Читать книгу Сказание о Хранителе Времени - Наталия Рай - Страница 3

«…И взял Господь понемногу от всех созданных им стихий, тщательно перемешал, добавил нектара из главного цветка Древа Жизни, дохнул на полученную материю и создал Стихию Времени. А управлять ею поставил из неё же выкроенного Хранителя Времени».

«Тебе бы апокрифы писать!» – уязвила саму себя Дорми, – «а не рассекать тут между галактиками в поисках приключений».

С чего вдруг она задумалась о Времени – никуда ведь спешить не требуется? И с чего вдруг вообразила, что существует какой-то Хранитель? Никто никогда ни о чём (то есть ни о ком) таком не упоминал.

Сейчас Дорми забралась ужасно далеко от родной Земли. Это как-то само собой получилось: стартовала-то она с чисто познавательными целями, уж очень ей хотелось вблизи рассмотреть обеих Медведиц и Млечный путь. Кстати, ничего особенного – планеты как планеты. Естественно, что начала она с Малой – как более доступной быстрому обзору.

А там местные жители попросили её прихватить с собой небольшую (весом всего в полтонны) посылочку на Медведицу большую: её там прямо в космопорту встретят и посылочку заберут.

Дорми отпиралась всеми четырьмя, но, когда у местных кончились вообще все аргументы, они пустили в ход недозволенный метод: плату за услугу. Ей предложили полную заправку, которой хватит на целый месяц непрерывных перелётов, а также полное, с верхом, десятилитровое ведро алмазов. Понятно, что у них этих алмазов, как на Земле морской гальки – кто их тут считал – но Дорми не устояла. И согласилась.

В порту Большой Медведицы она в оговорённое время принимающего посылку не дождалась. Понятно теперь, почему на Малой не поскупились на алмазы: знали, видимо, кто будет принимать.

Прошло часа два и Дорми стала злиться: да что же это такое! Вместо закрыть свой звездолёт и помчаться в город, она тут зависла, как последняя дура! Вот так всегда приходится платить за жадность!

И как раз в этот момент на табло высветился запрос: гость.

– Кто? – она готова была взорвать того, кто явится.

– Мурикот.

Дорми заржала, потому что смехом это назвать было нельзя.

– Кто-кто?

– За посылкой.

Она велела пришельцу идти к грузовому отсеку и туда же перегнать свой драндулет.

Перейдя туда, она подняла входную панель, чтобы дать ему возможность выгрузить посылку.

Естественно, он первым делом подошёл поздороваться. И Дорми заржала снова: он действительно был дико похож на кота! Причём на сильно рассерженного кота. Странно, что не видно выпущенных когтей!

– Что во мне такого смешного?

– Это у меня нервное, – пытаясь разогнуться от спазма хохота и, более того, вернуть на лицо выражение приветливой вежливости. Но он так сердился, что был просто разительно похож на взбешённого кота. И она опять залилась смехом, который было почти невозможно остановить.

– Вызвать медиков? У вас что, истерика?

– Выгружайтесь побыстрее, у меня дела. И да, для начала предъявите доказательства, что вы именно тот, кому передана посылка.

– Предъявить что?

– Имена тех, кто посылку передавал. Её вес, габариты и так далее. А также объяснение по поводу совершенно неприличного опоздания! А также имя получателя. Вы назвали другое!

Дорми затребовала доказательства, потому что отправитель, дядюшка Парден, заявлял, что его племянника зовут совсем иначе – Керлин. А тут заявился Мурикот.

– Всё правильно, заявил племянник, – Керлин моё первое имя, всего их у меня шесть. Но я предпочитаю то, которым назвался.

– Вы можете предпочитать, что угодно, но следовало назвать то имя, которое было мне продиктовано, как имя получателя. А также те сведения, о которых я спросила. Имя именем, а габариты посылки вы знать просто обязаны, если действительно хотите её получить!

Злиться на него было глупо, разве только из-за дурацкого ожидания. А по этому поводу объяснений не последовало.

– Поскольку вы не представили уважительных причин своего опоздания, я требую оплатить мои два часа.

– Какие средства оплаты предпочитаете?

– А какими вы располагаете?

Мурикот подумал и спросил:

– А можно узнать ваш дальнейший маршрут?

– Зачем?

– Чтобы, в свою очередь, передать посылку своим родственникам.

– Но я не возвращаюсь на Малую Медведицу!

– А мне туда и не надо. Так куда вы отправляетесь?

– Вам что за дело?

– Если на Сириус, то я дам любую плату, если вы согласитесь взять мою посылку. И она втрое меньше, чем та, что вы привезли мне.

Сириус – альфа-звезду в созвездии Большого Пса, самую яркую в созвездии, Дорми наблюдала с Земли множество раз. И хотя светимость у Сириуса небольшая, но, из-за близкого расположения к Земле созвездия, он почти всегда был хорошо виден на ночном небе. И да, Сириус был одной из точек её маршрута.

– Вы меня с кем-то перепутали. Я не торговец. И не почтальон. И не курьерская служба. Почему бы вам не обратиться в одну из фирм по доставке любых грузов из любой точки в любую другую точку. Потому что я путешествую для собственного удовольствия.

– А разве небольшой груз этому помешает?

Дорми внимательно на него посмотрела и задумалась. А почему бы и не прихватить по пути посылку? Тем более, что нечто, равное по ценности хранящемуся в сейфе корабля ведру алмазов, ей совсем не помешает. Не то, чтобы она срочно нуждалась в пополнении финансов: с этим у неё было более, чем в порядке, но глупо ведь отказываться?

– В оплату предлагаю платиновый слиток. Стандартного межгалактического образца.

«Это будет подороже ведра алмазов»!

– Во-первых, должна предупредить, что я на Сириус лечу не прямо сейчас и не прямым курсом. По дороге я буду заходить во многие порты – повторяю, я путешествую для собственного удовольствия и для знакомства с космосом и его обитателями. Так что по времени – поскольку я никуда не тороплюсь – это может растянуться на какой угодно срок. Во-вторых, что мешает воспользоваться любой из служб по доставке? У вас там что, детали для бомбы? Вы, случайно, не террорист?

Если никогда прежде Дорми не приходилось видеть кота в шоке от ярости, то сейчас она такую возможность получила!

– Я могу представить подробную опись всего, что в посылке находится. И ни один из элементов…

– Ну да, ну да, но я тоже училась в школе. А науки говорят, что бомбу задействовать можно из самых обычных, бытовых вещей. И ещё раз повторяю: Сириус я посещу очень не скоро!

– Это не самое важное. Я просто не знаю никого другого, кто туда собирался бы в принципе.

– А лайнеры межпланетного сообщения? Что мешает отправить вашу посылку с ними?

– Пытался. Заломили такую цену, что она равна пяти брускам. А это чересчур: просто от наглости, зная, что выбора-то у меня нет. Сама посылка с оплатой доставки стоит меньше. А службы доставки называют сроки не меньше того, которым «порадовали» вы: пока у них не наберётся груза на полный комплект, никто никуда не летит. А когда наберётся и наберётся ли вообще, никому не известно. А вы туда всё-таки когда-нибудь доберётесь…

Дорми пожала плечами: ну что же, если вас устраивает такой вариант, то мне ли перебирать харчами?

– А где доказательства, что это именно платина?

– На ней стоит клеймо со всеми характеристиками, включая наименование металла, его вес и так далее.

– Хорошо. Но сроки неизвестны.

– Неважно. Пожара нет.

Далее Мурикот передал ей все данные о получателе. И они распрощались с тем, чтобы никогда не встречаться.

Так что можно было, наконец, отправиться в город и немного отдохнуть. Не то, чтобы она не могла помыться или отдохнуть на собственном кораблике: он был оборудован всем необходимым и считался элитным – по возможностям и обеспечению. Но всё-таки в нормальном здании как-то привычнее. И Дорми очень хотелось отправиться в гостиницу – отдохнуть пару-тройку деньков. Попробовать местную кухню и посмотреть на аборигенов. Тем более, что Мурикот доказал ей: посмотреть есть на что! То есть, на кого.

Гость испытал такое облегчение, что посылку, наконец, удалось отправить, что к бруску платины, по собственному почину, добавил кольцо с никогда ранее не виденным Дорми фиолетовым камнем. И она взяла, потому что обожала именно этот цвет.

– А камень как называется?

Мурикот произнёс такое слово, которого Дорми не выговорила бы даже под страхом смертной казни.

– А на земной или хотя бы межгалактический как перевести?

– На межгалактическом – фисол. На земном – не знаю.

Она залюбовалась игрой камня и чуть не прослушала его любезное предложение доставить её в город.

– Спасибо, мне ещё нужно в космопорт. Мне давно пора там зарегистрироваться. А из-за вас…

Он кивнул и отбыл.

Дорми положила брусок и кольцо в сейф, который открывался только через сканирование её зрачков. Собрала всё необходимое для предъявления в службе космопорта, включая предположительную карту маршрута, а также то немногое, что могло ей понадобиться в дни пребывания в городе. В отделе регистрации она предъявила всё необходимое, была зарегистрирована, указала примерный срок пребывания на планете – семь дней, оплатила на этот срок стоянку своего звездолёта и отбыла в город. Но предварительно запросила данные о комфортабельных гостиницах в центре города – чтобы близко и к местам отдыха и развлечений, и к магазинам: она достаточно была любопытна, чтобы прикупить какую-нибудь экзотическую одежду или сувенир – никогда не вредно поразить земных знакомых.

Пока местное такси везло её к выбранной гостинице, она обдумывала, так ли уж безобидна переданная ей посылка. Понятно, что ни ей, ни её транспорту ничего не грозило, ибо отправитель всё-таки хотел, чтобы посылку получили, но будет разумным её всё-таки просканировать перед отбытием. А то мало ли что?

Город на Дорми особого впечатления не произвёл: жители вселенной как-то перестали считать, что следует придавать неповторимое очарование каждому городу, где бы он не находился. Победила функциональность. Но было достаточно много обеспеченных людей, вроде родителей Дорми, которые могли позволить себе на свой (и архитектора) вкус обустраивать своё жилище и свои угодья.

Поскольку проблемы передвижения больше не существовало, вся территория планеты Земля (и прочих) была равномерно заселена и обустроена. И если где-то находились объекты, достойные более пристального внимания, то как раз на территории, ранее именовавшейся сельской, а не в городах. И, как убедилась Дорми, так было не только на Земле! Но, возможно, она торопится с выводами? Она ведь пока так мало видела?

Отправилась она путешествовать не от безделья. Она была архитектором, только что получившим диплом. В качестве подарка от семьи она получила, как и мечтала, неплохой участок – гектаров сто – рядом с лесом и большой рекой. Но проекта дома у неё не было. И никаких заслуживающих внимания идей тоже не было. Она видела всё, что было построено на планете и ни один дом не вызвал у неё такого восхищения, чтобы захотеть для себя чего-нибудь подобного.

Это должно было быть что-то основательное и, в то же время, воздушное, при этом уютное и прекрасное. Но ни строения любых статусов прошлых веков, ни более поздние, вплоть до современных, ей не нравились настолько, чтобы объединить в сознании лучшее из виденного и создать именно то, что она когда-нибудь построит для себя. И тогда она решила посмотреть, как строят на других планетах: вдруг там найдётся что-то хоть капельку близкое к тому, о чём она грезила, но не могла воплотить. Не доставало какого-то толчка, кристаллизатора, который бы превратил смутные мысли и мечты в нечто реальное.

И она отправилась в путь. Почему одна? Потому что ей о многом надо было подумать. А это никогда не удаётся в присутствии других, даже самых близких, людей. Она с ними общалась постоянно по межпланетной связи, так что они были спокойны – с ней всё в порядке. Но иногда очень полезно побыть в уединении, тем более, если в голове такой сумбур.

Была и другая, тайная причина – с некоторых пор Дорми стала ловить себя на вещах, прежде у неё отсутствовавших (или спавших в ней до поры до времени). Она знала, что человек скажет, ещё до того, как он появлялся там, где она могла его услышать. Она предвидела события – увы, всегда для других. Она, конечно, не говорила, что у неё вдруг на высоких скоростях заработала интуиция, а старалась логически обосновать необходимость что-то принять или отказ от чего-нибудь.

С этим тоже следовало разобраться: это у неё появился какой-то дар или же это следствие постоянного пребывания в гуще людей? Это именно у неё ожило или кто-то внушает ей свои мысли и убеждения? И чем дальше она окажется от людей, тем яснее будет ответ на этот вопрос.

А третьим доводом в пользу путешествия была возможность познакомиться с теми местами и обитателями, которых при постоянном нахождении на Земле ей никогда не увидеть. Она ведь просматривала фильмы об архитектуре всех планет, но убедилась, что реальное здание и оно же, представленное кем-то другим – два совершенно разных объекта. Свой глаз – алмаз, так что следует лично убедиться, что где-то есть нечто прекрасное по-настоящему.

Её пугали всякими неприятностями – а они в любой дороге вполне могут случиться с кем угодно – но Дорми решила, что, если оные и случатся, это будет даже к лучшему: редкий человек может заявить, что знает себя до самых оснований. Дорми тоже не знала. Но хотела узнать.

Особенно на фоне недавно появившихся странностей, о которых она никому не рассказывала. Не то, чтобы она была скрытная, вовсе нет, просто сначала следовало самой понять, что происходит. И что стало причиной внезапного появления этих странностей. Никаких судьбоносных событий (если не считать таковыми получение диплома и подарка за него) в её жизни не происходило. Диплом таким событием не был: если ты чувствуешь, что выбранная профессия – действительно твоя, то диплом – вещь малозначимая. Подарок участка, при том, что на планете совершенно пустых земель оставалось столько, что примерно миллион Дорми можно было одарить такими же, тоже особо не повлиял ни на что.

Чтение? Количество перешло в качество? Углублённость в архитектуру своей и других планет? Вряд ли!

Музыка? Дорми отлично знала древнюю фразу о том, что архитектура – застывшая в камне музыка, но это родство двух видов искусства было с ней с детства и прежде не меняло её настолько кардинально.

Никаких необычных приключений с Дорми никогда не случалось, как и ни с кем из её семьи и друзей: всё было привычно и обыденно. Но вдруг, словно безо всякой причины…

Именно эти странности и были главной, даже единственной настоящей причиной того, что Дорми отправилась в путешествие по мирам. Но никому, конечно же, она сказать об этом не могла: словно это было чем-то постыдным. Она должна была сначала разобраться сама: если это не только не пройдёт, но и усилится, тогда будет надо подумать, что ей с этим делать. А пока – незачем волновать близких. Они ведь что сделают первым делом? Правильно, пошлют её к докторам. А Дорми совершенно здорова! Конечно, она действительно интересовалась архитектурой, гостя в других мирах, но пока ничего для себя интересного не нашла. То есть, интересное и даже красивое было. Но не было того, что она искала. Вполне возможно, что где-то и есть тот дом, который ей грезился, но пока она его не нашла. И ничего, что могло бы пробудить её вдохновение с такой силой, чтобы Дорми смогла бы сама создать его.

Сейчас она отдалилась от Земли на многие световые годы, но дар её не исчезал и она хотела убедиться, что его появление никак не связано с местностью, где она находится. И выяснить, с чем именно он связан. Если, конечно, он не просто существует, но начнёт проявляться со всё большей силой. А если начнёт, то как изменится её жизнь? Архитектуру она бросать никакого желания не испытывает. А тогда зачем это всё?

На планете Дорми не пробыла заявленного (неделя) срока: ей стало скучно, поскольку облёт планеты на воздушном такси, с заданным требованием «шедевры архитектуры» разочаровал её так, как уже давно ничто не разочаровывало. Всё это она уже видела – в натуре или в иллюстрациях. Ничего интересного.

Она стартовала, с заходами в порты разных планет, астероидов и прочих небесных тел, в сторону Сириуса. Не то, чтобы она надеялась увидеть что-то для себя неожиданное – наоборот, в ней родилось и крепло убеждение, что нигде она не найдёт того здания, о котором грезила. А тогда зачем таскаться по вселенной? Если этого изысканного и уютного здания не создала она, то его не создал никто. Так что остаётся доставить посылку (угораздило же её с этим связаться), для очистки совести осмотреть архитектуру Сириуса и можно возвращаться.

За посылкой пришли в указанное время, с благодарностью забрали её и Дорми получила возможность посмотреть, как строят на Сириусе. Ну, так она и знала – как везде!

Почти угнетённая, она сообщила в космопорт о своём отбытии и задала координаты Земли. И сразу же после старта перевела управление на автопилот. Хотя сюда она добиралась по очень причудливой траектории, ей не хотелось осматривать планеты, которые лежали на пути между двумя точками: наверняка там всё то же самое.

Дорми откинулась в кресле, наблюдая космические объекты, но не испытывая ни малейшего желания посетить хотя бы один из них. Ничего интересного ей не увидеть – она была в этом убеждена.

Корабль летел домой, потому что, она, ужасно разочарованная, ничего больше не ожидала и не надеялась порадовать глаз желанным. Не строят во вселенной так, чтобы это было прекрасно, безупречно и уютно одновременно. И чтобы эти требования были соблюдены не только во внешнем облике, но и во внутреннем устройстве.

Она не то, чтобы задремала, но впала в какое-то отстранённо-созерцательное состояние. Вернулась к своим мечтам и вспоминала о том, каким, пусть и призрачно, ей виделся её будущий дом. И сама оказалась не в состоянии его создать – все попытки воплотить мечту в виде проекта рухнули и были отброшены – и увидеть хотя бы приближённо нечто похожее не смогла. И отчего-то было так тяжело…

В этом странном состоянии – то ли дрёмы, то ли грёзы – сквозь огромные расстояния Дорми вдруг увидела удивительное существо: огромное-преогромное, сплошь состоящее из квадратов, казавшихся овалами или кругами. Если бы её попросили объяснить – а это как? – она бы не сумела. Очевидные квадраты почему-то смотрелись уютными кругами, жёстко прямые линии виделись плавно закругляющимися и создающими неповторимые черты лица.

В какой-то момент Дорми осознала, что это ей не снится, а она на самом деле это существо видит.

– Ты кто?! – зачарованно спросила она.

– Хранитель Времени.

– Откуда ты взялся?

– Из вселенной.

– Но почему я тебя вижу?

– Мы должны познакомиться.

– Зачем?

– Об этом позже. А пока – чтобы ты увидела свой дом.

Дорми проснулась (если спала), очнулась (если грезила), пришла в себя (если потеряла связь с реальностью).

– Я очень хочу!

Хранитель улыбнулся – Дорми это точно знала – но ни одна его черта не изменилась: оно было всё таким же квадратным.

– Я хочу пригласить тебя в гости.

– В гости? А где твой дом?

– В другом мире. В параллельном.

Дорми всегда считала, что так называемые параллельные измерения расположены исключительно в других галактиках: стоит попасть именно в иные галактики и ты окажешься в параллельных мирах. То есть получишь шанс отправиться туда с этих координат.

– Нет, – возразил Хранитель, – параллельные измерения можно увидеть в любой из галактик Вселенной.

Она удивилась:

– То есть ты живёшь практически рядом?

– Можно и так сказать. Но на самом деле я живу достаточно далеко, чтобы твоему кораблю было трудно до меня, то есть в мой мир, добраться. Особенно без моей помощи.

– А с твоей помощью как?

– Я просто перемещу тебя в свой мир.

– Но меня тогда потеряют на Земле!

– Нет. Я верну тебя в то же место и в то же время.

– Как?

– Я же Хранитель!

Дорми растерялась. Это что, так просто – оказаться в мире Хранителя? И вернуться просто? Но самое интересное: почему именно её он приглашает? Она ведь ничем не отличается от любого другого жителя Вселенной, в том числе от любого из землян.

– Отличаешься. Я потом тебе объясню.

– Сначала объясни, за что я удостоилась такой чести.

– Это как раз самое сложное. – И, опять улыбнувшись, подразнил её предположением, что она просто боится.

– Не то, что боюсь. Просто не понимаю.

– Для того я тебя и приглашаю в свой мир, чтобы всё объяснить. И сразу добавлю, что видеть меня могут только те люди, кто достиг определённых показателей – в интеллекте, духе, творческом потенциале и иных, подобных этим, характеристиках.

– То есть человек не занимающийся творческим трудом, под эти определения попасть не может?

– Нет, может. И профессия тут совершенно неважна.

Дорми не была любопытной, но была любознательной. И никогда бы себе не простила, упустив такой потрясающий случай: не только оказаться в параллельном мире, но и познакомиться с поразительно уникальным персонажем. То есть, раньше она изредка слышала, что Хранитель Времени существует, но никто не мог сказать о нём ничего конкретного.

И тут ей выпадает такой уникальный шанс: не просто увидеть его, но пообщаться. Более того – побывать в том мире, где он обитает и откуда правит Временем Вселенной! Не только Солнечной системы, но и вообще всех, какие только существуют…

Она не успела высказать согласие вслух, как Хранитель кивнул и поблагодарил, что она приняла приглашение.

Хотя он находился в безумной дали, но Дорми просто зримо увидела, как он протянул руку и принял корабль с ней на свою ладонь. Она даже моргнуть не успела, как оказалась в совершенно потрясающем мире, столь прекрасном, что она на мгновение даже забыла о необходимости дышать. Всё было таким прекрасным, что у неё просто не нашлось слов, чтобы выразить свой восторг, восхищение и даже шок.

– Так не бывает!

Хранитель улыбнулся:

– Прошу тебя выйти наружу. Если ты останешься в корабле, то не увидишь очень многого.

Выйти-то можно, а толку? Даже с задранной головой Дорми видела рядом с собой только высоченную конструкцию, но уже лица Хранителя не видела: оно было где-то в заоблачной высоте. Но тут она почувствовала, как её плавно поднимают всё выше. Оглядевшись, она догадалась, что это не лифт, а ладонь Хранителя. Посмотрев вниз, Дорми сообразила, что, по земным меркам, она сейчас примерно на уровне сотого этажа.

– Высоты не боишься?

– Кто, я? – она так удивилась, что даже растерялась, не находя разумного ответа. – А тебе известны люди, боящиеся высоты, но при этом мотающиеся по космосу в поисках приключений?

– Мне многое странное и удивительное известно.

Дорми понимающе кивнула, но сил на ответ у неё не осталось: все здания вокруг, самых разных размеров и конфигураций были настолько восхитительны, что если бы ей предложили выбрать любое для себя, она бы не сумела.

– Какая красота! Это просто чудо какое-то!

Хранитель улыбался только глазами, но Дорми этого не видела: она медленно вращалась на его ладони и с непередаваемым восторгом осматривала открывшийся её зрению город. Потому что это был по размерам большой город, не меньше Петербурга. А то и больше. Каждое из зданий, точно так же, как сам Хранитель, по первому впечатлению состояло исключительно из прямых линий, но потом каким-то чудом оказывалось, что линии далеко не прямые, а имеют совершенно иные конфигурации, отчего нежно и изысканно изгибаются, создавая великолепные архитектурные формы.

– Хранитель, у меня такое впечатление, что они живые?

– Здания? Нет. Они, как и надлежит, выстроены из разных материалов, в которых жизни нет. Но душа в каждом здании есть. Поэтому у тебя такое впечатление.

– А откуда берётся душа?

– От тех, кто живёт в данном доме.

Но удивительным было даже не всё, увиденное Дорми, а то, что она, находясь на огромной высоте, видела всё так чётко, словно находилась в непосредственной близости от здания, на которое смотрела в данное мгновение.

– А как так получается? Я остаюсь на месте, а моё зрение перемещается? Или это только рядом с тобой?

– Нет. – Хранитель остался совершенно невозмутим. – Это свойство здешнего мира. Любой обитатель может посмотреть на что угодно, находящееся как угодно далеко.

– Объяснить этот феномен ты, конечно, не можешь?

– Могу, но нужно ли? Просто привыкни к этому.

Постаравшись обрести твёрдую почву под ногами (что было несколько затруднительно, находясь на ладони Хранителя на высоте нескольких сотен метров), Дорми сообразила, что ведь её позвали не просто так. А есть важная тому причина.

– Ты правильно понимаешь, – ответил Хранитель.

– А мысли читать нехорошо.

– Ты тоже скоро станешь.

– И твои тоже?

– Любого собеседника.

– Так по какой причине ты меня пригласил?

– Если тебе интересна деятельность помощника Хранителя Времени, то мне бы хотелось тебе это предложить.

– Что?!! Я и хранить Время?!! Ты разве не знаешь?.. – Дорми хотела было объяснить, что если бы ей дали волю, то она спала бы, работала бы, думала бы, создавала бы проекты в таком временном беспорядке – в минуты вдохновения – что хранить Время, к которому она относится столь безответственно – похоже на неудачную шутку.

– Знаю, я всё о тебе знаю. В том числе и огромный потенциал различных способностей, которые вы объединили под термином «экстрасенсорика». Хотя термин не совсем точный, но способности у тебя есть.

– И?

– И следует понимать, что, хотя даются такие способности всем, воспринять и задействовать их могут далеко не все. Ты смогла.

– И?

– И пора тебе эти способности применить для благого дела.

– Ты уверен, что я справлюсь? И вообще-то, я хотела дома строить.

– Будешь строить. Ты, что же, решила, будто я стою круглые сутки навытяжку у какого-то механизма и все мои обязанности заключаются в обслуживании этого механизма?

– А в чём они заключаются?

– Чтобы время двигалось с нужной скоростью в каждом конкретном месте и в каждом конкретном случае.

– Не поняла?

– Объясняю на пальцах: ребёнок проснулся ночью и плачет, поскольку боится темноты. Для него время сжимаем, а для матери переводим в режим «аврал». Для ребёнка – чтобы не испугался до тяжёлого уровня, а для неё – чтобы побыстрее проснулась и успокоила его. А потом, на затраченные величины, время удлиняем – чтобы и ребёнок, и мать хорошо отдохнули, причём само время сна остаётся тем же. По земным часам.

Дорми кивнула: понятно.

– Но тогда у тебя невиданные возможности!

– Я же Хранитель.

– Но чем я смогу тут помочь? У меня способности самые обыкновенные, как у каждого второго!

– Ну, ты сильно преувеличиваешь: в самом лучшем случае – как у каждого сотого. А то и тысячного. Ты просто пока своих способностей и возможностей не знаешь. И потом – если ты согласишься быть моей помощницей, то у тебя откроются способности сродни моим.

– А более масштабные примеры есть?

– Конечно. Примем допуск, что кто-то (от одиночного человека или группы до правительства страны) собирается совершить преступление. Но это преступление нужно подготовить, верно? Люди ищут пособников, собирают информацию, готовят разные средства, почти то же делают правительства. В чём задача Хранителя Времени? Замедлять время – как для самих потенциальных преступников, так и для тех, кого они привлекают к себе в пособники. Но не только: время, в особых случаях, приходится не только замедлять или ускорять, но и сворачивать в спираль, запутывать в клубок, переплетать с линиями Времени других людей…

– Зачем?

– Чтобы максимально замедлить и усложнить, а то и вовсе разрушить подготовку преступления.

– И удаётся?

– Очень часто. Практически всегда. Но иногда приходится это позволять: по велению Свыше.

– Вот как?

– Да. Когда люди превращаются в таких, которым ничто, кроме кровопролития, не поможет вернуться к человеческому облику. Впрочем, странам тоже. Иногда богатство лишает человека разума. И чем человек (или страна) богаче и могущественнее, тем сильнее разгорается аппетит. Мы это стараемся ликвидировать, но если они снова и снова пытаются вести себя, как преступники, тогда, – Хранитель поднял вверх указательный палец другой руки, – Там решают, что люди заработали хорошей порки. И я прекращаю свою деятельность до момента, когда разум начинает к людям возвращаться. А уж тогда делаю всё, чтобы вся эта кровавая каша побыстрее закончилась.

– Но ведь бывают жертвы, причём невинные! С ними как?

– Их мы оберегаем. Максимально возможно. Но, видишь ли, если в стране преступников слишком много и они слишком яростны, жертвы всё-таки бывают. Но я покажу тебе позже, как мы им, так сказать, компенсируем страдания и мучения.

– А нечто менее кровавое есть?

– Если мы знаем, что должен взорваться вулкан или случиться цунами, мы делаем всё, чтобы дать людям время уйти в безопасные места.

– Успешно?

– Почти всегда.

Дорми обдумала всё сказанное и пришла к выводу, что совмещать деятельность помощника Хранителя и архитектуру у неё вряд ли получится. Потому что оба занятия потребуют всех её сил.

Хранитель улыбнулся уже открыто:

– Для себя ты ведь тоже сможешь время убыстрять или замедлять. И даже останавливать. Это я к тому, что, когда никакой работы помощницы у тебя не будет, ты любую минуту сможешь превратить хоть в месяц и создавать свои здания. А потом вернуться в последнюю из секунд замедленной минуты и снова заняться обязанностями помощницы.

– Интересно, а это не считается использованием служебного положения в личных целях?

Хранитель улыбнулся, едва сдерживая смех:

– Это рабочие условия.

– Кстати, о рабочих условиях. Как бы ты меня не уверял, что я прямо гений и возможности мои мне самой неведомы, но ведь делать то, о чём ты упоминал, всё-таки нужно уметь! А я не умею!

– Это дело поправимое: пройдёшь обучение и практические занятия – научишься. И потом – первое столетие ты будешь работать под присмотром старшего помощника.

Дорми показалось, что она ослышалась: первое столетие? А их сколько? Конечно, люди теперь живут в три раза дольше, чем в страшных двадцатом и двадцать первом веках, но ведь Хранитель явно имеет в виду что-то другое? То есть не пару-тройку сотен лет человеческой жизни?

– Правильно понимаешь. Я вечен, как вечны стихии, мои помощники тоже практически вечны, и такими же вечными могут стать все, кто вступает на службу Охраны Времени.

– Вечность, это сколько?

– Десятки миллионов лет.

– Хранитель, столько не живут!

– Кое-кто живёт!

Видимо, Дорми здорово его насмешила, потому что при том, что выражение лица у него было постоянно серьёзным, весёлые искры так и плясали в его глазах.

Самое удивительное, что при огромной разнице в габаритах (Дорми физически была примерно в миллион раз меньше, поскольку подозревала, что Хранитель обладает совершенно другими, чем те, что видит Дорми, габаритами), она видела Хранителя цельным, как видела бы собеседника-человека. Как так получалось, она не понимала, но и не спорила с этим: общаться с линией на подошве или пуговицей на камзоле Хранителя было бы неинтересно…

Всё услышанное оказалось настолько поразительным, что Дорми даже прекратила рассматривать город. Почему-то она знала, что ещё успеет всё увидеть, оценить, полюбоваться каждым строением и даже каждым растением. И что она тут если не останется насовсем, то уж точно будет часто и подолгу бывать.

Теперь стало понятным, почему в последнее время её беспокоили слишком явные проявления каких-то ранее не известных ей способностей. Вероятнее всего, эти способности привёл в действие именно Хранитель.

– Ты права. Как только стало очевидным, что ты достигла нужного уровня развития, я твои способности вытащил из твоего же подсознания. И не нужно этого бояться. В принципе, этому принято радоваться – собственным талантам и возможностям, и, с их помощью, послужить добру.

– И что я смогу делать?

– Первейшая твоя способность: находясь в том же месте, где ты находилась до этого, видеть где угодно что угодно. При этом оставаясь совершенно невидимой людям, которые окажутся в той точке, на которую ты сейчас смотришь. Даже можно сказать, что и ты перенеслась в то место и обозреваешь ситуацию, оценивая, требуется ли твоё вмешательство, твоя помощь немедленно или можно позволить человеку самому эту проблему разрешить. Если, конечно, это возможно.

– Например?

– Например, избивают ребёнка. Или любого другого человека. Это недопустимо. И ты должна остановить садиста.

– Как?

– О, способов множество! От поражения его конечностей, вплоть до полной неподвижности тела, неожиданного появления приступов боли любой насыщенности, вплоть до непереносимости, и до затмения зрения. До слышания садистом голоса – твоего, вразумляющего и останавливающего.

– А если не поможет?

– Тогда ты вольна превратить его в изваяние. Ты ведь о подобном слышала, не правда ли?

– Но то совершал святой.

– Но сила та же и источник этой силы тот же.

– Тот же?

– Да. Управление Временем. Для виновной – из той истории – оно остановилось, а для всех остальных участников мероприятия – нет. Это очень действенно! Но способов, и правда, много и ты обо всех них узнаешь в процессе обучения.

– Хранитель, я не сумею!

– Сумеешь!

Дорми даже не могла такого представить: находиться в одной точке планеты, но видеть происходящее в другой, сколь угодно далеко отстоящей от первой. И быть в состоянии вмешаться в происходящее.

– И при этом ты будешь слышать мысли людей.

– Только не это! – Дорми впала в настоящий ужас: с ней уже однажды это произошло. Хорошо, что людей вокруг было немного, но и тех, которые были, ей хватило за глаза.

Она никогда не подозревала, что мысли у людей такие грязные и одновременно такие злые. А вся эта какофония чёрной энергии так ударила молнией в мозг Дорми, что её череп буквально раскололся от мгновенной боли. Она не упала только потому, что сидела. И потому, что это продолжилось буквально мгновение. Но ей хватило!

Нет, чего она точно не хотела, так слышать чьи-то мысли!

– Это необходимо, – мягко сказал Хранитель. – Если человеку трудно, ты не сможешь понять, что именно его удручает, если человек замыслил зло против другого, ты не сможешь иначе этого остановить.

Дорми упрямо покачала головой: нет, я не хочу и не могу! Я этого кошмара не вынесу ни минуты!

– Голова будет болеть только поначалу. А тот раз болело очень сильно, потому что твой мозг оказался восприимчивым на несколько порядков больше, чем это обычно бывает.

– Бывает?

– Да. Люди с хорошо развитым, правильно работающим мозгом имеют определённый индекс дальнейшего развития способностей. Ты ведь к курсе об индексе IQ?

Естественно, кто же не в курсе.

– По аналогии, если самый высокий индекс IQ примерно 130, то индекс готовности к переходу в помощники Хранителя Времени около 250. А у тебя оказалось в два раза больше обычного – 280. Вот поэтому.

– Так вы же, вроде бы, знаете всё?

– Всё, да не всё. Точно мы узнаём всё при прямом контакте с конкретным человеком. С тобой, например.

– Но почему вы выбрали меня?

– Потому что ты обладаешь таким мощным излучением, что тебя просто невозможно не заметить! А уж если заметили, то и проверили, какого уровня ты достигла.

– И какого?

– Высокого. Выше среднего. При этом тебя ещё ничему не обучали. А после обучения ты сможешь очень многое.

– В каком смысле?

– В смысле улучшения как жизни конкретного человека, попавшего в трудную ситуацию, так и жизни всей планеты.

– А точнее?

– Например, ты сможешь погасить войну ещё на стадии зарождения, даже – первого замысла. Или остановить уже идущую. Спасти животное, попавшее в капкан…

– Люди в них тоже попадают.

– Верно!

– Мне нужно подумать обо всём этом.

– Тебя вернуть обратно?

– Очень бы хотелось.

– Когда придёшь к какому-то решению, просто позови меня.

– Как?

– Произнеси моё имя: Хранитель.

– Это имя? Я полагала: должность!

– Считай – два в одном.

И Дорми оказалась в своём корабле, летящем в сторону дома.

Она была в глубоком шоке: как она со всем этим справится? Может, отказаться? Но вряд ли этот отказ чему-нибудь поможет. Во-первых, если ей предложили эту, так сказать, должность, значит, накопилось много работы, которую больше некому выполнять. Во-вторых, если её мозг сочли достаточно работоспособным для этого, то будет обыкновенным свинством струсить и сунуть голову в песок. Ибо если не она, то кто?

Но как же её занятия архитектурой? У неё на это останется время? И возможность? Ведь если она будет занята совершенно другими делами, то когда и, так сказать, чем, поскольку мозг будет занят совершенно другими делами, она сможет создавать дома? Да и – нужны ей и кому-нибудь ещё эти дома? Похоже, от неё ждут чего-то другого.

Чего именно? Чтобы правильно решать какие-то ситуации других людей, надо обладать идеальными мерилами добра, справедливости и иных нравственных критериев. А у неё они разве идеальные? Далеко нет! Не то, чтобы она творила пакости всем встречным-поперечным, но достаточно часто в ситуации выбора своего интереса или чьего-то ещё, она выбирала свой. Взять те же посылки: если бы ей не заплатили, она потащилась бы в другой конец вселенной? Вряд ли. Получается, она корыстна?

А ещё она обладала ловкостью, которая позволяла ей легко уклоняться от того, к чему её пытались принудить – начиная с родителей и заканчивая руководством института, которое долго пыталось её убедить, что она вполне могла бы заниматься научными изысканиями. Она не хотела – ей нравилось создавать здания и она будет делать именно это. Науку нужно двигать – кто бы спорил, но не её это. И она так ловко выскользнула из всех сетей, что убеждавшие только глазами хлопали.

Теперь об этой ловкости придётся забыть: от Хранителя не уклонишься. Тем более, что он и не настаивает ни на чём. Предложил – а ты уж как хочешь. Хотя Дорми в глубине души подозревала, что это предложение из таких, от которых невозможно отказаться. Если оно сделано, то, до озвучивания, её, небось, проверили по очень многим параметрам. И сочли, что она подходит. И только после этого Дорми предложение услышала.

Наверное, она может отказаться. Но, куда вероятнее, не может. Не потому, что Хранитель боится, что она это разболтает – кто ей поверил бы?!! – а потому, что она ведь даже представить не в состоянии, что ей придётся делать. И от чего она откажется. Не в плане личных возможностей и перспектив, а скольким людям она могла бы помочь. Но откажется сделать это. И получится, что по именно её вине кто-то будет не только страдать, но может и погибнуть. Ведь Хранитель упоминал о войнах. Которые можно остановить в самом начале!

Войны! Ведь ссоры – тоже маленькие войны! И она сможет их останавливать! Не говоря уж о большѝх, между странами, народами и планетами! Нет, она не откажется! Но ведь придётся освоить множество умений и развить способности. Ей, конечно, лестно, что там, Наверху, её так высоко оценили, но ведь сама-то о себе Дорми знает, что в данную минуту она не может ничего большего, чем все остальные люди. А это означает, что придётся учиться, причём даже неизвестно чему.

Нужно отвлечься. Слишком мало (или слишком много?) информации. Дорми достала альбом – нет, компьютер у неё, естественно, был, но она предпочитала старинные методы: альбом и карандаши – и начала по памяти рисовать те удивительные здания, которые она увидела в городе Хранителя. Или правильнее – во вселенной Хранителя?

Историю Дорми никогда особым вниманием не баловала. Разве только в том плане, что нравы данного народа непременно отражаются и в архитектуре. И нет, не совсем верно, что здания создают люди исключительно творческие. Но «творческий» не является синонимом «нравственному». А как бы не наоборот! Тут не в отдельных личностях дело, а именно в общей атмосфере жизни народа. Хотя… Стоит заглянуть в то время, когда был возведён какой-то красивый архитектурный ансамбль и тут же обнаруживаешь, что, либо до возведения, либо сразу после бушевала в тех же местах такая жуткая война, что поневоле приходишь к выводу: жестокость у любого народа – база. А нравственность и творчество – так, лёгкое напыление, которое улетает при первом же дуновении ветра.

И получалось, что всё созидание и вдохновение – какими бы шедеврами не отличалось – существует только для того, чтобы очень скоро наверх поднялось, как грязная пена, всё, что способствует возникновению войн, разрушающих недавно созданное. А потому никакая красота, созданная людьми, не может быть совершенной: слишком много отрицательного в каждой человеческой душе. И способность созидать тоже исходит из базы – жестокости и прочего ей подобного. Да, «…из какого сора…» – увы, растёт всё то, чем восхищаются люди. Включая архитектуру.

Именно поэтому Дорми так и не нашла на планете Земля того истинно совершенного здания, которое пробудило бы в ней вдохновение, чтобы она смогла создать свой, неповторимый дом.

А тогда получается, что работы, вроде той, что предложена Дорми Хранителем, непочатый край. Но как так получилось? Планета – прекрасна, люди стараются создавать прекрасное, но ни на что эта красота не влияет? И лозунг «красота спасёт мир» лжив в самой своей сути? А что этот мир спасёт? Если хорошо подумать, то ведь Дорми предстоит не саму возникшую мерзость, а условия, в которых возникает эта мерзость, устранить. Это всё равно, что воду из текущей реки решетом вычерпывать. Шансы на успех даже не мизерные – вообще отрицательные. Чтобы осушить болото, надо, для начала, у реки изменить русло. Лишить болото подпитки. А уже тогда осушать. Иначе полная безсмыслица получается!

Но разве Хранителю это всё неизвестно? Быть того не может! А если известно, то как его предложение понимать?

То есть, ничего в положении вещей изменить невозможно? Доступна только опция: помочь. В конкретной ситуации конкретному человеку. Или стране. Но умственное и нравственное состояние человечества изменить ей не позволят. Потому что или они уже пытались и потерпели поражение в своих попытках, или изменения доступны только самому человечеству? А если так, то на это понадобится сто миллиардов веков, причём без малейшего шанса на успех. Потому что человечество меняться не собирается. Или не может. Или не желает. Разве свинье, обожающей грязь, войдёт в голову идея научиться летать? Даже если ей пообещают, что там, в высотах, грязь ещё роскошнее. Но поверит ли в это свинья, уже нашедшая свою грязь?

Вопросов было больше, чем ответов. Но главным – на который Дорми себе ответить пока так и не смогла: принимает она предложение Хранителя или нет? Если нет – она лишается единственной возможности хоть что-нибудь изменить в жизни человечества. Если да – действительно ли она получит эту возможность? А если да – то насколько весомы будут изменения? Участь Сизифа её вовсе не прельщала.

Дорми когда-то встретился трюизм: лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть. Она тогда усомнилась: смотря что сделать и не сделать. Можно сделать что-нибудь ценное (вроде безупречного здания), но можно и сделать крупную мерзость, вроде растления младенцев. В первом случае можно пожалеть, но во втором?

А в этом случае – она пожалеет, если не примет предложения? Кстати, а если примет, то можно ли будет потом это прервать? Или там уже вступят в действия законы, не имеющие обратной силы? Например, она узнает нечто, не доступное обычным людям. Или её просто вернут в ту минуту, с которой начнётся её обучение? Кстати, не факт, что она будет успешной ученицей и освоит всё необходимое в нужной степени.

Она не знала, на что решиться. Не то, чтобы Дорми было страшно, нет. То есть да, было, но этот страх не был решающим фактором. В своих силах она не была уверена, но полагалась на мнение Хранителя: раз предложение сделано, он считает, что она справится. Но справится ли? Как бы дров – во вселенском масштабе – не наломать!

И, кроме того, действительно ли у неё есть все те способности, о которых говорил Хранитель? Они что, есть у всех без исключения? Только из её подсознания эти способности извлечены (но она ведь их не осознаёт до сих пор!), а у других нет. Но почему? Ведь если бы люди всё могли…

С другой стороны – одна из цивилизаций именно потому и погибла, что могла всё. Получается, что «мочь всё» ничего не гарантирует? А что гарантирует? Безсилие? Или должна быть найдена «золотая середина»? Но кто эту середину должен найти и человечество на ней застолбить? Оградить высоченными стенами неверные дороги, ведущие к пропастям? Это именно то, что придётся делать Дорми, если она примет предложение? Строить ограждающие стены вместо изысканных и уютных зданий?

Что толку гадать, надо спросить у Хранителя. Он же велел позвать его, если у неё возникнут проблемы. Но пока рано: внутри такой шторм, что сначала следует самой что-то решить.

Тем временем корабль приближался к дому. Планета уже была прямо по курсу и увеличивалась с каждой минутой. Вскоре последовал запрос с центра управления полётами: кто летит, куда, зачем. Дорми спокойно отправила все ответы и вскоре получила координаты своего порта, в котором ей следовало быть в конкретное время.

Теперь можно сообщить домой, что она вернулась. Если у кого-то будет возможность и желание встретить её – она обрадуется. Если не будет – не особо огорчится. Потому что тогда она опять окажется в родительском доме и будет слушать советы и предложения: что ей следует сделать то или это. А подумать она уже не сможет.

Придётся ей возвести на своём участке нечто временное, чтобы всё-таки обдумать своё ближайшее будущее.

Она, конечно, любит свою семью, но иногда невозможно объяснить самым близким людям, что тебя тревожит. Тем более – в её случае. Кто ей поверит, что она не просто видела Хранителя, но общалась с ним, побывала в его вселенной, получила предложение стать его помощницей… В лучшем случае, её начнут отговаривать – не губить свой архитектурный талант. В худшем же – Дорми даже думать не хотелось, что в худшем…

Семья прибыла встречать путешественницу в полном составе, разве только пра-пра-прабабушки не было. И то лишь потому, что надо было кому-то остаться дома, дабы приготовить потрясающий стол: кормить непослушную дочь и внучку самыми изысканными земными блюдами, которых она не пробовала уже больше года…

Дорми переходила из объятий в объятия, пока не начала пошатываться от усталости. Как только это было замечено, её мгновенно усадили на сиденье роскошного мобиля, умевшего и ездить, и летать, и плавать, но выглядевшего так элегантно, словно никогда не прикасался ни к болотам, ни к лесному бездорожью…

Только дома обнаружилось, что таких мобилей прибыло целых четыре, причём в каждый помещалось около двадцати человек.

«Меня тут не перепутали с коронованными особами?» – удивилась Дорми, – «что-то слишком почётно».

И не успела она ступить на траву родного двора, как попала в объятия бабушки, устроившей такой приём, что некоторым коронованным особам и во сне не снилось!

– Ну, лягушка-путешественница, наездилась-насмотрелась? А то мы уже начинали рыдать, что не увидим тебя ближайшее столетие!

– Ба, что за шутки, какое столетие! Если бы вы действительно захотели меня увидеть, то ведь даже мой маленький кораблик способен к телепортации. И я бы в течение часа была на Земле, так что никуда не делась бы. И уж кому это знать, как не тебе!

– Но у тебя были явно какие-то приключения! Уж я-то тебя хорошо знаю. И что тебя так потрясло? Неожиданные встречи? Красоты иных планет? Монстры, которые пытались тобой закусить? Или что? Или кто?

– Ба! Всё в порядке!

Она только хмыкнула в ответ: ладно, потом поговорим! Теперь-то ты дома некоторое время побудешь!