Читать книгу Берегите Ангелов своих - Наталия Николаевна Антонова - Страница 2

Их любовная история начиналась, как начинаются многие истории любви, независимо оттого счастливым или печальным будет их завершение.

* * *

Её звали Настя, Настенька, Анастасия.

Это имя для дочки выбрала мама девочки ещё во время беременности, взяв его из старых добрых русских сказок, в надежде, что Настенька вырастет самой умной, доброй, красивой и счастливой.

И изначально всё складывалось именно так, как и мечтала мама – Настя росла смышлёной, милой и жизнерадостной.

Но потом мамы не стало.

И Настя почувствовала себя самой обычной девочкой…в самой обычной семье…

Папа Артур инженер. Мама Ася, вернее мачеха, медсестра.

Но назвать Асю мачехой у Насти никогда язык не поворачивался.

Папа женился на Аси, когда той было всего 19 лет, то есть всего на год больше, чем скоро исполнится теперь Насти.

Папе было 30 лет. А ей его любимой доченьке 10 лет. И получалось, что разница в их с Асей возрасте составляла всего девять лет.

Настя, ещё не оправившаяся от потери матери Асю приняла тяжело и смирилась с её появлением в доме в роли хозяйки только ради отца, которого боготворила.

Окружающие говорили ей, что родители очень любили друг друга, но папа погоревал всего ничего и привёл Асю, когда едва шесть месяцев прошло с тех пор, как не стало первой жены и они с Настей осиротели.

К счастью, Ася вовсе не была классической мачехой-злодейкой всё из тех же русских, да и зарубежных сказок. Она была самой обычной земной девушкой, мечтавшей о браке с любимым мужчиной и о детях от него.

Если и было в ней что-то сказочное, то только коса до пояса и походка лебёдушки. Точно она не медсестрой в детской больнице работала, а жила неспешной жизнью в уютной русской деревеньке позапрошлого века и каждый день по воду к колодцу ходила, неся на плече коромысло с двумя вёдрами полными чистой колодезной воды.

Потом как-то само собой получилось, что Настя переняла Асину походку и тоже стала ходить так же плавно и грациозно, точно несла невидимое миру коромысло и двумя вёдрами хрустальной воды.

Ей повезло в том, что Ася отца любила и её, его дочку, кровиночку приняла, как часть его самого и честно старалась заменить ей мать. Но, увы, этого не получилось. Ничьей тут вины нет. Хорошо было уже то, что они ладили и не ссорились. Потом у Аси родился сын, которого назвали в честь дедушки Василием. И мачеха вся погрузилась в атмосферу материнства. Настя помогала ей, жалела её, когда Васька болел, плакал, целые ночи и Ася сама от усталости ползала по стенке.

Сколько Настя помнила себя, она старалась делать всё, чтобы не огорчать отца.

Не дерзила мачехе, была послушной. Училась на отлично, окончила школу с золотой медалью, её ЕГЭ был лучшим в школе.

Она подала документы сразу в несколько вузов. Ни она сама, ни её родители не сомневались в успехе и поэтому решили порадовать Настю и отправить её отдыхать на море, благо там жила родная тётка близкой Асиной подруги Раи – добрая пожилая женщина, которая с удовольствием согласилась приютить девочку на два летних месяца.

Звали тётушку Анютой.

Узнав о том, что едет на море Настя так обрадовалась, что заплясала на месте, и выбежавший из спальни Васька стал весело прыгать рядом с ней.

– Вася! Перестань! Ты эдак пол проломишь, и на голову соседям свалишься, – старательно притворяясь рассерженной, проговорила Ася.

Но маленький Вася был смышлёным ребёнком и маму свою видел насквозь. Не сердится она на него. Она в принципе серьёзно рассердиться не может. Но прыгать он перестал. Вместо этого повис на шее у отца.

И только тут Ася заметила, что радость исчезла с лица Насти.

– Ты чего, Настюха? – спросила она.

– Ой, а как же Васька? – воскликнула та.

– Васька? А что ему лбу здоровому сделается за время твоего отсутствия? – усмехнулась мачеха.

– Тебе же одной тяжело будет.

– Не говори глупости, – отмахнулась Ася, – я прекрасно справлюсь. И папа мне поможет.

– Да, Настёнок, – усмехнулся отец, – пора нам отвыкать от твоей опеки.

– Это ещё почему? – искренне испугалась девушка.

– Как почему, – он лукаво подмигнул дочери, – выросла ты, невестой стала. Оглянуться с Аськой не успеем, как ты замуж выскочишь и нас сделаешь бабушкой и дедушкой.

Настя почувствовала, как жар прилил к её щекам, и опустила глаза.

Как и все девочки её возраста, Настя мечтала о прекрасном принце и неземной любви. Но не рассказывать же об этом отцу.

– Мне ещё выучиться надо, – пролепетала девушка, и работу хорошую найти.

– Это, конечно правильно, – согласился отец, – сейчас без образования нахлебаешься лиха.

– И надеяться на мужчин в наше время не слишком осмотрительно, такие благородные, как твой отец вымерли, как мамонты, – Ася нежно посмотрела на мужа, – так что лучше самой твёрдо на ноги встать.

– Вот и я об этом же, – поддержала мачеху Настя.

– А, по-моему, одно другому не мешает, – заспорил отец, – мы, когда с твоей матерью поженились, оба были студентами.

Но под перекрёстными взглядами молодой жены и взрослой дочери Артур стушевался и махнул рукой.

Вечером Ася накрыла праздничный стол, вкладывая душу в импровизированные проводы дочери к морю.

Настя впервые уезжала из дома одна. И хоть девочка не была ей родной по крови, она давно привыкла считать её своей дочерью и поэтому сильно волновалась, хоть и не показывала виду, чтобы не огорчать мужа.

Настя тоже была переполнена эмоциями – радость, опасение и нетерпение боролись в её сердце, и ни одно чувство не могло одержать победу. Поэтому, устав бороться, они просто переплелись между собой и держали Настю в состоянии птенца готового, несмотря на все страхи выпрыгнуть из родительского гнезда.

Только птенец покидает гнездо навсегда, а Настя собиралась вернуться и задержаться в отчем доме ещё на несколько лет.

После бокала шампанского девушка слегка опьянела и сказала, что больше пить не будет.

– Это правильно, – похвалил отец, – всегда держи голову в трезвости, тогда и беды никакой с тобой не случится.

После ужина Артур увёл сына прогуляться перед сном. А Ася с Настей убрали со стола, перемыли посуду и стали укладывать Настин саквояж.

Особо шикарных вещей не было ни у мачехи, ни у падчерицы, но Ася, понимая, что девочке захочется выглядеть нарядной на курорте, достала из шкафа своё вечернее платье, которое надевала всего два раза и зная, что оно очень нравится Насте, стала его аккуратно укладывать.

– Что ты, Ася, не надо! – испугалась девочка.

– Надо, надо, – отозвалась та.

– Вдруг я его испачкаю, сомну, нет, я не возьму! Ни за что!

– Ещё как возьмёшь, – рассмеялась Ася, – я тебе мать или кто?

Девушка выглядела растерянной. Ася приобняла её за плечи, – брось, Настя, подумаешь платье, ну испачкаешь, отстираем. В крайнем случае, купишь мне другое с первой зарплаты.

– Так, когда она ещё будет моя первая зарплата, – протянула Настя.

– Когда будет, тогда и купишь, – отмахнулась Ася, и принесла из своего шкафа ещё новую блузку персикового цвета, яркий пёстрый сарафанчик и изящные туфли на шпильках.

Настя смотрела на все эти сокровища, как заворожённая.

Верхом щедрости Аси стал импортный купальник, который она ещё и не обновила, – вот, носи.

Настя кинулась мачехи на шею. Они нежданно-негаданно обнялись и обе заревели.

Прибывшие с прогулки мужчины застав их в таком состоянии лишились дара речи и замерли на пороге.

– Это что за разведение сырости? – спросил пришедший в себя Артур.

После вопроса отца, собравшийся было зареветь за компанию Васька, передумал и принял вид, по его мнению, достойный настоящего мужчины, то есть свёл брови и насупился.

– Ой, мальчики вернулись, – воскликнула Ася, – да мы тут так по-бабьи слегка разнюнились от избытка чувств.

– Понятно, а чай мы сегодня пить будем? – спросил Артур и приобнял сына, переминающегося с ноги на ногу.

– Конечно, будем, сейчас закончим сборы, а вы пока марш в ванну мыть руки, а потом поставьте на плиту чайник и достаньте из холодильника торт.

– Мам! А нарезать его можно? – завопил обрадованный Васька, тотчас забыв о сохранении солидности на лице.

Спать в этот вечер легли поздно. Даже для Васьки вопреки заведённому распорядку, было сделано на этот раз исключение. И он провертелся допоздна возле Насти, изо всех сил стараясь быть ей полезным.

На деле, Васька, конечно, путался под ногами и мешался, но любящая брата Настя этого не замечала. Время от времени она прижимала его к себе, чмокала в макушку и шептала, – котёночек ты мой миленький.

– Я скучать буду, – басил Васька.

– И я тоже, – признавалась Настя, – но время летит быстро, ты не заметишь, как я приеду домой.

– С гостинцами? – шмыгал носом брат.

– Конечно, с гостинцами, – прижимала его к себе Настя.

На следующее утро вставать всей семье пришлось рано. До вокзала ехать больше получаса, а в 9 утра поезд уже должен был отойти от перрона.