Читать книгу На похоронах Хайли Лайкли никто не плакал - Наталия Николаевна Антонова - Страница 3

Глава

2

Настроение следователя Наполеонова испортилось как раз в тот самый момент, когда ему сообщили, что на свалке возле жилого дома найдена Тереза Вениаминовна Майская, пенсионерка, шестидесяти двух лет.

Когда Наполеонов прибыл на место, полиции уже удалось оттеснить толпу и оградить площадку с контейнерами и трупом.

Степан Ордынцев к этому времени уже смирился со свалившимися на него приключениями и на пару с Савелием Маклашевским, первым, откликнувшимся на его призывы о помощи, чувствовал себя главным героем развернувшегося действа.

Наполеонов, не спеша приблизился к работавшим на месте экспертам.

– Ну, что? – спросил он у медэксперта Илинханова.

– Пока ничего, – ответил тот, – сам знаешь, после вскрытия.

– Но хоть от чего она умерла?

– Я тебе и говорю…

– Но предварительно?

– У неё проломлена голова, предположительно, тупым предметом.

– И когда её проломили?

– Предположительно суток двое назад.

Наполеонов прижал к носу чистый белый платок, – запах.

– Так, чего ты хочешь, – философски ответил Зуфар Раисович, – жара.

Вспышки фотоаппарата усиленные поднимающимся всё выше солнцем, заставили следователя на миг зажмуриться.

Но потом он обвёл глазами присутствующих и спросил, – где Незовибатько?

– В квартире жертвы.

– Установили её место жительство?

– Так Тереза Вениаминовна туточки и проживала, – сообщил подоспевший участковый и указал следователю на третий подъезд.

Наполеонов нырнул в прохладу подъезда и спросил, – личность потерпевшей установлена сразу?

– Конечно! – заверил его участковый, – её тут все знают.

– Какие у неё отношения с соседями?

– Да как вам сказать…

– Как есть!

– Недолюбливали они её, – ответил участковый и, подумав, добавил, – мягко говоря.

– За что?

– Языком чесать по делу и без дела любила покойница, – ляпнул участковый.

– Понятно.

– Вот мы и пришли. Это квартира Терезы Вениаминовны.

– Она жила одна?

– Сначала с мужем, – участковый приподнял фуражку и почесал лоб.

– Муж скончался?

– Боже упаси! В бегах он.

– Во всесоюзный розыск объявлен? – грустно пошутил следователь.

– Да зачем же это? – удивился участковый.

– Вы же сказали, что он в бегах?!

– Так это он от Терезки убежал, – простите, от Терезы Вениаминовны.

– Они развелись?

– Этого я не знаю.

– Плохо.

– Виноват!

Войдя в квартиру, Следователь с участковым прошли по длинному коридору и, идя на глухие шумы, оказались в гостиной.

В комнате трудился Незовибатько и ещё один из сотрудников.

– Привет честной компании, – пробурчал Наполеонов и обратился к Незовибатько, – чем порадуешь, Афанасий Гаврилович?

– Убили её здесь, – пробасил криминалист, – а может сама затылком ударилась при падении. На краю комода высохшая кровь. Пальчиков опять же достаточно, следы волочения

– Выходит, что её всё-таки убили, – проговорил Наполеонов, – иначе, зачем труп упаковывать в спальный мешок и выносить из дома.

– Может и выходит, – не стал спорить Незовибатько, – ты следователь, тебе и решать.

Молодой сотрудник, делая своё дело, в их разговор не встревал.

– Ладно, – сказал Наполеонов, – пойду с соседями поговорю.

– Там их Ринат и Дима уже опрашивают.

– Пойду, помогу. А от вас жду завтра результатов экспертизы.

– Ага, – ответил Незовибатько, – а лучше уже вчера.

Вступать в пререкания с экспертом у следователя не было охоты, поэтому он покинул квартиру, заглянув предварительно на кухню. Но переступать порог кухни не стал, так окинул взглядом и убедился, что было не похоже на то, что Майская готовилась к приходу гостей. Ни тебе тарелок на столе, ни чашек. Хорошо бы ещё было заглянуть в холодильник, духовку и мусорное ведро. Но этим займутся эксперты и лишние пальчики на предметах им не к чему.

Участковый ждал его возле входной двери.

– Вы не знаете, у Майской есть близкие родственники? – спросил Наполеонов.

– Кажись, нет. Мать у неё не так давно скончалась. Но для получения информации нам лучше на первый этаж спуститься.

– Это ещё зачем?

– Там живёт Февронья Фёдоровна. Она всё про всех в этом доме знает, так как вселилась в этот дом с момента его заселения.

– А сколько же лет этой Февронье Фёдоровне? – засомневался Наполеонов, подумав о том, что дому никак не менее 60 лет, так сколько же лет долгожительнице.

– Восемьдесят первый годок пошёл, – почему-то вздохнуд участковый.

– И она как?

– Что как?

– Адекватна?

– Вы имеете в виду её умственные способности?

Наполеонов кивнул.

– С головой у старушки всё в порядке. Только ноги болят. На улицу её внучка теперь выводит.

Они спустились на первый этаж и позвонили в квартиру, на которую указал участковый.

Дверь им открыла симпатичная молодая девушка с блестящими каштановыми волосами, заплетёнными в косу, которая лежала на плече девушки.

– Таня, – мы к твой бабушке, – сказал участковый, поздоровавшись.

– Да, конечно, проходите.

– Ты, наверное, в курсе, что Терезу Вениаминовну сегодня нашли…

Участковый запнулся на слове свалка. Но Таня не придала этому значения и ответила, – да, кто же в нашем доме ещё остался не в курсе этого события.

– Вот, – кивнул участковый, – а это следователь…

– Наполеонов Александр Романович.

– Таня, – просто ответила она и привела гостей в маленькую угловую комнатку.

– Бабушка, – позвала она, – тут к тебе из полиции пришли, хотят поговорить о Терезе Вениаминовне.

– Ну, что ж, – отозвался бодрый старческий голос, – пускай проходят. А ты нам чайку принеси.

– Не надо ничего, – начал Наполеонов.

– Я здесь хозяйка, – улыбнулась старушка, – и я решаю, что надо, а чего не надо.

Только тут следователь её разглядел. Она была маленькая, сухенькая, в круглых очках, которые придавали ей сходство с мудрой совой, сидела она в кресле качалке у окна и внимательно его рассматривала. С участковым она, по-видимому, была неплохо знакома, так как кивнула ему приветливо, – здравствуй, Миша!

– Здравствуйте, Февронья Фёдоровна! Я к вам тут следователя привёл. Поговорить надо.

– Проходите, присаживайтесь вон к столу.

В середине комнаты и впрямь стоял небольшой столик, застеленный льняной скатертью, расписанной ромашками и васильками.

А вокруг него стулья с высокими спинками.

Эта скатёрка с полевыми цветами почему-то растрогала следователя до глубины души.

Может потому, что его мать тоже любила льняные скатерти, полотенца и чехлы. А может потому, что от этой комнаты повеяло, казалось, забытым, но таким светлым детством.

Сглотнув комок в горле, он представился, – меня зовут Александр Романович Наполеонов, я следователь.

– А мама, наверное, зовёт вас Шурой, – внезапно произнесла старушка.

Щёки Наполеонова зарумянились.

– Да, это я так к слову, не обращайте внимания, – улыбнулась она ласково, – зовут меня Февронья Фёдоровна Полякова. Вы присаживайтесь.

Участковый неуклюже разместился за столом. А Наполеонов взял стул и поставил его рядом с креслом хозяйки.

– Вы ведь давно живёте в этом доме? – спросил он.

– Да, с тех пор, как его построили и заселили.

– Наверное, вы знаете почти всех жильцов этого дома?

– Без почти, – улыбнулась женщина.

– Что?

– Знаю не почти всех, а просто всех.

– Это хорошо, – кивнул Наполеонов.

– Значит, вы и Терезу Вениаминовну Майскую знали?

– Да, когда они с родителями здесь поселились, Терезе было два года.

– Вы и родителей её помните?

– Конечно.

– А где они сейчас?

– Мать Терезы недавно умерла и оставила ей хорошую квартиру.

– То есть мать Майской с ней не жила?

– Не жила.

– И с каких пор?

– Тереза, как раз собиралась первый раз замуж и её мать переселилась к своей двоюродной сестре. Та была женщиной одинокой и хворой. Когда её не стало, квартира стала собственностью матери Терезы. В ней она и жила.

– То есть с дочерью не съехалась.

– Нет, она не желала жить с зятьями и по-моему поступила очень разумно.

– Вполне, – согласился следователь.

– Но с дочерью она продолжала поддерживать отношения?

– Естественно. Тереза покупала матери последнее время продукты и часто ездила к ней. Даже ночевала у неё по нескольку раз в неделю.

– То есть Майская была хорошей дочерью?

Полякова задумалась, а потом ответила, – мне трудно дать вам однозначный ответ. Тереза порой сильно ссорилась с матерью, но когда та заболела, не бросила её, помогала и заботилась.

– А что вы знаете об отце Майской? Он жив?

– Это мне неизвестно. Отец Терезы сбежал от жены очень давно, когда Терезе было 10 лет.

Лично я помню его человеком праздником. Настроение у него ухудшалось только при виде жены. Друзья и соседи звали его Витамин Витаминович, уверяя, что общение с Вениамином действует на людей так же благотворно, как витамины при авитаминозе.

– Но семейная жизнь у Майских закончилась крахом, несмотря на чудесный характер мужа? – спросил Наполеонов.

– Увы, – вздохнула Февронья Фёдоровна. – На жену и дочь Вениамину подействовать не удалось. Он долго терпел, но однажды ночью соседи услышали крики и увидели Вениамина, убегающего в трусах и майке с одним чемоданом в руках.

Впрочем, и чемодан Вениамин утратил, когда жена, как разъярённая фурия стала нагонять его. Вениамин кинул чемодан жене под ноги, она споткнулась об него и упала, чемодан раскрылся. Пока жена собирала его, надеясь найти деньги Вениамина, сам Вениамин успел убежать.

В чемодане же были только две старые майки, рубашка, пара трусов и три пары заштопанных носков. Жена на Вениамине экономила, считая, что он вполне может обходиться и заштопанными вещами.

Люди говорили, что девочка проснулась от криков родителей, – продолжала Полякова, – и, выбежав на улицу, побежала вслед за отцом. Но, увы, когда Тереза добежала до дороги, она обнаружила возле бровки, только стоптанные тапочки отца.

По всему было видно, что кто-то из проезжающих таксистов или частников сжалился над Вениамином и увёз его.

Больше никто Вениамина не видел. Близкий друг его Станислав Усов рассказывал, что он завербовался на Север и даже матери не оставил адреса, опасаясь, что изощрёнными пытками жена выбьет его координаты из свекрови.

– А у вас есть адрес матери Вениамина Майского?

– Господь с вами, молодой человек, этой старой женщины, должно быть, давно нет на белом свете.

– Но дом свой она должна была оставить здесь, в смысле на этом свете.

– Вы правы, – вздохнула Полякова, – мать Вениамина жила в Сиреневом пяточке, дом 15.

– Ну и память у вас! – восхитился Наполеонов, -кстати, я никогда и не слышал об этом пяточке.

– За этой небольшой улицей тянется овраг, заросший сиренью. И мы ещё девчонками бегали туда по весне, – Февронья Фёдоровна тихо вздохнула.

– Ну, вот видите, – сказал Наполеонов, – если мне не удастся поговорить ни с кем, кто знал Вениамина, так хоть сирени для матери нарву.

Полякова хотела что-то ответить или о чём-то спросить, но тут открылась дверь и вошла Таня с подносом уставленным чайными чашками, чайником и несколькими вазочками.

– Вот и чай прибыл, – сказала хозяйка, прошу к столу.

– Мы вообще-то торопимся, – проговорил следователь, но взглянув на участкового и уловив его укоризненно просящий взгляд, решился, – ну, что ж по одной чашечке и выпить можно.

И они вдвоём с капитаном Трофимовым сами не заметили, как опустошили весь чайник и схрумкали почти все печенья домашнего приготовления.

– Видно, Таня пекла, – подумал следователь.

– Капитан, ты часто квартиры обходишь, поинтересовался Наполеонов.

– Когда как, – отозвался Трофимов.

– И везде так привечают?

– Ага, – хмыкнул капитан, – на днях у Крюковых чуть бутылкой по лбу не приложили.

– Да, – неопределённо протянул Наполеонов.

Опрос соседей оперативниками мало чем порадовал. Все, как воды в рот набрали. Было ясно, что народ Майскую не любил.

.Соседка из квартиры напротив заявила, что в гости к Терезе давно никто не приходил. Родственники с ней знаться давно перестали.

На вопрос где эти родственники и как их звать, пожимание плечами.

Ринату Ахметову удалось разыскать двух старичков старожилов из соседнего дома, которые когда-то хорошо знали Вениамина Майского. И запомнили его человеком, неунывающим ни при каких обстоятельствах.

На вопрос оперативника, – что же этот оптимист сбежал от жены и дочери, ответили, что никто не может жить в одном омуте с двумя крокодилами.

– То есть дочка, Тереза Майская тоже была не сахар?

– Это вы верно, молодой человек заметили, хуже хины была Терезка, упокой её душу грешную.

– Так уж и хуже хины? – не унимался Ринат.

– Вот тебе крест!

А второй добавил, – хина горькая, но лечит, а эти две кого хочешь, могли искалечить без всяких подручных средств, одним языком.

В это время следователя разыскивал старший лейтенант Дмитрий Славин, но столкнулся он с ним только на выходе из подъезда. Можно было бы сказать – нос к носу. Но реалистичней – нос к пуговице. Так как следователь с его невысоким ростом как раз утыкался Славину в верхнюю пуговицу.

– Александр Романович! – обрадовался старший лейтенант.

– Чего ты орёшь, как оглашенный! И чуть по стенке меня не размазал.

– Я нашёл!

– Чего? Вчерашний день?

– Нет! Подозреваемого!

– Идём отсюда.

– Куда?

– На улицу выйдем. Ты же не хочешь, чтобы о твоих подозрениях через пять минут весь подъезд знал.

– Я, думаю, они и так знают, – смущённо пробормотал Дмитрий.

– Ты что всех оповестить успел? – подозрительно уставился на него следователь.

– Да, нет! Они сами?

– Как это сами? Докладывай! – тем временем они уже дошли до лавочки на отшибе и сели.

– Значит так, обхожу я квартиры. Открывают немногие.

– Почему?

– Так на работу разбежались, по делам.

– А.

– А те, что отпирают, запираются.

– В смысле? Дверь у тебя перед носом закрывают?

– Да, нет! Не хотят рассказывать. Но в одной квартире мне повезло несказанно! Я там на одну шуструю старушку наткнулся. И она мне такое рассказала!

– Ты короче можешь?

– Сложно. Но постараюсь. Значит так, сидим мы с бабулей этой на её кухне. Пьём чай. Она рассказывает. А я крендели уписываю и на ум мотаю.

Наполеонов про себя подумал, что ему и в голову не приходило, что этот ореховоглазый мальчик из интеллигентной семьи может любить крендели.

– Хотя почему бы и нет, вздохнул следователь, – и к тому же ради того, чтобы получить нужную информацию может понадобиться и лягушку съесть. И съешь ведь! Тьфу ты! Хотя французы вон едят и ещё нахваливают.

Славин тем временем рассказывал, что, по словам старушки, последней сплетней Терезы была версия о том, что своих двойняшек Катя Ковригина родила не от мужа своего Родиона, а от соседа Гриши. Григория Покровского.

У твоей свидетельницы имя, отчество, фамилия есть?

– Есть! Евдокия Никифоровна Лопырёва.

– Вот. А то развёл мне тут ОБС.

– Чего? – не понял старший лейтенант.

– Название самой безотказной организации поставляющей информацию правоохранительным органам. Ну и иным интересующимся.

– А что есть такая? – не поверил Славин.

– А как же!

– И как расшифровывается аббревиатура?

– Одна бабушка сказала

– А… – рассмеялся лейтенант.

И став серьёзным, уверенно сказал, – моему источнику можно верить.

– Ну-ну.

– Все слышали, как убить за это Терезу обещали и Родион и Григорий. Но насколько известно общественности, активные действия приняла только Зоя Степановна – жена Гриши. Она подкараулила Терезу на лестнице и сильно побила её, даже клок волос выдрала. А синячище под глазом, по словам Лопырёвой, поставила ей такой, что Тереза могла бы несколько дней освещать двор вместо уличного фонаря.

– Ты хочешь сказать, что люди видели, как они дрались?

– Видели и даже аплодировали. Как мне сказали, все болели за Зинаиду и кричали, – давай, Зина! Давай!

– И гражданка Майская не написала заявление в полицию?

– Вроде, нет… Да и зачем?

– Как это зачем? – рассердился следователь.

– Вы не сердитесь, Александр Романович, но говорят, что Тереза Вениаминовна и здешнему участковому насолила, так что он, если что заявление её под сукно бы положил.

– Безобразие!

– Возможно. Но зло должно наказываться.

– Ты мне тут проповеди не читай! Человека убили.

– Ну, убили.

– Что значит, ну убили? Славин!

Оперативник промолчал.

– Надо проверить алиби обоих семейств.

– Уже проверил, товарищ следователь.

– Так быстро?

– Соседи сообщили, что Коврины всем семейством отправились на дачу к свекрови по случаю получения отпуска главой семейства.

– А Покровские?

– Григорию дали с работы путёвку в местный санаторий и он прихватил с собой жену Зинаиду.

– Повезло им, – сказал следователь.

– Да, – согласился Славин, – а то прилипли бы мы к ним… – оперативник оборвал фразу под неодобрительным взглядом следователя.

– Но всё равно надо проверить, не отлучался ли кто-то из них с места отдыха, – наставительно проговорил Наполеонов.

– Проверим.

Ну, чего тебе ещё? – спросил следователь, заметив, что лейтенант хоть и поднялся со скамьи, но не уходит, топчется рядом,

– Я так думаю, товарищ следователь, нам теперь надо все сплетни, что она распустила собрать и на ус намотать!

– Ладно, иди, наматывай, – махнул Наполеонов, и Славин мгновенно исчез.

Соседи упорно твердили, что никто к Терезе не ходил. Но откуда же там взялись отпечатки…

Брать отпечатки у всех жителей двора нереально, любая лаборатория зашьётся.

Но, по всему прав старший лейтенант, придётся работать со сплетнями и искать, кого же так достала Тереза.