Читать книгу Баба Мотя идёт по следу – 2. Сборник детективов - Наталия Рай - Страница 6

Досовки к вечеру еле ноги притащили в комнату, выделенную им для работы по делам, в которых они помогали полиции. Правда, новостей было не так чтобы много. Им удалось найти трёх человек, которые видели, как похожая девочка вышла из автобуса на второй, самой многолюдной, остановке. Но она была не одна, а с мужчиной, хотя явно чужим ей. С отцом или родственником дети так не держатся.

Но она шла с ним вполне добровольно и разговаривала. Держалась за его руку. По фото двое её опознали, но не особенно уверенно, что выражалось во фразе «Да вроде бы она». Потому что они особенно не вглядывались. Ну, идёт ребёнок со взрослым, и что в этой картине такого, чтобы прямо пялиться и запоминать? Обычная картина, скользящая мимо внимания.

Зато третий оказался бомжом, который как раз против арки рылся в мусорниках, которых было особенно много, потому что что в него носили свои мусорные пакеты жильцы сразу трёх семиэтажек, выстроенных буквой П. Арка как раз на перекладине находилась, чтобы упростить вход в дома со стороны параллельной улицы.

Так вот, бомжа на какой-то момент не было видно, потому что он наклонился посмотреть, что в пакете и оценить одежду, которую выудил раньше. А когда он выпрямился, то застал момент, когда мужчина приложил к лицу девочки тряпку. А потом подхватил её подмышками, приподнял и, прижав к боку, понёс к машине. Тут-то бомж разглядел оба лица. Но наотрез отказался идти в полицию и помочь с фотороботом.

– А предложить встречу с художником, который смог бы нарисовать портреты по его описанию – не судьба было?

– Предложили! Обещал завтра быть у той самой арки – там его территория. Но велел придти кому-то одному. И только потом он будет общаться с художником. Когда удостоверится, что рядом нет полиции. Он её боится до дрожи и потери дара речи.

– А насчёт машины – описал?

– Только марку и цвет. Номеров не видел – она к нему боком стояла. Девочка была усажена через левую заднюю дверь и машина тут же уехала. Прямо с места рванула, без всяких поворотов, а приближаться он не рискнул. От греха. Вряд ли ему бы обрадовались.

– А как его зовут, бомжа-то этого?

– Максимом. А дальше не сказал – нет у меня отчества, ответил. Видимо, здорово его жизнь приласкала.

– По крайней мере, попросите его записать всё, что он знает, на диктофон. И заодно пусть расскажет о своих проблемах – вероятнее всего, ему нужно помочь с документами, работой или жильём, или найти кого-нибудь. Этим как раз полиция занимается. Он помог в расследовании, помогут и ему, причём вне очереди.

– Попрошу, – ответила Зина, – только сильно сомневаюсь, что согласится. Его при слове полиция такая мощная дрожь пробивает…

Муромцев, который примчался к началу докладов, пожал плечами, показывая, что его это ничуть не задело:

– Уж такая у нас работа, что мы грязь разгребаем круглые сутки. Иногда эта грязь оказывается на человеке, но мы узнаём об этом только когда он закричит от боли. Но если счистить грязь жизненно необходимо, то крик игнорируется. У нас часто выбора нет.

Группа дружно вздохнула: понятно, что полиция занимается тем, чем мало кто хотел бы заниматься, но и людям больно.

– Так что насчёт помощи – смогли бы вы ему помочь, если что? Или заплатите как важному свидетелю?

– Что он выберет, то и будет.

Но подруги зря так уповали на завтрашний день – бомж Максим исчез. И не только он, но вообще все бомжи убрались с этого района и полиции удалось обнаружить первого из них только после пяти часов поисков в совершенно другом конце города. И полиция сразу поверила, что этот бомж понятия не имеет о каком-то Максиме, потому что у них принято держаться на своей территории. А если попадаешь на чужую, то могут и убить. Он хоть и бомж, а тоже жить хочет.

– И что теперь?

– Теперь будем исходить из того, что Максим рассказал бабе Зине. Проверить это невозможно, но будем считать, что у нас есть зацепка.

– Какая?

– Метод пленения. Наводит на мысль, что у похитителя есть связь с миром медицины или фармацевтики.