Читать книгу Лицевая-изнаночная - Наталия Анатольевна Гарипова - Страница 2

В гостях у Веры и Анатолия собрались четверо сослуживцев мужа. Повод был не то, чтобы очень значимый, но в коллективе было принято отмечать профессиональный праздник – День морского и речного флота. Пришли те, кто работал с ним в одной ремонтной бригаде, двое были с женами, двое – нет.

Нина опоздала, поэтому Вера торопливо представила всем сестру и усадила ее рядом с собой за стол. Праздник только начался, все чинно жевали салаты. Когда хозяйка начала в ответ знакомить ее с гостями, народ из вежливости отложил вилки. Вера начала с двух неженатых товарищей.

– Это Андрей Красильников, – махнула сестра в сторону грузного мужчины с небольшими залысинами, – что ты грибы не берешь? Угощайся, сами собирали, – без паузы обратилась к нему Вера.

«Ой, слава богу, что он не Семёныч», – выдохнула Нина. Этот Андрей ей стразу не понравился, он так жадно жевал, как будто его полгода не кормили.

– А это Сергей Семенович, – старший механик. Вера широко улыбнулась и повернулась к противоположной стороне стола.

– Можно Семёныч, меня все так называют, – гость привстал и даже, показалось Нине, как будто чуть поклонился.

На 65 лет он совсем не выглядел, был подтянут и моложав. Все впечатление, пожалуй, портили лишь его старомодные очки.

Вера решила, что его нужно представить щедрее, поэтому продолжила:

– Семёныч – известный рыбак. Его катер пустым с рыбалки никогда не возвращается.

Младшая сестра многозначительно повернулась к Нине и сделала большие глаза, дескать, «ты видишь, у него даже свой катер есть, а не какая-то там лодка резиновая».

– О! – только и смогла выговорить Нина.

– А вы какую рыбу любите? – спросил ее Семёныч.

– Я, если честно, не очень люблю речную рыбу, в ней слишком много костей. Но, если выбирать только из нее, мне нравится жареный лещ, – призналась Нина и тут же вспомнила, как замечательно было уплетать свежего, недавно выловленного леща вместе с Игорем. Он не только сам ловил рыбу, но еще и мастерски умел ее жарить – с хрустящей корочкой. На ее лицо набежала легкая тень, что тут же заметила сестра, но совсем не понял Сергей Семёнович.

– Рыбалка на леща – отличное дело! – радостно сообщил он. – Если знаешь места, то можно выловить просто огромные экземпляры.

– А помнишь, как в прошлом году мы на леща ходили? Два дня пропадали, – поддержал его хозяин вечерники и муж Веры –Анатолий. Кстати, именно он был инициатором этого знакомства. Ему очень хотелось, чтобы его друг, наконец, встретил спутницу жизни. Во-первых, логично рассуждал он, если Нина и Семёныч будут вместе, то у них сколотиться отличная компания, а компании Толик обожал. Они долгие годы дружили семьями, когда был жив Игорь, и свояк хотел вернуть это беззаботное время. А сослуживец и один из лучших друзей как нельзя лучше устраивал его на месте будущего зятя. Во-вторых, ему было искренне жаль Нину, она на глазах чахла последние пять лет.

– Надо в этом году повторить. А что если нам поехать всей компанией? – Семёныч обвел приглашающим взглядом всех, кто был за столом, и на несколько секунд задержал его на Нине.

– Конечно, поедем, – с энтузиазмом ответила за всех Вера.

– Ой, ребята, что-то вы с этой рыбалкой увлеклись, – не переставая жевать, вставил Андрей Красильников. – Я вот, например, не любитель.

– А вы? – обратился Семёныч к Нине.

– У меня муж был заядлый рыбак, но с ним на рыбалку я ни разу не ездила, не было такого желания, – призналась она. Настроение куда-то улетучилось. «Игорь, прости меня», – про себя взмолилась Нина.

– Мне Толик говорил, что ваш муж был прекрасным рыбаком, – ответил Сергей Семёнович.

«Ага, значит, ты тоже пришел сюда только из-за этих нелепых смотрин», – мелькнуло у Нины. В слух же сказала:

– Да, они с Анатолием всегда вместе ездили.

Разговор за столом лился, не переставая. Гости уже давно перешли от чинных салатов к веселому горячему. Хоть Нина и впала в свое обычное тоскливое настроение, она все же подметила, что Семёныч, действительно, не пьет. Только в самом начале предложил тост за дам, сверкнув глазами в ее сторону, и выпил единственную рюмку.

– Нинок, помоги мне с тарелками. Давай чай накрывать, – в какой-то момент обратилась к ней Вера. Сестры засуетились около стола, а потом исчезли на кухне.

– Ну как? – был первый вопрос Веры – Что скажешь?

– Не знаю, нет у меня никакого настроения, – честно призналась Нина. – Знаешь, как разговор про рыбалку зашел, у меня все в груди оборвалось, так стыдно стало перед Игорем.

Нина устало поставила стопку грязных тарелок в раковину и облокотилась о стену:

– Не могу больше. Я домой пойду.

– Э нет, так не пойдет, – Вера обняла сестру. – Чай попьем и пойдешь.

– Этот Семёныч неплохой человек, я вижу, только не лежит душа, хоть убей, все время Игорь перед глазами, – голос у Нины начал дрожать.

– Ну что ты! Не надо! – Вера еще сильнее стиснула плечи сестры.

– Не буду, ты права! – Нина улыбнулась через силу. – Что я всем праздник портить буду? Да никогда!

При этом она решительно выпрямилась, чмокнула Веру в щеку и сказала:

– Где торт? Давай я порежу и вынесу.

Все пили чай и нахваливали хозяйку за десерт, а Нина думала:

«Вот дожила я до 60 лет, а так и не научилась поступать так, как удобно мне, всё на людей смотрю, как бы кого не обидеть. Вот не хочу я через силу улыбаться, но продолжаю все равно чай пить. Надо было уйти. Вера бы меня поняла, а на остальных наплевать».

Она машинально ковыряла торт.

– Что-то, Нина, вы невеселая вдруг стали, – обратился к ней Семёныч.

– Почему же? Все нормально, – на автомате ответила она и, словно, ударившись об угол, внутренне застонала от боли: «Вот опять эта моя бесхарактерность!»

Нина, обжигаясь, пила чай. И тут она осознала, что точно так же всегда вела себя и со своим Игорем. Все годы в браке она только и делала, что подстраивалась под него, всегда от крупных решений до мелочей. Когда-то ей очень хотелось поступить в институт пусть и заочно. Но Игорь сказал, что если она будет работать и учится, то забросит семью, то есть его и дочь. И Нина, повздыхав, согласилась. Игорь хотел дачу, и они ее купили, каждое лето проводили, стоя над грядками, а Нине хотелось к морю, где она была лишь однажды, в молодости. На ее несмелые попытки уговорить мужа поехать, он удивленно пожимал плечами: «А за огородом кто следить будет?» И она шла сажать рассаду.

Все называли ее мягкой, женственной и доброй.

«А по факту я просто очень удобный человек, со всем всегда соглашаюсь. Получается, и Игорь мной пользовался?» – этот неожиданно пришедший в голову вывод заставил Нину поперхнуться и вынырнуть из своих мыслей.

Она видела, что за столом остались одни женщины, мужчины пошли на балкон курить.

Гостьи обсуждали очередной развод Лолиты Милявской.

– Захотела – и развелась, как считает нужным, так и поступает, молодец! – говорила одна из сидевших за столом.

– Ничего хорошего, тоже мне, сильная женщина нашлась, развелась, когда узнала, что ей муж изменяет. Так любая дура может! А ты попробуй, верни благоверного, уведи его обратно в семью. Если сможешь, значит, ты на самом деле сильная женщина, – спорила другая гостья.

«А я какая? Сильная или вечная жертва своей бесхарактерности? Что значит, верни его в семью? Разве так волевые женщины поступают, как будто объедки с чужого стола подбирают?» – думала она.

Нина перегнулась через стол и обратилась к младшей сестре:

– Слушай, Верунь, я пойду, наверное. Уже поздно.

В этот момент с балкона начали подтягиваться мужчины.

– Нина, вы домой собираетесь? Давайте я вас провожу, – тут же отреагировал Семёныч.

– Хорошо, а то мне через парк возвращаться, а сейчас уже десятый час, – ответила она и тот час прислушалась к себе: действительно ли ей нужен провожатый или это она из вежливости? «Вроде и правда страшновато ночью ходить», – решила Нина.

В парке было темно, фонари горели через один, а кое-где и вовсе не горели. Нина боялась оступиться, поэтому была совсем не против, когда Семёныч взял ее под руку.

– Вот в нашей стране всегда так, хотим как лучше, а получается как всегда. Фонарей полно, но они не горят – разбили. Молодежь! – рассуждал Семёныч.

Нине всегда казались скучными разговоры «про политику». Но по привычке она поддакнула:

– Да, вы правы.

«Так всё же, я бесхарактерная?!» – мгновенно разозлилась она на себя. И, словно нырнув в холодную воду, добавила:

– А знаете, Сергей Семёнович, я сегодня для себя решила, что буду говорить только правду, – она легонько высвободила свой локоть из его руки. Например, я не люблю стариковского брюзжания, и мне все равно, кто разбил фонари, и почему они не горят, – произнесла она.

– По большому счету, мне тоже все равно, – вдруг поддержал ее Семёныч. – Это просто для беседы. А что интересно вам? Давайте поговорим о том, что интересно вам.

Нина молчала, оказалось, что на такой элементарный вопрос ответить очень сложно.

«Мне же не 20 лет, почему я не могу сказать, что интересно именно мне? Глупость какая-то. Неужели я как-то не так жила, что не могу ответить на этот элементарный вопрос?» – мелькнуло в голове.

– М-м-м… Расскажите про реку. Вы же в порту работаете, – наконец, проговорила она.

– А вам, действительно, интересно? Обычно женщинам не это нужно, – с сомнением в голосе произнес ее спутник.

– Надо же мне было что-то ответить на ваш вопрос, – устало отозвалась Нина.

Почти весь остаток пути до дома они шли молча. Семёныч пытался что-то рассказать о своих речных приключениях, но Нину занимал совсем другое. Она была в растерянности от того, что не понимала, как так получилось, что за 60 лет жизни ей так и не удалось понять себя.