Читать книгу Родной самозванец - Наталия Антонова, Наталия Николаевна Антонова - Страница 7

Когда она проснулась на следующее утро, Артура уже не было. На столе на кухне лежала записка: «Каша в духовке. Кошки накормлены. Будь хорошей девочкой, веди себя прилично и не впутывайся в тёмные дела. Пока-пока, Артур».

Андриана дочитала записку до конца и хмыкнула. Артур-младший обожал корчить из себя опекуна, присматривающего за неразумной девчонкой. Хотя вообще-то в юности она была любимой девушкой его деда, Артура-старшего. С дедом у Андрианы не сложилось. Он должен был отбыть по месту прохождения службы, сделал ей предложение, а она струсила. Ей было страшно вылетать из-под тёплого маминого крыла в пугающую неизвестность. Артур вспылил, уехал один и вскоре женился на другой. Теперь Артура-старшего уже нет в живых. Перед своей кончиной он попросил внука приглядывать за своей первой любовью. Надо признать, что тот не торопился выполнять просьбу деда и появился в доме Андрианы только тогда, когда фирма, в которой он трудился и успешно поднимался по карьерной лестнице, организовала филиал в их городе.

Такой вот он, Артур-младший. Когда Андриана сердилась на него, то цедила сквозь зубы: «Яблоко от яблони недалеко падает». И вспоминала его деда. «Ах Артур, Артур», – вздыхала она, и было непонятно даже для неё самой, кому же из двух Артуров она адресует свои укоризненные вздохи.

Однако Андриана не могла позволить себе предаваться долгим воспоминаниям, её ждала работа. Она поставила на плиту чайник, достала из духовки гречневую кашу, наложила себе целую тарелку и съела всю до последней крупинки. Ведь неизвестно, когда она сегодня вернётся домой. А есть в кафе она так и не привыкла, хотя, конечно, время от времени ей приходилось это делать. Пока она ела кашу, вскипел чайник. Вообще-то Андриана любила заваривать чай в заварочном чайнике, но сегодня решила обойтись пакетиком «Майского чая».

Перед уходом она не забыла наполнить едой миски Фрейи и Маруси. После чего вышла на лестничную площадку, закрыла за собой дверь и с лёгкостью семнадцатилетней девчонки сбежала по лестнице вниз.

«Буцефал», терпеливо дожидавшийся её появления в гараже соседа, в воображении Андрианы радостно заржал при её появлении. Она ласково погладила свой мотоцикл и объявила ему: «Поскакали!»

Парикмахерскую «Золотой петушок» она нашла не сразу. Та умудрилась втиснуться между хозяйственным магазином и бакалеей. Выделяло парикмахерскую только то, что возле её двери стоял каменный вазон с цветущими петуниями. Андриана наклонилась и понюхала цветы. Пахли петунии весьма слабо, но зато их цветки были крупными и яркими.

Андриана толкнула дверь, тихо звякнул колокольчик. Навстречу ей сразу бросилась крупная женщина с рыжей копной волос на голове и ярко подведенными глазами цвета торфяных горшочков, в которых её подруга Мила выращивала рассаду цветов для балкона.

Андриана сразу же узнала в женщине Ульяну Никитичну Замоскворецкую, которую хорошо разглядела на фотографиях, принесённых ей клиенткой.

– Что вам угодно, милая дама? – елейным голосом пропела хозяйка парикмахерской.

– Я у вас впервые, – начала Андриана издалека.

– Да, я вижу, – ответила Замоскворецкая, смерив потенциальную клиентку оценивающим взглядом с ног до головы.

– Ехала мимо, – доверчиво улыбнулась Андриана, – увидела красивую вывеску, – польстила она хозяйке, – и решила заглянуть.

– И поступили вы совершенно правильно! – с воодушевлением отозвалась хозяйка парикмахерской. – Как я вижу, вам нужно постричься, – продолжила она, – проходите, пожалуйста, в зал.

Андриана вошла и, увидев два пустых кресла, нерешительно оглянулась.

– Выбирайте любое, – ободряюще улыбнулась ей Замоскворецкая.

Андриана выбрала то, что стояло ближе к окну, уселась в него и, повозившись, устроилась поудобнее.

– Меня зовут Андриана Карлсоновна, – представилась она, когда хозяйка парикмахерской подошла к её креслу.

– Какое интересное сочетание имени и отчества! – воскликнула женщина. – А меня зовут попроще, – улыбнулась она, – Ульяна Никитична.

– Тоже красиво, – одобрила Андриана. – Так и хочется сказать – «здесь русский дух! Здесь Русью пахнет!».

Обе женщины засмеялись.

– Вы желаете изменить свою стрижку, – став серьёзной, спросила Замоскворецкая, – или поправить старую?

– Я бы хотела сделать немного покороче, – ответила Андриана, – а то я обросла, как давно не стриженный пудель.

– Сейчас многие женщины отращивают длинные волосы, – заметила Ульяна Никитична, принимаясь за голову клиентки.

– Мне с длинными возиться лень, – призналась Андриана.

– Да, если у женщины большая семья, то ей возиться с длинными волосами некогда, – проговорила Замоскворецкая.

– Я живу одна, – вздохнула Андриана.

– Дети, внуки разлетелись? – спросила хозяйка парикмахерской, ловко орудуя ножницами.

«Почему она спросила про внуков, – расстроилась Андриана, – неужели я так старо выгляжу?» Вслух она ответила:

– У меня нет ни детей, ни внуков. Я не была замужем.

– Бедняжка, – машинально вырвалось у Ульяны Никитичны. Замоскворецкая тотчас спохватилась: – Ой, извините, пожалуйста! Это у меня нечаянно вылетело. А так если подумать, какие теперь детки, лучше без них обходиться. Нервы целее будут, – добавила она.

– А у вас тоже никого нет? – поинтересовалась Андриана Карлсоновна, придав лицу наивное выражение.

– У меня есть дочка! – в голосе Ульяны Никитичны Замоскворецкой явственно прозвучали нотки гордости за своё чадо.

– Ну, вот, – сказала Андриана, – выйдет ваша дочка замуж и появятся у вас внуки.

– Моя Раечка уже замужем, – улыбнулась Ульяна Никитична. – Надеюсь, что скоро и внуков мне подарит.

Андриана заметила, что лицо Замоскворецкой на какое-то мгновение омрачилось, но потом снова прояснилось.

– А зять вам попался хороший? – спросила она, как бы вскользь.

– Зять? – переспросила женщина, закусила губу, а потом её словно прорвало. Она начала рассказывать, что в семейной жизни дочки были проблемы и её материнское сердце всё изболелось за родную кровиночку. Но потом случилось чудо! Зятя точно подменили!

– Как так подменили? – подпрыгнула в кресле Андриана.

– Сидите спокойно, не дёргайтесь, – прикрикнула на неё Замоскворецкая, а потом вернулась к своему рассказу. – Прохор, бывало, разговаривая со мной, еле-еле слова сквозь зубы цедил. А теперь увидит меня, улыбается. Мамой стал звать, – похвасталась она. – Я нарадоваться не могу на перемены, произошедшие с ним. И Раечка моя буквально расцвела. Как же я рада за них.

Андриана подумала о том, что взрослые люди не меняются. К тому же ни с того ни с сего, на ровном месте.

– Что же послужило причиной такого кардинального изменения поведения вашего зятя? – спросила она осторожно.

– Бог его знает, – пожала плечами Ульяна Никитична, – но сама я думаю, что он изменился так после смерти своего отца.

– Вот как? – встрепенулась Андриана.

– Ну, да. Покойный Серафим Андреевич сына своего против моей дочки настраивал, – пожаловалась Замоскворецкая, – мол, не пара моя Раечка его сыночку. А чем, скажите, пожалуйста, не пара-то?

– Да, чем? – повторила Андриана.

– Думаю, он хотел для сына богатую невесту присмотреть. А моя Раечка, как говорили раньше, бесприданница.

– Но теперь-то так не говорят, – отозвалась Андриана, – не те времена.

– Богатеи во все времена одинаковые, – сокрушённо вздохнула Ульяна Никитична.

– Вы не печальтесь понапрасну-то, – проговорила Андриана, – теперь, как вы сами сказали, у вашей дочки всё с мужем наладилось.

– Наладилось, – снова став весёлой, подтвердила Замоскворецкая и сказала Андриане: – Ну-ка посмотрите на себя в зеркало. Как вам ваш слегка изменившийся образ?

Андриана взглянула в зеркало и замерла. Она даже протянула руку и потрогала ею холодное стекло. Неужели та женщина в зеркале – это она?

– Нравится? – напомнила о себе хозяйка парикмахерской.

– Вы, Ульяна Никитична, просто волшебница! – вырвалось у Андрианы с искренним восхищением.

На лице Замоскворецкой расцвела довольная улыбка.

– У вас просто золотые руки! – продолжала нахваливать её Андриана, глянув в зеркало. – Я не сразу и узнала себя! Как вам удалось омолодить меня настолько?

– Так я давно работаю парикмахером, – ответила Ульяна Никитична, – и профессию свою люблю.

– Я в восторге! – воскликнула Андриана.

– Так вот и становитесь моей постоянной клиенткой, – добродушно отозвалась Замоскворецкая.

Андриана ничего не ответила, хотя ей очень хотелось заверить женщину, что отныне и навсегда она будет стричься только у неё. Но, увы, сказать этого Андриана не могла, так как невозможно было предугадать исход дела, которым она сейчас занималась. Ульяну Никитичну она вывела из круга подозреваемых лиц. Если бы женщина была причастна к произошедшему, то ни за что не стала бы рассказывать совершенно незнакомому человеку о переменах, произошедших с её зятем. Только вот о невиновности дочери её судить было рано.

Да и не верилось, что самозванец, если он таковым является на самом деле, и жену смог обмануть. «Ох, не верится в такие чудеса», – вздохнула про себя Андриана. Она заплатила деньги за стрижку, ещё раз рассыпалась на прощанье в восторгах и благодарности и вышла на улицу.

«А что, если Замоскворецкая права, – думала Андриана, – и Прохор действительно переменился после смерти отца? Настраивать его против жены стало некому, вот он и рассудил, что для него будет лучше наладить свою семейную жизнь и жить с Раисой долго и счастливо. Почему бы и нет?» Но пока она решила никому не говорить о возникших у неё сомнениях.

И тут ей пришло в голову сходить к Замоскворецкой в гости, когда той нет дома. То есть прямо сейчас! Для того чтобы Ульяна Никитична не догадалась, кто именно приходил к ней в её отсутствие, на тот случай, если соседи вздумают описать её, Андриана Карлсоновна решила слегка изменить внешность. Для этого ей пришлось заехать к себе домой. Брюки и свободную блузку она сменила на юбку ниже колен тёмной расцветки, надела старомодную кофту, напудрила лицо и спрятала свою новую причёску под старушечий платок. Подумав, она порылась в шкафу и вытащила из его глубин завалявшуюся там хозяйственную сумку, которая имела вполне приличный вид. Но, глядя на неё, так и хотелось воскликнуть: «Прошлый век!» Она и впрямь была куплена ещё матерью Андрианы в самом конце двадцатого века. К дверце шкафа было прикреплено зеркало, в котором Андриана отражалась в полный рост. «Ну и страхолюдина», – довольно подумала она, внимательно рассмотрев своё отражение.

В длинной юбке ехать на мотоцикле было неудобно, поэтому Андриана поехала на автобусе. Выйдя на нужной ей остановке, она не спеша двинулась в сторону дома, в котором жила Замоскворецкая. «Как только женщины ходят в платке, – думала Андриана, усиленно потея, – и чего я только ругала прохладу, которая стояла ещё в начале прошлой недели. Было бы прохладно, я бы шла, как человек, а не как мокрая курица». Платок к тому же норовил всё время слезть ей на глаза, и она, непривыкшая к ношению платков, неумело поправляла его. «Надо было надеть шляпу, – ворчала Андриана под нос, недовольная собой. – Нет, в шляпе я бы выглядела, как старая барыня на вате». Наконец она дошла до нужного дома и свернула во двор. Андриана Карлсоновна не планировала входить в подъезд и звонить в квартиру Замоскворецкой, делать это она собиралась только в самом крайнем случае. Увидев дом, Андриана быстро посчитала, в каком подъезде находится квартира тёщи Прохора Топилина. Как она и надеялась, возле подъезда стояла лавочка, и на ней сидели пожилые и не очень люди. Андриана вознесла за это благодарность небесам, так как лавочек возле подъездов остаётся всё меньше и меньше. Их сносят сами жильцы, которым по ночам мешают спать вопли нигде не работающей весёлой молодёжи, которая сама высыпается днём. Теперь сыщикам, для того чтобы поговорить с жильцами и что-то о ком-то узнать, нужно обзванивать квартиры, подстерегать собачников, выгуливающих своих питомцев в любую погоду, или приставать к мамочкам и няням, присматривающим за детьми на детской площадке. Но на данный момент ни один из этих вариантов Андриане не подходил. Поэтому она и порадовалась возможности пройти к подъезду, можно сказать, через строй, под бдительным просмотром десятка глаз.

Как же она внутренне возликовала, когда старческий голос строго окликнул её:

– Вы к кому, гражданочка, идёте?

Вот и появилась возможность посудачить с соседками и другими присутствующими.

– К Ульяне Никитичне, – охотно ответила Андриана, давая понять, что скрывать ей нечего.

– Это к Замоскворецкой, что ли? – уточнил сухенький старичок, сидевший на самом краю скамейки. Между его ног стояла клюка, на которую он опирался обеими руками.

– К ней, – призналась Андриана.

– А разве вы не знаете, что она в это время находится на работе? – спросила её довольно молодая женщина.

– Как на работе? – притворившись растерянной, проговорила Андриана.

– Вы вообще кем ей приходитесь? – продолжила допрос остановившая её старушка.

– Просто знакомая, – пролепетала Андриана.

– Знакомая? – вмешалась полная женщина в зелёном платье, разрисованном крупными аляповатыми то ли маками, то ли тюльпанами. – Чего же вы ей сперва на мобильник не позвонили?

– Я её номер потеряла, – покаянным голосом призналась Андриана.

– Значит, Маша-растеряша, – хмыкнул старичок.

– А откуда вы знаете? – сделалась удивлённой Андриана.

– Что ты растеряша? Так сама сказала, что потеряла номер.

– Нет, – ответила Андриана, – то, что я Маша?

Вся компания дружно загоготала.

– Прокофьич, ты у нас оказывается провидец, – толкнула старика локтем в бок сидевшая рядом с ним рябая старушка.

– Случайно вышло, – оправдывался дед.

Андриана уже поняла, что компания изнывала от скуки, а в её лице она нашла какое-никакое развлечение.

– А вы к ней по делу или так, чаю попить? – спросила женщина в цветах.

– Даже и не знаю, – запнулась Андриана.

– Как это не знаете? – сделавшись подозрительным, спросил старичок.

– Ну, – протянула Андриана, как бы не решаясь выложить перед всеми причину своего прихода, а потом, сделав вид, что решилась, ответила: – Ульяна мне на зятя жаловалась. Вот я пришла узнать, как у них дела, не рассорилась ли дочка совсем с мужем.

– Нет, – решил утешить её старичок, – дочка живёт с мужем хорошо.

– С зятем у Ульяны Никитичны теперь всё в ажуре, – добавила рябая старушка, – как шёлковый стал.

– Слава тебе богу, – возрадовалась Андриана Карлсоновна.

– Райке её вообще повезло, что она подцепила своего муженька, – встряла дама в цветах.

– Почему это повезло? – надула губы Андриана. – Раиса – девушка красивая, умная.

– Красивая-то она красивая, – сказал старичок, – а насчёт ума я сильно сомневаюсь.

– А уж какая лентяйка и грубиянка, – осуждающе покачала головой рябая.

– Вы наговариваете на Раю, – бросилась Андриана защищать дочь Замоскворецкой.

– Как же, наговоришь на неё, – отмахнулась старушка. – Сама-то Ульяна работящая, тут ничего не скажешь, одна дочь растила, везде, где можно, старалась копеечку зашибить. Весь день на ногах в парикмахерской, а после работы по частным клиенткам до ночи бегала. Потом взяла кредит, купила помещение, открыла свою парикмахерскую и опять пашет от зари до зари. А Райку свою она разбаловала!

– Это точно, – поддакнула молчавшая до этого худощавая пожилая женщина, – здоровая девка у матери на шее сидела, потом парня из хорошей семьи захомутала и с материнской шеи перелезла на шею мужа.

– Вот, – сказала дама в цветах, – он терпел, терпел, потом взбунтовался. Да, видать, опять она его стреножила.

– Отец у него умер, – вздохнула старушка, – некому стало его на путь истинный наставлять, вот он Райке опять и поддался.