Читать книгу Кому же достанется кровать? - Натали Андерсон - Страница 4

Джеймс Вольф все глубже проваливался в восхитительный эротический сон, ощущая сладость, смешанную с горечью, жар и упругость тел, мягкую податливость и теплый свет улыбки. Видел вызов и желание в аквамариновых глазах. Слышал шепотом произнесенные страстные слова. Он протянул руку, желая прикоснуться. Но почувствовал холод.

Пальцы коснулись холодной простыни.

Он осторожно открыл глаза, стараясь приучить мозг и расслабленное тело к восприятию действительности. Первое, что он увидел, – это пустое пространство рядом с ним. Нахмурившись, несколько раз моргнул. Вне всякого сомнения, с ним рядом лежала женщина.

Затем до него донеслись звуки льющейся воды из-за двери, ведущей в ванную. Джеймс улыбнулся. Все в порядке. Она просто в душе.

Внезапная мысль озарила его и заставила похолодеть. Он сел в постели, и к нему постепенно стали возвращаться воспоминания о произошедшем.

Конечно, в его постели лежала женщина, одетая в его футболку, и ничего более. Эта женщина была, черт возьми.

Желудок скрутило в тугой узел.

Джордж сказал, что она может здесь пожить, а он никогда не пригласил бы в дом незнакомую женщину. Даже на одну ночь, тем более в отсутствие хозяина. Все это означает, что эта женщина для него важна. Джеймс потер виски, стараясь сосредоточиться, и внезапно его осенило. Эта девушка – подруга брата.

С недавнего времени Джордж свободен, решил наверстать упущенное, «сорвался с поводка», как любили язвить некоторые блогеры. Джеймс знал, что многие романы лишь инсценированы Джорджем, правда, не все. Однако сложно поверить, что брат влюблен в блондинку с чувственными губами, голубыми глазами, временами вспыхивающими от удивления или сверкающими от раздражения. Ох-ох. Будь это так, причины легкообъяснимы. Ее невозможно не хотеть. Но Джордж не мог оставить в их квартире девушку, к которой испытывал страсть. Причины должны быть серьезнее.

И как поступил Джеймс? Назвал ее шлюхой и велел уйти. Он вздрогнул. Что же он натворил? Джордж будет в бешенстве, и по праву. Придется унижаться, вымаливая прощение. Причем перед обоими.

Звуки воды стихли, Джеймс непроизвольно напрягся. Возможно, ему удастся убедить ее забыть обо всем и простить? Но как это сделать? Надеяться, что она смилостивится? Объяснить, дескать, устал настолько, что не мог мыслить здраво? Всему виной напряженное последнее задание.

Джеймс опустил глаза и нахмурился, разглядывая белую простыню. Он не помнил, чтобы накрывался, значит, это она.

Перед глазами возникло совершенно неуместное, хотя и чрезвычайно приятное видение. Черт, как жаль, что он так и не увидел ее ноги обнаженными или очертания груди под футболкой.

Его одежда. Его кровать. Его.

Если она Златовласка, он определенно медведь, хотя и не смог ее выгнать. А ведь она вела себя вызывающе, хуже девочки из сказки. Кроме того, так отчаянно хотела остаться. В чем же причина?

В этот момент открылась дверь ванной и появилась она. В глазах застыла настороженность. Джеймс внутренне сжался. Эта девушка меньше всего похожа на проститутку. Над воротом черного свитера он увидел бледное лицо, мешковатые джинсы скрывали стройную, как он успел заметить, фигуру. Влажные волосы она убрала в хвост, и теперь их цвет не напоминал о золотистой волне на подушке. Он догадался, что на ней нет ни грамма макияжа. Возможно, из-за взволнованного выражения лица она выглядела усталой и, кажется, даже моложе. Тем не менее самоуверенной и очень сексуальной.

В душе Джеймс мечтал, чтобы она вернулась в его постель, а он прилег бы рядом и смог помочь ей расслабиться настолько, чтобы хорошо выспаться. Она выглядела так, словно он необходим ей так же, как она ему, хотя он проспал уже семь часов. С ней он смог бы забыть обо всем на свете и заставить ее забыть даже собственное имя. А как же Джордж?

От чувства стыда у него сжалось сердце. О чем он думает? Мечтает о том, как проведет время с женщиной, отправленной сюда братом? Видимо, сказываются усталость и напряжение. Он видел слишком много горя, страданий, слез и забыл, что хорошо, а что плохо. Сейчас стало очевидно, что он поступает плохо.

Джеймс заерзал под простыней, не решаясь встать в ее присутствии, и отругал себя за то, что не оделся раньше. Оглянувшись, он поймал ее взгляд.

В нем было много намешано: безутешное горе, ужас, жалость и облегчение. Трагические события в жизни человека заставляют преодолевать порог выносливости. Он знал это, видел на лицах обезумевших жителей деревни, потерявших в один день близких, кров, землю. Людей, у которых осталась лишь способность дышать. Он эмоционально старался дистанцироваться от них. Приходилось так поступать. Он не смог бы выполнять свою работу, если бы разделил с ними горе. Но Джеймс не привык, что на него смотрят так, будто желают, чтобы он исчез. Обычно люди встречали его с восторгом. Происходящее было ново. И откровенно говоря, интересно.

Он сжал зубы. Необходимо собраться с мыслями. Поговорить с ней, все разузнать. И заставить остаться.

– Полагаю, нам следует должным образом познакомиться, – осторожно начал он. – Как тебе уже известно, я Джеймс. А вот твоего имени я так и не услышал.

– Кейтлин.

Голос был холоднее выражения лица, и это внезапно разозлило Джеймса. Что еще за Кейтлин? Откуда? Он не смог удержаться от колкости.

– Любишь носить чужие вещи, Кейтлин?

То, что было сейчас на ней, несомненно, ей не принадлежало. Одежда размера на три больше.

Щеки ее запылали.

– Мой багаж потерялся где-то между Лондоном и Нью-Йорком.

Багаж? Так она приехала недавно?

– Значит, поэтому ты надела мою футболку?

Она склонила голову набок.

– Я постирала свои вещи, и они не высохли.

– Так это все твое? – Джеймс удивленно вскинул брови, но замолчал, увидев, как загораются ее глаза. Желая задеть, он может перегнуть палку и все испортить. – Почему ты раньше не сказала?

– У тебя не было настроения слушать.

– Ты слишком много говорила.

– А ты строил слишком много предположений.

– А ты… – Он замолчал.

И все же она невероятно соблазнительна. Прекрасные волосы, длинные ноги. Черт, все-таки он слабак.

– Собираешься пройтись по магазинам и купить новую одежду? – Джеймс решил вернуться к прежней теме, сочтя ее менее опасной. Остается молиться, что за это время она сможет найти себе новое жилье.

Кейтлин огляделась.

– Надеюсь, чемодан доставят сегодня.

– Здесь сотни магазинов, в которых тебе помогут, – усмехнулся он, размышляя, как бы задать вопрос об их отношениях с Джорджем.

– Я здесь не для этого.

Удивленный, Джеймс нахмурился. Она не торопится обновить гардероб? Он покосился на ее одежду и чуть не подпрыгнул от поразившей его очевидной мысли. Эта женщина не может себе позволить новую одежду.

По этой же причине она отказывалась уходить из его квартиры. У нее нет денег, а гордость не позволяла в этом признаться. Похоже на правду.

– Зачем ты приехала?

– Просто отдохнуть.

– На месяц?

Она кивнула, но у него возникло ощущение, что она что-то скрывает. Джордж предоставил ей квартиру на месяц? Откровенно говоря, Джеймс не сообщал семье о своих планах, полагая, что видимая беспорядочность передвижений может сыграть ему на руку. Если девушка пожелала остаться в этой квартире, он обязан вести себя по-джентльменски, учитывая тот факт, что ее привел брат. Сам Джеймс не собирался искать себе новое пристанище. Это его дом, и он может пребывать здесь в состоянии необходимого покоя и изоляции от внешнего мира. Несколько дней между командировками он предпочитает проводить в тишине и покое.

Кейтлин сказала, что приехала отдыхать, а значит, будет гулять по городу, ужинать в ресторанах и танцевать полночи в клубах. Они и не заметят присутствия друг друга, верно?

Впрочем, кое-что они вынуждены будут делать вместе. Во всей квартире лишь одна комната пригодна для жилья, хотя совместное пребывание в ней его не очень беспокоило, зато делить постель с девушкой брата – из списка запрещенных вещей. Если, конечно, она действительно девушка Джорджа.

– Брат разрешил тебе остановиться здесь? – Он чуть подался вперед, наблюдая за ее реакцией.

Кейтлин опять кивнула, но отвела взгляд.

– Я понимаю, что доставляю неудобства.

Джеймс напряженно думал. Если он выставит за дверь подругу брата, разговоров не оберешься. Его обвинят в манкировании обязанностями по отношению к семье, назовут чудовищем, изгнавшем красавицу из замка. Джордж может его не понять. Придется пережить интервенцию.

– Джордж не всякого пустит в дом.

Может, они просто друзья? Он провел рукой по волосам и помассировал ноющую шею. Если бы он чаще разговаривал с братом, был бы в курсе его планов. И не пришлось задавать следующий вопрос:

– Вы близко знакомы?

– Мы не близки. Тебя ведь это интересует, верно? – Она окинула его взглядом. – Какое это имеет значение?

– Мне надо объяснять?

Слова сорвались с языка прежде, чем он успел подумать. Разве надо объяснять очевидное желание? По ее лицу пробежала тень, щеки залил яркий румянец.

– В чем-то ты очень похож на брата, – заметила она, понизив голос.

– Тем не менее мы совсем разные.

Джордж был человеком действия, хотя и отказывался это признавать. Оказавшись рядом с хорошенькой женщиной, он не медлил. У Джеймса все иначе. Как бы хороша ни была женщина, ему казалось, что он все делает неправильно. Вот и сейчас он не должен был рассматривать свою гостью как сексуальный объект, а, напротив, гнать от себя эти мысли. Он обязан отступить и оставаться, как всегда, хорошим парнем.

Проблема лишь в том, что он устал быть хорошим.

Склонив голову, Кейтлин наблюдала за ним.

– Тебя что-то тревожит? Присутствие людей тебя смущает?

Они с братом не были копией друг друга, но были так похожи, что многие не находили различий. Впрочем, лишь до недавнего времени, когда на лице Джеймса появился шрам. Отличало их то, что было скрыто от всех. Когда-то по вине Джеймса погиб человек, смерть разрушила семью. То застарелое болезненное ощущение не покидает его до сих пор, хотя он неоднократно пытался прогнать его. Порой казалось, он справился. Он востребован, занят работой. Джеймс покачал головой.

– Немного. Мы с братом очень разные. Иногда мне хочется быть таким, как он.

– В каком смысле?

Кейтлин не сводила с него глаз. Растянутые в улыбке, его губы дрогнули, в глазах мелькнул дьявольский огонек. Со стороны могло показаться, что он использует свое обаяние, чтобы прогнать темные мысли.

Она отлично знала: Джордж Вольф – известный плейбой. Красивый и остроумный, мастер превращать женщин в послушных и жаждущих его внимания существ. Нельзя сказать, что и она пала жертвой его обаяния. Откровенно говоря, она не добилась его расположения в том самом смысле, скорее Джордж испытывал к ней не желание, а жалость. Возможно, это связано с тем, что у них было нечто общее. А именно известность.

И все же Джордж предложил ей укрыться в безопасном месте. Оказалось, берлога занята злым медведем, мечтающим скорее избавиться от непрошеных гостей и погрузиться в спячку.

Джеймс Вольф совсем не походил на плейбоя, скорее был хищником. В его жажде геройства скрывался резон охотника. Здесь, рядом с ним, она чувствовала себя намного менее уверенной в своей стойкости, чем рядом с Джорджем. Дело в том, что Джеймс Вольф, с растрепанными после сна волосами и затуманенными глазами, был неотразим.

– Будь я таким, как Джордж, не постеснялся бы сказать, как тебе идет моя футболка. – Он широко улыбнулся, и на щеках появились ямочки. – И как сожалею, что был резок с тобой.

Резок? Более чем резок.

– Надеюсь, ты меня извинишь? – Голос его был мягок, как подтаявший шоколад.

Кейтлин давно не доверяла людям, осыпавшим ее комплиментами, мужчинам особенно. И сейчас была уверена, что за мягкостью Джеймса стоит тонкий расчет.

– Ты действительно этого хочешь? – Она решила действовать напрямую.

– Я хочу? – пробормотал он.

Нет, она не купится на это, понимает, в чем дело.

– Боишься, что я расскажу всем, какой на самом деле подонок знаменитый Джеймс Вольф?

Его волнение заставило ее внутренне рассмеяться. Он не поручится за то, что никто в мире в это не поверит.

Джеймс вскинул подбородок и растянул губы в ироничной усмешке.

– Меня интересует только то, что скажет мой брат Джордж.

Скорее всего, рассмеется.

– Итак, – продолжала Кейтлин, – полагаешь, я поддамся на чары Вольфов и обо всем забуду?

Его брови поползли вверх.

– Я полагаю, стоит попытаться.

Разумеется, он шутил, надеялся, что таким образом сможет разрядить обстановку.

Еще один парень пытается заигрывать с ней ради собственной выгоды. Кейтлин не смогла сдержать горькую улыбку.

– Зачем? – произнесла она сладким голосом. – Тебе надо, чтобы весь мир считал тебя идеальным? Ты столь высокого о себе мнения, что ставишь целью быть мечтой всех женщин?

Джеймс помолчал и внезапно рассмеялся:

– Нет. Я лишь хотел, чтобы ты простила меня за грубость. Но если добился того, что ты меня хочешь, это тоже неплохо.

– Я не хочу тебя.

– Нет?

У него был такой расстроенный вид, что Кейтлин невольно рассмеялась:

– Ты невыносим.

Прошлой ночью она и представить не могла, что он может быть таким смешным.

– Интересно, что бы ты сказал, если бы я призналась, что хотела тебя?

– Значит, я удачно блефовал. – Джеймс широко улыбнулся.

– Так это был блеф?

Она оказалась права. Именно поэтому парень интересовался их отношениями с Джорджем. Его волновала только собственная репутация. Дело вовсе не в симпатии к ней или беспокойстве о брате. Теперь она во всем убедилась.

Эта маска скромника и пай-мальчика нужна ему лишь для того, чтобы скрыть темные мысли, которые ненароком может выдать взгляд.

– Не могу ни согласиться, ни отрицать.

– Что ж, зато я могу. – Кейтлин тряхнула головой. – Не собираюсь становиться одной из тысяч твоих поклонниц. – Плевать ей на то, сколько человеческих жизней он спас.

Джеймс откинул голову и стал похож на хищника, почуявшего резкий запах приближающейся добычи.

– Все верно, – задумчиво произнес он. – Ты не похожа на женщин, которые встречались мне раньше.

– Приму за комплимент. Хотелось бы отметить, что не все люди считают тебя лучшим на свете. Мне кажется, ты слишком долго получал все, что желал.

– Я? И что ты собираешься делать?

Кейтлин замолчала и принялась мысленно считать до десяти, чтобы унять неожиданно возникшее влечение. К счастью, ее одежда для перелетов прекрасно скрывала все реакции тела. А оно было напряжено и охвачено жаром. Может, она подхватила грипп?

Ей так хотелось, чтобы путешествие прошло без осложнений, но они не заставили себя ждать. Потерянный багаж. Внезапно появившийся сосед по комнате. Перспектива остаться бездомной. Можно ли представить что-то еще хуже?

В принципе, да. От этого худшего она как раз сбежала, почти справилась. Она находилась в ужасном положении, но не сдалась. Не сдалась тогда и не собирается сейчас. Кейтлин вскинула голову и резко произнесла:

– Я переезжаю в гостиницу.

– Ни в коем случае, – резко прервал ее Джеймс. – Гостиницы – ужасная штука. Безликие комнаты. Оставайся здесь. – Глаза его сверкнули.

– Но здесь нет для меня комнаты.

– Конечно есть. Мы ведь отлично устроились этой ночью.

Вчера она довольно долго пролежала без сна, прежде чем смириться с тем, что рядом лежит мужчина. Даже недвижимый, он заставлял ее сердце биться быстрее. Он не храпел, не давал повода найти хоть малейший изъян. Исключение составляло лишь его возмутительное предположение. Однако даже сейчас, невыспавшийся, со следами усталости на лице, кругами под глазами и щетиной, он казался самым сексуальным мужчиной из всех, кого она знала. Судя по тому, какое предложение он сделал, ей еще придется столкнуться с трудностями. Вопрос лишь в том, хочет ли и он этого?

– Значит, тебя все устраивало? – Она откашлялась, чтобы убрать мешавший в горле ком. – Или было тесно?

– Все в порядке. – Кажется, он немного удивился.

Разумеется, он не ощущал неудобства. Несколько месяцев ему приходилось жить в куда более сложных условиях. Разумеется, ведь он герой.

– У меня ведь есть брат-близнец. Я привык всем делиться. Раньше мы липкой лентой отмечали границу комнаты на полу. Пересек – война.

Кейтлин с трудом могла представить подобную ситуацию. Она знала, что их семья считается вполне состоятельной. Вольфы издавали серию самых популярных в мире путеводителей. В общей сложности в год продавались миллионы экземпляров. Он наверняка вырос в огромном доме. На душе стало теплее, он пытается ее успокоить. Однако не стоит преувеличивать.

– У тебя не было своей комнаты?

– Нет, конечно. Мы дрались, но мы ведь братья. Когда подросли, тогда у каждого из нас появилась отдельная комната. Но мы по-прежнему были очень близки.

Были. Кейтлин помолчала, не решаясь спросить, почему он говорит в прошлом времени. Не стоит касаться личных вещей. Кроме того, весь этот разговор лишь для того, чтобы она почувствовала себя лучше.

– И сколько лет прошло с тех пор, как вы жили в одной комнате? – поинтересовалась она.

Джеймс рассмеялся:

– Лет двадцать.

Хм.

– Значит, у нас все будет как у вас тогда. По-братски.

– Ну разумеется. – В уголках глаз мелькнули искры. – Правда, я привык всем делиться. В поездках это часто приводит к страшной тесноте.

– Поэтому дома ты стремишься сохранить личное пространство. – Ей не стоит здесь оставаться.

– Ну, ты занимаешь немного места, – усмехнулся Джеймс. – Да и я сплю свернувшись, как котенок.

Ха.

– Напомню, прошлой ночью мы спали вместе, и я отлично знаю, сколько места ты занимаешь.

Лицо его приобрело жалкое выражение.

– Я занял всю кровать?

– Нет. Оставил мне пару дюймов.

– Прости. Можно придумать что-то лучше подушек.

Кейтлин поджала губы, осознав, что его слова вызвали разочарование. Она не рассчитывала на то, что расстояние между ними увеличится. Он из тех мужчин, которые желают большего. И получают то, чего хотят.

– Не стоит, – произнесла она неожиданно хриплым голосом. – Не хочу доставлять тебе неудобства.

На мгновение он растерялся.

– Я могу спать на чем угодно. – И это правда.

– Значит, мы будем спать в одной комнате. Мы, два совершенно незнакомых человека?

– Да. Но это лишь на пару дней. Я скоро опять уезжаю. Новое задание. Так что на оставшийся месяц комната в твоем распоряжении.

Делать нечего, учитывая отсутствие запасного варианта. Но было еще кое-что, о чем она не решалась сказать.

– Думаешь, я соглашусь, памятуя о том, как ты вчера себя повел?

– Я был чертовски уставшим. Даже соображал с трудом. – Он отвел взгляд. – Не обижайся. Думаю, все мужчины думают о сексе, когда видят тебя.

– Полагаю, это тоже комплимент?

– Слушай, я же мужчина.

– Но не просто мужчина, верно?

Джеймс поднял глаза.

– По-моему, ты убедилась, что я самый обычный мужчина.

– Тогда мне не стоит здесь оставаться.

Он помолчал несколько секунд, потом вновь широко улыбнулся:

– Милая моя, тебе совершенно не о чем беспокоиться.

Странно, его желание ее успокоить вызвало обратную реакцию, еще более сильную, чем прошлым вечером.

– Милая?

– Ну, дорогая, лапочка, не знаю.

– Ты забыл, меня зовут Кейтлин?

– Я помню все, что узнал о тебе. – Глаза его весело свернули.

От такого взгляда любая женщина залилась бы краской. Кейтлин постаралась глубоко вдохнуть, чувствуя, как жар приливает к лицу.

– Теперь я точно не смогу здесь остаться.

Ей придется ночевать на улице.

– Сможешь.

– И смотреть, как ты заигрываешь со мной с медвежьей галантностью? – Сейчас ей меньше всего нужно чье-то внимание, особенно мужское. Ей нужен покой.

Джеймс весело рассмеялся. Смех был низкий, добрый и очень заразительный.

– Не любишь, когда с тобой заигрывают?

Она из последних сил противостояла его обаянию.

– Сейчас не время. – Это было правдой.

Джеймс выглядел заинтригованным.

– Ты серьезно считаешь, что мужчина и женщина не могут спать в одной комнате без… – Он вскинул брови.

Его слова заставили ее почувствовать себя озабоченной идиоткой.

– Я не об этом, но…

– Ага, я все же кажусь тебе привлекательным. – Он удовлетворенно кивнул и по-мальчишечьи взъерошил волосы.

Черт, он совсем ее запутал.

– Ты прекрасно знаешь, что красив.

– Знаю? – Джеймс чуть повернул голову и провел пальцем по шраму. – Это тоже красиво?

Кейтлин мельком взглянула на шрам и посмотрела прямо в его темные глаза. Ей показалось или в голосе послышалась печаль? Ведь всему миру известно, как он его получил. Через что ему пришлось пройти.

– У тебя очень красивые глаза, – тихо произнесла она. Глаза у него невероятные. И это лишь начало списка.

Он покачал головой.

– Обычно женщины считают привлекательным мой банковский счет. Мою семью. Известность.

Известность как раз не казалась ей преимуществом. Она знала, что такое слава, не в общепринятом смысле, а в реальности. Кажется, они оба ее недолюбливают.

– Пытаешься вызвать жалость? – бросила она нахальным тоном, с помощью которого можно обходить острые углы. – Несчастный, считаешь, женщины не видят твоих личных достоинств за внешними атрибутами?

– Тебе лучше знать.

– Я не собираюсь добавлять тебе самоуверенности.

Джеймс хихикнул.

– Значит, я тебя не привлекаю. – Он кивнул. – Тогда можешь спокойно здесь оставаться.

Она оценила его тактический ход. Следовало признать, что он неплох. Что ж, у нее нет выбора. Ей некуда идти.

– Похоже, я тоже тебе не нравлюсь, – фыркнула она.

Он посмотрел на нее так, что ее с головой накрыло горячей волной.

– Учитывая, что ты заснул раньше, чем лег, твой ответ определенно «да».

– Устал быть хорошим, – пожал он плечами.

К удивлению Кейтлин, ее не покидало волнение.

– Устал быть хорошим в постели? – Она тряхнула головой, словно протестуя против двусмысленности фразы, слетевшей с языка. – Будь я шлюхой, за которую ты меня принял, разве произвести хорошее впечатление была не моя работа? Мог бы поступить проще. Сделал бы свое дело за двадцать секунд, и оба были бы довольны.

– Я не занимаюсь таким сексом. – Глаза его с каждым произнесенным словом разгорались все сильнее.

– Ну, можно было бы и за десять. – Она повела плечом. – Не стоит расстраиваться, если это все, на что ты способен.

Джеймс подался вперед.

– Я не расстраиваюсь. Я всегда веду себя хорошо с партнершами.

– Ты сам говоришь, что устал быть хорошим. Почему? – Она позволила себе посмотреть прямо в его горящие глаза. – Иногда тянет похулиганить?

Зрачки его стали огромными и темными. Откинув простыню, он резко поднялся.

– Мне нельзя, – ответил он неожиданно спокойно.

Интересно почему?

– Но тебе бы хотелось? – Кейтлин запретила себе опускать глаза, смотреть на его ноги. И думать о том, как учащенно бьется сердце. – Разве ты не обычный мужчина? Не сам строишь свою жизнь? Будь таким, каким хочешь быть.

– В жизни не все так просто. – Он сделал несколько шагов в ее сторону.

– Разве нет? – Она вскинула подбородок и отступила назад. – Мне всегда так казалось. Видишь, я плохая. Приношу всем только плохое.

– Только плохое? – Он смотрел на нее так, будто не мог поверить.

– Да. – Последние несколько недель только об этом и писали в колонках светских сплетен всех популярных газет. Для них главное – заполнить пространство информацией о скандалах, а для этого необходимо отыскать жертву. В этом месяце выбор пал на нее. А она уже и забыла, какая это незавидная роль. Казалось, много лет назад она навсегда избавилась от необходимости выступать в этом качестве. – Правильно, что я тебе не нравлюсь. Я ведьма, ломающая мужские судьбы.

– Я не говорил, что ты мне не нравишься. И твоя привычка приносить людям зло меня не пугает. – Он стянул футболку и отбросил ее на кровать. – Меня никакие пули не берут, разве ты не знала?

Кейтлин непроизвольно вскрикнула. Разумеется, никакие пули не пробьют эти стальные мускулы. Бог мой, что за мужчина!

– Ты не сможешь испортить мой имидж, – гордо произнес Джеймс.

– Неужели ты настолько идеален? – Она не скрывала сарказма. Конечно, сейчас он шутит, но она понимает, что это правда.

– Возможно. – Он хитро посмотрел на нее. – Мы-то оба знаем, что это не так.

– Верно.

– Ну, и что я могу для тебя сделать?

– Мне уже не помочь, – ответила она, немного помолчав. – А ты будь осторожен. Хорошую репутацию невозможно приобрести, только потерять.

– Что же такого плохого ты натворила? – По тону было ясно: он не воспринимает ситуацию всерьез.

Он все равно узнает. Как бы она ни пыталась все объяснить, он никогда не поверит. Никто не поверил, даже родная сестра. Отец даже не усомнился в достоверности информации в сетевых изданиях, убежденный в том, что любой источник объективен и дыма без огня не бывает. Просто так сплетни не рождаются. На этот раз он ошибся.

В ее силах лишь отсрочить момент, когда в глазах Джеймса появится осуждение и презрение. Черт, ведь она уже видела это вчера.

– Ты лишь взглянул на меня и сразу понял, что у меня неприятности?

– И оказался прав. Ты меня слышишь? Я люблю неприятности. – Джеймс подошел ближе. – И все делаю, чтобы их найти.

– И разрешить. – Она подняла на него глаза. – Но сейчас не тот случай. Извини, красавчик, мне не надо помогать.

– Точно? – Он приблизился настолько, что тепло тела ощущалось даже сквозь плотную ткань ее ужасной одежды. – И больше тебе от меня ничего не нужно?

Напряжение нарастало и достигло критической отметки, она уже с трудом могла дышать.

– Мне нужно лишь место, где я могу выспаться. Больше ничего.

Он весело ей улыбнулся.

– Почему бы и нет? – Он прошел мимо нее в ванную, но на полпути повернулся. – Ты не представляешь, на что я способен.

Кейтлин не удержалась и обернулась полюбоваться им со спины. Вид сзади был не менее привлекательным, чем спереди.

– Считаешь себя неотразимым? – не удержалась она от вопроса.

Он остановился в дверях, просунул большой палец под резинку трусов и широко улыбнулся:

– Думаю, мы это еще выясним.