Читать книгу Призрак из прошлого (Моя темная половина). Часть 2 - Натали Сойер - Страница 2

…Заслышав бешеный конский галоп, Селена облегченно вздохнула, и осенила себя крестным знамением. Проворно вытащив из – под кровати крепкую веревку, она прицепила ее к крюку, и перекинула из окна наружу. Через пару секунд веревка натянулась, словно по ней кто – то карабкался, а спустя минуту в оконном проеме показалась знакомая чумазая рожица, перепачканная болотной тиной.

– Привет, а вот и я! – Аманда проворно перелезла из окна в комнату, и втащила за собой веревку, – отец ничего не заметил?

– Я сказала ему, что ты спишь, – вздохнула Селена, – Аманда, может, хватит уже? Салли говорит, ты ведешь себя как…

– Мне плевать, что говорит Салли, – презрительно фыркнула Аманда, пройдя вперед, – она все пытается учить меня манерам? А кому нужны эти манеры?

– А твой жеребец? Ты оставила его под окном? – Селена всплеснула руками и бросилась к окну.

– Успокойся, конюх его заберет, я его предупредила, к тому же ты знаешь, что Ратабар сам возвращается в конюшню!

– Ума не приложу, как тебе удалось приручить эту лошадь? – пожала плечами Селена, – меня до сих пор удивляет это!

– Заткнись! – Аманда резко обернулась и вытянула вперед руку, – ни слова больше! Как мне это удалось, тебя не касается!

– Ты пойдешь в трапезную? – со вздохом спросила Селена, – сегодня приедет барон Дерби, ты не забыла?

– А я должна это помнить? – глаза Аманды стали злыми, – мне больше нечем забить свою голову, только мыслями о бароне Дерби? Тебе стоит укоротить язык, чтобы ты не напоминала мне о нем постоянно!

Вместо ответа Селена только вздохнула. Грубость и подобное обращение со стороны когда – то доброй и ласковой Аманды она уже привыкла терпеть, к тому же прежней Аманды она не помнила уже давно, с того самого времени, как в лесу трагически погиб барон Дженсен.

Прошел уже год со дня страшной трагедии, а казалось, что все случилось лишь вчера. После случившегося лекарю понадобилось почти два месяца, чтобы вернуть к жизни Аманду, но ее, прежней, уже не было. Душа Аманды словно умерла тогда в лесу вместе с Сирилом, оставив на память о трагедии седую прядь на виске девушки, которая теперь серебрилась в ее черных волосах. Еще почти полгода девушка не разговаривала, ни единого слова не вылетало из ее плотно сжатых губ, она только смотрела в пустоту, а в глазах ее навеки застыла невыносимая боль. И лишь спустя столь долгий срок к девушке начала возвращаться жизнь, но Аманда стала совсем другой.

Для начала она наотрез отказалась учиться быть настоящей леди, манеры и уроки Салли уже были ей не нужны. Вместо этого девушка уговорила управляющего своего погибшего жениха отдать ей его жеребца, и следующие три месяца все в замке молились, чтобы баронесса не свернула себе шею в попытке объездить скакуна. То ли упрямства Аманде было не занимать, то ли жеребцу надоело бессмысленное сопротивление, но в один прекрасный день гордая Аманда выехала из конюшни верхом на Ратабаре, и галопом проскакала по двору, а потом остановила жеребца перед сидевшим на скамейке старым бароном.

– Я сделала это, отец, Ратабар теперь мой! – сказала девушка, и надвинула на глаза шляпку с пером.

Старик в ответ лишь покачал головой, его глаза, которые слезились на солнце, приняли ласковое выражение.

– Даже не знаю, стоит ли мне радоваться этому, дочь моя, – проговорил он, – я счастлив, что вам удалось приручить этого скакуна, по правде сказать, я думал, что это безнадежно, и еще больше я рад тому, что мне теперь не придется волноваться за вас! Не желаете ли похвастаться своей победой перед бароном Дерби?

Глаза Аманды метнули черное пламя, и она злобно прищурилась.

– Вы снова за свое, отец? – прошипела она, сжав в руках поводья, и жеребец, которому передалось настроение всадницы, нервно затанцевал, – я уже сказала, что ничего не желаю слышать о свадьбе, тем более с этим ничтожеством!

– Но дочь моя, вам ведь придется рано или поздно выйти замуж! – в голосе старого барона послышалась мольба, – я говорил вам, что буду умолять будущего зятя оставить одному из ваших сыновей фамилию Форестер!

– Отец, мне не нужны ни сыновья, ни дочки! – выкрикнула Аманда, – и я не желаю ничего слышать о женихах и свадьбе! А теперь простите, я продолжу прогулку!

Разговоры о замужестве были настоящей пыткой для барона Форестера. Как и все, он мечтал о наследниках и внуках. С наследником ничего не вышло, хрупкая надежда на продолжение рода угасла, едва родившись, теперь маленькое тельце покоилось в фамильном склепе под бетонной плитой. Но барон Форестер не сдавался. Он знал, что его сосед, барон Дерби, уже давно мечтает о свадьбе с его дочерью, и Дерби не заставил себя долго ждать. Едва Аманда оправилась от пережитой трагедии, как барон Дерби тут же явился просить ее руки. Он подкупил старика обещанием дать сыну фамилию Форестер, и теперь старый барон уговаривал Аманду стать баронессой Дерби.

Но девушка думала иначе. Она ничего не желала слушать о свадьбе, ведь она любила только Сирила, и никто другой был ей не нужен. Кроме того, девушка никому не рассказывала о своей маленькой тайне – с недавнего времени она снова стала видеть любимого во сне, только теперь сны эти были приятными. И происходило это тогда, когда Аманда засыпала сразу, едва коснувшись головой подушки. Тогда во сне она слышала, как открывается окно, а спустя минуту уже грелась в знакомых сильных объятиях, и слышала до боли любимый голос, который, как и раньше, шептал ей знакомые слова: «Мое сокровище…». Видение было таким приятным, что Аманда даже не хотела открывать глаза, чтобы не нарушать очарование этого волшебства. Всю ночь ей казалось, что она обнимала любимого, ласкала ладошкой его грудь в вырезе рубашки, и шептала ему на ухо все ласковые слова, какие могла придумать, наслаждаясь легкими, как касание бабочки, поцелуями, которыми Сирил покрывал ее щеки и лоб прижимая ее к своей груди. А утром, открывая глаза, девушка невольно смотрела на свою подушку, настолько реальным было ее видение. Ей хотелось, чтобы так было каждую ночь, но даже Селене она не рассказывала об этом, чтобы и ее не сочли сумасшедшей, как бедную баронессу Милагрос.

…Дверь скрипнула, в покои Аманды вошел барон Форестер, опираясь на свою трость. Увидев дочь в мокром, порванном платье, облепленном тиной, старик пришел в ярость, и его глаза гневно вспыхнули.

– Аманда, вы… Где вы были, леди, объясните мне, почему вы в таком виде?! – завопил он, – снова вы ездили в лес? Я ведь вам запретил!

– Именно поэтому, батюшка, мне приходиться покидать замок через окно! – Аманда сделала реверанс, – но если вы отмените свой запрет, я буду скромно выходить через дверь!

– Немедленно явитесь к столу, леди, приехал барон Дерби, и я не намерен заставлять его ждать! – держась за сердце, приказал барон Вильям.

– А я не намерена видеть господина барона! – выпалила Аманда, – поэтому и к столу не пойду!

– Вам придется спуститься, иначе я приволоку вас за волосы! – барон Вильям стукнул по полу тростью, – и не думайте, что я шучу!

Круто развернувшись, старый барон гордо вышел из покоев. Аманда посмотрела ему вслед, а потом подошла к зеркалу. Вид у нее, и правда, был ужасный – она перепачкалась, пробираясь через ров, заросший тиной, лицо было к пятнах, волосы мокрыми сосульками болтались по спине, источая невообразимую вонь, и в них запутались водоросли. Девушка скорчила унылую рожицу и показала себе язык в зеркало.

– Ну что же, – проговорила она, – раз батюшка велел, пожалуй, стоит его послушать! Селена, как я выгляжу?

– Ты же не собираешься появиться за обедом в таком виде? – с ужасом в голосе спросила служанка.

Аманда пожала плечами и встряхнула волосы, с которых полетели брызги болотной воды.

– Что поделать, батюшка велел явиться прямо сейчас, я не могу ослушаться его, – лукавым тоном произнесла она, и Селена перекрестилась.

– Господь с тобой, Аманда, твой батюшка хотел сказать совсем другое! – попыталась она образумить подружку, но девушка упрямо покачала головой.

– Если бы он хотел сказать другое, то сказал бы, верно? – спросила она, – а раз так, то я пойду!

Сказано – сделано. Селене оставалось лишь наблюдать, как Аманда, приподняв перепачканную юбку, которая оставляла за собой мокрый след, с гордым видом вышла из покоев. Бедная служанка снова перекрестилась и села на кровать, зная, что сейчас разразиться буря…

Лоренс Дерби сидел за столом в огромной трапезной, по правую руку от хозяина, как почетный гость. За последний год он успел еще больше подурнеть внешне, его лицо еще больше вытянулось, а прыщи, изъедавшие его, стали еще крупнее, и обильно усыпали его желтоватую, нездорового цвета, кожу. Дела в имении шли хорошо, поместье дало небольшой доход, но барон Дерби всегда мечтал расширить границу своих владений. С южной стороны оно граничило с землями погибшего барона Дженсена, о страшной смерти которого Дерби ничуть не сожалел, а с севера с землями барона Форестера, и именно на эти обширные охотничьи угодья и плодородные поля положил глаз барон Дерби.

После того, как прошел положенный для траура срок, барон Дерби, выждав время, одним из первых приехал в замок барона Форестера, чтобы попросить руки Аманды. Но в первый раз старый барон ему отказал – его дочь была при смерти, и лекарь не давал никаких шансов на ее выздоровление. Лишь когда прошло более полугода, Дерби решил попытать счастья второй раз.

Для начала он попытался поговорить с управляющим барона Дженсена, Роджером Смитом, чтобы купить часть земель, которые граничили с его владениями. В планах тупоумного барона было преподнести эти земли леди Аманде в качестве подарка, ему казалось, что девушке это понравиться. Но Смит не стал даже говорить с бароном Дерби, он заявил, что земли его хозяина по завещанию отошли старинному приятелю покойного барона Ричарда, отца Сирила, и новый хозяин обещал скоро приехать. Дерби не стал спрашивать, почему этот самый хозяин ждал целый год, но оставил свою нелепую затею.

Сейчас его неразвитый ум волновало другое – как уговорить девушку выйти за него замуж. Он знал, что за прошедший год все окрестные бароны просили руки красавицы, но были отвергнуты с той степенью неуважения, которую заслуживал, по мнению Аманды, каждый жених. Так получилось, что Дерби оказался самым стойким, хотя ему ответили «Нет!» пожалуй, хуже, чем всем остальным женихам, вместе взятым.

– Господин барон, где же леди Аманда? – сидя за столом, Дерби нетерпеливо посмотрел на дверь, – я очень ждал встречи с ней, пускай она не испытывает ко мне никаких чувств, но все же я…

– Ошибаетесь, барон! – звонкий голос, раздавшийся у двери, заставил барона Дерби подпрыгнуть от неожиданности, и он обернулся, – одно чувство я к вам все таки питаю, вы мне омерзительны!

Барон Форестер, проглотив готовое сорваться с губ ругательство, тоже обернулся, заметив, какой ужас застыл на лице барона Дерби. Его челюсть медленно поехала вниз, а глаза едва не выпали из орбит, когда он увидел, что его дочь явилась к столу в том же виде, в каком он застал ее в комнате.

– Добрый день, ваша милость, – сладким голосом проворковала Аманда и подошла к ошалевшему от увиденного зрелища барону Лоренсу.

От невыносимого запаха, которым благоухала сейчас Аманда, на его глаза навернулись слезы, а в носу немилосердно защипало. Не обращая внимания на выражения его лица, Аманда приподняла руку, и барон Лоренс машинально приложил ее к губам, а потом резко отвернулся, едва сдержав приступ рвоты.

– Аманда…! – барон Вильям задышал как рыба, которую вытащили из воды, – вы… вы… как вы посмели придти сюда в таком платье?!

– Но батюшка, вы ведь велели мне поспешить, вот я и не стала заставлять гостя ждать, – скромно захлопала ресницами Аманда, и тут же опустилась на стул, – так мы будем обедать?

– Немедленно вернитесь к себе и приведите себя в порядок! – голос старого барона сорвался на визг, а лицо покраснело, – иначе я вас накажу, вы слышали меня?!

– Да, батюшка, – Аманда встала, – тогда вам придется обедать без меня, я намерена принять ванну, а потом лечь спать!

– Спать? Но еще только полдень! – растерянно проговорил старый барон, – а как же гость? Он ведь к вам приехал, леди!

– Барон, вы получали мое приглашение? – приподняв тонкую бровь, спросила Аманда Дерби, и тот помотал головой, потому что у него пропал дар речи, – в таком случае, я его не приглашала, а значит, не намерена с ним говорить! Всего хорошего, барон!

Помахав рукой, девушка встала, и с гордым видом направилась к двери, которой хлопнула изо всех сил. Эхо гулко разнеслось под сводчатым потолком замка, и барон Лоренс зажмурился.

– Это уж слишком, ваша милость! – процедил он, скомкав в руке салфетку, – я не намерен терпеть подобное хамство, в конце концов, я всего лишь хотел жениться на леди Форестер, но теперь уже не уверен в своем желании!

– Дайте ей время, барон, – проговорил старый Форестер, – в конце концов, девушка пережила страшное потрясение, сама едва осталась жива, но это пройдет!

– Уже год прошел с того дня, давно пора все забыть! – выпалил барон Дерби и на его желтом лице загорелись яркие пятна, – просто она такая же ненормальная, как ее мать! Не зря говорили, что у баронессы Милагрос не все ладно с головой, и она это подтвердила!

– Барон, не смейте оскорблять память моей жены! – повысил голос барон Вильям и Дерби осекся, поняв, что сболтнул лишнего.

– Простите, я не ведаю, что говорю, – процедил он, – согласитесь, вид леди Форестер кого угодно может свести с ума, причем именно в этом смысле. Ну, раз уж обед не удался, пожалуй, я вернусь в свой замок, мне нечего тут делать!

– Еще раз простите, господин барон, мою дочь, я поговорю с ней строже! – пообещал барон Вильям и встал, – я вас провожу!