Читать книгу Форточница - Натали Лавру - Страница 2

Так я оказалась в бомжатнике. Забрала из дома пожитки в два мешка, оставила дверь квартиры открытой, чтобы маму обнаружили, и ушла за дядькой Сашей.

Местные называли бомжатник ласково: гнёздышко. Это был аварийный каменный дом сталинских времён. Окна в нём были забиты снаружи железными листами, а изнутри подоткнуты разной ветошью типа старых тулупов, штанов или пеньки.

Внутри гнёздышка было темно. Только на площадке первого этажа четверо мужчин в хламидах жгли костёр и варили в котелке похлёбку.

Молодых, кроме меня, в гнёздышке не было. Зато дядьку Сашку бомжи приветствовали, как родного. Наверное, поэтому мне дали место в одной из самых тёплых хат на втором этаже.

Нашими с дядькой Сашкой соседями были Нинок – женщина неопределённого возраста, и деда Вася – сухонький тихий старичок. Оба беззубые и улыбчивые, вонючие, но добрые. Они, в отличие маминого бывшего сожителя, мне понравились.

Раз в два дня мы маленькой стайкой ходили в соседний, ещё жилой дом, чтобы помыться и постираться у бабы Нюры. Старушка была полуслепая и больная, и из жалости пускала нас к себе. Взамен на услугу мы прибирались у неё дома и варили ей молочную кашу. Жаль, конфет у бедной старушки не бывало.

***

С того дня, как умерла мама Ира, я бросила школу. Иначе меня нашли бы и отправили в самое страшное место на земле – детский дом.

Почему-то я безоговорочно верила дядьке Сашке, что меня бы там били и унижали. Навидалась я в школе насмешек из-за моей поношенной одежды. Знаю…

Зато к новой жизни я привыкла быстро: еду мы всей честной компанией караулили на заднем дворе магазина «Родина». Продавцы нас уже знали и отдавали всю просрочку нам.

Дядька Саша вовсю строил глазки толстой продавщице и делал ей комплименты. Она хоть и воротила от него нос, но всё равно улыбалась.

***

Однажды неподалёку от нашего гнёздышка выгорел дом. Тоже двухэтажный, сталинский. Дело было ночью. Всех жителей вовремя эвакуировали и развезли по ночлежкам. Полиция оцепила территорию и тоже уехала.

Я подумала: вдруг там не всё сгорело? Надо идти, пока другие стервятники не набежали.

Все окна на первом этаже оказались закрыты. Видимо, люди с первого этажа покидали жилища через двери. Сильнее всего горел второй этаж. В каждой квартире окна были нараспашку.

Я залезла по водосточной трубе в самую легкодоступную квартиру.

В платяном шкафу нашла целый склад одежды и возблагодарила небеса за щедрый дар. Затем я пробралась на кухню и в полусгоревшем кухонном гарнитуре нашла… целый пакет расплавленных слипшихся конфет! Да я буду обсасывать каждый фантик, лишь бы дольше чувствовать во рту сладкий вкус, пусть и с ароматом дыма и плавленого целлофана.

Сокровища уместились в три с половиной мешка. Я все их выкинула из окна, а затем спрыгнула сама. Всё прошло идеально гладко, как в рекламе лезвий для бритья.

Так я стала самой богатой в гнёздышке. Новые, слегка подплавленные сапоги, тёплый пуховик с шапкой, ворох штанов, кофт и футболок и… вкусняшки!

Помимо пакета конфет, я забрала печенье, пару шоколадок из холодильника, пакет пельменей и мясо! Настоящее не тухлое замороженное мясо! Это был самый счастливый день на моей памяти. Мы пировали всем гнёздышком.

И пускай вещи были мне велики на три размера, я берегла их и надевала только на прогулки. Это была моя маскировка, чтобы прохожие не догадались, что я бродяжка, и не вызвали полицию.

А ещё есть опасность попасться бродяжным барыгам. Это те, кто заставляет беззащитных бомжей просить милостыню, а потом всё отбирает. Бизнес такой. Правда, я с такими пока не сталкивалась. Это мне соседка Нинок рассказала.

***

Зима в этот год выдалась лютая. Наше гнёздышко промёрзло насквозь, и чтобы не окочуриться во сне, мы устроили общую лежанку и спали вчетвером. Воняло от моих не слишком чистоплотных соседей крепко, но между вонью и холодом я без колебаний выбрала первое.

Нинок и деда Вася, привычные ко всему, захрапели сразу, как только легли, а я всё не могла принять удобную позу.

Дядька Сашка за моей спиной тоже не спал. Я почувствовала, как его ладонь ребром проехалась мне между ягодиц.

– Эй! – прошипела я.

– Эх, хороша! – прошептал мне в ухо дядька.

– Руки убери от меня!

– Да ладно тебе. Мамка-то твоя посговорчивее была. Хочешь, расскажу, что тебя дальше ждёт? – он не дождался ответа и продолжил. – Через год-другой сдашь свою крепость какому-нибудь мерзавцу, который обрюхатит тебя и смоется. Вот так-то. А я – мужик опытный, не обижу. Да и головастики у меня без хвостов, – и он плотнее прижался к моей спине.

Я ткнула дядьку Сашку локтем, что было сил. Он ойкнул, но не угомонился.

– Дура ты, – с поучительной интонацией зашептал он. – Я, может, тебя уму-разуму научить хочу. Пропадёшь ты, одна-то. Вот, мамка твоя плохо кончила. Хочешь так же?

– Отвали от меня, кобель вонючий! – громче, чем хотела, выпалила я.

Храп резко оборвался. Нинок проснулась.

– А ну руки убрал от ребёнка! – скомандовала она.

Дядька Сашка нехотя перекочевал на другой край лежанки, подальше от меня. Я ещё долго ворочалась, но под утро спасительный сон сморил меня.

***

Со смерти мамы Иры прошло два года.

Чем старше я становилась, тем больше росло моё мастерство ползанья по чужим квартирам.

Днём я ходила по дворам и искала дома с карнизами, где можно забраться в квартиру по стене, пожарной лестнице или водосточной трубе. Второй этап – наблюдение. Обычно я забиралась на чердак соседнего от цели дома и наблюдала за жильцами через вентиляционные окошки.

Благо, чердаки в жилых домах редко закрывались. Чаще всего скобы чердачного люка обматывались проволокой или на них висел ржавый и давно сломанный замок для вида.

Я находила временно пустующие квартиры, в которых хозяева забыли закрыть форточки. Форточки – это мой хлеб. Ибо евроокна, коварные такие, не поддаются открыванию извне.

Нет, я вовсе не бессовестная воровка. Что плохого в том, что я полежу на чьей-нибудь мягкой пружинящей кровати и полакомлюсь сладостями? Для других людей это обычные вещи, а для меня – праздник души и живота. Если у меня не было нормального детства, это ещё не значит, что я не мечтаю о нём.

Я не съем всю еду, только чуть-чуть попробую, как будто меня пригласили в гости. Честное слово, я даже не пытаюсь искать заначки, драгоценности или запасные ключи. Настоящую радость мне доставляют только сладости, ну и ещё иногда пюрешка с котлетами.

***

Главное, не появляться на улице поздно вечером. Не то милиция патрулирует район, могут докопаться и поймать. А там уж и до порога детдома рукой подать.

Однажды я чуть не попалась. Шла себе с разведки в гнёздышко, а впереди они, голубчики в форме. Пузатенькие такие, видно, что любят покушать.

А я вот сегодня сточила только полузасохшее надкусанное кем-то яблоко и сухарь чёрного хлеба. Тут ещё этакая неприятность.

Кругом дома и голые деревья. Спрятаться за кустом никак.

Я припустила что есть сил. Голубчики – за мной. Конечно, мне с пустым животом было легче бежать, чем им, только вот быстро устала.

Через двор был жилой пятиэтажный дом и как раз к нему направлялась женщина в дамском сером пальто.

Идея в моей голове вспыхнула мгновенно.

Полминуты, и я влетаю в подъезд за тётенькой. За моей спиной обнадёживающе пикает мощная домофонная дверь.

Бегу вверх по лестнице за своей спасительницей.

– Здравствуйте! Ых! Ых! – говорю ей запыхавшись. – Извините, пожалуйста, вы можете пустить меня в туалет? Ужасно приспичило по серьёзному, а до дома далеко, не дотерплю… – и изобразила самое жалобно-труднотерпимое лицо.

– Ну… – задумалась та.

– Умоляю! – скрючилась я в полуприседе.

И меня впустили в квартиру. Ура! Спасена!

Не то внизу пугающе запиликал домофон…

***

В туалете я виртуозно изобразила звуки облегчения ртом. Ибо для натурального действа в моём животе было слишком пусто. Эх, вот бы в Голливуде оценили мой талант!

Я обильно напрыскала после себя освежителем с удивительно вкусным апельсиновым ароматом. Век бы нюхала! Жаль, что скоро уходить. А ведь я же почти в гостях!

– Большое вам спасибо! – раскланялась я, для пущего эффекта прижимая ладонь к груди. – Как я могу вас отблагодарить за помощь? – надо как-то задержаться в уютной квартирке тётеньки. Вдруг милиционеры ещё рыщут по подъезду?

– Нет, что ты, ничего не надо, – ответила моя спасительница.

И тут мой желудок очень громко сообщил, что готов помочь тётеньке уничтожить двойную порцию ужина.

– Ой… – сконфузилась я.

– Тебе снова надо в туалет или это от голода? – задала хозяйка очень правильный вопрос.

– Второе, – жалобно посмотрела на неё я.

– Ну проходи. Котлеты с жареной картошкой будешь?

– С удовольствием! – просияла я и подумала: «Эх, как же хорошо, что голубчики пригнали меня к этой чудесной женщине».

***

В один прекрасный день я нашла самый нелепый на свете элитный дом. Богачи вообще любят всё нелепое, декоративное и вычурное.

Вот и этот дом, хоть и девятиэтажка, но весь уделанный кирпичным узором. Мечта скалолаза. Так и манит забраться.

Кроме удобных для лазания стен, в доме были самые убогие на свете евроокна, сделанные под старину. Евроокна с классическими форточками и двойными ставнями! Воистину вкусы богачей неисповедимы.

Вдруг моё внимание привлёк инцидент: под окнами бегала девица и ловила падающую из окна шестого этажа одежду. Сверху её осыпал ругательствами разгневанный мужик, а она в ответ посылала его в… Ну, вы поняли. Я культурная девочка и не стану осквернять свои рот и ум плохими словами.

Вещи всё летели, и девица, как ни старалась, не успевала поймать все. Они хаотично падали на землю.

Очередной предмет моды подхватило ветром и отнесло в аккурат мне в лицо. Это были благоухающие парфюмом леопардовые штаны. Дорогие. Красивые. Яркие. Приятные на ощупь. И я поняла, что это любовь…

– Эй! – завизжала девица. – Они фирменные, с***! Верни-и-и!

Но мои ноги лучше знали, что делать. Они уносили меня прочь от девицы-изменницы и её рогатого бывшего. Никто не догонит нас: меня и мои леопардовые штаны.

В гнёздышке я примерила обнову. Божечки! Они сшиты в аккурат на меня! Чуть зауженные книзу галифе с вместительными карманами по бокам. Ткань стрейч, хоть на шпагат садись. Сама судьба послала их мне в дар. В них никто и не подумает принять меня за бродяжку. Стопудово!

***

Дом тот, нелепый и расчудесный, я приметила. И принялась разнюхивать, когда кто работает, как часто забывает закрыть окно. Короче, самое скучное.

Деда Вася, сосед по гнёздышку, как-то раз брал меня на рыбалку. Вот там то же самое: сидишь, ждёшь. Непонятно, клюнет рыбёха или нет.

Особо пристально я наблюдала за рогатым мужиком с шестого этажа, тем самым, который выгнал свою кралю. Но он, зараза, сидел дома и пил. Я уж думала наведаться к нему в амплуа привидения, но как-то побаиваюсь пьяных…

Зато на четвёртом этаже, прямо под обиталищем рогатого страдальца, окна не горели совсем. На окне одиноко стоял цветок «тёщин язык», значит, в квартире всё-таки кто-то жил. Только этот кто-то не появлялся дома по меньшей мере пять дней. А как же цветок? Кто этот изверг, мучающий бедное растение?

Цветку крупно повезло, что его бессовестный хозяин оставил форточку открытой. Я приду на помощь и полью!

***

Я отправилась на вылазку рано утром, перед рассветом, когда люди ещё нежатся в постельках и досматривают сны. Самое лучшее время. Тишина и минимум свидетелей.

Четвёртый этаж – ерунда по сравнению с моими прошлыми вылазками. Я и на восьмой взбиралась по балконам. А тут и ребёнок влезет, цепляясь за выпуклый кирпичный узор. Раз-два-три – и передняя часть моего туловища уже в квартире. Только вот бёдра застряли. В последнее время моя филейная часть с трудом пролазит в форточки. Побочный эффект от вкусняшек. Эх…

С трудом пролезаю внутрь, извиняюсь перед цветком, заострённый лист которого случайно угодил мне в нос. Фух!

Прислушиваюсь. В квартире тишина. Только слышно, как тикают часы.

Это была кухня. Идеально чистая, я бы даже сказала, девственная. Вряд ли на ней кто-то готовит.

После ревизии шкафов я всё-таки нашла пакет с конфетами «Няшечка», взяла горсть и рассовала их по ультрамодным леопардовым карманам. Весь пакет брать не стала. Слишком уж это нагло. Я ж в гостях.

«Тэк-с… – потёрла руки я. – Где же лейка?»

Бордовая, под цвет кухне, лейка стояла на верхнем шкафу кухонного гарнитура. Я от души полила изголодавшегося по влаге зелёного товарища и хотела пройтись по образцово чистой и прибранной квартире, как вдруг…