрьский морозец. Ко входу – массивной двери из темного от старости дерева – вели три разновысоких ступеньки. Фонарь, кокетливо раскачиваясь на ветру, то подсвечивал дверь, то бросал отблеск в сторону. Сначала Насте показалось, что у двери нет ручки, но через секунду она увидела голову не то льва, не то барана, зажавшего в зубах скобу. Все вместе выглядело достаточно зловеще для того, чтобы уже развернуться и уехать, но она так долго, через весь город, по пробкам, добиралась сюда! И решение принято, и уже тысячу раз сама себе объяснила, что так будет лучше для всех – нет, уезжать сейчас просто глупо. Настя решительно дернула дверь на себя и шагнула внутрь.

Она ожидала чего угодно, но только не уютного полумрака в огромном зале, в конце которого находилась стойка, похожая на библиотечную, или стойку портье в гостинице. За стойкой восседала седовласая красавица, иначе и нельзя сказать, с идеальной уладкой и равно тонкими губами и оправой очков.

– Вы хотели что-то спросить? – голос красавицы оказался неожиданно молодым и звонким.

– Я Анастасия, я звонила вам, я пришла. Я пришла сюда. Чтобы.

– Вы, как я понимаю, сдавать, – голос, как показалось Насте, стал презрителен, – не могли бы вы подойти поближе, это сделает наш диалог более продуктивным. Вам необходимо заполнить формуляры, и подписать договор. Вы осознаете в полной мере, что отречение безвозвратно?

– Я – да. Я, понимаете. Я думала, я все обдумала и решила, я все понимаю.

– Вам нет необходимости объяснять свое волеизъявление. Мы уважаем ваше решение, и работаем для того, чтобы вам было удобно жить. Где она?

Настя вздрогнула и суетливо полезла в сумку. Рядом с аккуратной стопкой бумаг, переданных ей на подпись, она положила маленький кулек. Потом, подумав, взяла его обратно в руки.

– Вот. Вот здесь, я её укутала, чтобы было теплее. Там холодно, так холодно на улице, зима же скоро, новый год, кстати. Или не очень кстати. Вот она.

– Мы присвоим ей порядковый номер, и она будет находиться у нас в условиях достаточно комфортных. Ни о каком возврате прежнему владельцу – вам – речи, разумеется, идти не может. Отречение безвозвратно. Так же вы не имеете права воспользоваться нашими обратными услугами: по приобретению. Мы оставляем за собой право передать её любому, проявившему подобное желание. Вы подписали документы?

– Да, да, я подписываю. Скажите, пожалуйста, а часто к вам обращаются за этой… обратной услугой? И что будет если никто не проявит желания?

– Рано или поздно она умрет. Думаю, вы и сами это прекрасно понимаете. – презрение в голосе стало осязаемым.

– Но в объявлении было сказано, что вы заботитесь…

– Девушка! Я объяснила вам, что мы делаем все, что в наших силах. Но также вы должны понимать, что именно вы являетесь источником жизни для неё, без вас, вашего внимания и эмоций, мы не даем никаких гарантий, читайте договор внимательнее, пожалуйста!

Настя пыталась внимательно читать, но буквы веселыми чертенятами скакали, и никак не складывались в слова, что уж говорить о предложениях. Маленький горячий комок, который она все ещё держала в руках, пульсировал, как живой. Хотя, отчего же «как»? Он и был живым, живым и горячим. Пока был.

– Вы не могли бы поспешить – время к закрытию.

– Послушайте, – Настя неожиданно разозлилась, не то на себя, такую нерешительную, не то на седовласую красавицу, – я совершаю такой важный поступок не каждый день! Мне необходимо подумать…

– Думать стоило бы раньше: до того, Анастасия, как вы приехали сюда! А раз приехали – подписывайте и не тяните время, не стоит распоряжаться столь легкомысленно всем, что у вас есть.

– А знаете, что? Я не стану. Не стану ничего подписывать, и провалитесь вы к черту со своими формулярами и порядковыми номерами! А я как-нибудь сама!

– Дело ваше, не смею задерживать.

– Вот уж спасибо! Всего доброго!

Настя отшвырнула от себя бумаги и тонкую ручку, бережно положила сверток в сумку и решительно пошагала к двери.

– Анастасия! – оклик прозвучал неожиданно, и точно в тот момент, когда она уже коснулась рукою двери.