Читать книгу В полночной тишине. Стихи - Наталия Овезова - Страница 4

Пенится море.

На берегу безлюдном только старуха

(внучка зовёт баб-Людой)

смотрит на воду, будто считает волны…

Кличет не рыбку – рыбку она не помнит.

Ту, что с косой, ждёт не дождётся баба, —

мол, зажилась я, стала больной и слабой.

Много из близких небу отдали души,

хатку-избушку время нещадно рушит.

Давеча были кое-какие силы,

даже к могилке деду цветы носила…

Нынче баб-Люда только кряхтит да стонет, —

ей не до деда – деда она не помнит.

Часто во сне видит себя у дома —

нового, светлого —

с белой печной трубою.

Там, под окошком, кошка гоняет муху;

тихо, отрадно, ветры нежнее пуха…

(грезит старуха)

Вот перед ней хоромы —

с видом на море мраморные балконы,

а она – сидит на резной скамейке

«В дорогой собольей душегрейке,

Парчовая на маковке кичка,

Жемчуги огрузили шею…»

И кричит какому-то дуралею, то что место его на конюшне.

Душно. Как от него ей душно!

«Вот неделя, другая проходит…»

Что ей до моря? Море она не помнит.

Ойкает, айкает – ей бы подняться с койки!

А иногда привстанет и без умолку

жалится внучке – златоволосой Ритке,

что от лекарств не легче, а лишь убытки.

Да упрекает сиделку – Любовь Иванну,

мол, отравить меня хочешь, гадина!

Пальцем костлявым тычет в плечо ей рьяно:

«А ну-ка, сама отпей с моего стакану!»

* * *

Этой ночью, смешавшись с туманом, побелело синее море.