Читать книгу Мастер иллюзий - Наталия Экономцева - Страница 4

Утро субботы было холодным и пасмурным, как будто лето постояло у дверей в нерешительности, а потом развернулось, плюнуло, да и ушло восвояси. Такси остановилось у дома Козакова в 9.55. Мелкий дождь нещадно сыпал на серый московский асфальт, и, разумеется, мистика у подъезда не было. Не было его и в 10.15 и в 10.30, а телефон Козакова отвечал мне протяжными длинными гудками. В 10.45 знаменитый автор кармических теорий появился на пороге – в плаще и с огромным клетчатым зонтом в руках. Его лицо было загорелым и улыбчивым, а глаза светились таким безупречным покоем, которому бесполезно искать объяснения.

– Доброе утро, – весело сказал он, когда я вышла к нему навстречу. – Ну что, поедем?

Он сложил свой клетчатый зонт, поставил в багажник дорогой кожаный саквояж и раскрыл передо мной дверцу:

– Прошу вас, Анжелика!

Он широко улыбнулся и сел со мной рядом. И сразу же еле заметный запах восточных благовоний наполнил воздух. Козаков расстегнул верхнюю пуговицу плаща, положил руки на колени ладонями вверх. А потом, как и положено знаменитому мистику, замер и погрузился в себя. И должна вам признаться, что не восхищаться им было бы невозможно.

– Вы везете с собой ноутбук? – спросила я, когда мы пересекали границу города. – Если да, то давайте сразу же скопируем на диск то, что вы успели написать.

Он неспеша повернул голову ко мне и улыбнулся:

– Пока не надо. Я не так уж много успел. Нужно было собираться, вы же понимаете…

– И все-таки, давайте скопируем. Так мне, да и вам тоже, будет гораздо спокойней.

– Дорогая Анжелика… Лика… Можно я буду вас называть так? Мне кажется, имя Лика вам идет гораздо больше! – Козаков легко дотронулся до моей руки. – Так вот, дорогая моя Лика, я совершенно не хочу вас утруждать.

– Мне не сложно. Это займет всего пару минут.

Мне случалось видеть мужчин, способных быстро распаляться, но никто из них не мог бы сравниться с Козаковым. Он помрачнел, словно черная туча накрыла его загорелое лицо, а от покоя не осталось и следа.

– Вы слушаете, что я вам говорю? – очень тихо спросил он, и от этого вопроса по моей спине побежали мурашки. – Там нечего копировать. Нечего! Неужели это непонятно?

Его голос был похож на шипение, а раздражение изливалось на меня, как яд. Что ж, похоже, у мистика и его Змеи гораздо больше общего, чем могло показаться на первый взгляд. И хотя Козаков говорил очень тихо, водитель заметно вздрогнул, а потом обеспокоенно глянул на нас в зеркало. А я? Я всегда готова к сюрпризам.

– Что вы застыли, дорогая моя? Разве я непонятно говорю? – еще раз спросил мистик.

– Теперь понятно, – так же тихо ответила я. – И если вы не против, я предпочитаю, чтобы меня звали тем именем, которое мне дали родители.

– Извините. Я не хотел вас обидеть, – произнес он, и туча, омрачившая его красивое лицо, стала медленно рассеиваться.

– Вам не за что извиняться. Вы не сказали ничего обидного.

Автор кармических теорий переживал кризис и воспринимал его весьма болезненно – это было очевидно. Я бы совершенно не удивилась, если бы мне сказали, что он не терял свой компьютер, а всего лишь пытался таким образом оправдаться перед издательством за задержку новой книги. Но это всего лишь мое личное мнение и, разумеется, я оставила его при себе.

Что же касается моего звучного имени… Даже человеку, не наделенному воображением, понятно, что сократить Анжелику до Лики было бы самым простым вариантом. Выкинуть четыре буквы и навсегда избавиться от нескольких мучительных секунд после знакомства и слов «Бывает же такое!», которые ясно читаются в глазах собеседника. Но я никогда не пошла бы на подобное сокращение – ни в четырнадцать, когда Маркиза Ангелов казалась убийственно жестокой, ни в двадцать, когда я с успехом прятала лицо за раскрытыми книгами, ни тем более сейчас, когда я приняла свое уродство как данность. Почему я так упорствовала? От обиды на судьбу или от того, что раз и навсегда смирилась со всем, полученным при рождении? Обе точки зрения одинаково верны, и то, какую из них вы выберете, не имеет ни малейшего значения.

Да самого аэропорта мы с Козаковым ехали в полном молчании, и только капли дождя, которые вдруг стали большими и тяжелыми, гулко стучали по стеклу.

Все так же молча мы вошли в зал вылета. Видимо, в это пасмурное утро даже путешественникам не хотелось покидать свои уютные городские квартиры: пассажиров в аэропорту было на удивление мало.

– Мы успеваем. Регистрация еще не закончилась. Пойдемте, – сказала я и достала из сумки билеты.

У нашей стойки было всего четыре человека. Я сняла куртку и повесила ее на ручку своего небольшого ярко-зеленого чемоданчика – такой не нужно сдавать в багаж, но если бы это и пришлось сделать – он ни за что не затеряется среди темно-серых и черных.

Когда подошла наша очередь, я протянула билет мистику и сделала шаг вперед, но тут же остановилась.

– Давайте-ка я пропущу вас вперед.

– Как вам удобней, – улыбнулся Козаков и подошел к стойке.

Мне приходилось летать в самолетах с политиками, бизнесменами и даже ведущим популярной телепередачи, но еще никогда до этого я не видела, чтобы сотрудница аэропорта за каких-то пару секунд расцветала самой солнечной из всех возможных улыбок.

– Здравствуйте, – сказала она. – Я просто не верю своим глазам! Я читала все ваши книги!

– Мне очень приятно это слышать, – ответил мистик, и разумеется, его голос был низким и бархатистым, он звучал, как музыка, вил коконы и хранил от непогоды.

– А когда же выйдет новая книга? – щеки девушки заметно порозовели, а глаза радостно вспыхнули.

– Очень скоро. И я обязательно подарю вам ее – с автографом, – пообещал Козаков, при этом не делая ни малейшей попытки узнать, как можно связаться с симпатичной сотрудницей аэропорта.

Впрочем, она этого не заметила.

Так уж создано природой, что женщины, рожденные привлекать, безоговорочно верят в свою исключительность. Козаков виртуозно пользовался тем, что создано природой, с легкостью раздавая надежды, которым не суждено было осуществиться. Но мне ли было его за это осуждать?

– Пожалуйста, ваш паспорт и билет, – сказала девушка, не переставая улыбаться.

– Конечно.

Козаков опустил руку в карман плаща, но он оказался пуст. Он хлопнул себя по карманам брюк и нашел паспорт. Он вынул портмоне из тисненой кожи и растерянно заглянул внутрь. Он открыл саквояж и повернулся ко мне.

– Анжелика, вы будете смеяться, но я понятия не имею, куда делся билет.

Ну конечно. Номер с потерянным билетом, похоже, был любимым фокусом знаменитого мистика.

– Ничего страшного. Я дала его вам меньше минуты назад. Мы с вами не двигались с места, и к нам никто не подходил. Билет просто не мог потеряться, давайте поищем вместе, – как можно спокойней сказала я.

– Давайте! Давайте поищем! – согласился Козаков и протянул мне свой плащ.

Я проверила все его карманы. Я раскрыла саквояж и, не обращая ни малейшего внимания на недовольные возгласы стоявших за нами, медленно перебрала все, что было внутри. Я заставила Козакова снять свитер и продемонстрировать мне карманы рубашки. Я изучила его портмоне из тисненой кожи. Я даже проверила свою собственную сумочкку. Билета не было.

– Подойдите к окошку авиакомпании, – предложила поклонница мистика. – Я сейчас им позвоню. Скорее всего, они смогут восстановить билет.

Мы отошли от стойки. Козаков казался расстроенным и немного смущенным.

– Анжелика, я ума не приложу… Не знаю, что и сказать…

– Скажите только: вы хотите, чтобы я восстановила ваш билет? До вылета еще 40 минут, я вполне могу это сделать.

Мистик покраснел.

– Я думаю, не стоит… Понимаете, любое событие – это знак, и похоже, мне не надо сегодня никуда лететь!

– Что ж, тогда уезжаем. Я переоформлю билет на завтра. Ваше выступление завтра в 18.00. Мы вполне успеем, а принимающая сторона даже сэкономит на гостинице.

Я повернулась и пошла к выходу. Когда-то, много лет назад, я смирилась с самым обидным, что могло быть в жизни женщины – с уродством. И чтобы вывести меня из себя, нужно нечто большее, чем номер с потерянным билетом.

Мы взяли такси и доехали до дома Козакова в полном молчании.

Перед сном я набрала его номер.

– Добрый вечер, Алексей. Вы смотрите новости?

– Нет, – недовольно ответил он, и я представила себе гибкую длинноволосую змею, от которой ему пришлось оторваться, чтобы снять трубку. – А что?

– Знаете, что случилось с самолетом, на котором мы должны были лететь в Питер?

– Что? – моментально оживился мистик. В этот момент он уже отодвинулся от Змеи на приличное расстояние, а может быть, и оттолкнул ее ногой в дальний край кровати. – Неужели?! Он упал?! Это и на самом деле был знак. Видите ли, существование иногда дает понять…

Я не стала это выслушивать.

– Самолет благополучно приземлился в аэропорту города Санкт-Петербурга. По расписанию. Без задержек, – четко произнесла я и в награду получила несколько секунд восхитительного, растерянного молчания. – Во время полета был подан горячий завтак исключительного качества. Все пассажиры живы и здоровы. Вы еще у телефона?

– Да, я здесь. Неплохо у вас получилось… Поздравляю.

– Не могли бы вы ответить мне на один вопрос?

– Пожалуйста, – щедро согласился он.

– Скажите, куда вы все-таки дели билет?

Козаков довольно хмыкнул.

– Обещаете, что не скажете людям в издательстве?

– Да.

– У вас есть мои книги? – спросил мистик, и его бархатный голос стал тягучим и напевным.

– Да. Катя прислала мне полный комплект.

– Но вы их еще не читали, да? Ничего страшного, не оправдывайтесь. «Доктор странствий», книга вторая, страница 126. Почитайте, – тут уже его голос превратился в чистый сахар – неудивительно, что выступления Козакова собирают полные залы.

– Простите, что?

– Читайте и поймете. Всего доброго.

Не дожидаясь моего ответа, он повесил трубку. Я почти видела Змею, которая тут же свернулась клубком в его руках.

«Читайте и поймете» – гениальный слоган для рекламной компании следующей книги. Я достала свой блокнот и записала на новой странице: «Читайте и поймете». Лучше не бывает.

Затем я убрала блокнот в сумку и распаковала трилогию «Доктор странствий». Взяла вторую книгу и открыла страницу 126. Правую часть разворота украшало черно-белое графическое изображение ограненного камня. На левой был всего один абзац текста – книгу явно «разгоняли», чтобы получить приличный объем. Этот абзац назывался так:

«Алмаз в кармане мудреца».

Когда все ученики уселись в круг, Доктор сказал:

«Говорят, что однажды мудрец купил алмаз необыкновенной величины, а самый ловкий вор в городе это увидел и захотел его украсть. Он принялся следить за мудрецом. Тот купил билет на поезд, и вор сделал то же самое. Они сели рядом. И когда мудрец отлучился со своего места, вор перерыл всего его вещи, но не нашел алмаза. Когда мудрец лег спать, вор обыскал все его карманы, и опять ничего на нашел. Наутро они вышли из поезда, и вор взмолился: „Где ты спрятал алмаз? Я же видел, как ты его купил!“ Мудрец ответил: „Я знал, что ты захочешь его украсть. И поэтому спрятал его там, где ты бы ни за что не стал искать – в твоем кармане“».

– Признайся, Доктор, ты был тем мудрецом? – спросили ученики.

– Нет, конечно. Я был тем вором, – признался Доктор.

Я положила книгу на стол, вышла в коридор и сняла с вешалки пальто. В правом кармане лежал авиабилет Москва-Санкт-Петербург-Москва на имя Алексея Козакова.

У мистика было всего несколько секунд перед окошком регистрации, но он успел. Надо признаться, что ни одному из политиков, с которыми я работала прежде, не приходило в голову выкинуть нечто подобное.

Я поставила будильник на 8 и легла спать. На следующее утро мы должны были снова лететь в Питер.