Читать книгу Черные полосы - Настасья Карпинская - Страница 4

Провожая Стаса и Динку, я вышла на крыльцо ресторана и закурила, наблюдая, как отъезжает такси.

− Анастасия, вы в каком районе живете? – Вячеслав встал рядом со мной, покручивая пальцами зажигалку и посматривая на меня с легкой, охр*нительно сексуальной улыбкой. Ещё один друг Франца, только нормальный, в отличие от Ширяева.

− На Ломоносова, − затушив сигарету, бросила её в урну, ибо рядом с таким мужчиной курить вот совсем «моветон». Рядом с Усмановым дым в горле застревал. Шикарный зеленоглазый обаятельный, обходительный. Мечта, а не мужик. Только глядя на него, хочется, бл*ть, эволюционировать, чтобы соответствовать. Но проблема в том, что у всех есть свой потолок, и пробить его − та ещё задачка. Я о таком даже не мечтаю, ибо не по зубам. Поэтому смотрю, облизываюсь и мило улыбаюсь, изо всех сил стараясь не п*здануть чего лишнего.

− Как жаль, что нам не по пути, − чтобы нам было по пути, парад планет должен произойти, да полюса местами поменяться, и всё это в один, с*ка, день. Иначе, совсем без шансов.

− Вы очень галантны, Вячеслав. Мне давно не встречался такой тип мужчин. Любо дорого смотреть, – он широко улыбнулся, и мне захотелось родиться в другой день, в другое время, в другой семье, и вырасти совсем другим человеком, дабы иметь возможность соответствовать. Ну, где же вас таких делают? На каком, бл*ть, заводе? Скажите мне адрес, я готова хоть пешком туда идти. Что ж ты так улыбаешься? Ну ты ж, п*здец, какой классный.

− Редко когда услышишь похвалу из уст красивой девушки, – с*ка, ты ещё и нарциссизмом не болеешь. Ты, вообще, настоящий? Может, пришелец? Дайте мне палочку, я в него потыкаю.

− Я думаю для вас, Вячеслав, выслушивать подобное в свой адрес, уже вошло в привычку.

− Увы, это настолько редко, что я до сих пор не знаю, как правильно реагировать на подобные слова, − п*здануть что-то в стиле: « Чего ж ты такой ох*енный, у меня трусы промокли» захотелось с непреодолимой силой, поэтому я растянула губы в улыбке, изо всех сил стараясь воспитано молчать. От провала меня спасло подъехавшее такси, и Усманов, всё так же галантно попрощавшись, отчалил. Я выдохнула и, вытащив сигарету из пачки, с наслаждением закурила, дожидаясь свою бричку с кавказским кучером.

Рано утром меня разбудило пришедшее на телефон сообщение от Ритки. Оторвав голову от подушки, открыла смс и раза со второго одним проснувшимся глазом прочитала: «Выгнала». Аллилуйя! Второй глаз от такого тоже проснулся и с удивление воззрел на экран. У неё остался кусочек мозга, не всё так плохо, как казалось. Каким богам воздать хвалу и принести воздаяния? Подумала я, роняя голову обратно на мягкую подушку. Хотя, она же, дура, может выгнать, а потом обратно пустить. Рано я радуюсь.

***

− Здравствуйте, доктор! – Данька заглянул ко мне в кабинет и, убедившись, что я один, вальяжно вошёл, раскинувшись на моём диване.

− Здравствуй, больной! На что жалуемся? – Данька был моим двоюродным братом, и в последнее время мы виделись с ним довольно редко: то графики не совпадали, то тупо сил не оставалось после работы.

− На дефицит финансов, любви и секса.

− Тебе бабок подкинуть? С остальным, извини, помочь не могу.

− Ага, ляма четыре.

− Ты в подпольном казино проигрался?

− Не, хозяйка опять из квартиры выгнала. Снова хату искать.

− Этой чего не понравилось?

− Моя активная половая жизнь её не утроила. Дословно: хватит проституток сюда таскать и квартиру превращать в публичный дом.

− Ясно. Ну, я тебе помочь ничем не могу, кроме, как посоветовать хорошего венеролога.

− Лучше банк хороший посоветуй, в котором выгодней ипотеку оформить.

− Дань, ты работу лучше нормальную найди. Ты же бар свой хотел открывать. Какого чёрта ты все бабки, которые на вахте заработал, непонятно куда спустил?

− Не сыпь мне соль на сахар.

− Идиот.

− Может, одолжишь мне пару лямов? Я тебе верну.

− Ага, с первой зарплаты.

− Андрюх, я серьёзно.

− Дань, я матери ремонт сделал недавно в доме, поэтому, извини, но бессрочно и безвозмездно спонсировать тебя сейчас не могу. Да и не хочу, ты мне с прошлого раза ещё торчишь.

− Ладно, понял. Пошёл я тогда батрачить.

– В ночную сегодня? В бар?

− Конечно, разливать пойло и работать жилеткой для сопливых откровений. Мир – дерьмо, и люди в нем какашки, – произнес печально Даня и, пожав мне руку, вышел за дверь.

***

− Анастасия Николаевна, отвезите, пожалуйста, документы в филиал Краснознаменска. И там бы, по-хорошему, проверочку нам устроить. Не сходится что-то у них по отчетам. Займитесь, – произнёс мой непосредственный начальник и положил увесистую папку на стол.

− Сергей Викторович, у нас вроде ещё есть в штате курьеры и служба внутреннего контроля. Почему я?

− Потому что их надо хорошенько испугать и, может, даже кого-то уволить, а служба контроля не уполномочена такими возможностями. Расходы на поездку будут оплачены, не переживайте, – Горбань уткнулся в монитор своего компьютера, наглядно давая понять, что разговор окончен, и я свободна. Вот же старый козёл. И самое противное, что слова ему против не скажешь, потому что платит он хорошо, да и лишней работой зазря не нагружает. В должности повысил до своего помощника, и, вообще, он, как человек, не плохой, но эти незапланированные заранее поездки в разнообразные «жопы мира» порядком раздражают. Быстро раскидавшись с текучкой, я, предупредив Сергея Викторовича и прихватив всё необходимое, вышла из офиса. Заехала домой, переоделась, прихватила с собой небольшую сумку с вещами и выдвинулась в Краснознаменск, будь он неладен. Один из самых отстойных и почти не приносящий прибыли филиал страховой. Когда я пришла работать к Горбаню, у него была маленькая неприметная фирма. Но за шесть лет развернулся мужик основательно. Теперь у него пять филиалов, шикарный офис в центре города, а с прошлого года ещё и подвязки в администрации, благодаря хорошо устроившемуся там племяннику.

Краснознаменск встретил меня своей убогой серостью и отвратительной погодой, заставляя раздражаться меня больше обычного. Стоило мне зайти в здание, как офисные мыши засуетились и нервно забегали по «клетке» с горами бумаг в своих лапках, успевая попутно прятать пакеты с печеньем и кружки с недопитым кофе. Работать, негры, а не кофе цедить. Глядя на их испуганные лица, меня так и подмывало неожиданно кому-нибудь сказать «бу» и поржать над тем, как он испуганно подскочит на месте. Едва сдерживаясь, чтобы не заржать, заняла кабинет местного начальства и уткнулась в бумаги, ибо я же взрослый серьёзный человек, правая рука руководства и, вообще, весомая личность. Взглянула на дрожащего Юрика, который числился тут начальником, и заржать захотелось ещё больше. Спустя час работы было уже не до смеха. Разь*бывала я их методично, поступательно и жестко за каждый косяк, что находила. Воровали они много, нагло и почти в открытую, пользуясь тем, что руководство на них почти забило и с проверками давно не приезжало. Переговариваясь по телефону с Сергеем Викторовичем, увольняла одного за другим, попутно вызывая службу контроля во главе с главным бухгалтером, дабы проверили всю оставшуюся мелочевку и подчистили всё до конца. К концу второго дня моя работа была закончена, и я, зайдя в номер местной гостиницы, упала на кровать, скинув с ног за*бавшие меня за день туфли. Пожрать бы, принять душ и вырубиться до утра. Возвращаться домой я сегодня не планировала, но, потянувшись к телефону, чтобы заказать ужин, я едва не завизжала на весь номер, подскочив на кровати. Мышь! Маленькая серая противная мышь пробежала, прижимаясь к плинтусу, и скрылась за дверью ванной. П*здец, бл*ть! Никогда больше не буду останавливаться в местных гостиницах. Вещи быстро собраны в сумку, скандал на ресепшене с администратором, полстраницы моей злобной писанины в жалобную книгу, и такой же злобный и негативный отзыв на их сайт. На часах почти десять вечера. Я, злая и уставшая, мечтавшая оказаться дома в тёплой кровати, гоню машину по трассе в сторону города. Окончательно стемнело довольно быстро, встречные машины слепили фарами, а начавшийся дождь проблему видимости только усугублял. Когда эта неделя полного п*здеца закончится? Где, с*ка, моя белая полоса? Чёрная меня уже за*бала, давайте следующую. Но мои скупые мольбы услышаны не были, или были поняты превратно, но дальше случился полный п*здец. Мой форд решил, что и его эта дерьмовая жизнь тоже подза*бала, и он устал. Сначала заплавали обороты, потом он задергался, как припадочный, а через сто метров и вовсе заглох. Матерясь на весь салон, на подкате съехала на обочину, включив аварийку. Выходить и заглядывать под капот смысла не имело, в тачках я не шарю. Нет, заправить могу, масло долить или незамерзайки зимой. Ёмкости, слава Богу, не путаю. Но на этом мои познания заканчиваются. Обзвонив несколько найденных в интернете номеров служб эвакуаторов, я была корректно послана нафиг, ибо в такую погоду и в такую даль ехать никто не хотел. В последней мне, вообще, предложили дождаться утра, якобы машин свободных нет. П*здят, как дышат, твари. Позвонить-то, блин, некому. Перебрав список знакомых в телефонной книжке, столкнулась с тем, что у половины девчонок нет машин, вторая половина в отпусках, греется на солнышке в тёплых странах. Остальных я видела всего раз в жизни, и они явно меня пошлют на три буквы, если вообще возьмут трубку. Когда бабушка говорила, что мне будет тяжело в жизни с моим характером, она явно имела в виду вот такие ситуации. Выйдя из машины под проливной дождь, пыталась «голосовать», чтобы хоть кто-то остановился. Но граждане водители были настолько отзывчивые и любезные, что просто забивали большой и толстый и проезжали мимо. Сев обратно в машину, дрожащими от холода руками набрала номер Динки. Она, конечно, будет долго меня материть, но больше мне реально не к кому обратиться.