Читать книгу Софья, Вера, Надежда и, разумеется… Любовь! - Наталия Уральцева - Страница 5

Понедельник день тяжёлый, воистину. С утра поехала отмечаться в центр занятости, по дороге сломался автобус и пришлось две остановки топать пешком. Но это как раз не беда, лишней физическая активность точно не будет. Тем более теперь мне, сугубо безработной, нет необходимости даже каждый день из дома хотя бы до магазина выходить, а уж чтобы далеко, да ножками… Заставить себя делать зарядку или специально заниматься какой-нибудь ересью типа пилатеса я не смогу даже под расстрелом – уж я-то себя знаю. Собаку, что ли, завести? Будет причина каждый день и не по разу ходить гулять. Ага, Хвостик бедному щеночку быстренько глазки выцарапает, ревнивый – ужас. Настоящий мужик. Может, тогда выгуливать самого Хвостика? Ой, ну и глупости приходят тебе в голову, Зимина.

Господи, час от часу не легче! Разъехался замок на сапоге. Ну, приплыли. Вот теперь понимаю, зачем мамуля в каждую сумку и себе, и мне всегда подкалывала во внутренний кармашек булавку. Распяленная почти наполовину «молния», конечно, выглядит малоэстетично, но скрепив разъехавшиеся половинки сверху, можно хотя бы не мести по весенней грязи голенищем. Осторожно переставляя ноги с подобной «конструкцией» на сапоге, едва успела к концу приёма в своём кабинете. Снова для меня нет никаких вакансий. Да, разумеется, укладчицей пряников на кондитерскую фабрику в три смены я не пойду, до конца срока регистрации по поиску работы у меня ещё есть время. Сама, конечно, я тоже пытаюсь найти работу, но пойти укладчицей и потерять законное пособие? Не такая уж я дура, поверьте.

Домой приволоклась с двумя сумками продуктов и почти без сил. Наверное, весенний авитаминоз… ага, отягощённый недостатком «витамина ебц», как подколола меня на днях Эвелинка. Даже есть не особо хочется, вот уж точно на меня непохоже. Залезть на просторы всемирной паутины, что ли… Ёкарный бабай, Беркутова! Она же ждёт моего звонка. Надо передать ей информацию, которой неожиданно щедро вчера поделился дядя Лёша. Отправляю сообщение с вопросом, не занята ли Беркутова, можем ли созвониться. Сразу же раздаётся пиликанье входящего видеозвонка.

– Здравствуйте, Вера. У меня есть хорошие новости. Если ваш муж находится в Куржаке больше двух недель и у него уже закончился карантин, то вы можете приехать хоть завтра, свидание получите на следующий же день.

Разумеется, я не стала уточнять, что далеко не все могут повидаться со своими осуждёнными близкими так быстро, просто дядя Лёша обещал подписать заявление Веры в первую очередь несмотря на количество желающих в тот день.

– Спасибо, Сонечка, спасибо вам!

– Совершенно не за что, поверьте. Мне было совсем нетрудно это узнать. – Конечно, на грибной пирог у меня ушёл всего-то какой-нибудь час.

– Скажите, от аэропорта ходит приличный транспорт? Я смогу засунуть в салон большой чемодан?

Не скрываясь, посмеиваюсь над наивностью «детей столичных каменных джунглей», которые на полном серьёзе считают, что цивилизация заканчивается сразу за МКАДом.

– Зачем вам огромный чемодан, Вера? Ничего не берите лишнего, всё можно купить здесь, и уж простите за прозу жизни – дешевле чем в Москве. И денег наличных не нужно с собой везти. Не придумывайте никаких кармашков в подкладке и прочего бреда, пожалуйста. Я помню рассказы мамы, как они с отцом меня в детстве к морю возили. Городок у нас хоть и небольшой, но во всех магазинах давно принимают банковские карты. Везите с собой только свои вещи на несколько дней и какие-то памятные для Ивана. Словом, то, что ему просто приятно было бы иметь из своих привычных домашних предметов гардероба. Всё остальное можно купить здесь, на месте. Не тащите целый баул из Москвы. И уж тем более не надо сюда везти никаких продуктов, у нас в магазинах есть абсолютно всё, что разрешается на передачу в колонию. Зачем вам платить за перевес?

– Господи, какая же я всё-таки дура! Я ведь у своей бухгалтерши уже и сумку большую одолжила.

– Небось клетчатую, «мечту челночника»? – усмехаюсь я, хитро прищурившись.

– Ну… – Вера смущённо кивает.

Сил сдерживаться просто нет, и я откровенно хохочу в экран.

– Вера, Вера, вы просто прелесть! Вот уж не знала, что в Сибири по улицам медведи ходят не только в воображении иностранцев, но и по мнению москвичей!

– А что, ходят? – легонько улыбнулась Беркутова.

– Медведь не дурак, чтоб подходить близко к опасным местам. Дикие звери вообще осторожны. Чтобы они вышли к человеческому жилью, должно произойти что-то совершенно чрезвычайное. Так что ни медведи, ни волки у нас тут не шляются как у себя дома. А вот автобусы, маршрутки и такси – сколько угодно.

– У вас и такси можно вызвать?

Картинно закатываю глаза.

– Представляете, даже через интернет-приложение! Ну что же, тогда жду вашего звонка, когда купите билет на самолёт. Насчёт дороги до Куржака не волнуйтесь, я вас встречу прямо в аэропорту.

– Что вы, Соня, зачем вы будете так беспокоиться! Это же время, деньги. Конечно, я не привыкла ездить куда-то далеко без Вани, но… Что же теперь делать, надо привыкать. – Тяжкий вздох и печальный взгляд снова вызвали у меня приступ острой жалости к женщине, лишённой крепкого мужского плеча. Даже как-то странно: сама столько лет вот справляюсь ведь со своими заморочками (Генуся, разумеется не в счёт), а Веру отчего-то жаль.

– Никакого беспокойства, поверьте. В области у меня лучшая подруга живёт, уеду накануне, повидаемся с ней, а на следующий день я вас встречу и вернёмся в Куржак вместе. Договорились?

Нерешительно, как бы раздумывая, Вера осторожно кивнула.

– Вот и отлично. Как оформите билет, звоните.

***

Один ремонт равен двум ограблениям и трём пожарам, точно говорю!

Только я закончила мыть посуду после завтрака, как баба Тоня выдала внезапно, прям без объявления войны:

– Поехали в магазин, обои в комнате хочу сменить!

У меня едва не выпала из рук только что помытая любимая бабулина кружка. Сама по себе переклейка обоев не была таким уж кошмарным делом. Если бы не он. Его величество Комод. Громадный старинный тяжелющий монстр, который в своё время она заставила вместе с собой притащить в квартиру, когда к нам переселялась, схоронив деда. Ладно, в конце концов, просто сходить в строительный магазин и купить обои – это одно, а начать переклеивать можно и в следующем году. Может быть. Когда настроение будет. Но вот только беда ещё и в том, что именно сейчас нет настроения даже из дома выбираться, а уж в строительный…

– Сегодня? – с затаённой надеждой на то, что грандиозные планы можно немножко отсрочить, спрашиваю с обречённым вздохом.

– Ну а чего сопли жевать? У тебя чего, дел неотложных карман? Всё одно дома сидишь, поехали давай.

Устремив на бабулю несчастный взгляд, встречаю поджатые губы и взгляд в упор… По опыту понимаю – отвертеться нет ни единого шанса.

Спустя полчаса всем семейством стоим посреди отдела с обоями. Но с первого захода к витринам с нормальным товаром попасть не удалось. Сразу у входа наша бабулечка восхищённо зависла напротив образцов фотообоев. Сосредоточенно изучив ассортимент, она ткнула пальцем в картинку, на которой стадо ярко-оранжевых жирафов паслось на фоне пламенеющего всеми возможными оттенками африканского заката:

– Вот это мне на одну стенку поклейте!

Представив, как этот «шедевр» будет смотреться в крохотной комнатушке, я насмешливо кивнула на соседнее фото, где на фоне голубого неба с облачком задумчивый слон сидел на крепкой ветке спиной к зрителю, грустно свесив лапки и хвостик:

– Тогда уж лучше вон эту.

Ни на секунду не задумавшись, бабуля выдала:

– Ага, а если он ночью на меня упадёт? Так и мечтаешь поскорее пришить старушку, унуча!

– Так мы это над комодом поклеим, он выдержит, баба Тоня, – не сдаюсь я просто так.

– Этот комод революцию пережил! Не дам рушить антиквариат!

– Вообще-то слон нарисованный… – бурчу я вполголоса и отхожу от стенда с фотообоями, всей душой желая поскорее уже добраться к стойкам со стандартными рулонами. Похоже, мамуля не разделяет моего нетерпения. Указывая на картинку с сюжетом Рафаэля «Афинская школа», задержала двинувшуюся было за мной бабу Тоню:

– Мам, а давайте эти? И мужики в доме будут!

– Да ну вас обеих! Пошлите нормальные обои уже выбирать, – бурчит зачинщица семейного похода.

Разумеется, среди «нормальных» обоев наши мнения напоминали басню Крылова. Ага, ту самую, «Лебедь, рак и щука».

– С цвяточками мелкими надо, они наряднее, – авторитетно заявила бабуля.

– Вот эти с маками шикарно смотрятся, – высказалась маман.

Надеясь избежать громадных обрезков при подгонке крупного рисунка, пытаюсь спасти семейные деньги и свои силы, время и нервы:

– Может быть, всё же однотонные?

Махнув на нас рукой, баба Тоня отправилась самостоятельно осматривать ассортимент. От её едких замечаний у сопровождающего нас по торговому залу продавца-консультанта скоро, наверное, просто щёки лопнут – в открытую ржать над бабулиными «перлами» парню не давало воспитание и профессиональная этика.

– Хосспаде, от таких огурцов же можно кондрат хапнуть, ежели посредь ночи до ветру проснёшься… Не, такие рябые мне тоже не подойдут, и так ужо почти слепая как курица…

Наконец привередливая покупательница остановила свой выбор на экземпляре, где на жутчайшем сиренево-фиолетовом фоне бледными пятнами виднелось нечто, отдалённо напоминающее бело-розовые цветы сакуры. Ага, полуслепому сантехнику утром с большого бодуна…

Увидев мою перекошенную физиономию, маман дёрнула за рукав:

– Бог с ней, пусть уже берёт что хочет, иначе мы отсюда до твоей пенсии не вылезем!

Обедать пришлось дежурными пельменями из морозилки, проторчали мы в магазине ужасно долго. Отметив первый этап будущего ремонта рюмашкой бабулиной фирменной черёмуховой настойки, мы благостно допивали чаёк с овсяными печенюшками, когда внезапно подкрался следующий «трындец»:

– Ладно, нечего рассиживаться, давайте уже начинать!

Мы с мамой едва не подавились чаем.

– Что начинать, баба Тоня?

– Как это что? Мебеля из комнаты выносить и обои клеить, – с покерфейсом ответствовала наша аксакалиха.

То есть как это – начинать? Вот так прямо и начинать? Без раскачки, без возможности морально настроиться? Месяца два… четыре… годик… И вообще, у меня не сегодня завтра Беркутова тут нарисуется, какие нафиг обои?!

– Баба Тоня, ну посуди сама, как же это будет выглядеть – может, уже дня через два приедет дама из столицы, а у нас тут всё вверх дном? Давайте мы её приезд переживём, восвояси отправим, платочком вслед помашем – и начнём, а? – Не надеясь особо на успех, всё же пытаюсь разжалобить своё семейство несчастным взглядом шрековского Кота.

Семейство в два голоса, будто год до этого тренировались, как новобранцы на плацу:

– Давай сейчас! Так наоборот же, пусть в чистоту приедет! Надо тем более торопиться!

– Мама, а если она на послезавтра билет возьмёт?

– Мы всё успеем! Особенно если не будем тратить время на болтологию.

Ну всё, капут. Их вдвоём мне не перебороть… Господи, неужели! Ну за что мне это вот всё, а?! Когда за последнее время я успела столько накосячить? Если сейчас в авральном порядке начинать ремонт, то плакали мои наполеоновские планы зависнуть у Эвелинки перед прилётом Беркутовой. Вот же ж блин! Собравшись с духом, решаюсь на ультиматум неугомонным родственницам:

– Предупреждаю сразу – в семь у нас ужин, а в одиннадцать я ложусь!

Дружно мотают головами, становясь при этом похожи на смешные мемчики про сов из интернета.

– И хоть потоп?

Снова кивают.

– Хоть камни с неба?

– Софья, время идёт! За то время, что ты сейчас треплешь языком, мы могли бы освободить ящики из комода!

– Перво-наперво мне койку в залу перетаскивайте! – тут же распорядилась бабуля.

Как можно мягче пытаюсь её осадить:

– Баба Тоня, мы не будем ничего перетаскивать, ты одну-две ночки на диване поночуешь, он же широкий, а кровать мы просто подвинем. Нам ещё с комодом что-то решать предстоит.

– Я ужо старая на диванах валяться, тащите мою койку, сказала! – безапелляционно отмахнулась она. – Ладно, прибирайте со стола пока, а я пойду в рабочее переоденусь.

Мы с мамой даже не нашли что сказать, с раскрытыми ртами проводили командиршу взглядами до двери и растерянно переглянулись, дружно пожав плечами.

В бабулиной комнате что-то подозрительно грохнуло, скрипнуло, прошелестело… Потом ещё пять минут тишины, и в кухню торжественно прошествовала зачинщица ремонта в треуголке из старой газеты и тельняшке. Мамуля нервно моргнула, но относительно спокойным тоном поинтересовалась у своей родительницы:

– Мама, где ты её взяла?

– Наследство от деда. Он её и поносить то не успел, помер.

Освобождённый от содержимого и всех выдвижных ящиков его величество Комод всё равно оставался неподъёмным для двух не слишком сильных женщин. Выглянув в окно, быстренько реализую моментально пришедшую на ум идею: деревянного монстра с коваными накладками где только можно через «ух, дёрнем» вытащили в коридор за полдюжины пива три местных алконафта, до того мирно загоравших в беседке посреди квартала. Кровать перетащить вызвались сами, чисто на благотворительных, так сказать, началах. Можно было замешивать клей и начинать обдирать обои.

Всё остальное действо кратко можно было охарактеризовать «Различные меры по пресечению перманентного вредительства Хвостика». Сходили за карандашом – вытащили из-под груды обрывков старых обоев Хвостика. Намазали кусок стены клеем – шугнули от полураскатанного рулона Хвостика. Разметили выемки на следующей полосе под край подоконника и крепление батареи – подтёрли по всему коридору следы от лап Хвостика в клее. Отмерили следующую полосу обоев – вытащили Хвостика из опустошённого ящика комода, где лежат нераспечатанные рулоны. Нашли вторую кисточку для клея – выпустили Хвостика из кладовки, где грохнулась банка с гвоздями. Собрали гвозди – вытащили Хвостика из пустой трёхлитровой банки в кладовке. Отмерили ещё одну полосу обоев – вытащили Хвостика из-под ведра… с клеем. Пошли купать Хвостика и замешивать новый клей…

На свою беду около пяти вечера позвонил дядя Лёша. Неугомонная баба Тоня немедленно отняла мой телефон и командирским тоном вызвала мужское усиление. «Двоюродный зять» даже и не думал трепыхаться.

Появившись на пороге, товарищ полковник оглядел масштаб катастрофы и ограничился только одной фразой, адресованной бабуле:

– Спецодежду выдай.

Она шустро порылась в коробках со своим скарбом и протянула… тельняшку. Такую же, как у неё, только полоски не синие, а чёрные. И торжественно заверила, что вот, новая почти.

– И давно лежит она у тебя, мам? – поинтересовалась у неё дочь.

– Да недавно! Лет сорок всего.

Конечно промолчать у «двоюродного зятька» не получилось, он буркнул нечто нечленораздельное в стиле «за это время в ней умерло трое, не меньше». Оскорбившись в лучших чувствах, бабуля заявила, что это почти новьё. А из покойников только дед носил.

Ужина в результате никто не готовил, про еду напомнили урчащие желудки. Вместо моих ультимативных семи вечера перекусили в девятом часу чаем с бутербродами на скорую руку. Кто бы сомневался!

Ударными темпами закончили поклейку около полуночи, на завтра осталось только вернуть всё по своим местам.

Процесс складирования бабулиных вещей обратно в комод, торжественно возвращённый на место всего за три пива – отдельная песня. Да куда там: опера, не меньше!

– Баба Тоня, зачем тебе это?

– Надо!

– Баба Тоня, для чего?

– Пригодится! Это очень нужная вещь!

– Ты её наденешь?

– Она ж новая почти, вдруг кому подойдёт.

– Вот ты её носить будешь?

– Надо подумать кому её можно отдать, а пока положи…

– Баба Тоня, вот конкретно тебе это надо?

– Нет. Но пусть лежит. Я втюхаю, не беспокойся.

– Кому? – почти со стоном.

– Да вон хоть куме.

Ага, бабище в два обхвата по сравнению с этой кофтой… Слышу сигнал входящего видеозвонка на мой телефон и с облегчением перекладываю завершение разбора бабулиного барахла на маму.

– Вера, здравствуйте. Очень рада вас видеть. – Да уж, даже представить себе не можете, насколько я в данную минуту рада простому звонку. – Мне кажется, с нашего последнего разговора вы немного посвежели, – делаю я немудрёный комплимент Беркутовой и получаю открытую улыбку в ответ.

– Здравствуйте, Соня. Я прилечу завтра в четыре часа дня. Сколько у меня уйдёт времени, чтобы доехать до Куржака?

– Не переживайте, я встречу в аэропорту, всё в силе. На первый раз всё расскажу и покажу, чтобы вам в дальнейшем было легко у нас ориентироваться.

– Спасибо вам, Соня! Вы так много для меня делаете, даже неловко…

– Перестаньте, всё нормально. Мне совсем нетрудно, правда. Ну что, значит, завтра мы встречаемся лично? В таком случае, приятного полёта вам. До завтра!