Читать книгу Видеограф в юбке. Тайна фамильного кулона - Настя Гарсия - Страница 2

Я второй час шла по серому асфальту, иногда попадая ногами в мягкую грязь с осенними листьями.

Страшно ли мне было? Пока не очень. Все мысли были направлены на то, чтобы понять, где я нахожусь. В рюкзаке монотонно побрякивала камера и объективы. Это успокаивало, даже убаюкивало. Казалось, что я не одна в этом большом жестоком мире. Хотя вчера мир ещё не казался таковым. Я готовилась к любимой работе, не ожидая ничего дурного.

Полгода назад мой хороший знакомый подогнал классный заказ. Национальная свадьба на четыреста человек обещала принести огромный доход. К тому-же такие свадьбы всегда довольно интересны и вводили в особое расположении духа.

Встреча с клиентами, братьями невесты и женихом, была назначена не в самом дешёвом ресторане. Я здесь не бывала раньше.

Выходя из автобуса на встречу я наступила в собачье дерьмо. Примета обещала счастье, но запах стоял отвратительный.

В ресторане я первым делом шмыгнула в туалет отмывать сапог. Счастье отмывалось тяжело, суля удачу.

За столиком сидели два верзилы с усами. Один крутил в руке чётки, подёргивая бровью. Второй наливал из кувшина морс, разглядывая в нём невидимые песчинки. Моё первое чувство, – развернуться и уйти. Вряд ли я смогу снять такую большую свадьбу. И я снова недоверчиво посмотрела на мужчину с чётками.

– О, какой смелый дэвушк! – вдруг раздался радостный мужской голос за спиной. Меня взяли за плечи и начали подталкивать к столу с гигантскими мужчинами. – Давай кушай шашлык, потом обсудим наш грандиозный праздник.

Это был жених Манук. Всю организацию свадьбы он взял на себя. И в переписке по WhatsApp постоянно повторял, что «голова станет совсем седой к концу свадьбы».

Про невесту я знала мало. Только то, что ее звали Лили и она долго не соглашалась выйти замуж.

***

Мои мысли нарушил звук приближающейся машины. На этой трассе очень редко ходит транспорт. Это был мой шанс. Через пару секунд вспыхнули фары и у обочины притормозил огромный грузовик. Долго никто не выходил. Закрались неприятные ощущения. Время позднее. Девушка с большим рюкзаком и в рваной одежде посреди малолюдной дороги – зрелище необычное.

Открылась дверь кабины, из машины браво выскочил водитель. На вид мужчине было лет пятьдесят. При плохом освещении я отметила, что глаза его уставшие. Видимо ехал долго и мало спал. Визуально человек внушал доверие, я уже почти расслабилась и посчитала себя спасённой, представляя, как скоро приеду домой, выпью кружку пива и лягу спать.

– Привет, цыплёнок! Ты что, из курятника сбежала? – обрадованно сказал он и оголил гнилые зубы.

– Здравствуйте! Я иду со свадьбы, – ответила я, и если бы не было страшно, то мне было бы смешно.

– Крутая свадьба, хорошо погулял цыплёночек! – захихикал мужик и его гнилые зубы зловеще сверкнули в свете фар. – Может продолжим праздник? Поехали в бар, по вискарику? Почирикаем обо всём.

Его зубы внушали страх. Нутром я почувствовала, что пора уходить.

– Угости сигареткой, батя! – наигранным голосом сквозь страх сказала я, по-пацански плюнув в сторону. Так недавно делал герой старого фильма, отвлекая немца.

– О, погоди, птичка! Сейчас, сейчас, – он полез в кабину. Я быстро развернулась и со всех ног рванула к лесу.

Объективы в рюкзаке предательски громыхнули. Трава цеплялась за порванные брюки. На одном дыхании вбежав в лес я оглянулась убедиться, что достаточно быстро удаляюсь от трассы и мужчина не преследует.

В лесу пахло сыростью. По ощущениям около одиннадцати часов вечера. Птицы уже не пели. Был слышен только шелест листьев, которыми играл ветер. Нужно передохнуть и собраться с мыслями.

Ноги начинали гудеть. Сев под березу, я достала бутылочку с остатками воды.

Снова всплыли перед глазами моменты сегодняшнего дня.

***

Утром я встала в семь часов. Осенний день обещал быть солнечным. Надев белую парадную рубашку, проверила, все ли батареи сложены в рюкзак. Когда ты свадебный видеограф, то со временем перед свадьбой на автомате складываешь всю технику. А потом включаешь голову и проверяешь, сложила или автомат не сработал.

Последний глоток кофе перед поездкой.

– Ну, погнали!

Многие коллеги говорят, что снимать свадьбы тяжело. Подчёркивают, что особенно тяжело для девушки.

Первую свою свадьбу я снимала, когда ещё не думала, что настолько привяжусь к этой работе. Потом была вторая свадьба, я также ещё была не уверена в себе. Примерно после пятой по счету свадьбы я начала понимать, что это для меня не просто работа.

Это особая атмосфера. Некая энергетика, которая будит в тебе спящие инстинкты. Как-будто ты все годы спишь, а потом резко просыпаешься. Когда едешь на свадьбу, чувствуешь себя гепардом перед прыжком. Не все могут совершить героический прыжок. А ты можешь!

В самом начале пути меня удивляло, почему среди свадебных видеографов так мало девушек. Уже года через три начала понимать, почему так.

Во-первых, девушек не так сильно ценят, как мужчин. Возможно, это связано с тем, что девушка кажется слабее. Всё-таки двенадцать часов на ногах – испытание даже не для каждого мужчины.

Во-вторых, подсознательно большинство невест ревнуют своих женихов. Даже сами этого не осознавая. И неважно, что фотограф или видеограф – это профессионал. Ведь подсознание невесты – никуда не денешь.

В-третьих, многие люди больше доверяют мужчинам. Оплатить деньги мужчине для них проще, чем отдать те-же деньги женщине. Мужчины-видеографы более жёсткие и требовательные, на них только глянешь, и передумаешь просить скидку. Женщины по природе более мягкие и терпеливые, можно надавить на жалость и выбить отличную скидку.

– Где будем сворачивать? – спросил таксист, сжимая руль.

– За вторым поворотом сразу направо! – ответила я, открыв 2GIS в телефоне.

Свадьба сегодня должна быть закрытой. Всех подрядчиков, кроме меня, набрали с других городов. Фотограф – житель Финляндии. Выездных регистратора двое, на русском языке плохо говорят. Ведущих также двое, приехали из Армении. Насколько я поняла, этих ведущих забронировали за год и они известные армянские артисты.

Свадьба предполагала дресс-код для всех специалистов. Но нам сказали, что своя одежда здесь не нужна, её сошьют для каждого подрядчика. За два месяца до свадьбы с нас сняли мерки и начали шить одежду по индивидуальным размерам. Собственную парадную рубашку разрешили надеть только на съёмку сборов невесты. А затем уже будут выдавать сшитую одежду.

Перед каждой свадьбой я всегда волнуюсь, но сегодня волновалась особенно сильно. Национальные свадьбы – они особенные, не похоже на классические. Там никогда не знаешь, чем может все закончится и какие могут быть традиции, с которыми ты не сталкивался.

Было ещё кое-что. Накануне свадьбы мы встречались с невестой Лили. Она очень нервничала и передала мне небольшой сверточек. Попросила, чтобы этот свёрточек я сохранила до свадьбы и не говорила о нём жениху. Очень необычная ситуация, но я пообещала невесте, что выполню её обещание. В свёртке находилось золотое украшение. Круглый кулон, внутри которого был аккуратный драгоценный камешек. Похож на бриллиант.

Когда я вышла из такси, уже было почти десять утра. Передо мной стоял частный трёхэтажный дом за высоким каменным забором. Каждый камень на этом заборе стоил уйму денег.

– Ой, здравствуйте! А вы наверное видеограф Алиса? Мы вас как раз уже ждём! Я Нинэ, подруга сестры невесты, – протараторила взъерошенная женщина, случайно выглянувшая в раскрытую дверь. На вид ей было лет сорок. Одета Нинэ была в строгое бордовое платье, не совсем удачно подчёркивающее аппетитные формы. Но это ее ничуть не портило, женщина была привлекательной и излучала хорошую энергетику. – Лили сегодня немного на взводе, почти не спала, бедолага. Есть ничего не хочет! Но к банкету проголодается, куда ей деваться.

– Ничего, аппетит приходит во время еды! Это нормально, – ответила я, улыбаясь в ответ на лучезарную улыбку женщины.

Мы с Нинэ зашли в дом и она повела меня по винтовой лестнице наверх. Комната невесты оказалась под самой крышей. Состояла она из небольшого коридорчика, заставленного цветами и угощениями. И спальня невесты – с огромным балдахином над круглой белой кроватью. Роскошные шёлковые шторы в пол. Около стен несколько ваз с цветами. К столу с угощениями была приставлена прислуга в голубой отглаженной рубашке и в белом переднике. Она стояла, словно статуя. Иногда подливала морс в стаканы, меняла эти стаканы местами. Вносила на подносе конфеты и фрукты.

– Всем доброе утро! – насколько возможно громко выпалила я, вплывая лебедем в комнату Лили. Невеста была очень красивой. Не удивительно, что жених терпел любые ее капризы.

– Какой у вас красивый дом, такой-же как его хозяйка, – продолжала я и если бы была мужчиной, то после этой фразы даже возможно поцеловала бы её ручку. – Говорят, вы плохо спали, Лили? Что же так не спалось? Впереди очень продуктивный денёк предстоит.

– Привет, Алиса! Что-то не спокойно на душе, хотя вечером вчера была вполне нормальной. Легла спать и меня затрясло, – невеста грустно вздохнула и опустила глаза. Она сидела на высоком стуле у окна, возле неё хлопотали девушки. Доделывали макияж, поочередно убегали из комнаты и возвращались.

Девушек было десять человек – подруги и родственницы. Каждая девушка шикарная красотка. Как будто здесь готовятся к кастингу на конкурс красоты. Рядом с ними я почувствовала себя бесформенным тюленем, случайно выброшенным волной на берег. Летние свадьбы добавили мне морщин и синяков под глаза. Думаю, что меня бы даже не допустили к кастингу.

Самобичевание и всплески низкой самооценки были внезапно прерваны.

– Бери скорее конфетку, ручная работа, ты такие не попробуешь нигде! – передо мной стояла армянская девочка лет десяти. Она улыбалась и протягивала вазочку с конфетами. Я немного помедлила, вспомнив, что на диете.

– Прощай, фигура! – ответила я девочке и в знак уважения взяла несколько конфет в разноцветных обёртках. «И прощай, кастинг», – подумала я. А девочка громко засмеялась, ей очень понравилась фраза про фигуру.

Платье невесты висело тут-же в комнате, его закрепили на дверце шкафа. Тяжелое, пышное, с длинным шлейфом. Лиф был расшит причудливыми узорами, всё блестело. Солнечные лучи из окна падали на платье и оно переливалось сказочными узорами. Я села на корточки в угол комнаты, открыв рюкзак. Готовила камеру к съёмкам и иногда посматривала на Лили и её девчонок. Они обсуждали предстоящий день и кто будет из гостей. Потом переключились на обсуждение одной из пар.

– Я ей сразу говорила, нужно лучше к нему присмотреться и десять раз подумать, нужны ли такие отношения, – говорила одна из сестёр невесты в голубом брючном костюме.

– Да уж, чего только не бывает в жизни. Мы, женщины, такие иногда слепые. Просто дурочки, когда влюбляемся. – поддержала беседу Нинэ, вытирая руки влажной салфеткой после сладости.

– Не знаю, Нинэ, зачем ты всех под одну гребёнку, но лично я всегда долго взвешиваю все за и против. После того, как Манук сделал предложение, прошло целых пять лет, – сказала Лили, чётко выговаривая каждое слово с необычным и красивым акцентом.

– Ой, ну ты-то у нас просто исключение из правил! – сказала Нинэ и рассмеялась. Следом захихикали остальные девчонки. Только невесте было не смешно. Она выглядела строгой и даже немного злой.

Пока девушки разговаривали, я настроила камеру и потихоньку снимала их разговор. Также снимала незаметно взгляд невесты, её глаза, руки, красивые цветы и другие детали комнаты. Как у нас говорят фотографы – важна каждая мелочь. И каждая мелочь войдёт в свадебный фильм, построив целую историю.

***

Стало холодать. Всё-таки осенние ночи – это похолоднее, чем лето. Ветер продолжал играть осенними листьями на деревьях, я сидела под берёзой и пыталась понять, в какую сторону идти дальше. Вода у меня закончилась, телефон полностью разрядился. И я никак не могла собраться с мыслями и решить, что- же делать дальше. Ночевать в лесу не хотелось. Но идти снова к трассе, где можно встретить очередного водилу с гнилыми зубами, хотелось ещё меньше.

Сильнее запахнув куртку, я решила, что лучше двигаться дальше. Ещё немного и станет настолько холодно, что куртка не поможет. Я быстро поднялась и пошла дальше по лесу. Вдали иногда слышался звук машин. Видимо, трасса была не так уж далеко. Но я не обращала на звуки внимания.

Оказавшись в экстренной ситуации обычно советуют думать о хорошем. О чём-же таком подумать, чтобы перебить нервозность и выжить в этом чёртовом лесу? Кроме картин из детства быстро на ум ничего не приходит. Шелест травы под ногами! Он ведь ничем не отличается от шелеста травы в детстве. Когда ты живёшь одним днём и, налопавшись бабушкиных пончиков с повидлом, хохоча несёшься по траве к быстрой реке.

Недалеко от города у нас была дача. Садоводство называлось «Зимняя вишня». Мы с бабушкой любили и зиму, и вишню. Но особенно лето! Его мы полностью проводили на нашей «фазенде» у реки. Старый зелёный домик в два этажа был уютным. Обставлен старой мебелью, оставшейся от предков. Круглый резной стол, весом как слон. Шкафчики для печений с милыми кукольными створками. Печка-буржуйка. Ставни. Радиоприёмник с пластинками на ножках. Пожелтевшие журналы «Крокодил» и «Огонёк».

Второй этаж дома я любила считать своим личным пространством! Под крышей вечно копошились голуби, выводя птенцов. Часто скорлупки от яиц падали деду на голову. Дед смешно ругался, подтягивал рабочие штаны повыше к груди и шёл в свою тайную мастерскую греметь гвоздями (под мастерскую был оборудован железный гараж).

Бабушка с рассвета до заката копалась на грядках, приговаривая, что ей всё это здорово надоело. Но продолжала заниматься огородом из года в год. Из меня помощница была так себе. В садоводстве имелись подружки. Мы постоянно строили то плот, то корабль, то машину будущего. Заниматься прополкой было некогда.

Одним из тайных интересов с подругами, уже годам к тринадцати, у нас были побеги от взрослых из наших домов. Каждая из нас на цыпочках выбиралась на улицу, перелазила в ночи через забор, спасалась бегством от собаки.. И мы, встречаясь в назначенном месте, шли к реке. Садились на берег, смотрели на человечка с чемоданом. Точнее, далеко за рекой стоял завод НПЗ. И его огни с факелами причудливо отражались в воде. Это было похоже на идущего человека в шляпе.

Один раз мы познакомились с мальчишками-рыбаками. И ночью вшестером поплыли на резиновой лодке на остров. От воспоминаний стынет кровь в жилах и отнимается нога.. Но тогда это казалось очень романтичным – вокруг ночь и чёрная вода с отблесками луны, и ты плывешь навстречу неизвестности.

***

Вдруг я провалилась в яму с водой. Меня мгновенно выбросило из воспоминаний. Холодная жидкость медленно затекала в ботинок. Начиналось болото. Впереди виднелся белый туман, стоящий над болотными кочками. Становилось холодней. Я подумала про Димку. Мой друг и коллега, который должен был снимать со мной сегодняшнюю свадьбу. Но между нами кое-что произошло. Поэтому на свадьбу я поехала без него. Как мне сейчас его не хватало. Вдвоём мы обязательно бы что-то придумали. А может и вовсе не случилось бы это всё.

С Димой мы познакомились три года назад. Он написал мне в Инстаграм и показался странным. Обычно коллеги пишут, задают одинаковые вопросы – про камеры, объективы и остальное. Но этот молодой человек подобных вопросов не задавал. Он сразу предложил встретиться и организовать творческий проект. Творчество я люблю, проекты тоже. Но совместные проекты мы устраиваем с хорошо знакомыми коллегами.

Встречу назначили в одном маленьком уютном кафе. Дмитрий опаздывал. Я заказала кофе, сделала несколько глотков. И тут в помещение с грохотом ворвался молодой человек. Одет он был в свитер с оленями и классические джинсы. Большой чёрный рюкзак упал на пол. Я поняла – это он. Из упавшего рюкзака выпало несколько батарей от фотоаппарата, разлетевшись в разные стороны. Я засмеялась. Димка повернулся и помахал рукой, расплывшись в широкой глупой улыбке. Так между нами возникли дружеские отношения.

– Ты знаешь, я очень давно за тобой наблюдаю, Алиса. С самого начала твоего творчества слежу за всеми постами в соцсетях. Радуюсь успехам, смотрю твои видеоролики, – запыхавшись выпалил Димка, опустив глаза и отхлебнув кофе. Над его губой образовалась пенка от капучино. Он выглядел смешно и мило, не смотря на свой высокий рост и крупное телосложение. Русые волосы разметались волнами по голове, подбородок был усыпан пятидневной щетиной. Он говорил что-то ещё, но я уставилась на его руки. Пыталась представить, как в таких огромных руках смотрится компактная современная камера. Одним таким пальцем можно нажать сразу на две кнопки.

– Дима, а почему ты написал именно мне? Есть достаточно много хороших видеографов, снимающих гораздо лучше, – спросила я.

– Сам не знаю. От твоих роликов мурашки. Стиль нравится, тоже бы хотел так снимать! Было бы здорово снимать нам вместе, в две камеры, – ответил Дмитрий и отхлебнул кофе. Мне показалось, что он достаточно самоуверенный, хотя первое впечатление противоположное.

– Нам нужно работать командой, снимать свадьбы! – уверенно произнёс он, посмотрев мне в глаза так, что стало неловко. – Это будет крутая командная работа, потому что мы станем одним целым и пойдём в одном направлении.. Обойдём всех конкурентов. У нас будут лучшие свадебные фильмы.

– Дим, ты ничего не знаешь о работе свадебного видеографа! Этот путь тернист. Свадебный рынок перемалывает и выплёвывает. Только снимать круто и командой – этого мало, к сожалению.. Свадебщики – это секта, дышащая одним воздухом. Варятся в одном котле, кидают друг другу заказы. Если что-то не так – кидают друг друга. У каждого фотографа свой любимый видеограф, у ведущего тоже. На встречах они рекомендуют только своих, с кем выгодно либо дружат. Я выплываю сама, меня редко рекомендуют. Одиночка. Пробиваюсь локтями и коленями, чтобы держаться на плаву. Делаю низкие цены, чтобы хоть какие-то заказы были, – попыталась я объяснить Димке нашу свадебную кухню изнутри. – Женщин-видиков не любят вдвойне и я никогда не стану частью этой секты.

– Значит теперь тебя полюбят, мы вместе станем частью их секты, у тебя есть я! – ответил на это он.

Лицо его выражало фразу «жили они сто лет счастливо и умерли в один день». Мне представилось, как сидим мы с Димкой старые восьмидесятилетние на лавочке, щелкаем семечки оставшимися зубами. Рядом валяются камеры, ставшие к тому времени допотопными. У меня цветастый сарафан с рюшами, а у Димки огромная седая борода по пояс, в которой иногда запутываются мухи, словно в паутине. Мы сплёвываем шелуху от семечек и обсуждаем прогноз погоды…

После этого мы снимали вместе несколько проектов и свадеб. Сначала было не просто. Дима был раньше оператором на телевидении в Останкино. Многие моменты он снимал так, как считал нужным. Но совсем не то, что хотелось видеть. Монтажом занималась я и такие моменты просто не вставляла в видео. Он смотрел ролики и злился.

Был момент, что после одной из свадеб мы даже поругались. На следующий день ехали снимать Love story молча всю дорогу. Все двести километров. Пара влюблённых, которых мы снимали, немного притупила ссору. Ребята были весёлыми и фотогеничными. Мы увлеклись съёмкой, бегали с камерами по полю и по лесу. Но когда встречались глазами, то снова между нами вспыхивала волна негодования. Я решила, что это последняя наша совместная съёмка. Больше не могу так..

С такими мыслями я положила камеру на траву и побежала дальше в лес. Но, возвращаясь назад, запнулась за корень дерева и улетев, не очень удачно приземлилась на камни и шишки. Вскрикнув от боли, расстелилась в тени деревьев. Попыталась встать, но боль в ноге была невыносимой. На штанине джинсов начало расплываться кровавое пятно, просачиваясь из ушибленного места. Видимо удар был сильным. Слёзы потекли по щекам. Надо было звать Димку. Но гордость была сильнее боли, не хотелось ему показывать свою слабость.

Я подползла к ближайшему стволу дерева и, опираясь на него, медленно начала вставать. Ааа!!! Жгучая волна боли в ноге. Зажмурившись на секунду пытаюсь пойти. Делаю несколько шагов.. Раз! Два! Три… Но это ужасно больно. Падаю в мягкую траву и плачу, закрывая руками лицо. Ругаю себя. Как так неосторожно помчалась! Кривые ноги, тьфу!

Штанина пропиталась кровью. Послышался шелест кустов и чьих то шагов рядом.

– Алиса!!! – крикнул Димка и рванул ко мне. Увидел кровь на джинсах и его лицо побелело. – Как тебя угораздило? Почему не позвала меня?

– Оставь меня! Не трогай! Я сама, – пыталась я отмахнуться, убирая его руки от своей ноги. Но он не хотел меня слушать.

– Замолчи, глупая дурочка! Я волновался и потерял тебя! – рявкнул он на весь лес и взял меня на руки, подняв с земли. – Держись за шею и не пори ерунду! У тебя много крови..

Он отнёс меня к машине и отправил нашу влюблённую пару домой. Положив меня на растеленное покрывало, снял с меня джинсы. Было неловко в своих дурацких трусах с якорями.. Но деваться некуда. Дмитрий вёл себя естественно, как ни в чем не бывало.

На ноге действительно была большая рана и ушиб. Дима достал из автомобильной аптечки бинт и, смазав рану йодом, аккуратно перевязал.

Так мы продолжили работать вместе, забыв все обиды и злость друг на друга. Более того – после той ситуации с ногой, я стала относиться к нему лучше. Поняла, что он отличный напарник и выручит в любой ситуации. При монтаже видео стала ставить даже его кадры, которые раньше казались дурацкими. Хотелось его порадовать за своё спасение.

Когда я сказала Диме про съёмку свадьбы Манука и Лили, он напрягся.

– Почему свадьба закрытая и нельзя никому говорить? – хмурился мой товарищ. – Мне такое не нравится.

– Ну кто их знает, эти национальные свадьбы? Может есть такая семейная традиция. Может ещё что-то, – ответила я.

– Алиса, это свадьба, а не военные действия.. Давай откажемся? – предложил он.

– Дима.. Ну ты чего начинаешь? Я подписала договор, взяла предоплату. И помимо основной оплаты обещали конверт, – пыталась переубедить я напарника. Но он хмурился и был мрачнее тучи.

– Почему они не наняли местного фотографа и ведущего? Почему тогда и видеографа не выписали из Армении? Почему ты? – негодовал Димка.

Но потом нас пригласили на одну из тусовок видеографов и наша беседа отошла на второй план.

Тусовки проходили несколько раз в год. Но приглашали не на все, потому что меня не воспринимали всерьёз. Я особо и не рвалась. Считала, что в своей жизни достаточно натусовалась. К тому же – интроверт.

На эту тусовку в августе мы решили сходить и взяли с собой мою приятельницу, фотографа Наталью. Дресс-код вечеринки – красный цвет. На нас с Натальей были красные платья, а Дмитрий по случаю купил красную рубашку и белый жилет с белыми брюками. На мне также была белая шляпка, отлично сочетающаяся с Димкиным прикидом!

– Привет, Алиса! Круто выглядишь! – сразу же при входе к нам кинулся один из знакомых видеографов в красных брюках.

– Что за хмырь? – шепнул на ухо Дима. Но я не успела ответить, что это местный коллега Виктор.

– Вы с мужем так гармонично смотритесь! – продолжал Виктор и подмигнул, широко улыбаясь.

– Да мы не…, – начала я.

– Оу, спасибо, вы очень любезны! Меня звать Дима! – вдруг разулыбался мой спутник, покрывшись румянцем.

– Очень приятно, Виктор Шустов, – протянул руку Витя и они пожали руки. Мне захотелось убить их обоих и закончить с этим цирком. Слава богу, в разговор вмешалась Наталья:

– Ну пойдёмте уже выпьем, чего мы тут копошимся, как тараканы!

Наташа была худощавой высокой брюнеткой с гладкими блестящими волосами. Она любила фотографировать семьи с детьми, но уставала так, что каждые полгода порывалась завязать с этим и уйти в офис-менеджеры. «Больше проку будет от копания в бумажках», – говорила она, хлопая изумительно длинными ресницами. Но потом снова брала фотоаппарат и шла снимать семьи с детьми. Офис-менеджер откладывался ещё на полгода. И ещё на полгода.

Справа от входа находилась красивая Welcome-зона. С горкой из шампанского, шоколадным фонтаном, сырной нарезкой, канапе на шпажках и ассорти из пяти видов орех. Вечер обещал быть весёлым и вкусным. Из всех столов половина были заняты, мы пришли вовремя и успели к свободному столику.

– Что будем заказывать? – спросила я, открывая меню с красивой едой.

– Все, что горит. Хочу напиться, – хихикнула Наталья. На последней съёмке мамаша с двумя орущими близнецами истрепали ей нервы, порвали декорации в фотостудии и уронили объектив за сто тысяч. Здесь кто угодно захочет напиться.

– Только в менеджеры пока не уходи, объектив ведь целый, – сказала я и мы засмеялись.

Через час весь бар был заполнен людьми в красных одеждах. Брусничный цвет, клюквенный, алый, гранатовый, бурый, коралловый – перемешивались в одно большое кровавое пятно. Звенели бокалы. Мелькали танцующие тела. Общительные товарищи пытались перекричать музыку, увлекаясь беседой.

– Слушай, а ты не против, если я замучу с твоим Димкой? – азартно спросила Наталья после третьего бокала пива.

– Почему я должна быть против? Я вообще-то замужем уже пятнадцать лет, – напомнила я подруге.

– И из этих пятнадцати ты видела мужа только один раз! На свадьбе! Если не считать, что ещё раз десять – в постели с различными красотками, – засмеялась Наташа.

Но мне было не смешно. Хотелось в ответ сказать какую-нибудь грубость, чтобы поставить подругу на место. Но в то же время я понимала, что девушка права.

С мужем Александром мы поженились по залёту, когда мне было двадцать лет. Свадьба была шикарная, весёлая, с битьём морд, как и полагается. Гуляли два дня и две ночи. Но родителями стать было не суждено.

Ребёнок решил покинуть нас прямо в утробе на двадцать пятой неделе. Его завернули в тряпочку и положили на холодный подоконник, чтобы остыл. Это была девочка. Моя не родившаяся маленькая доченька.

На следующий день меня выписали из больницы и разрешили прийти через два дня, чтобы забрать тело мертвого ребёнка после вскрытия. Похороны и малюсенький ящичек, обёрнутый шелком, я помню смутно.

И почти сразу после этого мы с Сашей стали друг другу чужими людьми. Почему продолжили этот брак – неизвестно. Муж растворился в работе, командировках и интрижках. А я всю энергию направила в развитие себя, как видеографа. Любимое хобби помогло не раствориться в депрессии и выжить. Пережить потерю малышки и всё, во что жизнь превратилась потом. Тем более врачи вынесли вердикт – детей у меня никогда больше не будет. И моим детищем стало моё дело, в которое я решила вложить всю себя без остатка.

– М… м.. можно пригласить вас на т.. танец? – возле меня вырос как гриб шатающийся молодой мужчина в вишнёвом пиджаке. Он громко икнул и запахло водкой.

– Она не танцует! – послышался голос Димы. Он заслонил меня от пьяного вишнёвого пиджака своим широким телом. – Дяденька, вали, откуда пришёл. Моя девушка сегодня танцует только со мной.

Дима развернулся ко мне, взял за руку и подтолкнул к середине зала. Играла песня Тони Брекстон «О, брейк май хайт». Я хотела отказаться от танца и пойти заказать ещё пива, но мой друг крепко сжимал в объятьях. Не было сил отказываться.

Его дыхание я чувствовала виском, – Дмитрий дышал прямо в волосы. От него приятно пахло – тонкий запах дезодоранта и капелька туалетной воды с ноткой цитруса и древесины. Танец погружал в другой мир. Мы были песчинками, кружащимися в водовороте бурной реки. Тепло Диминого тела горячо обжигало. Хотелось обмякнуть куском теста, подогнуть ножки и просто повиснуть на его руках. Я так давно не была беззащитной слабой девочкой, которой не дадут упасть.

Видимо моё тело действительно начинало куда-то стекать вниз. Дима сжал меня крепче и… поцеловал в висок? Показалось? Нет? Я задремала? Было или не было? Чёрт, я спятила..

Песня и медленный танец, к счастью, закончились.

***

Я шла по краю болота. Ботинки промокли насквозь и хотелось реветь.

Почему я не послушала Димку и не отказалась от этой свадьбы? Как он мог меня отпустить туда одну? Ах, да.. Я же от него пряталась половину августа и бросала трубку..

Та самая вечеринка всё испортила. Непонятная история с поцелуем в висок это ещё половина беды. Дальше началось невообразимое с Натальей. После пятой кружки пива ей пришло в голову, что совершенно точно и необходимо позвонить её бывшему парню. Открыть ему глаза. Прямо сейчас, в два часа ночи. Перебудив всё его счастливое семейство в виде жены с силиконовым бюстом и двух кудрявых погодок с пухлыми щёчками.

– Ты грязный ублюдок! – срываясь на визг, кричала Наталья в трубку. – Чёртов сукин сын!

– А потанцевать… Ик! – снова откуда-то взялся мужик в вишнёвом пиджаке, пахнущий водкой и размахивающий солёным огурцом на вилке.

– Вали отсюда! – сбоку гаркнул Димка.

– Чтоб вы все обделались! Ты! Твоя потаскуха жена! Дети и правнуки! – визжала в телефон моя подруга и бросила стакан с пивом на пол. Но вместо пола стакан продефилировал «вишнёвому пиджаку» на красные кеды со стразами. «Пиджак» крякнул. Мимо моего носа пролетел огурец, освободившийся от вилки.

Передо мной всё поплыло. И вдруг закончилось.

Проснулась я утром с больной головой. В чужой квартире. На скрипучем диване. Рядом на кресле валялось моё красное платье, облитое пивом. На мне была надета огромная белая футболка с мишкой Тедди. На столике у окна валялась камера, пару объективов, статуэтка лошади и присохшая к тарелке колбаса. Судя по камере стало ясно, что это дом видеографа. По засохшей колбасе и статуэтке – что здесь живет Дима (он обожал лошадей)..

– С добрым утром, коллега! – в комнату вошёл довольный Димка. – Как самочувствие?

– Что я здесь делаю? Кто меня переодевал?

– Нуу.. судя по тому, в каком состоянии ты была, – не сама, – и он хитро прищурился, точно кот.

– Между нами ничего не было? – спросила я, разглаживая спутанные волосы.

– Много всего было, – он говорил таким елейным голосом, что начинал бесить. Больше с ним разговаривать не хотелось. Трещала голова. Переодевшись в ванной в платье, я пулей вылетела из квартиры, не смотря на то, что молодой человек пытался остановить и предлагал чаю.

После этого мы не общались. Точнее – он пытался, звонил и писал, но я избегала общения. Двойственный и странный тип. Как с таким работать?

Пожалела, что пошли вместе на тусовку.

Но ещё больше пожалела, что рассказала ему про золотой кулон невесты. Именно эта вещь сыграла огромную роль в том, что произошло.

***

Кортеж жениха подъезжал к воротам дома Лили. Девушки побежали встречать, а я ещё на минуту задержалась у невесты. Мне нужно было передать ей золотой кулон, как мы договаривались. Так и не поняв, для чего она его поручила хранить, полезла в рюкзак.

– Видеооператор!!! Где видеооператор? Эй, Алиса!!! – послышалось с улицы. Меня звали. Нужно было бежать снимать.

Пока спускалась, подумала, – какое ублюдское слово «видеооператор». Кто ещё нас так называет? Довольно устаревшее значение. Раньше так называли толстых мужиков с огромными камерами на плечах, в жилетках и сандалиях на носки. Операторы толклись у загсов и на выкупе, совали камеры в лица, несли ахинею и громко смеялись над собственными дурацкими шутками.

Слово «видеограф» пришло к нам из Европы. По сути это фотограф, но специализируется на видео. Современное и красивое слово, с которым у меня только хорошие ассоциации.

В ворота под национальную живую музыку входила процессия из жениха, его друзей и родственников. Они танцевали, выкрикивали непонятные слова и медленно двигались к дому. Манук держал над головой большую корзинку с дарами. Это были многочисленные фрукты: ананасы, бананы, гранаты. Также там были конфеты и другие необычные сладости в ярких обёртках. Близкий друг жениха шёл рядом и потряхивал палкой, на которой также были нанизаны экзотические фрукты и шипы. Ею он отгонял злых духов и защищал жениха от сглаза. Женщины со стороны жениха сияли от радости, напевая «Хаш, хаш, хаш, хаш». И кружились в своих ярких нарядах, словно чашечки из бабушкиного чайного сервиза. Мальчик лет двенадцати нёс в отдельной корзинке туфли невесты.

Я едва успевала переводить фокус с одного человека на другого. Народу многовато. Очень не хватало Димки и второй камеры. В итоге решила снимать общим планом. Чтобы каждый гость попал в кадр. Так снимать на национальных свадьбах самое оптимальное.

Когда обе стороны гостей соединились, получилась одна большая толпа. Минут пять люди обнимались, хлопали друг друга по спинам. После этого двинулись наверх, в комнату невесты. Там уже ждал стол с закусками и сладостями. По бокалам было разлито вино. Я едва успела проскочить в комнату Лили и подняла камеру высоко над головой.

Невеста сидела в своём роскошном платье на высоком кресле с подлокотниками. Родственница мужа несколько раз вокруг Лили прокрутила фату, а затем надела её на голову, закрыв лицо. Невеста опустила глаза и улыбнулась кончиками губ. Зашёл мальчик с туфлями и, присев на колени, начал надевать туфли невесте. Следом вошёл Манук. Поставив корзину справа от возлюбленной, он снял с её лица фату. Целовать не стал, у них так не принято.

Женщины продолжали петь. В тесной куче всё ещё играли музыканты. Свадебный армянский ансамбль – это обычно большой барабан, аккардион и дудка. Музыка состоит из монотонных национальных мотивов. Символизирует радость и отгоняет злых людей и нечистые помыслы. Играют музыканты без остановки.

Лили держала жениха за руку и смотрела на него огромными красивыми глазами. Во взгляде читалось смирение и любовь. Армянские браки обычно крепкие, на всю жизнь. Невеста берётся девственницей. Разводы в таких семьях не просто не приняты, но и являются осквернением чести всего рода. Поэтому свадьба всегда грандиозное и яркое событие. А разводы – редкость.

Я продолжала снимать видео, не выключая камеру. Пока гости выпивали, закусывали и болтали, было самое подходящее время для съёмки живых кадров. Обожаю снимать реальные эмоции. Женщины чокались бокалами. Мужчины стояли отдельными группами: у окна молодые парни, вокруг стола с закусками – старейшины. Я жадно снимала всё, что видела. Не хотелось останавливаться. Снова вспомнив про золотой кулон, подошла к Лили и спросила:

– Что насчёт кулона? Мне бы хотелось отдать тебе его сейчас.

Невеста посмотрела на меня с изумлением, мне показалось, что даже испугавшись. Возникла пауза.

– Прости, но сейчас не очень подходящее время, – также тихо ответила Лили.

Мне стало не по себе и я вспомнила слова Димы. Возможно, он что-то почувствовал. «Да ну, сама себя накручиваю!» – постаралась я успокоиться и продолжила съёмку.

Из дома невесты мы поехали ещё к одним родственникам молодожёнов. Ещё один роскошный частный дом с угощениями. Семья в белых одеждах, фонтан в холле, колонны со статуями, мрамор и блеск золота… Я не прекращала снимать. Потом был традиционный загс и венчание в церкви. Периодически думала о нехватке второго оператора, но гнала такие мысли прочь. Если нельзя изменить ситуацию – прими её и наслаждайся. Точнее – выкручивайся, как можешь. Видеографы – это ведь креативные ребята с развитой фантазией и смекалкой. Мы снимаем при любом раскладе. «При любом расстреле в грозу», как говорил мой учитель истории.

Местом банкета был очередной частный дом в коттеджном посёлке. Находился посёлок в сорока километрах от города, за небольшим лесом. Бросилось в глаза, что на армянской свадьбе не встречают молодых с караваем. Я с облегчением вздохнула. Этот обряд снимать также не просто, как выкуп в подъезде. Неудобная постановка людей. Часто – не контролируемые моменты (загораживают камеру, наступают на ноги).

Поскольку свадьба была большой, на четыреста человек, столы стояли на улице. Под них была выделена целая площадка, размером с футбольное поле. Кругом украшения из живых цветов и великолепная арка чуть вдали, искрящаяся от осеннего розоватого солнца.

В загсе к нам присоединился финский фотограф Игорь. По-русски он не говорил, поэтому я пришла к выводу, что его имя не настоящее, а он его придумал для удобства. Выглядел Игорь не как фотограф. Скорее, как Дима Билан. Внешность известного поп-певца привлекала внимание и часто люди разглядывали его чуть дольше положенного. На руке у него была выбита татуировка с фразой на финском. Так хотелось узнать её перевод, но спросить было неудобно. Игорь делал портреты гостям, а они за это говорили спасибо. Кстати, все армяне после любой съёмки благодарят и чуть ли не жмут руку за каждый кадр. Это удивляло и выглядело мило.

На площадке с банкетом, перед торжественной частью, нас познакомили с выездными регистраторами и ведущими. Они были артисты из Армении. Две женщины и двое мужчин яркой внешности. Мне показалось, что глаза были подведены у них всех, включая мужчин. Мы пожали друг другу руки, сказали свои имена и я пошла снимать candy-bar с вкусняшками. Здесь было шоколадное фондю, в которое можно макать фрукты на шпажках. В три яруса разложены капкейки с разноцветными посыпками. Отдельные тарелочки с орешками и мармеладом в виде сердечек. Фисташки в разноцветной глазури. Очень хотелось кушать, живот предательски заорал. Но мы не имеем право брать еду со столов и candy-bar. Таков этикет.

После съёмки деталей и гостей нас пригласили переодеться и попить чай. Выдали униформу по дресс-коду. Это были отглаженные костюмы: нежно-голубая рубашка, серая жилетка из плотной ткани и такие же серые брюки классического кроя. Даже на мою не идеальную фигуру костюм сел шикарно. Видимо, сшита одежда из качественного дорогого материала отличными дизайнерами по пошиву. Мы выпили по чашке чая с мятой и побежали работать.

Выездная регистрация велась двумя регистраторами на армянском языке и такое я видела впервые. Четыре микрофона. Клятвы говорили не только молодожёны, но и их отцы. Так выглядел обряд соединения двух огромных семей. После речей отцов гости долго аплодировали под живую музыку. Здесь играл другой ансамбль, человек пять. Помимо барабанов, аккордеона и дудки были синтезатор и саксофон.

После выездной регистрации начался банкет. Приезжали новые гости, подходили к молодожёнам и приветствовали их. Мы с Игорем слаженно работали, не мешая друг другу. Сочетание фотографа и видеографа на свадьбе – очень важная вещь. Были в моей практике и такие свадьбы, где дело доходило чуть ли не до драки. Фотографы влезали в кадры на самых важных моментах. Будучи не скандальным человеком, невольно вступаешь в конфликт, спасая кадры оставшегося свадебного дня.

Армянский свадебный банкет выглядит как большой концерт. Выступают танцевальные коллективы, поют, устраивают различные шоу. Сами молодожёны тоже показывают гостям несколько постановочных танцев. Невеста танцует с подругами, жених с друзьями. Танцев молодожёнов обычно два или три, за полгода до свадьбы они репетируют с хореографом. Съёмка таких свадеб протекает быстро. Ощущение, как-будто не работал, а сходил бесплатно на выступления артистов.

– Уважаемые, вы кушали? Пожалуйста, берите шашлык! – подошёл отец жениха в самом начале банкета.

Армяне очень добрые и гостеприимные. В течении вечера нас несколько раз спрашивали, поели мы или нет. За стол усаживали раза три. Кроме шашлыка удалось попробовать множество салатов из свежих овощей, рулетики, фаршированную щуку.

Примерно с середины банкета начались поздравления от гостей.

У армян принято дарить золото, драгоценные камни и деньги. Невеста с женихом стоят посреди зала, а гости под музыку, пританцовывая, подходят к ним и обвешивают невесту украшениями из драгоценных металлов. Посыпают пятитысячными купюрами.

Чтобы подойти поближе к невесте и сделать кадр, нужно осторожно перешагивать через деньги, пытаясь не наступать на них.

«Всю жизнь бы такие свадьбы снимала», – подумала я, аккуратно пробираясь по денежной реке.

Вдруг музыка затихла и началась напряжённая тишина. Родители жениха забегали. Ведущие что-то сказали на армянском в микрофон и возникла пауза.

– Одно из фамильных украшений потеряли, – сказал Игорь, положив фотоаппарат на скамейку у дома. – Можно пойти посидеть в доме, пока ищут и разбираются.

Я сложила камеру в рюкзак и мы пошли в комнату для прислуги. Это было небольшое помещение с серыми обоями и высокими потолками. Два окна закрыты шторами. Одну штору мы отодвинули, чтобы видеть происходящее на площадке. В данный момент было видно, как несколько человек обыскивали все уголки двора, заглядывали в пакеты и под столы.

На стене комнаты висел телевизор. Шли новости. Мы сидели в уютных маленьких креслах. Тихо приоткрылась дверь и вошла Лили. Она выглядела встревоженной.

– Алиса! Ищут кулон, который я тебе давала, – её лицо стало белее бумаги. Казалось, что она превратилась в фарфоровую куклу и если тронуть – рассыплется на мелкие кусочки.

Мне стало страшно и я решила бежать к рюкзаку с кулоном, чтобы быстро его вернуть невесте.

– Прости, пожалуйста! Мне так хотелось надеть это фамильное украшение на банкет, но я не думала, что родственники решат подарить его мне сегодня.

– Зачем ты мне его давала, Лили?

– Я боялась, что его захочет надеть кто-нибудь из сестёр или мама. Этому кулону больше ста лет, передавалось из поколения в поколение. С детства моя мечта была быть невестой именно в нём. Кому отдать на хранение, выбирать не пришлось. Увидев тебя, решила сразу. Сейчас мне нельзя вернуть этот кулон самой. Будет большой скандал. Ты должна уехать отсюда вместе с кулоном. Я попрошу брата принести твой рюкзак. – Лили опустила глаза. Губы её дрожали. Она вышла из комнаты и через пару минут вернулась с братом.

– Ваш рюкзак, – запыхавшись сказал он и протянул рюкзак. Запустив руку в кармашек, где лежало украшение, я наткнулась на кулон. Он был в целости и сохранности. Получается, я воровка? Почему она не может забрать его? Или уже поздно? Все равно подумают на меня.

– Алиса, здесь есть запасной выход. Пойдём с нами, мы его покажем, – сказала невеста и потянула меня за руку. Фотограф Игорь сидел в кресле и смотрел на нас испуганными глазами.

Мы спустились по лестнице и вышли из дома через чёрный ход. С нами шёл Павел, брат невесты, который принёс рюкзак.

– Я тебя отвезу подальше от посёлка, – сказал он.

Мы вышли на задний двор. Здесь была небольшая стоянка для машин. Подойдя к чёрному БМВ, Павел быстро открыл его и сел за руль.

– Прости ещё раз и спасибо за всё! – сказала Лили на прощанье и обняла. А когда я уже села в машину, протянула белый конверт с деньгами. – Возьми за неудобство.

Мы отъехали от забора. Через десять минут посёлок был позади и начинался лес. Достав телефон, я решила написать смс Диме. Мне было неуютно и страшно после происходящего. На телефоне осталось одно деление. Подзарядить конечно-же не успела. «Привет! Ты был прав насчёт армянской свадьбы… Произошло невероятное. Я уезжаю со свадьбы», – написала я смс. Через несколько секунд пришёл ответ: «Ты где?». Но ответить уже не удалось, телефон печально моргнул и отключился.

– Дальше я не поеду, извините! – сказал Павел и остановил машину у обочины. – Меня хватятся, не хотелось бы быть впутанным в эту историю. Пойдёте прямо и там поймаете попутку.

– Спасибо, – неуверенно промямлила я, вылезла из машины, надела рюкзак на плечи и пошла пешком вдоль дороги.

«Говорила я Димке или нет, где находится этот банкет хотя бы примерно?», – думала я. Скорее всего нет, ведь сама толком не знала, что за место. От таких мыслей пришло ощущение безнадёжности. Рассчитывать оставалось только на свои силы.

***

Болото становилось глубже. С каждым шагом тяжелее было вытаскивать ногу из холодной чавкающей жижи. Руки от холода не чувствовались. Стояла ночь и ситуация не улучшалась. Заблудилась капитально. Возможно, это моя последняя ночь и меня никто никогда не найдет в этом болоте. Даже не знаешь, что хуже – трасса с идиотами или болото… И я начала петь. Умирать, так с музыкой, как говорил герой мультфильма.

«Ой, да не вечер, да не ве-ечер.

Мне малым-мало спало-ось.

Мне малым-мало спалось,

Ой, да во сне привиделось.»

Нужно снять рюкзак с видеоаппаратурой и оставить здесь. Нести его на себе нет сил. Да и бессмысленно..

Я остановилась на небольшом клочке полянки среди болотных кочек с высокой одинокой сосной. Подняв голову вверх, увидела звёзды. Они словно бисер, рассыпались по небу.

Слезы ручьём текли из глаз. Я сняла рюкзак и поставила под дерево, вытащив из него заветный свёрточек с кулоном и положив в карман куртки. Объективы внутри громыхнули напоследок. «Прощайте, друзья. Вы – вся моя жизнь», – сказала я, глядя на рюкзак. И, повернувшись, пошла дальше по болоту. Сделав несколько шагов и уйдя в холодный грунт по колено, оглянулась и окинула взглядом последний раз ношу, делавшей меня счастливой.

***

Красное авто на огромной скорости неслось по трассе. Дима нервничал и ему казалось, что его железный конь слишком медленно едет. Долго заводился, долго грелся, а теперь вот еле тащится.. «Если бы не её смс, я бы сейчас сидел в самолёте и летел навстречу тёплому солнцу и морю», – промелькнула мысль в его голове. Но куда теперь лететь, эта сумасшедшая всё-таки влипла. И слава богу, что есть друг, который умеет вычислить по сигналам телефона, где находится человек. Выяснили хотя-бы, какая дорога.

Дима вспомнил день, когда первый раз увидел Алису. Маленького роста неприметная девушка, – не подумаешь, что таскает тяжёлую технику. Колдовские глаза жёлтого цвета, горящие видеосъёмкой. О любимом деле и свадьбах она может говорить часами.

В первую встречу на ней были надеты чёрные джинсы и оранжевая кофточка. Чёрные короткие волосы непослушно торчали в разные стороны. Дима переживал, понравится ли ей, как второй оператор. Ведь у неё уже было двое ребят, с которыми она сработалась. Захочет ли Алиса иметь дело с ещё одним? Тем более – опыта съёмки свадеб у Димы не было.

Тем не менее, девушка дала ему шанс и они начали снимать вместе. Поначалу было тяжело понять, что ей нужно. Многие моменты она не объясняла и снимала, как хочет сама.

«Чёрт, как же тебя найти здесь?», – сокрушался молодой человек, глядя на мелькающий за окном лес. Словно иголку в стоге сена. Но через сорок километров показался посёлок. Въехав в него, найти свадьбу было не трудно. Через несколько домов от въезда показался дом с кучей светящихся ламп. Гремела музыка. Дима ехал на звук и свет.

Подъехав к воротам дома, он вышел из машины и позвонил в звонок на воротах. Через пол-минуты дверь открыл парень в голубой рубашке.

– Доброго вечера! Вы по приглашению? – спросил он.

– Здравствуйте! Нет, я ищу девушку Алису. Она здесь должна снимать видео свадьбы Манука и Лили, – ответил Дмитрий.

– Подождите одну секунду, сейчас уточню, – сказал парень и захлопнул дверь. Но скоро снова появился.

– Вы знаете, эта девушка была здесь. Но получилась неприятная ситуация и она ушла.

– Куда ушла?? Где она? – снова начал нервничать Дима.

– Этого я не знаю. Её отвёз брат Лили, но подробности мне не известны. Он быстро вернулся, скорее всего ваша знакомая пересела на попутку.

– Какую попутку? На этой дороге не встретилось ни одной машины, сколько я ехал! Здесь мёртвая трасса.. Куда делась девушка? – начинал злиться парень и готов был прижать армянина к забору, вытрясти из него всю информацию.

– Простите, ничем не могу помочь, – и дверь с грохотом захлопнулась.

– Твою мать!!!! – выругался Дмитрий и пнул от злости дверь, чуть не вынеся с петель.

Развернув авто, он выехал из посёлка и медленно двигался вдоль трассы. Алиса не могла уйти далеко. Дорога прямая, сворачивать с неё некуда.

«Нужно успокоиться и все обдумать», – решил Дима и включил песни группы «Би-2», которые очень любил. Они его всегда приводили в равновесие. Даже когда на факультете психологии в институте не писался диплом, только музыка этой группы помогла. Диплом был написан на одном дыхании за пару недель.

***

Вернувшись к островку с высокой сосной, я села около рюкзака и оперлась на ствол дерева. Болтаться по болоту в ночи не особо приятная перспектива. Если нам с камерами суждено закончить наш путь, то пусть он закончится где-то здесь. И вместе.. Жаль, что я бросила курить. Были бы спички или зажигалка для костра. Можно было погреться.

В лесу раздавались трели птицы. Похоже на вальдшнепа. Посидев десять минут и послушав его пение, я решила снова идти. Уснуть вряд ли получится. Бездвижно сидеть – холоднее. Идти нужно не к болоту, а в сторону трассы. Будь что будет. И надев рюкзак на плечи, я начала двигаться назад, откуда пришла.

Мокрые ноги не слушались. Цеплялись за кусты и траву. В лесу было гораздо темнее, чем у болота. Я не была уверена до конца, что иду правильно. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем послышался шум трассы. Вдали отчетливо можно было разобрать звук авто. Ускорив шаг, мне показалось, что начинаю согреваться.

Минут через двадцать я всё-таки вышла к дороге. Усталость как рукой сняло. На трассе не так страшно, как в лесу.

И я пошла вперёд.

***

Дима ехал вдоль леса и всматривался в обочину. Появилась мысль выйти из машины и немного пройтись по траве. Может там найдутся хоть какие-то следы Алисы.

Трава была влажной. От леса веяло осенней прохладой. Интересно, есть ли за лесом какой-нибудь водоём?

Дима вспомнил, как в детстве он без спроса родителей ушёл на озеро. Плавать не умел, но подошёл близко к воде. Было скользко. Запнувшись за корягу, подскользнулся. Ноги поехали. Дальше всё произошло очень быстро. Мальчик оказался в воде и моментально пошёл ко дну. У берега было глубоко. Чудом вынырнув и схватившись за осоку, растущую у воды, он с трудом выбрался из озера. И только на берегу основательно испугался и заплакал.. Родителям ничего не сказал.

– Алиса!!! – крикнул Дима в сторону тёмного леса. Вдруг она услышит? – А-ли-са!!!

***

Через пару километров я увидела машину, припаркованную у обочины и замедлила шаг. Кто там может быть? Заблудившийся путешественник? Любовная парочка? Спущенное колесо?

Гадать бесполезно. Подойдя ближе, заглянула в окно, всматриваясь в полутьме. Никого внутри не оказалось. Но очень знакомая подушечка на заднем сидении.. Где-то я её видела.

Вдруг послышался крик из леса. Кричал мужчина, но не было понятно, что он кричит. Слух у меня превосходный. Я хорошенько прислушалась. Но больше никто не кричал.

Зашуршала трава и к трассе начал приближаться человек. В целях безопасности, я пулей рванула к обочине напротив. Предательски загремела аппаратура в рюкзаке..

– Алиса!!! – послышался знакомый голос. Меня будто парализовало.. Этого не может быть..

– Дима? – неуверенно спросила я, поворачиваясь.. Это был он. В серой толстовке с капюшоном, вытянув руки, словно зомби, он шёл ко мне.

– Господи, ну наконец-то, Алиса!!! Неужели я нашёл тебя! – мы побежали навстречу друг другу. Я не могла ничего говорить, слёзы бежали ручьём от радости. Перехватило дыхание. Подбежав ко мне, Димка заключил в свои огромные объятия и сдавил своими ручищами.

– Ты вся трясёшься!! Не плачь, девочка моя! Теперь всё будет хорошо, – он начал вытирать мои слёзы и целовать лицо и руки.

– Прости, что я не послушала тебя, Дима.. Что не отвечала на твои звонки и смс.. Я полная дура! – продолжая плакать, говорила я. – Эта съёмка свадьбы оказалась полной подставой.

– Не плачь, – ответил он. – Больше такого не повторится.

Молодой человек помог снять с плеч рюкзак и положил его в багажник. Я залезла на заднее сидение, сняла с себя мокрую одежду. Дима дал покрывало, в которое я завернулась.

– Твой муж дома? – спросил он. Я помотала головой, хоть и не сразу поняла, о ком речь.

Точно, теоретически у меня есть муж. Но его месяц уже нет дома.. Или два.. Может быть он даже давно со мной развёлся и женился на ком-то ещё.

– Едем ко мне, тебе нельзя оставаться сейчас одной, – сказал мой товарищ и машина тронулась.

***

В квартире у Димы было тепло и пахло домашней едой. На пороге стоял чемодан.

– Куда-то уезжаешь? – спросила я.

– Уже нет, – ответил Дима и вздохнул. – Я сделаю тебе горячую ванну с пеной.

И он ушёл в ванную комнату. А я прошла в гостиную. На этот раз вместо присохшей колбасы на столе у компьютера стоял стакан из-под пива и наполовину пустой пакетик чипсов.

Не удержавшись, я набросилась на чипсы. Слишком много сил потеряно, хотелось перекусить. Заталкивая в рот одну чипсинку, вторую, третью, заметила, что за мной наблюдают. Дима тихо стоял в дверях и, улыбаясь, смотрел на ночное шоу под названием «же не манж, па сис жюр» (фр.).

– Кока-колы? – спросил он, смеясь. – Бедная моя Алиса. Давай в ванну, а я пока подогрею курицу. Чистую футболку и шорты положил тебе возле ванны на стиралку.

– Спасибо тебе огромное, – ответила я с набитым ртом и направилась в ванную.

Погрузившись в воду я ощутила жар в теле.

Господи, как круто оказаться в ванной после скитаний в мокрой одежде! Вся усталость уходит, тело расслабляется и будто заново рождается. Пена божественно укутывает, словно мантия. Не хотелось выходить. Но заснуть и утонуть в ванной своего второго оператора тоже не хотелось. К тому-же, с кухни запахло жареной курицей.

Я смыла с себя грязь, налипшую за день. Вытерлась полотенцем и натянула на себя уже знакомую белую футболку с мишкой Тедди. А также жёлтые шорты, в которые можно было поместить ещё одну меня. На поясе была верёвочка, которой я хорошенько закрепила шорты на талии, чтобы не свалились. Из зеркала на меня смотрел Смешарик-переросток. Но смеяться не было сил и я пошлепала на запах курицы.

Дима накрыл стол на маленькой уютной кухонке. На огромном блюде дымились два зажаренных окорочка.

– Вино будешь? – спросил он.

– Немножко можно, снять напряжение не помешает, – ответила я и взяв окорочок, жадно в него вцепилась зубами.

– Тяжела жизнь свадебного видеографа, – сказал Дима, доставая бокалы из шкафа и украдкой глядя на меня. – Представляю, что тебе пришлось там пережить сегодня. Виню себя, что не отговорил тебя от этого заказа.. Хотя.. Ты всё равно ведь поехала бы.

– Представить не могла, что так бывает. Не знаю, зачем согласилась взять у Лили это украшение. Всё как-будто подстроено специально: она отдаёт кулон видеографу, на празднике именно его родня и планирует подарить. Во время обыска невеста не берёт его, а вместо этого предлагает бежать. Всё нелепо.

– Нелепо то, что ты взяла вообще этот кулон.. Зачем?

– Попросили – сделала. А вообще, у меня нет больше сил и желания это обсуждать, – поставила я точку на этой теме и продолжила уплетать курицу, запивая вином.

Остаток трапезы мы провели в молчании.

Покончив с ужином, я поблагодарила хозяина и прошла в зал, здесь мне было постелено на диване. Свет уличных фонарей украдкой пробивался в комнату и отражался в старом серванте. Ненавязчиво тикали настенные часы с кукушкой. Я закуталась в одеяло и попыталась уснуть. Но видимо на нервной почве мозг не хотел расслабиться и отключиться. Перед глазами стояли армянские лица, блеск софитов, барабаны и дудки музыкантов. Что будет дальше с моей карьерой – не понятно. Буду ли я ещё снимать. Ситуация жутчайшая. И как-то нужно выходить из этой ситуации и отдать кулон невесте.

– Ты не спишь? – послышался шёпот и из дверного проёма появилась фигура Димки в светлой пижаме.

– Не-а, не сплю. Мне страшно, Димка. Очень страшно, – призналась я в ответ и закрыла лицо руками.

– Ну не переживай ты так. Твоей вины нет ни в чём, ты выполняла чужую просьбу. Хотела помочь, – пытался поддержать молодой человек.

– Помогла своей карьере закончится, – подытожила я. – За что мне это всё…

Димка сел рядом и погладил меня по голове. Я убрала руки с лица и посмотрела ему в глаза, блестящие в полумраке. Возникла пауза. Парень потянулся ко мне и я взволнованно зажмурилась. И когда почувствовала его дыхание около шеи, он прошептал мне на ухо: «Ты самая смелая девушка и отличный видеограф! Я таких не встречал.. Спокойной ночи!».

Послышались удаляющиеся шаги. Закрылась дверь. Я провалилась в крепкий и безмятежный сон.

Утро пахло жареными блинчиками. Этот запах разбудил и переместил в детство. Бабушка постоянно стряпала то блины, то оладьи, то пирожки с повидлом, то пончики. С их запахом ассоциировалось семейное тепло, комфорт и безопасность.

Вот и сейчас было спокойно на душе и хорошо. Казалось, зайдёшь на кухню – там бабушка. Эта женщина в моей жизни оставила самый глубокий след. Сделала меня такой, какая я есть сейчас: мягкая, талантливая, верящая в людей. Она научила быть сильной и идти до конца. Не сдаваться даже тогда, когда шансов казалось бы нету.

А потом угасло моё солнышко. В тоненьких трудолюбивых ручках, сложенных над одеялом, остановилась жизнь.

Тогда был апрель. Девчонки с косичками прыгали в классики на асфальте. А я несла моему родному человечку в морг одежду. Идеально отглаженное платье и начищенные туфли с небольшим каблучком бабушка давно хранила у себя в шкафу. Таковы были люди прошлой эпохи. Бесстрашные. Прагматичные. Но при этом человечные.

– Доброе утро, засоня! Как спалось? – послышался бодрый голос Димки. – Завтрак готов! Блинчики, ваше величество.

– Привет, Димка! Ты офигенен, – улыбнулась я ему сонной улыбкой и выбралась из-под одеяла.

Блины оказались божественными на вкус К ним была подана сметана, варенье, мёд и сгущенка. Дима решил, что я приехала к нему из концлагеря и должна все попробовать.

– Ты бог блинов! Блинобог! Никогда ещё после бабушки никто не кормил такими вкусными блинчиками. Огромное спасибо тебе! – поблагодарила я друга. И он зарделся румянцем.

Когда я вернулась домой – первым делом зарядила телефон. Включив его, обнаружила несколько сообщений от Димы и Лили. Дима спрашивал, как доехала, а Лили хотела встретиться.

«Доехала отлично, благодарю тебя за всё», – ответила я своему товарищу. А с невестой Лили мы назначили встречу на следующий день.

В моей квартире было тихо и безжизненно. Как уезжала отсюда вчера утром на свадьбу, так всё и осталось. Мужа не было и звонить ему совершенно не хотелось. Мне всё чаще казалось, что давно живу одна.

Я открыла рюкзак, вытащила флешки из камер, батарейки поставила заряжаться и включила компьютер. Когда он загрузился, начала скидывать с флешек материал со свадьбы.

Открыла несколько кадров, убедилась, что снято хорошо. Яркие насыщенные цвета, интересная картинка, – то, что так нравится многим моим клиентам обычно.

Но не всегда я снимала так, как сейчас.

Четырнадцать лет назад, когда только начинала, картина была более удручающей. Изображение часто тряслось, – сказывалась неопытность, неловкость рук, неуверенность. Не всё сразу получалось, как хотелось. Прежде чем появились красивые работы, многое пришлось пройти, многому научиться и набить кучу шишек. Мне часто казалось, что чем профессиональные и дороже техника, тем лучше я буду снимать.

Первые три года, вкалывая как проклятая, всё заработанное тратила только на технику. Но снимать лучше не стала. И уже потом, когда решила остановить гонку за аппаратурой и просто снимать, тогда стало значительно проще жить и работать.

Когда ты можешь себе позволить что-то для души, купленное на заработанные деньги, – это совершенно другая история. Ощущение того, что ты работаешь не зря.

Временами меня настигал творческий кризис. Казалось, что иду не тем путём. Был страх, что всё делаю напрасно. Ничего не получается, не вижу своего роста, развитие остановилось. С одной стороны, копится целая куча монтажа. А с другой – творческий кризис обнимает в своих холодных колючих объятиях. В таких условиях трудно работать и вообще что-то делать. Нужно искать равновесие, гармонию, баланс.

Когда я не была видеографом, то казалось, что всё просто. Занимаешься любимым делом, получаешь за это деньги. В реальности оказалось сложнее. Видео, которое ты снимаешь для заказчика, не имеет ничего общего с творчеством. Расхождение взглядов с клиентом, разное мировоззрение и видение. Тебе хочется снять так, но люди просят снять по-другому. Неважно, по правилам это снято или без. Такое явление часто подрывает ожидания многих начинающих видеографов. Они видят лишь одну сторону медали. Думают, что все заказчики ангелочки и какают бабочками. Картина маслом.

Но реальность очень быстро расставляет всё на свои места и показывает другую сторону медали. Бывают и обманы, и хитрость со стороны людей. Большинство ищут выгоду. Как получить видео дешевле или бесплатно. Зачем видикам деньги, они творческие личности и могут питаться воздухом, прыгая от радости. Купили один раз камеру и больше им ничего не нужно, ходят да снимают.

Наконец все исходники вчерашней свадьбы благополучно сохранились на компьютере. Я поставила копировать их на жёсткий диск.

Обычно отснятый материал хранится на трёх источниках: компьютер и два жёстких диска.

Вдруг зазвонил телефон. Высветилась Ирина, моя знакомая, свадебный фотограф.

– Алло, привет, гуру свадебной видеографии! Алиса, что вчера такое было? Переписывалась со знакомой в интернете, она вчера была на одной большой национальной свадьбе. Там такое говорят, случилось… Ты же там снимала! – затараторила эмоциональная Ирка. – И, кстати, слышала, ты себе нового ассистента взяла. По-моему я его знаю. Если не ошибаюсь, это парень одной моей знакомой из Москвы. Лариса её зовут.

– Привет, Ира! Свадьба вчера была видимо моей последней в этой жизни. А по поводу Димы, моего оператора.. Он вроде свободен..

– Да все они типа свободные. А потом выясняется, что в наличии жена и трое детей, – засмеялась приятельница. – А ты чего, кстати, так переживаешь? Залипла что ли?

– Ир, столько вопросов, на которые у меня нет ответов. Пока нет.. – ответила я, вздохнув. – А по свадьбе не телефонный разговор, Рыжик.

– Встретимся вечером может? Поболтаем? – спросила Ира.

– Да, можно. В «Страннике» в семь, – ответила я и девушка согласилась.

У него есть девушка? Как странно. Димка бы про неё сказал. И почему она в Москве, а он тут? Нескладушка какая-то. Хотя это его личная жизнь, мы ведь просто коллеги. Но тем не менее, почему-то я об этом думала и не могла выбросить из головы. Жаль, что человек – не техника, которой можно управлять. Нажал кнопочку и выключил лишние мысли.

«Пойду в душ. Смою с себя весь негатив. Вдруг поможет!», – подумала я и включила воду в душевой кабине.

***

В «Страннике» было малолюдно. Приглушённый свет падал на лица компании девушек, сидящих за соседним столом. А напротив нашего столика сидели двое парней в толстовках, уплетали роллы.

Ирина была яркой девушкой двадцати пяти лет. Рыжие волосы волнами лежали на плечах и доставали до самой попы. Чаще всего она их заплетала в толстую косу. На съёмках волосы ей мешали, но она не делала из этого драмы и принимала ситуацию, как есть. Впрочем, её терпению касательно всего можно было позавидовать. Она обладала огромной стрессоустойчивостью, никогда не жаловалась, всегда улыбалась и любила посмеяться.

Пять лет назад Ира вышла замуж за такого же жизнерадостного парня и мир пополнился двумя рыжими малышами с разницей в два года. Мальчик и девочка. Детки, как и родители, были улыбчивы и любознательны. Любая мелочь могла их сделать счастливее и развеселить. И вся семья казалась одним улыбающимся и хохочущим солнцем.

– Моя знакомая Оксана сказала, что пропало фамильное украшение со свадьбы. И тебя подозревают в этом, – сказала Ира и уставилась в свой мохито.

– Подозревают, да. Но суть в том, что невеста сама мне дала этот кулон на хранение. Боялась, что его наденет кто-то из женской части родственников. А его собрались дарить ей на свадьбу, представь себе. Но назад брать и признаваться родне в своём поступке она побоялась. Её типа убьют, – рассказала я приятельнице мою историю.

– Вот ничего себе! А тебя значит не убьют!!! Алиса, она тебя подставила. Это очень подло с её стороны!

– Может и подло. Но знаешь, мне так её было жаль, что о себе я подумать забыла.

– И что дальше?

– Кто б знал, Рыжик. Кто б знал…

– Слушай, но тебя же посадят. Давай его вернём?

– Завтра я встречаюсь с невестой. Думаю, что мы решим, как быть. Меня саму трясёт. Если бы не Дима, то я бы вообще не выбралась из болота..

– Болота? – сделав удивленное лицо, спросила Ира.

И я ей рассказала, как пыталась выйти из леса и заблудилась. Шок моей собеседницы не сходил с лица. И в конце рассказа она сказала:

– Твой Димка – настоящий герой. Жалко, что он не свободен. Таких сейчас мало.

– Ир.. А что за Лариса в Москве? Димка ничего о ней не говорил! И ночевала я у него пару раз, никаких признаков, – запнулась я.

Ирка расплылась в улыбке, но я опередила ее вопрос, застывший у неё в глазах:

– Неееееет, ты что??? – и мы засмеялись.

Дальше разговор был о рыжих улыбчивых малышах, о муже Ирины. И о том, что они собираются в отпуск скоро, летят на Гоа семьёй.

Мы заказали ещё по коктейлю и разговор снова вернулся к Ларисе.

– Вот смотри, это ее страничка во Вконтакте, – Рыжик показала на телефоне страничку худощавой белокурой девушки. В статусе ее было написано, что она в отношениях с Дмитрием Лазаревым из Иркутска. Полистав, мы нашли несколько фотографий Ларисы с ним. Да, это был мой оператор Димка. А их фотографии сделаны не так уж и давно.

– Правда он, – сказала я. – А девушка его шикарная красотка. Голубоглазая блондинка, худая модель.

Насчёт худой я сделала особый акцент. Это моя больная тема. Когда господь перед рождением давал девушкам стройность, то я за ней в очередь стояла самая последняя. Диеты на меня действовали, конечно. Но недолго. Чуть откусил хлебобулочное изделие или поздно поужинал – снова превратился в плюшку. А перманентно жить на диетах – что за жизнь?

Лет до тридцати я ещё трепыхалась, нарезая огурцы колечками и пыхтя в спортзале. Но потом сдалась. Увлеклась своим хобби, которое перечеркнуло все остальное. Променяла огурцы на округлую мягкость тела, став маршмеллоу-гёрл, и сменила одежду на пару размеров больше. Но рассматривая фотографии с собой стройной, я печалилась.

– Алиса, ты загрустила что-то. У тебя с этим Димой точно ничего нет? – улыбаясь спросила Ирина.

– Нет, конечно! Хотя…

И тут мохито меня раскрепостило. Я рассказала приятельнице про поцелуй в висок. Но что это не точно произошло. Точнее – совсем вряд ли. И про Димино пожелание спокойной ночи близко в ухо. Как он дышал мне в шею и про его взгляд. Про то, как он нёс меня на руках с кровавой ногой. Ира, как всегда, рассмеялась в ответ.

– Ну ты и дурная! Что это за бред с поцелуем в висок? Ты каких-то детских сказок что ли или сериалов насмотрелась?

– Тебе смешно.. А я теперь совсем запуталась. Если у него эта худая дылда, то может и не было никакого виска? Мне показалось? И спросить у него неудобно как-то, у нас только рабочие отношения в основном.

– Знаешь, а мне тоже стало интересно! Может напишешь ему смс и спросишь?

Долго решаться мне не пришлось, телефон запиликал и пришло смс от Димы: «Чем занимаешься?».

«Сижу с подругой в кафе. Смотрю фотографии во Вконтакте. Тебя с твоей девушкой..», – ответила я.

И мы стали ждать от него смс. Но сотовый предательски молчал.

– Значит точно это его девушка, – констатировала факт я. – Официант! Шампанского!!!

– Ты уверена насчёт шампанского? После мохито посадка будет жёсткой с утра, – напряглась Ирка.

– Не мешай грустить! Вот тебя бы целовали в висок, а потом сказали, что есть другая. Как бы ты себя вела?

– Ну да, – ответила подруга. – Давай тогда грустить. Но не сильно, бокала по два и домой.

Мы начали грустить и чокнулись бокалами с характерным звоном.

– Долой пустые надежды! За нас красивых! – продекламировала я с высоко поднятой головой. Хотелось сказать умный тост, но мысли спутывались и улетучивались ко всем чертям.

Вдруг пиликнул телефон и содержимое бокала чуть не выплеснулось на стол.

«Я хотел сказать тебе про Ларису. Но всё сложно.. Давай приеду, мы поговорим?», – гласило смс моего товарища.

– Нужно теперь выдержать паузу! – выдернула у меня из рук телефон Ирка. И мы выпили ещё по шампанскому. За гордость и справедливость.

Неймется написать ответ. Но Рыжик неумолима. Держит телефон в руках и не отдаёт, гадина. А время словно остановилось.

– Теперь пиши! – скомандовала она минут через десять.

«Сво… лачь», – написала я Диме и решила исправить и дополнить. Но руки не слушались, нечаянно нажала «Отправить». Испуганно выронила телефон на стол. И мы решили выпить ещё по бокалу. Точно уже по последнему..

Через двадцать минут дверь кафе открылась и я разглядела знакомые черты. Смутно, конечно.

– Димка!!! – обрадованно вскочила я, но опомнилась. Это дурацкое мое смс.. Так стыдно. – Ира, прикрой, он идёт.. Я того.. Пошла..

Но отступать было некуда, кроме как залезть под стол. Слава богу, столы здесь большие, есть место для манёвра. И моё тело мгновенно скрылось под столом, оставив лишь лёгкий флер духов. А под столом я в безопасности, словно в домике. Как будто скворец в скворечнике. Помидор в теплице. Тигр в клетке..

– Привет! – услышала я голос рядом с собой. – Кто-кто в теремочке живёт?

Повернувшись, я пришла в ужас. Дима сидел возле стола на корточках и сиял, как начищенный таз.

– Вы там как? Не тесно? – хохотала Рыжик, заглядывая под стол.

– Оставьте меня! Я остаюсь! Я скворец! – гордо произнесла я и обняла крепче ножку стола.

– У вас всё в порядке? – возник администратор кафе.

– Давай, скворец, вылезай отсюда! – потянул меня за руку Дмитрий. – Поехали домой, в другой скворечник.

Ирка хохотала так, что текли слёзы. А мне стало обидно. Какие мерзкие людишки! Они слишком приземлённые, чтобы осознать всю мою боль и страдания..

Мы ехали в такси. Снова к Диме домой. Но хотелось выпрыгнуть на ходу и сбежать. Наступила усталость. Сил хватило только положить голову молодому человеку на плечо и смириться с участью.

Будь что будет. Он сам во всём виноват. И с этой мыслью реальность вокруг растворилась. Я уснула.

Утро, как полагается, выдалось не добрым. Впрочем, как и все остальные утра, начавшиеся у Димки дома. Деревянная кукушка радостно сообщила, что сейчас девять часов утра. И её кукуканье болью отдалось в голове, словно молоток.

Умывшись, я прошла на кухню. Дима видимо ещё спал.

Кухонька была маленькая, но уютная. В шкафу я нашла муку, в холодильнике яйца, масло и кефир. Через несколько минут зашипела сковорода и на тарелке начала расти кучка оладьев с румяными бочками.

– Ммм.. Какой божественный запах! – на пороге возник сонный и счастливый Димка. – Я наверное до сих пор сплю.

– Доброе утро! А что, твоя Лариса тебе не стряпает? – ехидно поинтересовалась я.

– Так. Похоже тут кто-то ревнует? – по-еврейски вопросом на вопрос ответил Димка и разулыбался.

– Ревную? Ну вот ещё! Было бы к кому ревновать.. Ни кожи, ни рожи, – пробурчала я. – Где вы таких только находите..

– Алиса! Ну ты чего.. С Ларисой мы расстались несколько месяцев назад, хотя иногда мы встречаемся, как друзья. В этом ничего такого. И потом, мы разве пара? Ты постоянно твердишь, что мы только коллеги.

– Да, это верно, – ответила я. – Давай умывайся и за стол. Оладьи стынут.

– Слушаюсь, мой маленький командир и повелитель оладушек! – радостно рапортовал Дима и поскакал в ванную.

Днём мне нужно было встретиться с Лили. Дима решил ехать со мной. Мы взяли такси и заехали сначала ко мне, я переоделась в удобное плотное платье и светлый плащ. Кулон мы взяли с собой и хотели отдать невесте.

Лили нас ждала в парке на лавочке, у высохшего фонтана. Она выглядела замечательно. Пальто цвета пыльной розы очень ей шло. На голове была надета аккуратная шляпка, дополняющая интересный образ. Безупречный макияж, золотые серёжки с рубинами.

Мы поздоровались и присели рядом, я представила Диму и Лили друг другу.

– Наконец мы с тобой встретились! В нашей семье творится полный хаос. И это полностью моя вина. Но я ещё не знаю, как нам быть, – поведала девушка.

– Лили, простите, что вмешиваюсь. Мы бы хотели передать вам ваш кулон. Спасибо за доверие, но неприятностей Алиса хлебнула сполна, – тактично сказал Дима и полез в карман за украшением.

– Вы меня ещё раз оба извините, в частности Алиса, – ответила Лили, опустив глаза. – Но раз получилась такая жуткая ситуация, которая скоро, надеюсь, закончится, то хочу вам подарить нашу семейную историю кулона. Её мы передаём из поколения в поколение вместе с украшением.

И девушка начала рассказ.

***

Солнце стояло уже высоко над горами. Никос пас стадо барашков и задумчиво смотрел вдаль.

«Сегодня будет ветрено», – подумал он, глядя на снежную вершину горы Масис (совр. Арарат). Перед ветром она как будто пела, приглашая послушать её звонкий убаюкивающий голос.

На склоне находилась деревня Ахури, где родился и жил Никос. По поверьям, именно в этих местах остановился Ноев ковчег. А Ной построил здесь алтарь и посадил первый виноградник.

Название «Ахури» дословно означает «посадил виноград».

Никос был коренастым, трудолюбивым двадцатилетним парнем из небогатой, но большой семьи. Родители с детства приучили его быть добрым, храбрым и жить по зову сердца. С рассвета до заката он помогал своей семье. Не только пас скот, но и работал на винограднике, не жалея сил.

Сегодня был последний день, после которого жизнь Никоса должна будет круто измениться.

Ровно пять лет назад в их деревню забрёл путник в рванье. Обувь его была сношена до дыр и виднелись пальцы ног. Рубаха клочьями свисала. Он тяжело дышал и выглядел немощным.

– Мальчик, дай испить воды, – громко дыша сказал путник, остановив проходящего мимо Никоса с кувшином воды.

– Возьмите, пожалуйста, пейте, сколько вам нужно! Можете зайти к нам, мама приготовила долму и лепёшки, – юноша остановился возле нищего и аккуратно помог ему подержать кувшин, пока тот пил. Губы бродяги тряслись, он громко глотал воду. Видимо, шёл издалека и жажда основательно иссушила его измученное дорогой тело.

– Спасибо, мальчик! Ты очень добрый, – напившись, произнёс путник. Он прищуренно заглядывал в бездонные лучезарные глаза Никоса. И, вытерев губы грязным рукавом рубахи, продолжил. – Отведи меня к своему дому, накорми и как я наемся досыта – отпросись у родителей до заката.

Так и сделали. Путника накормили лепёшками с долмой, дали самого лучшего вина. И когда он передохнул, Никос помог старику подняться и тот повёл его в долину.

– Хочу отблагодарить тебя за твою доброту. Сейчас мы дойдём до быстрой реки и присядем.

Так они прошли ещё немного и дойдя до реки, бродяга спустился к воде. Подняв один большой светлый камень, вытащил из-под него сундучок.

– Никос, очисти это от речного ила, пожалуйста и помоги мне сесть, – покашляв, скомандовал дед.

Никос покорно выполнил просьбу. И усадив путника на валун, присел на берегу.

Сундук отмывался тяжело, видимо много лет пролежал под этим камнем в реке. Юноша набрал в руку горсть песка с мелкой галькой и начал чистить с ещё большим усердием.

Через несколько минут сундук очистился и засверкал. На нем можно было разглядеть красивые узоры, старые вензеля.

– Это очень древняя вещь. Передаваться может лишь в самые добрые руки. Тому, чьи помыслы чисты, точно вода из этой реки, – сказал старик, взяв в руки сундук и посмотрев украдкой на мокрые камни.

– Он прекрасен, – только и мог вымолвить Никос в ответ.

Бродяга достал из-под рубахи ключик и открыл крышку сундука. Внутри было темно. Но дед откинул крышку сильнее и поднял сундучок над головой. Моментально всё вокруг заполнилось переливающимися зайчиками. Солнце отразилось в немыслимой красоты драгоценном камне в центре золотого украшения.

– Этот алмаз обрамлён редким иранским золотом. Подобных ему нет на этом свете. Кулон существует с самого начала истории армянского народа. И теперь это твоё, – молвил дед.

Никос не поверил словам и отказывался от такого подарка. У такой вещи нет цены!

– Эта вещь долгие годы меня не отпускала в мир тишины и покоя. Исходил я тысячу земель и городов в поисках надёжных рук, которым смог бы передать сокровище на хранение. Надежды меня уже покинули, но на последнем своём закате я уверен, что могу уйти. Ты именно тот, Никос, кто сможет хранить кулон далее. И передавать его из поколения в поколение, – покашливая продолжал путник. Говорить ему было всё тяжелее, но взгляд наполнился светом и выражал облегчение и спокойствие.

Юноша осторожно взял в руки сундучок и не мог отвести глаз от его содержимого.

– Спасибо тебе, добрый путник! Это не просто подарок для меня. Это дар! Я тебе обещаю хранить его всю мою жизнь и передать внукам, правнукам.

– Погоди, – остановил Никоса старик, сидя на валуне и глядя под ноги. – Есть одно условие. Ровно через пять лет ты должен найти жену. Такой же добрейшей души, как ты сам. У кулона может быть лишь два хранителя. Их любовь приумножит силу алмаза и сделает счастливым весь будущий род.

– А если я не найду такую жену? – испуганно спросил мальчик.

– Значит, все мои силы будут потрачены зря. И тебе тоже придётся бродить по всему свету и искать доброе сердце, – ответил дед и лицо его сильнее покрылось морщинами.

– Я тебя понял, старик. Но скажи, где мне хранить этот сундук?

– Ты можешь хранить его здесь же, под большим камнем. И ровно через пять лет прийти сюда со своей второй половинкой, – ответил бродяга и закрыл глаза, щурясь под своими последними лучами солнца.

– Да, хорошо, дед! Я быстро! – захлопнул сундучок Никос и побежал к воде. Сундук был надёжно спрятан под большим камнем. Рядом росло огромное дерево с розовыми цветами. Потерять место невозможно.

Юноша довольно повернулся, чтобы рвануть к старику. Но фигуры на валуне не было. Словно бродяга растворился в воздухе.

Прошло почти пять лет. Оставался один день. Но Никос так и не смог найти жену с добрым сердцем. Одна хотела сокровищ, вторая – виноградник побольше, третья – жить в доме со слугами. Но сердца их были пустыми и холодными.

«С завтрашнего дня я стану вечным странником» – подумал юноша и погнал стадо барашков в сторону деревни.

Где-то в долине послышался плач. Кто там плачет в такое время?

Никос побежал в сторону, откуда был звук. Плач становился всё сильнее и принадлежал женщине. И вот через несколько шагов среди курумника, заросшего мхом, молодой человек увидел плачущую девушку возле лежащей на камнях лошади. Услышав шаги, девушка подняла несчастное заплаканное лицо. Она была прекрасна настолько, что вокруг неё всё озарялось светом. Большие голубые глаза искрились чистотой и печалью.

– Кто ты и что случилось? Почему так горько плачешь? – спросил Никос.

– Утром я решила прогуляться по долине и увидела застрявшую в камнях копытом лошадь. Ей было очень больно и я пыталась её вытащить. Весь день я носила камни, гладила и просила не умирать. Но ничего не получилось, – и девушка закрыла своими белыми маленькими ручками лицо и снова заплакала. Её голос звенел, словно горный хрусталь.

Никос присел возле лошади и потрогал её за шею.

– Ей уже не помочь. Как тебя зовут?

– Асмик. А тебя?

– Никос.. Пожалуйста, не плачь, дорогая Асмик. Хочешь, я покажу тебе кое-что?

И он повёл девушку к реке. Пока они шли, он всё понял. Вот она – его жена! Милая, добрая, ласковая.

Алый свет заката озарил невероятной красоты алмаз. Ветер покачивал, убаюкивая, ветви дерева, покрытого розовыми цветами. Взгляды двоих вспыхнули сотней розовых огоньков, встретились и не расставались никогда до конца своих дней.

***

После того, как Лили закончила говорить, повисла тишина.

– Это очень трогательная история, – задумавшись, промолвил Дима.

– Даже не верится, что и мы стали причастны к этому кулону, – сказала я, поразившись рассказом Лили.

– Алиса, я надеюсь, что вы теперь понимаете, почему украшение захотелось доверить именно вам? – спросила девушка, взяв меня за руку.

– Ну.. Не совсем, – растерялась я.

– А вот я кажется понимаю, – сказал Дима. – Лили в тебе почувствовала человека с добрым сердцем и светлыми помыслами.

– Ваш муж прав, – ослепительно улыбнулась Лили и кивнула.

– Он не… – начала я.

– Мужья всегда правы, – перебил Димка и хитро подмигнул.

Дать бы ему по шее прямо сейчас. Но нет. У меня же доброе сердце!

– И ещё кое-что. Ребята, моя семья подала заявление о краже. Даже если сегодня я принесу им кулон, отец этого так не оставит. Он захочет наказать не только меня, но и всех, кто причастен, – с беспокойством сказала Лили и полезла в сумочку. – Алисе лучше уехать на какое-то время. Простите меня, пожалуйста, за такие неудобства. Вот вам за моральный ущерб и на поездку.

Лили достала конверт и вложила в руки Алисе.

– А теперь мне нужно бежать! Рада была увидеться, – девушка поцеловала меня в щёку, села в машину и уехала.

Мы с Димкой так и сидели на лавке с конвертом в руках. Заглянув внутрь, обнаружили пачку долларов.

– Не хило, – свистнул Димка. – Она не такая уж глупая, как я сначала подумал. Насчёт поездки, думаю, твоя Лили права. Да и отдохнуть тебе не помешает от свадебного сезона. Ты сама это знаешь.

Парень заботливо отодвинул с моего лица выбившуюся ветром прядь. А я смотрела на конверт и не знала, как же быть.

– Одно меня радует – от кулона мы избавились! – неуверенно проговорила я. – И знаешь, что… Хватит называть себя моим мужем. Тебе бы за такое враньё кулон у горы Арарат не дали.

– У горы Арарат мне и кроме кулона нашлось, чем заняться. С тобой, – засмеялся он.

– Совсем спятил? – начала заводиться я.

– Заняться съёмками, я имел ввиду!!! Мы же серьёзные видеографы, а не хухры-мухры!

***

Мы решили поработать в Гоа. А заодно и отдохнуть. Тем более, туда летела Ира с семьёй, она нам все подробно рассказала.

В турагентстве быстро сделали индийские визы. Авиабилеты купили через программу Skyscanner, а жильё заказали через Booking.com.

Когда до отлёта оставалось пару дней, пришло смс от Лили: «Алиса, папа тебя ищет! Поторопитесь». Я тут-же сообщила это Диме и через пол-часа он приехал за мной и моим чемоданом.

– До отлёта потусим у моего друга Валерки на даче! – сказал он, утрамбовывая чемодан в багажник. – Ты своему мужу сказала, что тебя месяц не будет?

– Ему абсолютно это не интересно, – ответила я, падая на заднее сиденье в целях конспирации. – Но если ты так беспокоишься по этому поводу, можешь сказать ему сам.. Правда, никто не знает, где он.

– Странные у вас отношения, – удивился Димка, поворачивая ключ зажигания.