Читать книгу Образ новой Индии: Эволюция преобразующих идей - Нандан Нилекани - Страница 11

В отношении развития страны моя позиция однозначна. Я вижу важнейший фактор роста в расширении доступа к ресурсам и возможностям. Независимо от уровня доходов люди везде должны иметь доступ к услугам здравоохранения и чистой воде, к базовой инфраструктуре, к капиталу, работе, надежной системе социальной защиты, к хорошим школам с преподаванием на английском языке.

Хотя обеспечение такого доступа – совершенно очевидная цель, большинство стран не может предоставить его. Я понял это, услышав выступление нобелевского лауреата, историка-экономиста Дугласа Норта на тему о том, как страны ограничивают такие возможности для граждан. В 2005 г. я был в Ирландии на заседании организации Conference Board, где доктор Норт произнес свою захватывающую речь. Он говорил оживленно и страстно об огромной важности развития так называемого «общества с открытым доступом». «Устойчиво ограниченный доступ – вот что мы видим в большинстве стран, – сказал мне позже доктор Норт, – это политика затруднения всеобщего доступа к рынками и институтам». Ограничения касаются доступа к капиталу, который нужен, чтобы начать бизнес, к системе образования, где качество напрямую связано с ценой. Мы видим, как элиты объединяются в попытках удержать власть и богатство, и людям становится крайне трудно вырваться из класса, к которому они принадлежат от рождения.

Его пример страны с закрытым доступом напомнил мне Индию времен моего детства, где занятость была низкой, начать и раскрутить бизнес было трудно, а качество систем образования варьировало весьма сильно. Мои родители не относились к состоятельным людям, но отец, работая менеджером на текстильной фабрике, считался лучшим представителем индийского среднего класса и ставил образование превыше всего. По его настоянию я посещал частную английскую среднюю школу, а позже поступил в Индийский технологический институт в Бомбее. Это образование и владение английским языком помогли мне войти в индустрию программного обеспечения. Однако подавляющее большинство индийцев не имело и до сих пор не имеет таких шансов. Как правило, родители могут позволить себе лишь обучение детей в государственных школах с низким качеством образования и преподаванием только на местных языках. Иными словами, в Индии, если вы родились бедным, то, скорее всего, останетесь им до конца жизни, и судьба ваших детей будет не лучше.

Чтобы страна перешла к открытому доступу, нам нужны конкуренция и рынки. По словам доктора Норта, это «позволит людям совершенствоваться и раскрывать свои творческие способности и даст гарантию того, что ни политическая, ни экономическая власть не будет оставаться в одних руках и передаваться по наследству». Такая обстановка также способствует социальной стабильности, поскольку она вызывает ощущение справедливости и веру в то, что каждый может изменить свое финансовое и общественное положение. С этой точки зрения Индия сейчас, спустя почти 20 лет после начала экономических реформ, продолжает борьбу за статус страны с открытым доступом. Демократия, пришедшая к нам в 1947 г., заложила основы для политической конкуренции, но лишь в 1980-е гг. выборы в Индии приобрели по-настоящему состязательный дух. Определенная степень экономической свободы появилась у нас в 1991 г., но социальные программы остаются слабыми и продолжают зависеть от субсидий. Низкое качество образования в государственных школах и неразвитая инфраструктура особенно сильно сказываются на бедной части населения. Те, кто могли позволить себе альтернативу, просто самоустранились: перешли в частные школы, к частным электроэнергетическим компаниям и в закрытые поселки, либо эмигрировали, оставив заботу о хрупких, расшатанных системах менее удачливым.

Идея открытого доступа встречает решительное сопротивление. Оно исходит как из сферы бизнеса, так и из правительства. Группы интересов и элита не хотят делиться властью, и для сохранения статус-кво у них есть серьезные причины. Реформа трудового законодательства угрожает не только бизнесу, привыкшему к дешевой рабочей силе, но и профсоюзам. Родители и школьники, получив больше прав, покушаются на господство профсоюзов учителей и администрации. Расширение экономических и социальных прав женщин угрожает господствующему положению мужчин.

Таким образом, реформы, расширяющие доступ, особенно важны для обездоленных. Они критичны для повышения мобильности по доходам среди самых отсталых и бедных групп. А эта мобильность – главная составляющая успеха свободных рынков. Мы склонны забывать, что предпосылка продуктивности и эффективности – значительная численность образованных людей, о которой нельзя и мечтать без широкого доступа к хорошим школам и колледжам. Чем больше людей получат достойную работу и хорошее образование, тем больше в экономике инноваций и «скачков производительности».

Я искренне верю, что с точки зрения целей нашего развития самые крупные успехи «связаны не с открытиями, а с тем, как мы применяем [их], чтобы уменьшить неравенство и обеспечить свободу доступа»{9}. Не придавать этому значения – не просто плохо, а очень рискованно. Мы не раз наблюдали популистский откат от рынков, когда не удавалось справиться с кризисом доступа, например в Европе в 1920–1930 гг. и позже в крупных странах Латинской Америки. Даже в США, стране, которая, по общему мнению, близко к сердцу принимает ценности свободного рынка, в годы «Нового курса» возобладали антикапиталистические настроения. В ту эпоху вырос уровень бедности и безработицы, а Франклин Рузвельт назвал бизнес «фашистским», стремящимся «поработить общество». Сейчас в США наблюдается возврат к этой риторике и нападкам на крупный бизнес на фоне усиления экономического неравенства, роста безработицы и выхода финансового сектора из-под контроля в результате недостаточного регулирования. Вот пример того, как легко меняется экономическое настроение страны: когда в сентябре 2008 г. финансовый кризис в США достиг апогея, а на спасение тонущих банков из бюджета было брошено около $1 трлн, даже самые стойкие приверженцы свободного рынка стали выказывать враждебность в отношении Уолл-стрит. Американцы назвали эту помощь «социализмом для богатых», а один рассерженный налогоплательщик заметил: «Я могу напрячься и спасти наших безответственных кредиторов и заемщиков, либо… могу купить дом. И то, и другое мой бюджет не выдержит»{10}.

Правительства сильно рискуют, закрывая глаза на такое неравенство и несправедливость. Если этими проблемами не заниматься, они спровоцируют отчаянный протест в отношении политики свободного рынка.

В этом контексте, на мой взгляд, силы глобализации работают в пользу Индии. В данный момент глобализация – довольно острая проблема. Для одних это свободная торговля и усиление взаимной зависимости в мировом масштабе, для других – зловещая сила, обезличивающая культуры, угрожающая гегемонией, нивелирующая разнообразие по мере выхода потребительских предпочтений за границы государств и разрушающая окружающую среду. Однако изменение положения Индии в сочетании с нынешними глобальными факторами сулит стране больше приобретений, чем потерь, и нам следует активнее включаться в процесс глобализации. Сегодня у Индии есть уникальные преимущества: самая многочисленная в мире группа англоговорящих людей и молодые амбициозные предприниматели, экспериментирующие с низкозатратными моделями бизнеса. Наши обширные внутренние рынки помимо возможностей, которые они предлагают, компенсируют в определенной мере взлеты и падения глобальной торговли.

Политическая ситуация в мире тоже на руку Индии. В 1950-х гг. взаимодействие страны с Западом, учитывая наши барьеры для международной торговли, сводилось к геополитическим аспектам, осложнявшихся холодной войной и участием в Движении неприсоединения. Неудивительно, что у таких деятелей, как Неру и министр обороны и представитель страны в ООН Кришна Менон, отношения с западными странами были очень настороженными. Настороженность лишь усилилась, когда Индия стала зависеть от помощи Международного валютного фонда и Всемирного банка. Индира Ганди встала на социалистическую платформу в пику западным странам, но и она в конце 1960-х гг. вынуждена была временами обращаться к Соединенным Штатам за продовольственной помощью. Сегодня, однако, индийский бизнес играет важную роль в формировании имиджа страны благодаря своей международной диверсификации, партнерским связям и поглощениям. Наши политические лидеры тоже укрепляют свои позиции в международных организациях и налаживают связи с США и странами Европы. Как у самой быстрорастущей в мире демократии, у нас есть потенциал превращения в сдерживающую силу эпохи авторитарных режимов и азиатскую нацию, наиболее близкую к Западу в культурном отношении.