Читать книгу Благие намерения - Наталия Николаевна Антонова - Страница 5

Следователь тем временем решил лично навестить Жанну Тюрину и поговорить с её сыном.

– Но Тюрина, скорее всего уже на работе. Так что поговорить сначала придётся с Юрием. Наполеонову было важно увидеть его первую реакцию. Если же поехать на работу к Жанне и поговорить сначала с ней, то она непременно позвонит сыну и предупредит его.

Дом на Долматова 38, оказался не такой уж и новостройкой.

– Хотя, всё правильно, пока Тюрин жил с новой женой, дом набирал возраст, хоть и незначительный, двор озеленялся. Вон, какие стройные синие ёлочки вымахали с торца. А спереди поднялись ввысь тополя.

На газонах весело пестрели однолетники на фоне кудрявой зелени отцветших в мае пионов и ещё не зацветших хризантем.

В доме было два подъезда. Возле каждого лавочки с изогнутыми спинками. Но ни на одной из них ни души.

– Видно, в доме живут продвинутые старушки, – подумал про себя Наполеонов, – на лавочках не сидят, языки не чешут, за соседями не следят. Для следствия от этого одно огорчение. Ладно, пойдём другим путём.

Он подошёл к одному из подъездов и набрал первый пришедший в голову номер.

– Вам кого? – отозвался через некоторое время запыхавшийся мужской голос.

– Интересно, отчего я его оторвал, от беговой дорожки или от утреннего секса, – хмыкнул про себя Наполеонов, а вслух проговорил, – у меня бандероль для Тюриных.

– Так они живут в другом подъезде! Ну, ты мужик даёшь! Я из-за тебя чуть со стремянки не сверзился! Думал Светка пришла!

– Извини, я не Светка, – и, не удержавшись, спросил, – а что ты на стремянке делал?

– Как что? Светильники вешал!

– А. Яркого тебе освещения! – пожелал Наполеонов, и, не дожидаясь ответа, нажал на кнопку отключения.

Подойдя ко второму подъезду, он снова не стал набирать номер нужной ему квартиры, набрал 20. Отозвался детский голос, – вам маму?

– Нет, деточка, это почта, открой, пожалуйста.

Что-то щёлкнуло, и дверь открылась.

– Детей, конечно, обманывать не хорошо, – укорил сам себя Наполеонов, – но что делать.

Он решил не вызывать лифт и подняться по лестнице своим ходом.

На площадке между первым и вторым этажом его впечатлила здоровенная пальма в кадке.

На одной из её верхних веток он заметил… обезьяну!

Наполеонов протёр глаза, присмотрелся, обезьяна, конечно, игрушечная. Но рожи она строила как живая.

На площадке между вторым и третьим этажами рос фикус. И сбоку чуть наискосок на подставке притулились две фиалки – голубая и розовая. Обе махровые. Наполеонов сунул нос в первую из них. Но фиалка ничем не пахла.

Наконец третий этаж и квартира 11.

Наполеонов нажал на звонок.

– Ты чего сначала позвонить не могла? – раздался голос из-за двери и она распахнулась.

– Так это не ты! – выдохнул здоровенный детина, обдав его перегаром.

– Я это я! – Твёрдо заявил Наполеонов и упёрся пальцем, как он считал в грудь парню, на самом деле в пупок – гражданин Тюрин Юрий Дмитриевич?

– Ну, – хмыкнул парень, слегка наклоняя голову и с интересом рассматривая Наполеонова, – а ты кто? Гном Гномыч?

– Я следователь Александр Романович Наполеонов.

– Ух, ты!– дурашливо воскликнул Тюрин младший, – от горшка два вершка, а уже шишка на ровно месте! Следователь он! А я папа Римский! – парень ударил себя в грудь кулаком и покачнулся.

– Велика Федора, да дура! – рявкнул Наполеонов и затолкал парня в прихожую.

– Ты, чего дяденька, толкаешься! – скис парень.

– Иди, иди, разговаривать с тобой буду.

– А я с тобой не буду! Ещё и маменьке пожалуюсь!

– И правда, шалопай, – вздохнул следователь.

– Кто шалопай? Я?

– Ты, ты. Двигай, давай ластами!

– Куда двигать?

– На кухню, например.

– Ты что голодный?

Доброму человеку Наполеонов бы сказал, – я всегда голодный, но шутить с Тюриным младшим он не собирался, поэтому не удостоил его ответом.

Наконец, они оказались на просторной кухне.

Наполеонов недолго думая, затолкал парня на угловой диван, а сам поставил табуретку так, чтобы мимо него и мышь не проскочила, и уселся напротив свидетеля или подозреваемого. Следователь этого пока не решил.

– Когда вы видели своего отца в последний раз?

– После дождичка в четверг, – ухмыльнулся Юрий.

– Дождь у нас шёл накануне, и как раз сегодня в час ночи у нас уже был четверг.

– Да, что ты говоришь? – растянул рот в дурашливом оскале Тюрин.

– И где ты взял нож?

– Какой ещё нож? – начал кипятиться Юрий.

– Тот, которым убил отца.

– Что ты тут городишь?

– Городят огород, а я веду допрос.

– Чей допрос! Погоди! – Тюрин младший замахал руками, – говори толком! Ты зачем сюда вообще припёрся?

– Не ты, а вы.

– Вы? Ладно, пусть вы. Чего тебе, то есть вам от меня надо?

– Я хочу знать при каких обстоятельствах и по какой причине вы убили своего отца?

– Спятил, что ли?! – Тюрин попытался вскочить с дивана. Но у него ничего не вышло. Наполеонов зажал парня, как мышь мышеловка. Несмотря на свой маленький рост, следователь обладал завидной силой.

– Пусти меня! – заверещал Парень.

– Сиди смирно и отвечай на вопросы.

– Какие ещё вопросы?!

– Повторяю, – при каких обстоятельствах и по какой причине вы убили своего отца?

Тюрин теперь смотрел на следователя ошарашено.

– Ты, то есть вы хотите сказать, что мой отец мёртв?

– Я об этом уже сказал.

– Но как же я теперь жить буду? – Тюрин прижал ладони к лицу и зарыдал в голос. Крупные капли просачивались сквозь его пальцы и капали ему на грудь и на колени.

– Всё! Довольно истерики! – рявкнул Наполеонов.

От неожиданности Тюрина замкнуло. Рыдать он перестал, но зато принялся икать.

Наполеонов чертыхнулся, поднялся с табуретки, нашёл в шкафу стакан, налил в него воды из-под крана и вручил Тюрину, – пей!

Парень послушно выпил .икота прекратилась.

– Успокоился? – спросил следователь.

Тот, молча, кивнул и принялся буравить его глазами.

– Сморгни, – велел Наполеонов.

– Чего?

– В гляделки играть со своей подружкой будешь.

– С какой подружкой?

– Которую ты ждал.

– Я Сашку ждал. Он обещал пиво принести.

– Самому лень сходить?

– Он мне должен.

– Ладно, оставим Сашку в стороне. Где ты был сегодня ночью с двенадцати до трёх?

– Дома.

– Не ври! Ссылки на мать не прокатят.

– Ладно, в клубе «Три весельчака».

– С кем?

– Я помню что ли?

– Вспоминай!

– Ладно, Генка, Володька, Иван, Даша, Роза, Марина и ещё кто-то. Правда, не помню.

– Диктуй их адреса и телефоны.

– На фиг?

– Чтобы они подтвердили твоё алиби.

– Бармен Артём Рыжий подтвердит и охранники, что там дежурили ночью.

– Охранники что вас охраняли?

– Да, нет, мы немного побузили. Они нас разнимали. Сашке глаз подбили, Володьке наваляли и мне слегка бока помяли. Вышвырнуть хотели. Но Артём Рыжий за нас заступился.

– С чего бы это? – подозрительно спросил следователь.

– Ну, мы того, постоянные клиенты и платим по-честному.

– Сомневаюсь я, – Наполеонов окинул его подозрительным взглядом.

– Не, ну, правда. У Володьки отец банкир, у Сашки депутат, у меня вот бизнесмен.

– То есть вы гуляли на отцовские деньги?

– На чьи же ещё, – хмыкнул Тюрин.

И тут он всё вспомнил и схватился за голову, – это правда, что мой отец умер?

– Нет, я с тобой шутки шучу!

– Но он не мог вот так взять и умереть!

– Его убили.

– Когда?

– Ночью.

– А что он делал ночью на улице?

– Это мы хотели бы узнать у тебя.

– У меня?

Наполеонов к этому времени расслабился. Тюрин воспользовался этим, вышмыгнул со своего угла и стал метаться по кухне, как полоумный с криками, – Сволочь! Он нарочно подставился! Сдох! А меня нищим оставил. Вот гад!

Он сжал кулаки и как бесноватый, продолжил носиться по кухне, сшибая всё на своём пути.