Читать книгу Первая печать - Наталия Осояну - Страница 15

Две тонкие полоски бумаги, зажатые в пальцах старого печатника, трепетали словно крылья мотылька, готовые вырваться и полететь туда, куда прикажет хозяин. Оба грешника застыли на месте, ошеломленные столь неожиданным поворотом событий, а мэтр Арно сказал:

– Как логично и справедливо в этом мире все устроено, не так ли? Не стоило вам забывать, друзья мои, что на каждую силу найдется еще большая сила. Уж если вам двоим и впрямь охота подраться – прошу во двор, там как раз собрались благодарные зрители. В противном случае я без промедления лишу дьюсов вас обоих. Хотите рискнуть?

– Мэтр, я бы не советовал… – начал Парцелл, но печатник не дал ему договорить:

– Не надо лишних слов, юноша, вы оба и так мне порядком надоели. Ну-ка, повернитесь друг к другу спиной! Вот так, превосходно. Да, я знаю – это небольшая помеха, но так у меня будут несколько секунд форы… в крайнем случае, конечно же.

Парцелл выглядел спокойным, если только его золотые глаза не вводили зрителей в заблуждение, а вот Симон едва не лопался от ярости, но состязаться с печатником в скорости не решался. Охотники, почти бессмертные и бесстрашные, все-таки не отличались неуязвимостью, и в каком-то смысле Симон был сам виноват: ведь именно он напомнил Арно, что своей невероятной силой грешник обязан дьюсу. А если есть печать, то ее можно снять…

– Дженна, милочка! – попросил Арно. – Проверьте, как там наш торговец?

Она послушно направилась к импровизированной постели, на которую уложили Рыжего. Карел, сидевший рядом с больным, отпрянул: он как будто и не заметил, что минуту назад вокруг происходило что-то странное, и теперь выглядел испуганным и смущенным.

– Ох, мэтр! – воскликнула Дженна. – Он спит! Просто спит, а не впал в забытье!

– Невозможно! – презрительно фыркнул Симон. – Он не жилец, к утру лихорадка убьет его. Я ведь лекарь, не забывайте!

Девушка растерянно пожала плечами:

– Подойдите и посмотрите сами…

Позабыв обо всем, они ринулись к торговцу, чтобы убедиться в правоте Дженны: «больной» спал сном праведника и даже негромко храпел. Его лицо чуть порозовело, но румянец не выглядел горячечным и свидетельствовал лишь об одном: Рыжий был совершенно здоров.

– Чудеса! – воскликнул Гром и боязливо отодвинулся от спящего. – Так он никак тоже этот… ну-у… грешник?

– Нет! – разом ответили Симон и Парцелл, не глядя друг на друга.

Арно наклонился, словно желая рассмотреть Рыжего поближе, и тут торговец проснулся.

– Создатель! – заорал он, вскакивая и озираясь по сторонам. – Где я?!

– В безопасности! – тотчас же заверил его печатник, но Рыжий был столь испуган, что едва ли понимал обращенные к нему слова. – Тебе ничего не угрожает, ты жив-здоров и таковым останешься… вероятно. Сядь!

Но это не помогло. Хоть нанесенные холодом раны и исчезли бесследно – в этом явно не было заслуги Симона, – остались другие увечья, не менее серьезные. Взгляд у торговца сделался пустым, стеклянным – даже в искусственных глазах Парцелла было больше жизни, – а еще он внезапно начал дрожать так сильно, что в наступившей тишине все отчетливо услышали, как стучат его зубы.

– Я ее в-видел… – отрешенно проговорил он, ни к кому не обращаясь. – Она б-была к-красивая… бледная… глаза как звезды! И п-просила вернуть… что-то. Мы говорили – не знаем! У нас ничего нет! А она не п-поверила… Томас!..

Он упал на колени и зарыдал, раскачиваясь из стороны в сторону. Рыдания становились все громче – казалось, несчастный вот-вот задохнется от беззвучного крика, – но тут Парцелл вновь начертил в воздухе невидимый знак и как будто подтолкнул его в сторону торговца. Спустя всего лишь пять секунд Рыжий судорожно вздохнул и затих.

– Ох, спасибо! – благодарно воскликнула Дженна. – Но как ты это сделал?

– Я говорил уже, что душа человека похожа на фаэ, – ответил грешник, поворачивая бледное лицо к девушке. – С духами природы намного сложнее договориться, чем с дьюсами, но все-таки это возможно. Хм. Дженна, а ты ничего не хочешь нам рассказать?

– Я?! – Девушка взглянула на Парцелла с тревогой и удивлением. – О ч-чем я могу рассказать? Нет, это…

Сильный удар в дверь прервал ее, и следом за ним раздался еще один. Стены «Горицвета» затрещали, словно гостиница была орехом, который кто-то пытался раздавить, а потом сквозь щели в досках начали пробиваться побеги ледяного плюща – сначала робкие и несмелые, они быстро набирали силу и расползались во все стороны, на глазах захватывая все больше пространства. От нового мощного удара дверь слетела с петель; в дом ворвалась метель, а на пороге встал белоснежный зверь – такой огромный, что его уши почти касались потолка. Тот, что некоторое время назад напал на Грома, против него казался щенком. Глаза у хищника зло блестели, с оскаленных зубов капала на пол слюна, а по острым шипам ошейника бежали синеватые искры.

Ключ-кольцо на пальце Дженны вспыхнуло, и в ответ на это над камином, куда еще не дополз плющ, загорелась алым печать – цветок с пятью лепестками. Под полом что-то дрогнуло, заворочалось; от каждой вещи в комнате отделилась огненная тень и потянулась к цветку, который становился все ярче – вскоре на него уже невозможно было смотреть. Снежный волк оглушительно завыл, и повеяло лютым холодом, но в тот же миг полыхнул горицвет. От прокатившейся по залу волны тепла ледяной плющ мгновенно растаял и даже грозный фаэ отступил… но всего лишь на полшага. Почти сразу он сердито заворчал, лязгнул зубами, и Дженна вновь подняла руку с ключ-кольцом – прикусив губу от боли, потому что кольцо сильно нагрелось и жгло ее палец.

– Нет! – вдруг крикнул Парцелл и сжал тонкое запястье девушки. – Остановись!

Юная хозяйка «Горицвета» была готова позволить дьюсу гостиницы самому разобраться со снежным волком. Такое противостояние окончилось бы, по всей вероятности, не в пользу снежного фаэ, потому что на стороне дьюса была более могущественная стихия – огонь, но вот что произошло бы дальше? Могущественного духа, заполучившего свободу, непросто загнать обратно в темницу…

Ключ-кольцо погасло, а вместе с ним – и решимость Дженны.

– Мы погибли… – прошептала она. – Это конец.

– Вовсе нет, – сказал грешник. – Ты забыла про Ивер.

Дженна посмотрела на золотую руку, которая продолжала сжимать ее запястье, потом перевела взгляд на хозяина руки. Лицо Теймара Парцелла было по-прежнему непроницаемым, и все же девушке вдруг показалось, что в его искусственных глазах блестят лукавые искорки.

– Ивер? – проговорила она, с трудом сдерживая подступающие слезы. – Так ты все это время видел ее и молчал?!

И тут снежный волк, будто устав ждать, зарычал и ринулся прямо на них. Но за миг до того, как кто-то успел хотя бы испугаться, прямо перед носом у хищника из воздуха соткалась человеческая фигура – девочка-подросток в простеньком платьице, курносая и с двумя забавными хвостиками. Совершенно обычная девочка, если не считать того, что была она прозрачная, словно стеклянная статуя.

– Лежать! – приказала она, и фаэ тотчас же повиновался – улегся у ног незнакомки, будто послушная собака, даже хвостом вильнул. – Ну вот, – сказала девочка, обернувшись к растерянным людям. – А вы боялись…