Читать книгу Пирамида - Наталия Сергеевна Некрасова - Страница 3

«Подземелье»

После путешествия в Древний Египет я долго приходила в себя. Это все было похоже на сон, но сон такой реальный и такой долгий, что становилось страшно. Я никому об этом не рассказывала, держала все в себе, потому что в такую историю никто бы не поверил, даже самые близкие люди. Я и сама не верила, что ещё недавно была царевной Нефертари, видела ее отражение, говорила ее голосом на ее языке, жила ее жизнью. Перенос сознания в тело другого человека, жившего почти пять тысяч лет назад, разве это может быть реальностью?! Я ждала появления того незнакомца, который отдал мне волшебную пирамиду, надеялась, он объяснит мне, что произошло, во что он втянул меня, но этого странного человека (или не человека?) я больше так и не встречала.

Чтобы не сойти с ума, нужно было занять голову другими мыслями. В этом хорошо помогла зачетная неделя: последние лекции, контрольные, подготовка к зачетам и экзаменам не давали скучать и думать о тайнах и загадках нашего мира.

Через два дня после путешествия во времени была контрольная по физике, на которую я, задумавшись о Нефертари и долго прособиравшись, все-таки опоздала. Подбежав к нужному кабинету, я постучалась и произнесла традиционную фразу, которую повторяю практически ежедневно вот уже больше десяти лет (начиная с первого класса): «Здравствуйте-извините-можно-войти?». Физик многозначительно посмотрел на часы и сказал мне садиться за первую парту. Нет, только не это! Мало того, что списать невозможно, так там ещё сидит Глаша Пиявкина. Дело в том, что она постоянно стучит ногой по полу, стучит каждый день, каждый час, каждую секунду, стучит, стучит, стучит… Это капает на мозги хуже незакрытого крана, скрип гвоздя по стеклу начинает казаться прекрасной музыкой, и даже съесть кастрюлю холодной манной каши с комочками становится лучшей перспективой, чем выносить этот чудовищный стук. И сколько ей ни говори, чтоб перестала дёргать ногой, Глаша с умным видом кивает и невозмутимо продолжает своё увлекательное занятие.

Итак, пытка началась. «Поезд движется вниз по наклонной плоскости с ускорением…» тук-тук-тук… «человек перемещается внутри вагона в направлении, обратном движению поезда…» тук-тук-тук… «Найти скорость человека относительно земли, если известно, что…» тук-тук-тук… Нет, это невозможно! Я поняла, что задачка про поезд, но не надо мне создавать звуковое оформление!

После соседства с Глашкой я весь день пребывала в ужасном настроении, да и контрольную, похоже, завалила, придётся переписывать. Наконец, пары закончились, и можно идти домой. Вдруг в коридоре на меня налетело двое парней, чуть не сбив с ног.

– У нас что, пожар?! – возмутилась я. – Куда несётесь, как ненормальные?

– Извини, там это, в общем, ну… – забормотали мальчишки, пытаясь отдышаться после долгой пробежки. Это оказались Петя Чижиков и Федя Пыжиков с параллельной группы. – Короче, там Славка с Клавкой, они в лаборантской заперлись! – и парни указали на дверь рядом с кабинетом химии.

– Ну, и что?

– Как что? – взвыл Петька. – Это же Лошадкин и Селёдкина, ну, те, что месяц назад пропали на той самой вечеринке! Ещё в новостях всё про это говорили!

– Ничего себе! А вы уверены, что это именно они? Может, перепутали с кем?

– Да нет же! Точно Клава и Слава, вот как тебя, их видели, только они какие-то странные. Я с ними заговорить пытался, а они прошли мимо: лица, словно маски, глаза стеклянные, смотреть жутко! И к кафедре химии направились. Вот что им там надо? Где раньше пропадали?

Тут дверь кабинета распахнулась, и оттуда выплыли объекты нашего обсуждения. Выглядели они действительно необычно: держались неестественно прямо, руки были немного приподняты, губы изредка беззвучно шевелились. Да ещё почему-то вдруг резко запахло хлоркой.

– За ними! – скомандовал Федька.

Заинтригованная увиденным, я тоже решила проследить за Клавой и Славой. И мы осторожно прокрались по коридору вслед за странными одногруппниками. Петя Чижиков – высокий, очень худой парень с вечно взъерошенными волосами и спущенными почти до колен джинсами. А Федя Пыжиков – среднего роста накачанный боксёр с полупереломанным носом. Селёдкина и Лошадкин же сейчас напоминали сиамских близнецов: одетые в одинаковые серые комбинезоны и, держась за руки, они синхронно шагали вперёд с удивительно похожими безжизненными выражениями на лицах.

Выйдя из университета, странная парочка свернула на Московский проспект и направилась в сторону Пулковского шоссе. По-моему, более простого объекта для слежки не найти, ведь они вообще ничего вокруг себя не замечают.

– Интересно, что с ними случилось? Они же на покойников загипнотизированных похожи! – воскликнул Чижиков.

– Может, ваших приятелей вампиры покусали? – предположила я.

– Вряд ли, – на полном серьёзе возразил Пыжиков, – тогда бы они на дневном свету не появлялись.

– А знаете, – таинственно прошептала я, кладя руки им на плечи, – они на самом деле вампиры! – и тут я ногтями провела по шеям бедным парням. Как они визжали, это не передать словами, рванули от меня со всех ног, сбивая прохожих, наверно, чуть не обделались со страха! Я же, согнувшись пополам от смеха, закричала:

– Да успокойтесь вы, я пошутила! Честное слово, с вампирами, вурдалаками и упырями я никогда не встречалась!

Федька и Петька с опаской приблизились ко мне, убедились в отсутствии клыков, а потом чуть не придушили, да как закричали:

– Она ещё смеётся! Да за такие шутки убивать надо! У меня чуть инфаркт не случился!

– Ну, я же не думала, что вы такие пугливые. Видели б себя со стороны! Ой, а где наша парочка? С вашей беготнёй мы их потеряли…

– Это мы ещё виноваты?! – возмутился Фёдор. – Да я из тебя сейчас фаршированную капусту сделаю!

– Интересное блюдо. Рецептом не поделишься? – продолжала я издеваться, хотя с боксёрами такое проделывать опасно для здоровья. – Ну ладно, не обижайтесь вы. Кстати, вон Селёдкина и Лошадкин из той парадной вышли. Продолжим слежку?

Парни кивнули, и мы двинулись вслед за однокурсниками. Те сели в метро, проехали несколько остановок и вышли на «Горьковской», немного прошли по Каменноостровскому проспекту, откуда направились к Петропавловской крепости. Следуя за ними по мосту на Заячий остров, мы оказались у самых стен одной из первых построек города. Объекты нашей слежки крались вдоль крепости, мы же отстали от них на приличное расстояние, боясь быть обнаруженными. Но когда повернули за угол высокой каменной стены вслед за парочкой, их уже и след простыл, как сквозь землю провалились! Что-то часто я в последнее время сталкиваюсь с умельцами растворяться в воздухе…

– И куда же они делись, испарились, что ли? – занервничал Петька.

– Спокойно, по снегу видно, где наши товарищи прошлись, так что никуда им от нас не деться. Вперёд! – скомандовал Федька. Но через несколько метров след обрывался. – Интересная картина: они летать научились?

– Да вы гляньте туда: такое впечатление, что здесь что-то тяжёлое двигали. Вон, у самой стены, – подметила я. Потом подошла поближе, коснулась рукой каменной кладки, и неожиданно часть стены отъехала в сторону, открывая перед нами узкий тёмный проход. Переглянувшись, мы с опаской начали спускаться вниз по довольно крутой винтовой лестнице и, в конце концов, очутились в мрачном старинном подземелье, освещённом лишь несколькими тусклыми факелами. Где-то вдалеке слышался гул голосов.

– Может, пока не поздно, вернёмся обратно, – предложила я, – что-то не нравится мне это место. Наверняка, крыс полно, я их боюсь до жути. А вдруг ещё летучие мыши появятся, съедят нас да поделятся остатками с червяками?

– Наташка, рассказывай эти страшилки в детском саду. А если боишься, тебя здесь никто не держит, можешь возвращаться, – завёлся Пыжиков. Наверно, всё ещё обижается на меня за вампиров.

– А что такого? Мне вот, например, когда маленькая была, рассказывали историю про Чёрную руку, которая летала и душила всех подряд. Так страшно было, особенно в темноте. Вот представь, что сейчас из-за угла как вылетит чёрная-чёрная рука и вцепится чёрными-чёрными пальцами тебе в горло, и польётся чёрная-чёрная кровь…

Пока я говорила это зловещим тихим голосом, звучащим особенно жутко в тёмном подземелье, Петька на цыпочках прокрался Федьке за спину и хотел было ущипнуть его за шею, но фокус не удался: наш спортсмен одним лёгким движением перекинул двухметрового друга через плечо.

– Что, думал, второй раз тот же номер пройдёт? Лучше б тогда не на мне экспериментировал, а на другой любительнице подобных приколов, не буду показывать пальцами, – и Федькин указательный палец уткнулся прямо мне в лоб.

– Эй, полегче, Пыжиков, я тебе не боксёрская груша!

– А жаль, груши вампиров изображать не умеют! Я ж тогда реально чуть коньки не отбросил!

– Слушайте, может, мы всё-таки когда-нибудь пойдём вперёд? – поинтересовался Петька, беря в руки факел.

И мы начали пробираться по длинному извилистому тоннелю, стены которого украшали паутины, с потолка изредка капала вода, а по полу иногда проползали стайки каких-то насекомых. В воздухе сильно пахло плесенью, сыростью и ещё чем-то, похожим на хлорку. Наконец, мы достигли небольшой железной двери, из-за которой раздавались таинственные голоса. Она была немного приоткрыта, и в щёлку нам удалось разглядеть огромное тёмное помещение, в котором толпилось, по меньшей мере, сто человек, в том числе Слава Лошадкин и Клава Селёдкина. У всех был такой же странный вид: стеклянные неживые глаза, слегка вытянутые вперёд дрожащие руки, в общем, настоящее стадо зомби. На некотором возвышении перед толпой толкала речь полная женщина средних лет, одетая в черное длинное платье. Желая получше расслышать, о чём вещает подземная ораторша, мы приникли ушами к дверному проёму. Но вдруг совсем рядом раздался скрипучий вопль:

– Ага, попались, шпионы!

Я даже оглянуться не успела, как всё тело мгновенно обхватили какие-то скользкие верёвки, и потеряла сознание.

Когда я очнулась, первой мыслью было «Ну, и дурацкий же сон приснился! И почему кровать такая неудобная, как будто вместо простыни постелили железную решётку…». Я попыталась пошевелить затёкшими конечностями и приоткрыла глаза. Суровая действительность оказалась хуже любого кошмара: Чижиков, Пыжиков и я находились в подземной тюремной камере, привязанные к холодному, довольно широкому металлическому столбу. В воздухе пахло сыростью, из ржавой трубы в стене текла тонкая струйка воды, и где-то в углу скреблись крысы. Охваченная паническим страхом, я стала извиваться вокруг столба, дёргать верёвки, пыталась распихать неподвижных ребят, но всё было бесполезно. Вдруг послышались чьи-то шаги, я тут же замерла, дверь темницы распахнулась, и вошли две фигуры с факелами.

– Вот, Альма, полюбуйся: шпионы осгарпитнулов. Нашли-таки наше логово, – проскрежетал тот самый скрипучий голос, обладателем которого оказался худой невысокий мужчина с козлиной бородкой. Сквозь полуопущенные ресницы мне удалось разглядеть и его спутницу: это та самая женщина, что выступала перед толпой. И у женщины, и у мужчины глаза горели в полутьме пугающим красным светом.

– Долго они ещё будут без сознания, Гектор? – поинтересовалась женщина.

В ответ он пожал плечами, приблизился прямо ко мне и коснулся скользким холодным пальцем моего горла. Огромным усилием воли я сдержалась и не заорала от страха и отвращения, постаралась не шевелиться, не дышать, хотя сердце стучало в груди как отбойный молоток. Наконец, он отдёрнул палец, проделал те же манипуляции с Федькой и Петькой и прокряхтел:

– Они живы, скоро должны очнуться… Наверно…

– Вечно ты с ядом переборщишь! Ладно, когда придут в себя, я их допрошу. А потом – в мясорубку их! Пошли отсюда! – скомандовала Альма. Она, похоже, у них главная. И что теперь делать, как выбираться? Хотя и в детстве я попадала в подобные истории, но на даче Кровопийцева ситуация была всё-таки менее безвыходной. Здесь же не безмозглые бандиты, а какие-то жуткие хладнокровные убийцы с красными глазами, говорившие про мясорубку.

Когда дверь за ними захлопнулась, я ещё раз попыталась разбудить своих товарищей по несчастью:

– Проснитесь, парни, нам надо бежать отсюда! Немедленно! Нас сейчас в фарш превратят, на полуфабрикаты пустят! Да очнитесь же вы!!!

– Что случилось? Ой, а где это мы? – пришёл в себя Чижиков.

– Твой голос и мёртвого поднимет, – вторым среагировал Пыжиков, – а что случилось?

– Случилось то, что если мы сейчас же отсюда не выберемся, то действительно рискуем превратиться в покойников, – пояснила я, – нужно как-то развязать верёвки.

– Наташка, можешь до моего кармана дотянуться, там должен быть складной ножик, –попросил Федька.

Мне удалось достать эту бесценную в нашей ситуации вещицу и раскрыть одной рукой лезвие. Пока мы освобождались от верёвок, я поведала им о том, что происходило, когда они были без сознания. Затем мы попытались вскрыть дверь, но она оказалась заперта с другой стороны на задвижку.

– И что теперь делать? Нам не выбраться отсюда… – заканючил Петька.

– Хватит ныть! – воскликнула я. – Вон, видите, сверху решётка: можно попробовать через неё пролезть.

– Как ты себе это представляешь? Я что, на воробушка похож?

– Нет, скорее, на страуса! Ну, что вы встали, помогите мне туда забраться! – попросила я, снимая куртку и кофту, чтобы уменьшиться в объёме. Взгромоздившись на опасную конструкцию в виде Федьки, держащего Петьку, я встала последнему на плечи и схватилась за спасительную решётку. Подтянувшись повыше, я просунула в узкий проём сначала голову, а потом и всё остальное, немного проползла по тоннелю и спрыгнула вниз в открывшийся проем. Немного ушиблась ногами, но чего не сделаешь ради долгожданной свободы! Да, хорошо, что я никогда не страдала лишним весом, прибавила бы пару килограммов – вряд ли бы протиснулась между прутьями.

Я оказалась в коридоре напротив камеры и, вынув из ставен железяку, выпустила товарищей из заточения. Оглядываясь по сторонам, мы двинулись вперёд по мрачному подземному тоннелю.

– Ну, ты даёшь, прямо альпинистка! Где так лазать научилась?

– В детстве на перекладинах обожала кувыркаться.

– И правильно делала. Сейчас главное… – но Чижиков не успел договорить: послышался грохот, земля мгновенно разъехалась под ногами, и, пролетев несколько метров, мы очутились на дне глубокого узкого колодца. А сверху, придавливая наши и без того покалеченные туловища, не прекращали сыпаться камни, глина, песок. Это ловушка! Не удивлюсь, если сейчас из углов крокодилы повылезают…

– Все живы? Руки-ноги целы? – спросил Петька, пытаясь встать со спины Федьки и как-то отряхнуться.

– Ааааааааааа! Нет, только не это! – завопила я.

– Что? Что случилось? Что болит? – засуетились вокруг меня парни. – Ушиб, перелом, сотрясение мозга? Ну, не молчи! Ты шевелиться можешь?

– У меня ноготь сломался!

– Тьфу, напугала! Мы думали, ты как минимум шею свернула…

– Не дождётесь! А это, по-вашему, ерунда?! У меня все ногти одной длины, а этот теперь будет короткий огрызок!

– Слушай, вот выйдем отсюда, я тебе хоть сто ногтей наращу. Только придумай, как нам выбраться? – взмолился Чижиков.

– Да у меня не двадцать рук, и не нужны мне искусственные! Федька, а ты что молчишь? Где тут выход?

– Выход там же, где и вход – сверху. Ну что, вскарабкаешься туда?

Я оглядела отвесную бетонную стену, с которой ещё осыпались остатки земли.

– Издеваешься?! Я летать пока не научилась!

– А жаль… Значит, нам остаётся только два варианта: дожидаться зомби или рыть подземный ход.

– Смотрите-ка, а рыть ничего и не надо, –  воскликнул Петька, раздвигая упавшие груды камней, – всё уже до нас сделали! – и он указал на небольшую решётку в нижнем углу стены.

– Это что, канализация? – без особого энтузиазма поинтересовался Пыжиков.

– Канализация, вентиляция, какая разница?! – вмешалась я. – Это, возможно, выведет нас на волю. Или тебе не хочется увидеть солнечный свет, вдохнуть свежий воздух?

– Что-то я сильно сомневаюсь, что в этом проёме он будет свежим… Ладно, давайте попробуем.

Общими усилиями мы выдернули из стены ржавую железную решётку и устремили взгляд в открывшийся тёмный тоннель, который по диаметру казался не намного шире футбольного мяча. Зато никаких водопроводных отходов не наблюдалось. Первым вперёд полез Федька, освещая путь фонариком из телефона, который пригодился и «вне зоны действия сети». За Пыжиковым последовала я, и замыкал ползущую процессию Чижиков. Было жутко неудобно, дорога извивалась вправо, влево, шла вверх, земля забилась, по-моему, во все места, лёгкие наполнились пылью, а ещё ужасно хотелось пить. Бедные червяки, это же так неудобно, под землёй ползать! А каково кротам тут живётся? Неужели и нам предстоит та же участь, ведь этот тоннель, кажется, никогда не кончится, мы карабкаемся, наверно, больше часа, а воздуха становится всё меньше.

– Ну, долго ещё? Я сейчас задохнусь! Кто копал этот лаз? Нельзя было покороче его сделать? Мы уже, наверно, километр проползли!

– Наташ, не паникуй. Прошло метров триста-четыреста, не больше. Я уверен, скоро будет выход, – попытался успокоить меня Федька. Однако это у него плохо получилось: через несколько минут дорога закончилась глухой стенкой. Всё, это тупик… Этого уже я вынести не смогла и забилась в истерике.

– Нет, нет, нет! Я здесь не останусь! Ведь должен быть какой-то выход! Ну, придумайте вы что-нибудь!

– А что можно сделать? Обратно лезть? Там нас только и поджидают монстры с мясорубкой, – совсем пал духом Петька.

– Но я не верю, что ничего нельзя сделать! – и я со всей силы застучала по стенкам тоннеля, принялась руками вырывать сверху комья земли, чтобы хоть чуть-чуть приблизиться к поверхности, но продвинулась ненамного и, в конце концов, совсем выбилась из сил. Парни тихо за мной наблюдали и даже пальцем не пошевелили, чтоб как-то помочь.

– Ну, зачем мы вообще сюда пошли? Сидели бы дома, а не искали приключений! Не молчите вы! Заживо себя похоронить решили?!

Они мне не ответили, устремив пустые взгляды в землю.

– Не может такого быть! Нет, нет, нет! – от отчаяния у меня потекли слёзы, но я продолжала пробиваться сквозь почву, хотя, и сознавала бессмысленность этих действий. И вдруг, когда я уже совсем потеряла надежду на спасение, то в прямом смысле слова показался свет в конце тоннеля. Парни тут же ко мне присоединись, и мы с удвоенной силой принялись копать землю. Наконец, руки упёрлись во что-то жёсткое: это оказалась деревянная стена, через дырку в которой и лился спасительный свет.

– Помогите! Спасите! Кто-нибудь! – заорали мы, но в ответ послышался лишь жуткий звериный рёв.

– Надеюсь, мы не вернулись обратно под крепость, – с опасением произнёс Петька.

– Издеваешься? – воскликнула я. – Мы слишком долго ползли, чтобы снова туда вернуться. Давайте все-таки попробуем вылезти.

И Пыжиков принялся с помощью ножика увеличивать отверстие в деревянном «потолке». Когда же он первым высунул голову наружу, то заорал, как ненормальный, и свалился обратно:

– Там… Там… Тигр!.. Настоящий!

Я осторожно взглянула наверх, в глаза ударил непривычный, но долгожданный дневной свет. Выбравшись из отверстия, я осторожно подошла к зверю. На меня с удивлением уставились два жёлтых глаза, а их обладатель лениво потянулся и зевнул, продемонстрировав огромные белоснежные клыки. Так на мою Мусю похож! Я оглянулась по сторонам: мы, явно, находились в зоопарке, в вольере напротив рычал лев, а вдалеке виднелась группа детей возле клеток с обезьянками. Тем временем тигр приблизился ко мне и начал обнюхивать. Я сначала жутко испугалась, сердце заколотилось, как бешеное, но животное выглядело вполне дружелюбно. Тогда я почесала его за ушком и обратилась с просьбой:

– Киска, не надо меня кушать, я невкусная. Ой, а скажи «мяу»!

В ответ тигр посмотрел на меня с интересом и едва заметно кивнул. Совсем осмелев, я пощекотала его за шеей и стала гладить шелковистую шерсть. Котик же довольно зажмурился, улёгся у моих ног и громко замурлыкал.

– Какая хорошая маленькая киска, – я продолжала поглаживать новому другу спинку, а парни с удивлением и ужасом наблюдали за такой идиллией из своего укрытия.

Вдруг я увидела, как мимо прошёл работник зоопарка, и закричала:

– Извините, пожалуйста, вы не могли бы нас выпустить?

Мужчина в недоумении уставился на меня:

– А что вы здесь делаете?

– Так я вип-билет приобрела, с посещением клеток. А ваш товарищ, что меня пропускал, куда-то убежал, и замок захлопнулся, –  на ходу сочинила я не слишком правдоподобную версию, хотя то, что произошло на самом деле, звучало бы менее реалистично.

– Странно, раньше я никогда о таком не слышал, – зоопарщик задумчиво почесал затылок, – ладно, выходите отсюда, пока вас тигр не съел, – и он приоткрыл дверцу.

– Спасибо. Да что вы, это такая милая кошечка! Слышите, как мурлыкает?

– Это он сейчас просто сытый, а то бы уже глодал ваши косточки, – оптимистично воскликнул работник и окинул меня взглядом. – А по вам что, трактор проехался? Это тоже входит в вип-билет?

– Что-то вроде того… Кстати, там ещё внизу двое моих приятелей сидят, вы не поможете им выйти, а то они кошек боятся?

Мы с ребятами благополучно покинули клетку, и, наконец, оказались на воле. Неужели все эти ужасы закончились?! Даже не верится! Как здорово, оказывается, просто встать на ноги, дышать, двигаться, ничего не бояться, жить! Я с упоением вдохнула свежий воздух, слегка подпорченный запахами зоопарка, и запрыгала, закружилась от счастья, не обращая никакого внимания на косые взгляды прохожих. Когда же я оглядела своих спутников, то не смогла удержаться от смеха: все в земле, волосы взъерошены, глаза горят безумным блеском, а на лицах…

– Что за гадость у вас по щекам размазана?! – поинтересовалась я, смеясь всё громче.

– Это глина, – пояснил Петька, – и ничего смешного, нам бы умыться где-нибудь. Вон, даже люди шарахаются.

– А давайте к белым медведям нырнём, искупаемся, – предложила я, но когда увидела в зеркальце своё отражение, тут уже стало не до смеха: мало того, что потёкшая косметика вперемежку с землёй образовала на лице замысловатые, но далеко не живописные узоры, так ещё и волосы превратились в жуткую грязную мочалку. Вот надо было пол утра делать макияж и укладку? И как теперь мне этот валенок расчесать? Да ладно, это всё такая ерунда по сравнению с вечным заточеньем в подземелье! Найдя санузел, я кое-как разделила то, что утром было чистыми волосами, на три пряди, заплела косу, умыла лицо и попыталась очистить одежду.

Более менее приведя себя в порядок, мы покинули зоопарк и вышли на улицу.

– Ну что, какие теперь планы? – спросил довольный Федька.

– Давайте в подвал Эрмитажа наведаемся, может, там тоже какое-нибудь логово зомби? – предложила я.

– Да нет, я серьёзно. Нужно, наверно, в полицию сообщить, ведь там, явно, что-то незаконное творится. И нас же убить хотели! Может, эти люди теперь еще разыскивать нас будут, мы ведь опасные свидетели. Жуть, конечно, кому сказать – не поверят!

– Вот именно, не поверят. Поэтому, чтобы не оказаться в психушке, предлагаю не трепаться об этом на каждом углу, – сказал Петька.

– Слушайте, вы, как хотите, а у меня сейчас одно желание – оказаться дома и принять ванну. Ой, а ещё очень хочу тортик с кремом, безе, карамелью и свежими ягодами, – размечталась я.

Поспорив ещё немного, мы остановились на том, что анонимно позвонили в полицию и сообщили, что похищенные люди находятся в подвале Петропавловской крепости, после чего повесили трубку, сели в метро и разъехались по домам.

Проснувшись от яркого солнечного света, лившегося через занавеску, я с наслаждением потянулась и зевнула. Да, ну и денёчек вчера выдался! Вспомнив приключения в подземелье бывшей политической тюрьмы, чуть не ставшей моей вечной темницей, я вздохнула с облегчением: все эти кошмары позади, и я до сих пор жива. Но что же всё-таки творится под Петропавловской крепостью? Возможно, там находятся те похищенные люди, о которых говорят в новостях. Но кто и с какой целью их там собрал? Что за монстры хотели нас убить? Гектор и Альма, кто они? Их жуткие красные глаза не выходили у меня из головы. Связаны ли все эти события с испарившимся владельцем золотой пирамидки? Тысячи вопросов, и ни одного ответа…

Ладно, надо вставать, собираться на учебу, зачётная неделя всё-таки, хорошо, хоть сегодня к третьей паре. Интересно, сегодня я опять опоздаю?

Не успела я войти в университет, как на меня налетел Петя Чижиков:

– Наташка, Федьку в психбольницу забрали! Он всё-таки пошел вчера в полицию, требовал, чтобы немедленно арестовали зомби из подземелья, с пеной у рта доказывал, что видел сотни людей, похожих на покойников, и что двое монстров с красными глазами хотели нас в мясорубку запихать.

– Вот же глупый правдоискатель! Мы ведь звонили в полицию, информацию передали! Зачем он сам туда пошел? У него что, последние мозги вчера от страха атрофировались?! И что теперь с ним будет?

– Да скоро экспертизу пройдёт и, тогда, наверно, должны выпустить. Надеюсь, наши имена он не упоминал, а то по допросам затаскают. Слушай, я тут подумал: мне кажется, искать истину нет смысла, только хуже будет. Пусть в полиции сами разбираются. Предлагаю никому ничего не говорить и оставить всё, как есть.

– Возможно, ты прав. Но ведь похищают людей! Ты хочешь просто смотреть на это и ничего не предпринимать? Мы же стали свидетелями чего-то незаконного, непонятного, даже сверхъестественного.

– А что мы можем сделать? Если все окажемся в сумасшедшем доме, то кому-то от этого будет легче? Или хочешь ещё по подземельям поползать?

– Нет, но я не собираюсь сидеть, сложа руки! А если завтра нас всех превратят в зомби? Ты же видел, что стало с Клавой и Славой, а таких людей там сотни собрались, потерявших человеческий облик молчащих роботов! Ладно, ты можешь идти на лекции, а я еду в крепость.

И резко развернувшись, я побежала к метро. Я ещё не знала, что конкретно там буду делать и чего можно ждать от этой поездки, ведь нет ни оружия, ни какого-то плана действий, но решила, что сориентируюсь на месте. Тем более на информатику я всё равно опоздала почти на полчаса, потом будет перерыв длинный, а уж к начерталке, может, и успею вернуться…

У светофора мне на плечо вдруг опустилось что-то тяжёлое. От неожиданности я завизжала, перепугав проезжавших мимо автомобилистов, которые резко нажали по тормозам, и чуть было не стала, таким образом, причиной ДТП. Но, вроде, всё обошлось, только водители накричали на стоявших передо мной ни в чём не повинных девиц. Я же с опаской оглянулась назад, но увидела там не монстра с красными глазами, а всего лишь ржущего Петьку.

– Я с тобой, – коротко бросил он, – только нервы и тебе подлечить не мешало бы!

Добравшись до Петропавловской крепости, мы тщательнейшим образом исследовали её стены, долго и упорно пытались сдвинуть тот огромный камень из кладки, через который вчера попали в подземелье, но никаких тайных ходов так и не обнаружили.

– Ну что, довольна? Зомби переехали. Есть ещё какие-нибудь идеи, как спасти мир?

Острить вздумал? Ну ладно, сейчас я посмеюсь.

– Не шевелись! – изобразив ужас на лице, прошептала я. – Там… там какое-то желе… Не оборачивайся! У него нет глаз, главное сейчас не двигаться… Оно приближается! Подними правую ногу… Ничего не спрашивай, делай, что говорю! Теперь разведи руки в стороны, только не падай. Оно прямо у тебя за спиной! Закрой глаза!

Я тихонько отошла в сторону и издалека наблюдала за ним, но через пару минут не выдержала и покатилась со смеху. Надо же, как вчерашний стресс повлиял на Петькины умственные способности, всему верит! Так ему и надо, нечего меня было у светофора пугать!

– Ну, и где желе? – подойдя ко мне, задал он гениальный вопрос.

– В кондитерской спроси!

– Да за такие шутки я сейчас из тебя желе сделаю!

– Покричи, покричи, легче будет. А ты там, случайно, не обделался?

В ответ Чижиков зарычал как раненый зверь и швырнул мне за шиворот снежок.