Читать книгу Разноцветный снег - Наталия Волкова - Страница 7

Вернувшись домой после встречи на лестнице, с Тоней я больше не разговаривала – закрылась в своей комнате на замок и просидела там до вечера. А о чем с ней разговаривать? Все равно никогда меня не поймет. Еще и с родителями придется объясняться, когда приедут. Бабушка обязательно им все расскажет: как я нахально денег просила и как потом грубо через дверь кричала, чтоб она отстала, что есть, мол, не хочу и лучше с голоду умру. Потом взяла какой-то обрывок и накарябала на нем больной рукой записку: «Ушла в библиотеку за книгой по биологии». Теперь можно долго не появляться.

Хоть библиотека у нас и в соседнем доме, я почему-то там никогда раньше не бывала, то есть, кажется, приходили на экскурсию с детским садом, и все. Я зашла в полутемное помещение с длинным коридором, из которого в разные стороны отходили светлые залы-норы. Я и не помнила, что здесь столько закутков, куда можно забиться с книжкой или планшетом, и никто не помешает. Я пошла по изгибающемуся коридору и вдруг услышала из-за одной из дверей:

– Ну, Яков Семенович, что вас сегодня задержало? – говорила, похоже, начальница этого заведения. Как она у них называется: директор, заведующая? Я осторожно выглянула из-за угла. Начальница стояла спиной, перегородив своей внушительной фигурой весь дверной проем.

– Простите, Елена Георгиевна, заработался, – раздался голос Якова Семеновича откуда-то из глубины кабинета.

– Работа ваша здесь, если вы забыли, – склонив голову набок, сказала заведующая.

Кабинет начальницы, кажется, был просторный и светлый, но мне он почему-то напоминал подземелье.

– В общем, так. Нам нужна массовая работа. Чем больше привлечем читателей, тем лучше. Классы, группы, мероприятия. Налаживайте связи с детскими садами и школами. А потом ваша задача – заставить всех этих детей полюбить книги.

– Заставить полюбить?! – голос Якова Семеновича казался очень удивленным. – Вы сами понимаете, о чем говорите? Это же оксюморон[1].

Спина заведующей напряглась.

– Как можно заставить полюбить? – продолжал Яков Семенович. – Да еще и книгу! Да еще и тридцать детей одновременно. Нет уж, увольте.

– Уволим непременно. Если вы не будете справляться. Заставить можно. И нужно. А как – это уже ваше дело, вы же педагог. Они сейчас читать не любят и не хотят. Значит, надо заставить полюбить. Понятно?

– Но это же глупость, Елена Георгиевна. Вы вот любите сырую рыбу? Нет? А давайте я заставлю вас ее полюбить. Буду насильно кормить, и вы, конечно, тут же ее полюбите.

– Ваши колкости совершенно неуместны, – прошипела заведующая, – от вас требуется массовая работа, ясно?

– Когда я шел сюда, я думал, что буду заниматься в литературном кружке с группой детей, которым интересно.

– Это каждый дурак может – с теми, кому интересно. А вы попробуйте с теми, кому неинтересно.

Яков Семенович сник.

– Можно хотя бы оставить себе литературный кружок?

– Да пожалуйста. Но в свободное от основной работы время.