Читать книгу Девушки из Блумсбери - Натали Дженнер - Страница 9

Правило № 6

Историческая репутация магазина в качестве поставщика наилучших книг нуждается в постоянной поддержке

Владельцем «Книг Блумсбери» был Джереми Баскин, 11-й граф Баскин, чей прадед выиграл магазин во время затянувшейся игры в карты в одном частном клубе Вест-Энда ровно сто лет назад. Для графства Баскин «Книги Блумсбери» стали лишь еще одним владением в многовековом портфеле, на пару к нескольким поколениям скаковых лошадей, оригиналу Хогарта и ряду домиков для рабочих в ближайшей к йоркширскому родовому гнезду деревне.

Оказавшись в графских руках по прихоти, прихотью магазин и оставался. До нынешнего графа Баскина семья не слишком обращала внимание на «Книги Блумсбери» и владение на Лэмбс-Кондюит, где магазин находился. Они в целом нечасто посещали город. Но Джереми Баскин любил Лондон, любил гулять по многолюдным изгибающимся улочкам и наталкиваться на что-то, чего прежде не замечал. Город был полон бесконечных сюрпризов, и приходилось все время держать ухо востро из опасения перед тем, что можешь обнаружить или пропустить.

Лорд Баскин испытывал отеческую приязнь к магазину и его персоналу, который часто казался ему сборищем полных жизни, но вечно спорящих детей. Сам он был бездетным, разведенным и одиноким. Служба в Северной Африке завершилась искалеченной левой рукой и женой, сбежавшей в его отсутствие с молодым американским солдатом. Получился скандал, достойный книги «Пригоршня праха» его друга Ивлина. Но вместо того, чтобы рвануть от сплетен в глубины амазонской сельвы, граф укрылся в «Книгах Блумсбери», пока высшее общество бежало от Лондона и Блица в свои загородные поместья. Молодых людей из магазина призывали на службу, их места часто занимали женщины, а лорд Баскин проработал там до конца войны.

В отличие от других мужчин из его семьи, Джереми Баскин любил знакомиться с людьми всех сортов. Он был воплощением сердечности и мог найти что-то интересное практически в любом. Когда его покойный старший брат, отец и дед держались крайне узкой прослойки общества – бездельничащей аристократии, – Джереми делал все, чтобы услышать истории других людей, больших или маленьких. Он верил, что нет лучшего места познакомиться с ними, чем книжный магазин.

За стойкой кассы, где теперь с неохотой трудилась Вивьен, Джереми Баскин сам близко познакомился с некоторыми из возможных причин ее недовольства. Роль покупателя в некоторых людях раскрывала худшие качества. Было что-то удивительно – и трагично – демократичное во всем этом. В один миг измученная домохозяйка с прилипшим к рукаву леденцом будет требовать возврата денег за явно прочитанную книгу, а в следующий – профессор из одного из ближайших университетов станет критиковать беспорядок на этаже редких книг. Лорд Баскин никогда не мог предсказать, когда наступит неловкий или агрессивный момент, но здесь на помощь пришли годы подготовки к наследованию семейного поместья. Он видел магазин – и мир – как серию взаимосвязанных кусочков. Его задачей было обеспечить беспроблемную работу их всех, и его природное дружелюбие помогало ему приспосабливаться к сиюминутным нуждам других, одновременно умудряясь не уступать территорий. Нынешний граф Баскин не мог позволить себе продолжить терять их.

Для начала Финансовый акт 1949-го установил 80-процентный налог на наследство, стоимость которого превышала миллион фунтов; когда умер дед Баскина, подлежащий уплате сыном и наследником налог был лишь малой частью этого. Результатом для графства стала необходимость продать все несущественные владения, чтобы покрыть расходы на содержание более важных. От магазина стоило избавиться первым – он приносил лишь несколько тысяч фунтов в год с Великого упадка 1930-го. Дела шли так туго, что мистер Даттон и мистер Аллен, самые старшие сотрудники, получали небольшую часть своей годовой зарплаты акциями в попытке сохранить ликвидность. Скоро, сложив свои доли, они завладеют контрольным пакетом, и участие семьи Баскин в «Книгах Блумсбери» подойдет к концу.

Недавно мистер Даттон упомянул, что вместе с мистером Алленом планирует сделать именно это. Однако лорд Баскин не был уверен, что они были лучшим выбором для того, чтобы ввести магазин во вторую половину двадцатого века. Как бы искренне он ни любил и ни уважал обоих мужчин, Баскин не мог не задумываться о том, что, возможно, настало время для изменений. Фрэнк все больше и больше времени проводил в дороге, пока Герберт отмахивался от идей молодых сотрудников как от назойливых мух: нет тематическим распродажам, нет мероприятиям по билетам и абсолютно нет персонализированным подпискам и услугам для домашних библиотек. Мать лорда Баскина, известная и щедрая хозяйка, научила его, как важно располагать других к себе и дарить им приятный опыт. Даттон и Аллен продавали лишь воспоминание о прошлом, а прошлое теперь было не в цене. Лорд Баскин понимал финансовую сторону книготорговли лучше многих, и исторический магазин его семьи едва ли стоил земли, на которой стоял.

К счастью для лорда Баскина, ей он все еще владел. Большая часть земли в Англии оставалась в руках нескольких тысяч наследственных пэров вроде него. Но лорд Баскин подозревал, что впереди «поместных дворян», как любил называть себя его отец, ждало воздаяние. «Дворяне» как джентльмены, «поместные» как удачливые. Унаследовав отцовское хладнокровие и свободный дух матери-американки, Джереми Баскин не тревожился от мыслей о переменах, он знал, что на его долю всегда хватит. Но многим из его круга перспектива нового десятилетия, два дня как наступившего, казалась нервирующей. Аристократия начала при первой возможности продавать семейные дома, либо сносить, когда возможности не было. Все искали приглашений: выходные за городом или вечеринка в лондонском доме за счет хозяина могли решить многие финансовые трудности.

Так граф обнаружил себя у бара в главной гостиной дома на Белгрейв-сквер. Гости отмечали возвращение Вивьен Ли на сцену в «Трамвае «Желание» после короткого периода восстановления. Баскин планировал уйти пораньше. Сообщение, которое ему оставили на стойке отеля «Рассел» в Блумсбери было довольно тревожным: Герберт Даттон позвонил, чтобы сообщить о временных перестановках в персонале в связи с его коротким, но досадным отсутствием. Зная как верность мистера Даттона работе, так и его привычку минимизировать все прочее, лорд Баскин был достаточно обеспокоен, чтобы меньше обычного заботиться о вихрящихся вокруг него светских условностях.

Он с облегчением заметил, что Ярдли Синклер пробирается сквозь толпу сверкающих коктейльных платьев насыщенных цветов и черных пиджаков без намека на жилеты. Это было лишь одно из многих послевоенных изменений в одежде, к которым лорду Баскину, уже перешагнувшему за сорок, пришлось привыкать. Несмотря на эту неформальность, Ярдли выглядел таким же элегантным и таким же озорным, как всегда. Будучи крайне уважаемым, но общеизвестно скупым главой музейных услуг в «Сотбис», Ярдли проводил время между Лондоном и маленькой хэмпширской деревенькой Чотон, где недавно приобрел несколько акров фермерской земли. По слухам, свой дом он делил там с другим мужчиной, местным фермером и еще одним членом Общества Джейн Остен. Лорд Баскин знал и любил Ярдли многие годы с тех пор, как они вместе учились в Кембридже.

– Синклер, ты, получается, вернулся с фермы?

Ярдли кивнул, одновременно весело подхватывая фужер шампанского с подноса, незаметно протянутого официантом – последний, в отличие от них, был привычно одет в смокинг.

– Да, – промурлыкал Ярдли своим шотландским говором, который – лорд Баскин готов был поклясться – с годами становился только сильнее. – Нет ничего лучше, чем отметить Новый год с толпой напившихся сидра деревенских.

– Общество снова собралось?

– Все, кроме малышки. Она все еще в Кембридже, далеко превзошла наши скромные усилия. Но я привез с собой Мими. Она где-то тут. А ты? Выбирался в город?

Баскин прикончил свой бокал шампанского, но отказался от второго.

– Нужно держать голову трезвой, – объяснил он в ответ на вопросительный взгляд Ярдли.

– Проблемы с дамами?

Баскин рассмеялся, будто идея была абсурдной.

– Едва ли. Кому нужен стареющий разведенец с полуразвалившимся поместьем?

– Поместье есть поместье, старик. А разводы явно в моде. – Ярдли игриво приподнял бровь, оглядывая комнату, в которой несколько женщин силились подслушать лорда Баскина – такого высокого и привлекательного, что он возвышался над любой толпой.

Проследив за его глазами, лорд Баскин заметил, как леди Браунинг с хитрым выражением внимательно слушает их разговор. Она намеренно встретилась с ним взглядом, прежде чем прошептать что-то на ухо своей близкой подруге Эллен Даблдей, недавней вдове американского магната-издателя. Баскин мог только гадать, какие сплетни эти женщины вынесут с вечера. К счастью, он знал, что его частная жизнь, в последнее время начавшая ставить в тупик даже его, была в безопасности от любопытных глаз.

– Проблемы в магазине, вообще-то, – наконец ответил он Ярдли. – Управляющий уходит на больничный, и Фрэнка Аллена придется вызывать обратно.

– Аллену это не понравится. Он в последнее время от злости лопается из-за новых приобретений «Сотбис».

Баскин кивнул.

– Даттону придется перемешать все позиции, персонала не хватает. Девушкам в магазине наверняка и надеяться нечего на какое-то повышение – Даттон для этого слишком старомоден.

– Возможно, он наконец расслабится.

– Маловероятно. – Лорд Баскин горестно улыбнулся. Он знал Герберта Даттона несколько десятилетий, знал его пятьдесят одно правило и дрожащий, но железный кулак – тот был не способен на импульсивность или инициативу.

– Магазин принадлежал твоей семье сколько – сто лет? Возможно, настало время оставить его.

Баскин медленно покачал головой.

– Что будет с женщинами? Страна все еще в кризисе. А еще мистер Рамасвами, он добирался из самой Индии, надеялся на работу в научной среде, но вынужден довольствоваться нами. Нет, я должен как-то удержать его в нужных руках.

– Как по-отечески с твоей стороны.

Баскин засмеялся.

– Уверен, что кажусь высокомерным. Но каждый из них нуждается в этой работе, чтобы поставить еду на стол, настолько плохи дела. Нам повезло, тебе и мне. Ты только оглянись. Здесь все. Всегда можно выудить возможность.

Так и было. В любую ночь в Лондоне бары в отелях, лобби театров и гостиные были набиты одними и теми же людьми: политиками и газетными магнатами, аристократами и американскими светскими львицами вроде Эллен Даблдей, писателями, артистами и актрисами вроде леди Оливье и Мими Харрисон. В Америке Голливуд контролировал киноиндустрию, Вашингтон был центром политики, а Нью-Йорк – искусства, но Лондон был центром всего. Город, выстроенный на призраках предыдущих; копни в любом месте и найдешь века реликвий времен римлян и англосаксов, эр викингов и норманнов, Елизаветинской и Викторианской эпох.

Лорд Баскин окинул гостиную взглядом и задумался, не суждено ли было собравшимся здесь лордам и леди вскоре стать другого рода реликтами. Лондон за пределами этих позолоченных комнат – тот, что принадлежал его сотрудникам, – был изнурен и разбомблен. Но изменения уже были на пороге, даже ему было видно. Лорд Баскин не знал, чего ожидать от грядущего десятилетия, но интуиция подсказывала, что на предыдущее оно будет совсем не похоже. Плотная жилая застройка, рабочие места, иммиграция и экспорт – все было на подъеме вместе с системой национального здравоохранения. Это означало деньги на отдых у моря, поездки в кино – и книги. Больше денег на новые нейлоновые чулки, которые могли себе позволить сейчас Вивьен и Грейс, несмотря на обтрепанные носы их лакированных туфель.

Его сотрудницы были крайне компетентными женщинами, которые выжимали максимум из доступного им, а доступно им было немногое. Лорд Баскин восхищался ими обеими и опасался, что мистер Даттон сослужил магазину дурную службу, назначая на руководящие позиции одних мужчин. Но Баскин был владельцем, который держал руки подальше от бизнеса: сердце его было в деле, но он знал свое место в мире и уважал чужую автономию. Его понимание собственного положения было цельным и бесспорным, и вот-вот должна была наступить расплата.