Читать книгу Доктрина шока. Расцвет капитализма катастроф - Наоми Кляйн - Страница 9

Гейл обратилась в Институт Аллана с требованием предоставить ее медицинскую карту. Сначала ей ответили, что бумаги не сохранились, но в конце концов она их все-таки получила – все 138 страниц. Доктором, который имел право допустить ее к этим документам, был Эвен Кэмерон.

Письма, заметки и официальные медицинские документы содержали душераздирающую историю – о лишенной в 50-е годы свободы 18-летней девушке Гейл и о правительстве и врачах, злоупотреблявших своей властью. Записи начинаются с осмотра Гейл доктором Кэмероном при ее поступлении: блестящая по своим знаниям учащаяся школы медсестер в Макгилле, «до настоящего времени вполне уравновешенная личность», как описывает ее Кэмерон. Однако она страдает от тревоги, связанной, отмечает доктор, с плохим отношением к ней отца – «человека с глубокими нарушениями», который «регулярно совершает психологические нападения» на свою дочь.

Начальные записи отражают симпатию медсестер к Гейл, которая посвятила себя той же профессии, что и они, ее называют «веселой», «общительной» и «изящной». Но после нескольких месяцев, проведенных под их надзором и вне его, Гейл претерпевает радикальное изменение личности, что скрупулезно отражено в медицинской карте: через несколько недель она «демонстрирует детское поведение, выражает странные мысли и явно галлюцинирована и неадекватна». В записях указывается, что эта интеллигентная молодая женщина не способна досчитать до шести; она то «пытается манипулировать персоналом, враждебна и крайне агрессивна», то становится пассивной и апатичной и даже неспособна узнать своих родственников. Ее заключительный диагноз – «шизофрения… с яркими истерическими проявлениями» – куда серьезнее, чем «тревога», на которую она жаловалась при поступлении.

Эти изменения, без сомнения, имели прямое отношение к лечению, которое также описано в истории болезни Гейл: огромные дозы инсулина, которые вызывали коматозное состояние, странное сочетание возбуждающих и тормозящих средств, долгий сон под действием лекарств и сеансы электрошока, которые в восемь раз превышали обычные дозы, применявшиеся в терапии того времени.

Сестры не раз отмечают стремление Гейл убежать от врачей: «Пытается выбраться отсюда… заявляет, что с ней плохо обращаются… отказывается от сеанса электрошока после инъекций». Такое поведение всегда было поводом для очередной отправки ее в то место, которое младшие коллеги Кэмерона прозвали «мастерской шока»[51].