Читать книгу Говорящий Дрозд и другие сказки из Индии - Народы Северной Индии - Страница 12

Однажды Верблюд пасся в лесу. По обычаю тех мест у него было кольцо в носу и к этому кольцу были привязаны вожжи, держа за которые хозяин верблюда водил его. И вот, когда Верблюд пасся, эти вожжи запуталась в кустах, и Верблюд никак не мог освободиться. Это несчастье привело его в такое замешательство, что Верблюд совершенно не знал, что ему делать.

И вот, когда Верблюд  изо всех сил пытался освободиться из зарослей кустарника, вдруг, откуда не возьмись появился Шакал.

«Братец Шакал, – сказал Верблюд, – помоги мне, пожалуйста, освободиться из этих зарослей кустарника».

«Братец Верблюд, – сказал Шакал, – я помогу тебе освободиться, но ты должен заплатить мне за это. Разве не гласит мудрость, что ‘Даже брат не будет служить тебе даром’?»

«Чем я должен заплатить тебе, братец Шакал? Я очень бедный верблюд».

«Ты заплатишь мне, – промолвил Шакал, – фунтом своего мяса».

Это было тяжёлое условие, но делать было нечего. «Лучше потерять фунт своей плоти, – подумал Верблюд, – чем потерять свою жизнь». Так он и согласился заплатить Шакалу фунтом своего мяса.

После этого Шакал высвободил Верблюда, и Верблюд уселся на землю и сказал:

«Я готов, возьми свой фунт мяса».

«Тогда открой свой рот», – сказал Шакал.

«Для чего это?» – спросил Верблюд.

«Для того, чтобы я мог взять мой фунт мяса от твоего языка».

Это был жестокий удар. Верблюд не мог согласиться на это, потому что он знал, что он умрёт, если у него вырвут язык.

Поэтому он сказал: «Я не обещал тебе отдавать свой язык».

«Нет, ты пообещал», – сказал Шакал.

«Не лги, – сказал Верблюд, – есть свидетели, которые могут подтвердить твои слова?»

Шакал побежал искать свидетелей. Сначала он попросил Льва, засвидетельствовать, что он слышал, как верблюд пообещал отдать ему язык. Шакал пообещал отдать Льву половину того, что он получит в качестве награды.

«Пошёл вон, – сказал Царь зверей, – я Лев, а не лжец».

Тогда Шакал попросил Тигра, но Тигр сказал:

«Мне не нравится верблюжье мясо, так что дело того не стоит».

И вот так Шакал просил стать свидетелями многих зверей, но не один из них не захотел помочь ему, пока он не пришёл к Волку.

«Дружище Волк, – сказал Шакал, – если ты поклянешься, что ты слышал, как Верблюд обещал мне свой язык, то ты получишь его половину».

«Половину языка? – промолвил Волк. – Это маленькая порция для меня».

«Нет, нет, – сказал Шакал, – половину Верблюда. Разве тебе не понятно, что если мы вырвем из него язык, Верблюд быстро истечёт кровью и умрёт».

«Да, так и будет, – сказал Волк. – Ладно, я согласен».

И вот Шакал пошёл с Волком обратно к Верблюду, и Волк сказал, клятвенно подняв свою правую переднюю лапу к небесам:

«Клянусь Всевышним, что я слышал, что этот Верблюд обещал отдать свой язык этому Шакалу».

Конечно же это была ложь и они все знали это, но Верблюд сам не хотел прослыть лжецом и кроме того их было двое против его одного.

«Очень хорошо, – сказал Верблюд, – подойди и возьми». Он широко открыл свой рот. Шакал засунул свою голову в верблюжий рот, и после того, как он сделал это, Верблюд загнул свой язык назад, так что Шакал не мог до него дотянуться.

Шакал вытащил свою голову назад и сказал Волку:

«Моя пасть слишком мала, лучше попытайся ты – у тебя большие челюсти».

Теперь Волк засунул свою голову в рот Верблюду. Верблюд загнул свой язык вовнутрь, всё глубже и глубже, а Волк заталкивал свою голову всё дальше и дальше, и наконец вся волчья голова оказалась внутри. И тут Верблюд сомкнул свои челюсти на волчьей шее.

«О, дядюшка Верблюд, – сказал полузадохнувшийся  Волк, – что это такое?»

«Это, – сказал Шакал, поднимая свои глаза к небесам с самым набожным видом, – это результат клятвопреступления». Верблюд вообще не произнёс ни слова, он просто задушил Волка насмерть, а Шакал убежал.

Я думаю, что вы согласитесь со мной, что Шакал, который заставил Волка стать лжесвидетелем, был зловреднее, чем Волк, совершивший клятвопреступление. Но он просто посмеялся над Волком, а сам убежал, не получив по заслугам. Такое часто случается в этом мире, но мы будем надеяться, что когда-нибудь в другой раз ему воздастся в полной мере за его грехи.