Читать книгу Когда Мечтаешь - Нара Андреева - Страница 5

Ника в очередной раз пробежалась глазами по рабочему материалу– черновую правку она худо-бедно закончила, но браться за чистовой вариант пока не видела смысла. Задумчиво прикусив губу, она некоторое время бесцельно щелкала мышкой, а затем, решившись, открыла почтовый ящик и принялась писать письмо начальнице отдела Светлане Орловой.

Теперь оставалось только ждать ответа. Чтобы скрасить ожидание, Ника навестила свой любимый форум, потрепалась с народом на отвлеченные темы, почитала несколько свежих анекдотов и смешных историй, даже согласилась на флирт с юзером Tvoj@pushistik.Персонаж был новый, нагловатый, но забавный…

Tvoj@pushistik:Дашь ЦУ, как тебя сразить наповал?

Nikeja: Используй фантазию.

Tvoj@pushistik: Не проблема! Фантазий много, все с твоим участием.

Nikeja: О_о! Быстрый ты.

Tvoj@pushistik: А чего медлить? Ты привлекательна, я чертовски привлекателен…

Nikeja:А уж как скромен. Я в офф. Даю тебе время продумать стратегию.

Посмеиваясь, Ника вышла с форума и открыла ответ из редакции. Правда несколько иной, чем она ожидала. В письме был прислан никнейм начальницы и просьба немедленно с ней связаться в скайпе.

Дождавшись ответа на видеовызов, Ника изложила приятной брюнетке средних лет свои мысли на счёт перевода статьи и привела примеры, из которых она заключила, что ей необходим оригинал. На уточняющий вопрос о степени владения языком, она с гордостью ответила– "превосходно". Глава отдела, подумав секунду, кивнула и сообщила, что вышлет ей статью.

Как Ника и предполагала, бело-голубой клевер из статьи оказался пажитником голубым, а дикий чеснок, черемшой. Про то, что "silantro" следует переводить как "кинза", переводчик тоже видно не знал и перевел как "сельдерей".

С оригиналом дело пошло быстрее и намного легче, так что к обеду Ника с удовлетворением сохранила плоды своих трудов, на всякий случай сделала копию в облаке, и созвонилась с сестрой.

Лиза, голосом приговоренной к смертной казни, поведала ей, что с обедом она пролетела, ибо её студенты, конечно, оболтусы и все такое, но дети ж всё-таки, и она их даже где-то любит, поэтому подготовить их к экзаменам по полной программе– её святая обязанность.

Видела Ника этих деток: лбы под два метра и девицы с сантиметровым слоем штукатурки. Скорее это она ребенок по сравнению с ними. Но сестра на её язвительные замечания достала их школьный выпускной альбом, где Ника с ужасом узрела себя раскрашенную, словно апач на тропе войны. Страшный компромат сестра потом надежно спрятала, и сколько Ника не искала, чтобы предать альбом какой-нибудь расправе, например, через сожжение, ничего не выходило. А Лизка только подтрунивала над ней и, мечтательно закатывая глаза, представляла, как будет показывать эти фото её детям…

Только вот годы шли, а ни у неё, ни у Лизы так и не появились те, кому можно показывать фото мамашек в боевом раскрасе. Не сказать, чтобы они сильно переживали по этому поводу, но вот родители… Мама уже намекала: "Девочки, бог с ними с мужьями, может быть, хоть сами родите? Вы же знаете, мы с папкой поможем". Мнение Лизы на этот счет было твердым– рожу только мужу и точка– удобная позиция, которая не требует ни объяснений, ни поиска смысла.

Ника и родила бы, только вот не встретился ей мужчина, который, по её мнению, достоин был стать отцом. Те пара красавчиков, с которыми она встречалась, конечно, своей внешностью могли сразить наповал, только вот с мозгами у них дела обстояли не важно, а с эгоизмом и расчетливостью был перебор, так что плодить от таких детей было бы чистейшим преступлением.

Почему-то Ника вспомнила, как отреагировало тело, когда Вадим прижался к ней. Надо признаться, этим утром он выглядел очень даже неплохо. Высокий, голубоглазый, с красивой улыбкой, умный к тому же.

И не так уж страшно, что лохматый. Можно же научить его причесываться и одежду по размеру подобрать…

Придя в ужас от своих мыслей, Ника тряхнула головой. Она сейчас на полном серьезе рассматривала Вадима как потенциального папу для будущего ребенка?

"Ага! Ты не заметила, что не назвала его упырем и лохматым чудовищем? Сдаешь позиции!"

– Выходит, что так, – ответила Ника подсознанию и начала собираться в магазин.

Ну, раз бывшее лохматое чудовище и упырь, а ныне некто "высокий и голубоглазый" предпочитает мясо, она решила прикупить отличный толстый край и овощей для салата. Своему ехидному подсознанию, намекающему на морепродукты– "нет ничего полезнее для мужчин перед зачатием ребенка"– велела заткнуться и не высовываться, а для убедительности зашла в аптеку и купила настойку пустырника.

"Наверное, подделка", – позже подумала Ника, когда почувствовала, что волнуется, невзирая на двойную дозу успокоительного. Она почему-то долго не могла выбрать, что надеть. Потом зачем-то накрасилась, одумалась и, ругая себя за глупость, спешно смыла помаду и тушь. Еще чего не хватало– красоваться перед этим! Опять сменила блузку, затем вообще переоделась в платье. К семи часам вечера поняла, что волна паники накрыла ее по самую макушку, но, как она ни пыталась себя успокоить, ничего не могла с этим поделать. Ей так и не удалось поймать ускользающую от нее последний час мысль, что-то тревожило её, и любая попытка объяснить свои метания оборачивалась крахом.

–Ты сейчас пройдешь, откроешь дверь и будешь смотреть на Вадима так же, как на ту крысу, что видела у мусорки. А когда он уйдет, посмеешься над тем, как сама себя завела на пустом месте…

Звонок раздался вновь. Стараясь придать лицу безразличное выражение, Ника потопала в прихожую и впустила пунктуального гостя.

Вадим с порога окинул её насмешливым взглядом, а когда они прошли в комнату, приобнял и, склонившись к уху, в лучших традициях жанра, опалил её своим горячим дыханием:

– Ника…

Стоит ли говорить, что Нику сильно возмутила подобная наглость. Именно возмутила, а не обожгла или пробила током, и прочие глупые глаголы, которые любят авторы любовных романов. И уж точно, слабость она ощущала от того, что устала за день, а не потому что руки у него оказались очень сильными… ну просто до умопомрачения сильными. Чтобы возмущение выглядело убедительнее, она грозно– так ей показалось– выпалила:

– А ну, руки убери, наглец!

– Точно кошка шипишь. Хочешь, буду тебя звать котенком? – отозвался Вадим, нарочно прижав её к себе сильнее.

– Нет!

– Напрасно. Я всё равно буду.

– Отпусти, я сказала.

– Ну, раз ты настаиваешь, котенок.

Он разжал руки, и Ника, ощущая, как щеки горят огнем, рванула на кухню, бросив на ходу:

– Ужинаешь и сваливаешь. Через пятнадцать минут все будет готово.

Пока она зверски колотила молоточком по нарезанным кусочкам толстого края, Вадим, судя по звукам, включил комп и засел вновь колдовать. Или шаманить, как он называл это действо.

"Ведь я ему даже спасибо не сказала. А комп, и правда, стал работать быстрее– сегодня ни разу не завис с утра, – подумала Ника, бросив отбивные на сковородку. – Но, с другой стороны, он же сам мне не дает это сделать. Еще чего выдумал, лапать меня и котенком называть!"

"Чего это ты разошлась! – вдруг возмутилось подсознание, – он тебя обнял, между прочим, а вовсе не лапал. И тебе было приятно, хоть ты и расшипелась. Врушка ты, Ника, причем очень плохая".

Она воровато оглянулась, убедившись, что по-прежнему одна в кухне, накапала себе ещё пустырника, в корне не соглашаясь со своим нахальным вторым я. Чёрта с два ей понравилось и точка. Просто он застал её врасплох…

Ника заправила салат, поставила на стол тарелки и направилась звать Вадима, а когда услышала входящий вызов скайпа понеслась в комнату вприпрыжку… Чтобы замереть, как вкопанная, перед монитором. Вадим уже принял вызов от Орловой, рядом с которой сидела сама Виктория Косогорова, и обе, с вытянутыми от удивления лицами, смотрели на Вадима, а когда перевели взгляд на неё, почему-то смутились. На мгновение показалось, что Косогорова даже покраснела.