Читать книгу Домик №10 - Наталия Романова - Страница 4

Суматошный день никак не заканчивался. Роза съездила на рынок, закупив всё по списку повара, подумав, набрала побольше фруктов, ведь на базе отдыхало много детей, а фрукты были недорогим, но приятным бонусом, к тому же полезным. Зимой, на новогодние праздники и каникулы, когда шел большой поток туристов, Роза выставляла в открытый доступ конфеты, а летом – фрукты.

Потом встретила пару из Норильска, муж был, как часто бывает, под небольшим градусом, а жена восторженно смотрела по сторонам и с энтузиазмом фотографировалась буквально на каждом углу, не скрывая восхищения и почти щенячьего восторга. Роза останавливалась на смотровых площадках, между делом рекомендовала знакомых пасечников, нахваливая мёд, притормаживала у лавочек с сувенирами и показывала, где лучшие в округе конные прогулки или прокат спортивного инвентаря. Негласная, а порой сопровождающаяся денежным бонусом, взаимовыручка.

По приезду сдала гостей маме, быстро перекусила вчерашним ужином и снова рванула в город. Список дел она записывала на листочке, который лежал на торпеде Рав-4, и вместо того, чтобы уменьшаться к концу дня, только увеличивался. Утешала себя Роза подсчётами, что на следующий сезон она точно сможет нанять управляющего и, например, водителя. Шиковать, так шиковать!

Пока они с трудом позволяли себе уборщицу, которая вдобавок трудилась прачкой, повара, (пришлось нанять второго из-за «Русского богатыря», благо клуб оплатил отдельное питание), кухонного рабочего и Палыча – тот отвечал за всё на свете, что ломалось, росло, перегорало, требовало полива, высадки или ремонта, и что не успевал сделать Виктор. Правда, к вечеру Палыч был изрядно пьян, но это совсем незначительный недостаток по сравнению с энтузиазмом, с которым он трудился и, что греха таить, оплатой. Услуги Палыча обходились дешевле, чем услуги наёмного электрика или сантехника в случае неожиданной поломки.

Был ещё бар, несколько громкое название для закутка со стойкой, где продавалось несколько сортов пива, лёгкий алкоголь и снеки. Если гости хотели отдохнуть покрепче и с сытной закуской, через дорогу к их услугам был ресторан, а посетителям с базы Розы полагалась семипроцентная скидка.

Так что домой Роза вернулась поздно, уставшая и голодная. Нашла в холодильнике пиццу и возблагодарила небеса и Виктора, который успел-таки испечь её, пока мама была полностью занята, хорошо, если сама успела поесть.

Тут же отправилась в «административный корпус» на ресепшн, узнать, как дела, что нового. Нового было немного. В седьмой домик на двое суток заселилась компания студентов. Домик пятиместный, а студентов семь человек, мама уступила, чтобы не было простоя, молодые, как-нибудь устроятся.

Палыч отнёс в домик две раскладушки, оставив их на крыльце. Студенты проигнорировали дополнительные спальные места. Роза улыбнулась про себя. Хоть у кого-то все замечательно в личной жизни, и секс не заменяют раскладушкой.

Роза отпустила маму, устроилась за компьютером, с намерением прошерстить сайт базы отдыха, ответить на вопросы, письма, может быть, добавить несколько фотографий со счастливыми отдыхающими. Лишним не будет. Сезон в самом разгаре.

– Да, – опомнилась у дверей мама. – Постоялец из десятого домика, из спортивной школы который, чем-то был недоволен в обед, он говорил с поваром, но я так и не дошла. – Она взмахнула руками. – Забегалась в край. Может, узнаешь у Антонины? – Так звали старшего повара, под её началом был кухонный рабочий и новый повар. – Или у самого спроси, они к реке ушли после полдника, Сергей их, Витальевич, дорогу расспрашивал, к ужину вернуться.

– А который сейчас час? – Роза покосилась на часы. – Время ужина уже прошло.

– Перенесли. – Мама взмахнула рукой и вышла за дверь.

Вот и занялась сайтом… Роза запихнула в себя кусок пиццы, чтобы не свалиться в обморок от голода, всё-таки салат из свежих овощей ранним утром – это совсем не то, на чём может продержаться организм целый день. Роза и так лишает его секса, еды лишать и вовсе кощунство.

Запила водой из кулера, решив, что чай долго заваривать и ждать, и отправилась на кухню. Там, на добротном табурете, посредине столовой, сидела не менее добротная Антонина. Ей уже за пятьдесят, примерно столько же лишних килограмм, при этом женщина она активная, подвижная и голосистая.

– Тонь. – Роза посмотрела на повара. – Говорят, Розенберг жаловался?

– Говорят, говорят, да ему всё не так, выискался!

– Что конкретно не так?

– Так эта, котлеты не понравились, а к полднику – и придумают же, по-о-олдник, – шлёпнула она себя по широким коленям, – сырничков налепендили, как в меню указано, значит, сам же с утра одобрил! И те не такие. Творог, говорит, должен быть домашний, фермерский, о! Фермерский, ты послушай его!

– А какой был творог? – Роза словно не понимала.

– Да кто же поймёт в сырниках, какой там творог. Творог и творог. Это он, чтобы не платить, ясно же! Какой мужик с детями вошкаться за так будет? Вот с родителей набрал деньжищ, а сам тебе не заплатит и наварится! Точно тебе говорю!

– Ты мне зубы не заговаривай. Творог я с утра привезла, как и было оговорено, фермерский. Фермерский! Со всеми документами, как и требуется этому Розенбергу. И где он?

– Розенберг-то твой? Да откуда я знаю.

– Творог, Тоня, творог.

Антонина молчала, разыгрывая из себя пионера – героя на допросе.

– В общем, всё просто. Ещё одна подобная жалоба, и ты уволена. То, что на кухне приворовывают, известно, но давай не наглеть. И Елене передай то же самое! – Елена – тот самый новый повар. С ней хоть и была проведена беседа перед устройством, да только Роза уже достаточно пожила в этом регионе, чтобы понимать, что тащить будут всё равно, главное – останавливать, когда переходят «норму». – Что на ужин у «Русского богатыря»?

– Так вот, рисок, мяско, всё постненькое, чистенькое, – засуетилась, будто не услышала слов Розы Антонина.

Роза прошла в пищеблок, посмотрела, не выдержала, отложила себе небольшую порцию, всё-таки готовит Антонина невероятно вкусно. Или это Елениных рук дело? Уволить бы Антонину за воровство, но Роза прекрасно понимала, что за те деньги, что она может себе позволить платить, хорошего повара днём с огнём не найти.

У Антонины же был опыт работы в детском саду, потом школе, при этом готовила она «по-домашнему», с выдумкой, хитростями, свойственными каждой хозяйке. К тому же всё лето занималась соленьями, как свежими, чтобы разнообразить блюда, так и на зиму, и на следующий сезон, с запасом. Что не говори, а свои «домашние» малосольные или солёные огурчики, квашеная капустка, салаты из баклажанов, маринованные помидоры – это не только экономия средств, но и работа на имя.

Постоянные гости знали, что под водочку всегда можно взять капустки или икры заморской, баклажанной. Так что, помимо гласных рабочих соглашений были ещё и негласные, их Роза тоже придерживалась, как и Антонина. Иногда случались проколы, как сегодня.

Роза стояла у столовой, попивая компот из сухофруктов, которого всегда было в достатке, как и собственных сушёных яблок и подкопчёных груш, опять же, благодаря Антонине. На территорию базы, гуськом, зашёл «Русский богатырь». Светик сидела на руках у Сергея Витальевича, а Матвей нёс на плечах Даниила. Остальные шли сами, вернее, бегали вокруг взрослых, и даже пятнадцатилетний Илья носился и скакал, как племенной жеребец, махая длинными конечностями.

У домиков группа свернула, Сергей отправился с детьми, а Матвей, ссадив Даниила, направился к Розе, вернее – к столовой.

– Добрый вечер, как погуляли? – Роза была сама любезность, изо всех сил игнорируя тот факт, что с утра видела этого мужчину голым и впечатлилась этим зрелищем настолько, что в буквальном смысле вспотела. – Мне рассказали об инциденте, приношу извинения от имени всего коллектива и от себя лично, и смею заверить, больше ничего подобного не повторится.

– Надеюсь на это… – Розенберг произнес это таким голосом и интонацией, что казалось, будто надеется мужчина вовсе не сырники из фермерского творога, а на воплощение в жизнь всего, что представляла Роза, стоя в душе, и потом в течение дня.

– У вас ещё есть вопросы, пожелания, жалобы?

– Да.

Роза распахнула глаза, только с одной жалобой разобрались, как вторая на подходе или уже третья, считая котлеты. Ожидаемо, учитывая дотошную переписку и фамилию!

– Слушаю вас? – официальным тоном, отставив в сторону стакан с компотом, проговорила Роза.

– Не мешало бы в столовой провести влажную уборку.

– Но там убираются… – Роза нахмурилась.

– Недостаточно тщательно. Поймите правильно, я не придираюсь, но со мной дети, и я не хочу столкнуться с какой-нибудь кишечной палочкой…

– Я всё помою дезинфицирующим средством. Лично, – отчеканила Роза. – Это всё?

– Всё.

– Хорошего вечера.

Роза развернулась и быстрым шагом направилась в административный корпус. Отлично! Кишечная палочка! Сам он палочка! Как и любой пищеблок, их столовая проходит проверку, которая, между прочим, помимо нервов, обходится в кругленькую сумму. И уж за чем, а за чистотой Роза следила, как и мама, даже Палыч нет-нет, а полезет намывать подоконники или стулья. Может, права Антонина, и этот Розенберг М. хочет не платить, ограничится предоплатой, ищи потом ветра в поле, доказывай…

На сайт сил не хватило, скорее моральных, остатки же физических ушли на то, что Роза до ночи намывала столовую, кажется, провоняв моющими средствами с головы до ног. Запах хлорки и полидеза впитался в кожу, волосы, память.

Потом направилась в домик номер десять – нужно же отчитаться о проделанной работе, хотя хотелось совсем другого, например, утопить Розенберга в ведре с дезинфицирующим раствором. Замечательно, что кроме этого ничего другого от русского богатыря уже не хочется. Видимо, хлорка победила не только несуществующую кишечную палочку, но и вполне ощутимо разыгравшееся либидо Розы.

На крыльце домика номер десять сидел Сергей Витальевич, увидев Розу, он махнул головой, показывая, что лучше внутрь не заходить. Роза остановилась, несколько раз моргнула, подошла ближе к златокудрому.

– Передайте, пожалуйста, Матвею, не помню, как по батюшке, что в столовой произведена влажная уборка.

– А, он знает. Нам видно. – Действительно, из одного из окон десятого домика видна столовая и кухня.

– Отлично, – кивнула Роза и направилась к себе. Должен же этот день когда-нибудь закончиться? Она ещё Моне обещала погулять, а на улице, считай, ночь, уже никуда не поедешь в это время. Получается, обманула безобидного пса, который ей верит, и всё из-за какого-то Розенберга М.! Хотя, бесспорно, он гость и в своём праве…

– Ты не расстраивайся, – догнал ее златовласик. – И не злись на него. Он нормальный мужик, просто должность такая, понимаешь?

– Понимаю. – Роза смотрела ровно перед собой и двигалась к дому широкими шагами. Не надо быть гуру от психологии, чтобы понять: она зла и чертовски устала. А про нормальных мужиков с должностями или без, пусть Сергей Витальевич поговорит с кем-нибудь другим.

– Подожди. – Серёг Витальевич схватил Розу за руку, выше локтя, та руку вырвала. – Извини. – Он поднял руки и отступил на шаг. – Давай, я тебя какао угощу. Вкусный, правда. Из Доминиканы.

– О… – Роза остановилась. Какао из Доминиканской республики, что может быть вкуснее? Альбина, когда была замужем за своим перспективным мужем, привозила оттуда какао, но эти времена прошли и вряд ли когда-нибудь вернутся. Во всяком случае, вряд ли Роза сама станет пару раз в год навещать этот солнечный райский уголок.

– Пойдём, пойдём, – тут же подхватил настроение Розы Сергей Витальевич. – По-дружески, раздавим по кружечке какао, а там и…

– И? – Роза вспомнила своё утреннее обещание. Её рассуждения, по большей части, касались Матвея, но это не значит, что для златовласика стоит делать исключение. Здоровый, праведный образ жизни – значит, здоровый и праведный, а не многозначительное «и».

– И разойдёмся по своим делам, – продолжил, как ни в чём не бывало, Сергей Витальевич. – Тем более, там двое спят уже как сурки. Илюха-то наверняка в телефон залипает, я вечером возвращаю, а Сёмка с Ромой точно дрыхнут. А может, и Олег. В общем, не та компания, и стены тонкие. А вот какао на крылечке или в беседке, в компании прекрасной дамы, выпить можно. – Сергей подмигнул и жестом пригласил на крыльцо восьмого домика.

Через сорок минут они сидели в беседке, пили какао и разговаривали, что называется, за жизнь. Сергей расспрашивал о местности, о том, как Роза заполучила базу отдыха, и был откровенно удивлён историей, выслушав короткий рассказ. Особенно удивился тому, что она бросила родной город и перебралась практически в глушь. Да, курортная зона, но не круглый же год здесь жить, это наверняка скучно.

– А ты, можно подумать, каждые выходные в театры ходишь, музеи посещаешь, – фыркнула Роза.

По её опыту, гости города, особенно те, которые приезжали не один раз, видели театральных новинок больше, чем коренные жители. Здесь Роза жила в нескольких километрах от одного из самых прекрасных видов Северо-Кавказского биосферного заповедника, а была там всего дважды, и то давно, когда ещё сама возила гостей на экскурсии. На море, находящееся в каких-то ста с хвостиком километрах не была ни разу. Летом, почти до конца осени, некогда, потом подготовка к новогодним праздникам, горнолыжному курорту, а в феврале-марте что там делать? Лучше рвануть в родной город, оставив базу на попечение мамы и Виктора – им не хотелось возвращаться даже на несколько недель, а Роза скучала.

– Не-а. – Сергей не стал строить из себя интеллектуала. – Я же физрук, какие такие театры? А вот кино люблю.

– Тысячу лет не была, лет пять точно, – вздохнула Роза.

– Ого! Это надо исправить!

– Ага, ага. Вот построят тут кинотеатр, сразу всё брошу и пойду работать билетёршей, чтобы ни одного сеанса не пропустить.

Они ещё немного посидели, и ещё. Одним глазом Роза поглядывала за отдыхающими, мало ли, какая надобность возникнет, мамы на ресепшне нет, а она тут прохлаждается. Номер телефона прилеплен на дверь, в случае надобности любой мог позвонить, и Роза тут же ответит на любые вопросы и решит проблемы, тоже, любые.

– А как ты учителем физкультуры стал?

– Я тренер вообще-то, работал то там, то здесь, платят везде мало. А потом меня Матвей взял, у него отлично. Занятия вечерние, группы постоянные, доплаты. Днём время есть, пошёл в школу работать.

– Обычно бизнес хотят свой, или в офисах сидят, ты моделью мог стать, вон какой красавчик, – не скрыла удивления Роза. Действительно, Сергей Витальевич – молодой и красивый парень, что ему делать в школе? Школьниц смущать, да преподавательский состав среднего возраста?

– Матвей говорит, не всем штаны протирать в офисе, кто-то учить должен, лечить, хлеб печь. Мир остановится, если все ринуться в менеджеры.

– Ну, конечно, – фыркнула Роза. Альтруист нашёлся, с лупой для поиска палочки Коха.

– Зря ты на него взъелась, вот зря. У него в клубе двести тридцать шесть воспитанников, и за каждым глаз да глаз, за сотрудниками, тренерами, даже уборщицами. Соревнования, сборы, дружеские встречи для мелочи, всё он организует. Изначально они с братом только взрослыми спортсменами занимались, ММА. Может, слышала, бои без правил? А потом Матвей детьми занялся, а Михаил, как был спортивным агентом, так и остался. Правда, клуб вроде тоже ему принадлежит, а может, только по документам, я в финансы не лезу. В клубе занятия в основном платные, так что тренерам хорошо платят, плюс выезды, сборы, мне отлично. Сюда приехал – работы, считай, нет, а клуб оплатил и поездку, и месячный оклад. Олег, тот за галочку поехал, ему практика летняя нужна для института, чтоб не попёрли, его Матвей в последний момент взял. Он ученик Матвея, в ММА выступает, ему пророчат большое будущее, так что…

– В ММА? Там же здоровяки! Его же перешибут!

Роза поверить не могла. Не то чтобы она разбиралась в боевых единоборствах, но бои без правил, как представляла себе Роза – это два здоровенных, потных мужика, которые лупят друг друга, как и полагается, без правил. А Олег скорее насмешка какая-то, а не боец, борец или как там их называют.

– Так разные весовые категории, – засмеялся Сергей Витальевич. – У нас, между прочим, даже девочки занимаются, правда, их почти всегда забирают в сборную города, девочек мало, но опять же, смотря где. Группы по дзюдо на пятьдесят процентов девчонки, вот в спортивном самбо их почти нет, про боевое молчу. А боксом часто девушки занимаются, я даже как-то мутил с боксёршей, студентка, классная… – Сергей мечтательно посмотрел на звёзды, вздохнул. – Вот Илюха в среднем или даже малом весе борется, при этом чемпион города, северо-запада, на стране взял третье место, в ноябре соревнования, его поэтому Матвей и взял, чтобы он два месяца тренировок не пропускал, после летних сборов. Сам его гоняет.

– А Сёмка с Ромой, тоже чемпионы?

– Не-а, эти социальщики.

– Кто?

– Ну, из неблагополучных семей, Матвей берёт, типа – социальная инициатива. Они занимаются бесплатно, на сборы ездят бесплатно, на экскурсии с клубом тоже. У Семёна мать по весне умерла, отец не просыхает, бабушка там борется за опеку, его в лагерь летний отправляли, а он сбежал, конфликтный. Его поэтому Матвей с собой взял. У Ромки история не лучше. Вот он и совместил собственный отдых с работой.

– Понятно…

Не то чтобы Роза много поняла или пропиталась уважением, хотя, конечно, мужчина, выбравший заниматься детьми, пусть он и тренер, как оказалось, боевого и спортивного самбо, не может не вызывать интерес. Уж так устроены женщины. Только самой Розе от этого ни тепло, ни холодно. Розенберг М. – руководитель и старший тренер спортивного клуба, решил совместить профессиональную деятельность и личный отдых, а ей, Розе Ивановой, надраивай столовую и кухню и воняй хлоркой на всю округу.