Читать книгу Другой мир. Том 1 - Наталия Янкович - Страница 3

Ясное раннее утро началось, как ни прискорбно, с головной боли. Во рту стоял привкус то ли сдохшей кошки, то ли свежевылитых помоев. Голова натужно гудела и напоминала огромный тромбон.

Чтобы не спугнуть притаившуюся где-то в затылке жгучую головную боль, Семён Коновалов осторожно приоткрыл левый глаз. И тут же его закрыл. Начинать день с левого глаза было плохой приметой. Собравшись с духом, Сеня открыл два глаза разом! Теперь все должно было заладиться!

В лицо ударило яркое солнышко раннего летнего утра, в нос пахнуло легким запашком из соседнего коровника. Да… Теперь Сеня наконец-то вспомнил, где он находится. Но почему он оказался на заднем дворе деревенского домика одного из своих старинных школьных друзей в обнимку с молодым поросенком?! Этого понять он никак не мог!

Юный хряк ворчливо взвизгнул и своевременно удалился, побаиваясь, что его вздумают принять за сало. А Сеня понял, что пора подниматься и ему.

Неуверенно пошатываясь, в банном халате и босиком, Семен побрел к дому в надежде, что муки тяжелого похмелья останутся недолговечными, небо услышит его молитвы и ниспошлет ему бутылочку холодного пивка.

С такими радужными мечтами молодой человек распахнул дверь избы и ввалился внутрь.

Надежды тут же растаяли. Первое, что он увидел, был настежь открытый, пустой холодильник. Все вчерашние запасы, состоявшие из батареи бутылок водки и ящика пива, куда-то таинственно испарились!

Следуя дедуктивному методу, Семен сосредоточенно огляделся. Такой объем запасов горючего не мог исчезнуть бесследно! Должен был остаться след!

Не раздумывая долго, Сеня встал на четвереньки и взял-таки этот самый злополучный след! Идя на запах, новоиспеченный сыщик уткнулся носом в рот сладко похрапывающего хозяина дома Коляна. Блаженная улыбка и милое амбре сказали Сене все: ПИВА НЕ БУДЕТ!

– Чур меня, чур! Уйди, кому говорят! – забормотал во сне Колян и размашистым движением руки угодил молодому сыщику точно в нос.

Взвизгнув от неожиданности, Семен для порядка громко выругался и, почти протрезвев, поплелся к раковине приводить себя в божеский вид. Осторожно промыв разбитый нос и тщательно прополоскав рот, молодой налоговый инспектор почувствовал себя почти человеком. Но тут же его посетили глубокие сомнения по этому поводу.

Прямо перед ним вырос здоровенный Колян. Выпучив глаза и изрыгая пары перегара, он нервно забормотал:

– Ты кто такой будешь?! Я тебя спрашиваю! А ну, отвечай!

Семен судорожно оглянулся за спину. Там никого не нашлось. Переведя взгляд обратно на Коляна, Сеня наконец сообразил, что спрашивают его. Бестолково похлопав пару секунд глазами, молодой инспектор протяжно выдавил:

– Так это ж я, Семен, твой школьный товарищ! Мы вчера все вместе к твоим старикам в гости приехали! Сеня… Коновалов… – неуверенно повторил молодой человек, когда понял, что его слова не произвели на здоровенного Колю ровно никакого впечатления.

Наступила затянувшаяся пауза, после которой, усердно почесав в затылке, Колян выдал:

– Если Семен, то почему зеленый?!

И тут Сеня испугался не на шутку. Действительно, если он – это он, то почему тогда зеленый?! А, стоп… Кто сказал, что он зеленый?! Прищурившись, молодой человек осторожно заглянул в зеркало.

«Нет, цвет лица нормальный!» – облегченно вздохнул он, но тут же напрягся. Из зеркала на него смотрела страшная, перекореженная и небритая морда какого-то… неандертальца или питекантропа, но, совершенно определенно, не Семена Коновалова!

– Я – это не я вовсе. Кто он, – тыкнул молодой инспектор в зеркало, – я не знаю… Но точно не я…

Рассудительные измышления молодого налогового инспектора прервал скрип открывающейся двери. Оттуда, ведомые под руки крепким стариком, отцом Коляна, появились еще двое бывших школьных товарищей.

– В капусте этих обормотов отыскал. Разгильдяи чуть все кусты не потоптали, будь они неладны! Это ж надо до такого состояния нализаться! – в сердцах запричитал папаша.

– Мы в капусте валялись – к деньгам… – попытался оправдаться невысокий молодой человек в одном кроссовке на босу ногу.

Второй, худой и высокий, только молча хмурился.

– У вас черти по огороду скачут, – наконец выдал он. – А вы все на нас пытаетесь свалить…

– Черти! – папаша так и ахнул.

– Пить надо меньше, тогда и черти не запрыгают… – наставительно добавил он и пошел во двор кормить скотину.

В домике остались только четверо друзей.

– Как-то нехорошо получилось… – виновато промычал тот, что пониже ростом, в котором через некоторое время Семен с трудом признал своего товарища Серегу. – … Не надо нам было капусту портить…

– Это все черти! Я их собственными глазами видел! – не унимался высокий Лёха. – Вчера ночью мы на грядки с Серым забрались, и я… прям как вас сейчас вижу… так и их рассмотрел! Три таких здоровенных чертяги. Мимо нас – шмыг… И все хихикали, хихикали…

– Оно понятно! – гаркнул Колян, глазея на пустой холодильник и стягивая с лица покореженные солнечные очки с зелеными стеклами. – Лихо мы вчера мой юбилей отметили!

Более или менее разобравшись с ситуацией, компания закадычных друзей расселась за крепким дубовым столом. Колян принял на себя обязанности хозяина праздника и поковылял в подвал за провизией, в тайне надеясь раздобыть там отцовскую заначку или на крайний случай – молодое сливовое вино.

Семен угрюмо лузгал семечки и рисовал в голове все возможные варианты как получше объяснить Юле, почему вчера вечером он ей так и не перезвонил. Юля была его старой, вернее молодой, но очень давней школьной любовью, с которой они несколько месяцев назад неожиданно, прямо на улице, столкнулись нос к носу и тут же, не сговариваясь, решили продолжить школьный роман.

И теперь их давний роман затягивался, предвещая Семену весьма сомнительную перспективу. Как заявила ему недавно Юля: «Играть в долгую она не собирается и предпочитает брать быка за рога, а не ходить вокруг да около…» К несчастью Сени, в данном случае, этим быком был именно он. И его брали. Прямо за самую шею! Смертельной удавкой!

А ему, ой как не хотелось в двадцать-то девять лет оказаться на привязи! Как говорится, еще бы попастись на вольных хлебах, пощипать травки… И тут – на тебе! Но при всем при этом Юля ему очень нравилась.

«Любовь, наверное, блин… – размышлял молодой налоговый инспектор, – мать ее за ногу… Однако любовь – хорошо, без нее – хуже… Значит, будем сдаваться… Без боя и кровопролитий, по-мирному, под звуки вальса Мендельсона…»

В ушах зазвучала леденящая душу мелодия…

– Н-е-е-е-е-т! – что есть сил закричал затравленный Семен и приготовился бежать без оглядки…

Но тут же сообразил, что стучит ногами по деревянному полу, а вокруг на него таращатся ничего не понимающие школьные друзья.

– Померещилось, – буркнул Сеня.

– Оно ничего, бывает… – ответил вылезающий из подвала с огромной бутылью молодого вина Коля. – Сейчас приступим к твоему лечению… И все глюки, мигом, как рукой, снимет!

– Насчет глюков, ты это брось! – гордо заявил взъерошенный Лёха. – Я за свои глюки отвечаю. Не глюки они вовсе! Как пить дать – все реально было!

– Ты все про чертей своих что ли? – лениво поинтересовался Серый. – Да успокойся ты. Может, они и впрямь были. Да только это вовсе не черти, а мужики местные в огород воровать приходили.

– И потому летали и хихикали? – скосив глаза на Серегу, ехидно поинтересовался Лешка.

Разгорающийся спор прервал Колян. Деловито расставив на столе закуску из деревенского жаркого с молодой картошечкой, овощами с грядочки и крепкими грибочками, он гаркнул:

– Ну, за встречу! – и залпом опорожнил молодое вино из граненого стакана.

Вся компания дружно последовала его примеру.

– Чтоб я всегда так жил! – выдохнув, крякнул Серый.

Лёха лирически заулыбался. Только Сене не стало легче. Опасливо поглядывая на мобильный телефон, он всем нутром чувствовал надвигающуюся грозу и усердно размышлял, какой бы «зонтик» ему приготовить.

– Пойду-ка я за грибами! – наконец нашелся он. – А если меня будут спрашивать, скажите, что ушел за грибами, ночью был на рыбалке, телефон забыл… Или что-то в этом роде… – и, махнув рукой, уже направился к выходу.

– Ты это серьезно?! Ты же городской до мозга костей! – непонимающе захлопал глазами Колян. – В грибах-то хоть что-нибудь понимаешь?

Не успел Семен отреагировать, как за него ответил Серый. Философски подняв палец к верху и таинственно закатив глаза, Серега продекламировал:

– Не трожь товарища, Николай. Тут главное не цель, а тактика! Стратегия выбрана верно: лучше под горячую руку не попадаться, а отсидеться, поразмыслить на досуге! Как женатый почти десять лет, я полностью разделяю твои взгляды, Сеня! Иди за грибами… И помни: «…и дым отечества нам сладок и приятен!»

Окрыленный таким напутствием и чувствуя за спиной надежный тыл, Семен пошагал готовиться к вылазке. Следом за ним увязался и Лёха.

– Тоже по грибы? – понимающе поинтересовался Сеня.

– А-а-а?! Н-е-е-т! – ответил все еще взбудораженный Лёха.

– Ты же знаешь, я решил остаться «закоренелым»… Я иду по другой причине. Хочу тех чертей отыскать! Уфология – это целая наука! Наше будущее! Тут работы непочатый край, благодатное место! – запальчиво закончил он и принялся рыскать по дому в поиске своих очков.

Приведя себя в порядок и отыскав в кладовке лукошко, Сеня изготовился к «походу за грибами». Вскоре рядом с ним, в огромных военных ботинках и в старой каске времен Второй мировой войны, появился и Лёшка.

– К вылазке готов! – громко отчеканил он.

В сомнениях Сеня посмотрел на своего школьного товарища и ответил:

– Ну, Лёха, в разведку я бы с тобой побоялся идти. Тебе дай только водки понюхать – ты и меня за барабашку примешь!

– Не боись, товарищ, – ответил школьный друг. – Когда мы эту загадку разгадаем, я книгу издам, а тебя в соавторы возьму. Прославимся на весь мир, как первые, установившие контакт с другими формами жизни!

– Ой, Лёха! Ты бы со своими мозгами контакт наладил. А то сильно тебя вчера зацепило…

Лёха упрямо затряс головой и принялся что-то невнятно объяснять. Пока он нечленораздельно бубнил под нос, они, вместе с Семеном, успели выйти на небольшую полянку. Вокруг стояло девственное спокойствие и благодать, изредка всколыхиваемая пением кукушки или щебетанием какой другой птицы. Вокруг расстилалась высокая трава. Именно в такой чаще всего и таились белые грибочки.

– Значит, место дислокации здесь, – важно заявил Семен. – Я пошел налево, ты направо. Через полчасика встретимся тут.

– Стоп! – остановил его Лёха и достал из рюкзачка объемистую флягу. – На удачу поисков надо внедрить!

Сеня для очистки совести, по началу, от граненого стаканчика отказался, но потом, посмотрев на блаженно растекшуюся по лицу Лёшки улыбку, махнул рукой и потянулся за стаканом.

– Э-э-э, один раз живем! А трубы горят! – брякнул молодой инспектор и залпом опорожнил содержимое.

Вскоре на полянке под деревцем развернулся настоящий банкетик, а оба товарища (грибник и уфолог) блаженно растянулись на мягком мхе и принялись вести неспешную беседу.

– Алкоголь расширяет границы восприятия! Поразительный продукт! Практически лекарство для настоящего ученого! – заплетающимся языком повествовал Лёха. – … Вот мы с тобой сейчас внедрим необходимую дозу, и, считай, дело в шляпе! Я найду внеземные формы жизни, а к тебе придет озарение по поводу твоей запутанной ситуации… Еще рю-ю-ю-ммм-о-о-о-чку?

Сеня сквозь слипающиеся веки с упоением слушал великие откровения своего товарища, как вдруг, внезапно, в очередной раз ловил себя на том, что начинает похрапывать. Но, тут же взбодрившись, принимался слушать с новым пылом.

Ласково припекало уже обеденное солнышко, а школьные друзья все продолжали изыскания истины на дне бутылки. Договорились до того, что человечеству в обязательном порядке следует прописать по сто грамм в день. Мнения разошлись только в виде напитка. Лёха упрямо стоял на водке, а Сеня взахлеб доказывал, что хорош и виски, и текила, а под определенные виды продуктов – и доброе вино.

– А ведь если твою Юльку напоить вином, ничего она не поймет, а ежели водочки… поднести – осознает свою вину за полсекунды! – выставлял Лёшка веский аргумент.

Сеня упрямо тряс головой.

– Баба – она и в Африке баба! Она даже пьянеет по-бабски. Так что ничего она не поймет… Но смягчится – однозначно, и исключительно от вина. Водку она и нюхать не станет!

– А если ввести принудительное опьянение? – не унимался Лёшка. – Водкой, конечно… Исчезнут все расовые предрассудки, деление на мужчин и женщин…

– А оно это… точно надо?… – неуверенно протянул Семен.

– Так ведь дл-л-л-я науки! В порядке экс-с-сперимента! – ответил Лёха, с трудом справляясь с дикцией.

– А, н-н-ну тогда, точно надо… – проронил Семен и понял, что к его глазам неуклонно приближается зеленый мох…

Только он хотел вскрикнуть, как понял, что уже поздно! Аномалия! Но мох прыгнул ему в лицо и уверенно там замер.

Отчаянно отбиваясь руками, молодой инспектор, что есть сил, завопил:

– Лёха, спасай! Меня душит мох! Он живой!

– Ты бы морду с земли-и-и поднял, – икнув, невозмутимо отозвался товарищ.

Дальше Семену показалось, что чьи-то заботливые руки нежно приподнимают его над землей и несут… Нежные руки принадлежали явно не Лёхе. И голоса, что мелодично звенели вокруг, слабо походили на раскатистый басок последнего.

«Никогда не пил… А тут, на тебе – белая горячка!» – едва успел растерянно подумать Семен, как мысли окутал мягкий туман. Сознание погрузилось в сладкую и манящую пустоту небытия.

В носу что-то неистово защекотало. Резко вскочив с травы, Семен оглушительно чихнул. Чихнул – и не поверил собственным глазам!

Перед ним, насколько хватало глаз, простирался ярко-зеленый луг с высокой молодой травой и множеством самых разнообразных цветов. За спиной высился темный дремучий лес, где лучи солнца терялись уже у самых вершин могучих крон. А Семен стоял ровно посередине, между лугом и лесом, около небольшого пенёчка с целым семейством белых грибов!

– Быть этого не может! – пробурчал себе под нос молодой налоговый инспектор.

Местность вокруг Колькиного деревенского домика Семен с самого детства знал вдоль и поперек, но такого никогда не видел!

Уставившись на солнце, Сеня попытался определить местоположение. Но от увиденного растерялся еще больше прежнего.

Сомнений не было: по всем приметам сейчас было раннее утро! Молодой человек подозрительно огляделся вокруг. В голове пронеслось: «Ну, если это Колян разыграл! Ух, я ему накостыляю!» Но, судя по всему, Коляном тут и не пахло. Природа была девственно чиста и нетронута. Складывалось впечатление, что здесь со времен сотворения мира не ступала нога человека.

Сеня присел на корточки и стал изучать местность более внимательно. Кружок юного следопыта, куда они с товарищами записались еще в школьные годы, должен был, нет, просто обязан был, подсказать ему хоть что-то.

Но пристальный осмотр и лазанье на четвереньках никаких важных результатов так и не дали. Понятно было только одно – каким-то чудом его занесло слишком далеко от деревни. Вокруг в несметных количествах росли грибы и всевозможные ягоды. А деревенские такого бы не пропустили!

«Так нализался, что целые сутки шел без остановки?.. И ничего не помню?..» – попытался Семен напрячь мозг.

Подобный провал памяти с ним случался впервые. Раздумывая над сложившейся ситуацией, Сеня глубокомысленно потер подбородок и онемел. С тех пор, как он брился, прошло не более нескольких часов. Кожа была гладкой, щетины почти не отросло…

«Чертовщина какая-то… Уфология…» – вспомнил Сеня мудреное словечко из арсенала Лёхи.

А Лёхи не было тоже…

«Исчез?! Испарился?! А может, он сам уже давно заодно со всякими там чертями? – закралась крамольная мысль. – Проводит над ним какие-нибудь эксперименты, для своей книжки все старается?..»

Теряясь в догадках, Семен зашагал по лугу навстречу солнцу. Методом научного тыка он решил, что ему необходимо идти именно туда. Ну, действительно, не в дремучей же лес?!

Шагалось легко и свободно, дышалось с упоением… Сеня чувствовал, что мог бы получить от такой прогулки истинное удовольствие, если бы не постоянные мысли о том, что он потерялся.

А луг все не кончался. Словно заговоренный горизонт убегал все дальше и дальше.

«Рано или поздно, но на кого-нибудь да наткнусь… – уговаривал себя Сеня и продолжал идти дальше. – В Подмосковье, да чтобы не встретить живой души?! Быть такого не может…»

А душа все не встречалась… Вернее, встречалось все, кроме души. Сене даже показалось на миг, что он попал в красную книгу: то ему навстречу выскакивала мышка-полевка, то белка… А несколько раз мимо пронеслась стайка то ли лосей, то ли косуль, но в силу слабых знаний флоры и фауны Сеня так до конца и не разобрался.

В желудке начинало предательски урчать, во рту пересохло. Задрав голову наверх, Семен понял, что приближается (второе за сегодняшний день) время обеда.

«Пить надо меньше… Меньше надо пить…» – бубнил он себе под нос, когда вдалеке показалась небольшая деревенька.

«Как и не Подмосковье вовсе!» – присвистнул в удивлении Семен и прибавил шагу.

И действительно, домики, что предстали его взору, больше походили не на избы в подмосковной деревеньке, а на коттеджный поселок, но только со старорусским уклоном в архитектуре. Строения больше напоминали не элитные загородные дома новых русских, а теремки из сказок: с затейливой резьбой и разноцветными окошками.

На полянке, при входе в деревню, играла и звонко смеялась ребятня. Но как только, прихрамывая от непривычных расстояний на правую ногу, с всклокоченной гривой русых волос (от недавнего чрезмерного празднования), к ним приблизился Сеня, тут же, словно стайка диких птичек, детишки разлетелись в разные стороны.

– Хоть бы взрослых позвали! – жалобно крикнул им вдогонку молодой налоговый инспектор и без сил плюхнулся на землю.

Сквозь плотно закрытые веки Сеня неожиданно почувствовал, как на него легла чья-то тень.

Перед ним, застенчиво улыбаясь, стояла крошечная девочка лет пяти в длинном розовом платьице и держала в ручонках огромную кружку с водой.

– Хочешь пить… – то ли констатируя факт, то ли спрашивая, пролепетала кроха.

Когда Сеня залпом опорожнил кружку, к нему вернулась способность говорить. Блаженно улыбаясь, он протянул кружку обратно и почти искренне воскликнул:

– Нечего лучше в своей жизни не пил! Вода у вас тут просто волшебная!

Девочка счастливо заулыбалась и, не успел Семен еще хоть что-то произнести, поспешно скрылась за ближайшей изгородью.

– Во народ, какой быстрый! – проворчал Семен и неохотно поднялся с мягкой травы.

Теперь его путь лежал в деревню, до ближайшего взрослого человека, который бы вразумительно объяснил ему, где он оказался.

Семен важной походкой коренного москвича вышел на главную улицу деревеньки и удивленно поднял брови. Причин для подобного недоумения было несколько.

Первое, что бросилось в глаза, была дорога, вернее, полное ее отсутствие. Слева и справа от Семена располагались аккуратные домики с низенькими симпатичными оградками, а посередине… девственно и нетронуто… как ни в чем не бывало, росла трава (!): свежая, зеленая, не примятая, которая, казалось, отродясь не знала следов трактора или на худой конец, телеги. Асфальта, бетона или, хотя бы, щебенки – не было и в помине.

Второе, что настораживало, полное отсутствие кого бы то ни было на улице.

– Хоть бы пьяница какой под забором валялся! – удивленно крякнул налоговый инспектор, но тут же замолчал, вовремя сообразив, что говорить самому с собой не лучшее занятие.

Нахохлившись от таких странностей, Семен отважно пошел дальше. Из ближайшего полисадничка на него неожиданно выскочил и чуть не сбил с ног мальчуган лет тринадцати.

– Смотри куда идешь! – не удержался от реплики Семен, и вовремя сообразив, что сейчас лучше по-хорошему, уже почти вежливо добавил: – Ты бы лучше подсказал, как у вас тут в деревне главного найди… Начальника…

Мальчишка непонимающе захлопал глазами. Семен постарался сосредоточиться и почти по слогам, сетуя на необразованность деревенского подростка, произнес:

– На-чаль-ник нужен… Пред-се-да-тель!

Подросток захлопал глазами еще пуще прежнего. Но через некоторое время просиял в понимающей улыбке и пискнул.

– У нас такого нет… Может, кого другого надо?

Сеня озабоченно почесал затылок.

«Да, дикие места! – сам не отдавая отчета в своих мыслях, подумал он. – Кого же лучше спросить? При таком порядке милиционер здесь точно должен быть…»

– Парень, мне бы участкового повидать… – наконец, с гордостью от своих дедуктивных способностей, вымолвил молодой инспектор.

Но тут же совсем растерялся. Вместо ожидаемого ответа, паренек торопливо махнул рукой и, уже убегая дальше, прокричал:

– Нет у нас таких! Вам прямо по улице идти надо, а они сами выйдут… Вас за километр понятно!

«Могучий русский язык! – подумал Сеня. – Такую тарабарщину только на нем можно сморозить!» И обиженно махнув в ответ рукой, пошел дальше, как и рекомендовал паренек – прямо. Других направлений просто не существовало.

Не успел он пройти и несколько шагов, как в удивлении понял, что в словах бестолкового мальчишки все же была доля правды. Навстречу ему с огромной дубинкой вышел здоровенный бородатый детина.

– Куда путь держим? – весьма любезно поинтересовался здоровяк.

Вместо того чтобы ответить, у Сени перехватило дыхание. Все, что он мог поделать, молча переводить взгляд с бородатой, довольной физиономии здоровяка на дубину и обратно.

Когда все-таки к налоговому инспектору вернулся дар речи он, заикаясь, выдавил:

– Мне бы до Бирюлевки как-нибудь добраться…. Заблудился..

Детина понимающе затряс всклокоченной рыжей гривой волос и, прикрякивая, деловито ответил:

– Это оно… да, бывает. Но редкость большая…

– Так куда идти-то? – непонимающе моргнул глазами Сеня. – Что такое бывает я и сам знаю… Вы бы лучше дорогу подсказали…

Рыжий великан озадаченно почесал затылок и явно о чем-то задумался. Семен насторожился. Что-то тут явно было не чисто. Что сложного в том, чтобы указать дорогу? А тут – на тебе, голову чешут да молчат загадочно… Точно, маньяк какой-то лесной…

И только Сеня уже собрался учтиво откланяться и уйти куда подальше, здоровяк громогласно ответил:

– Надо бы с другими посоветоваться… Далековато тебе будет… дальше добираться… Без помощи не обойтись…

– Далеко – это сколько? – обеспокоено поинтересовался молодой инспектор.

Здоровяк сосредоточенно оттопырил губу и, закатив глаза к небу, произнес:

– Ну, смотря в чем измерять… Если в верстах или километрах – одно… Если в векторах – другое…

При слове «векторы» Сене стало совсем плохо. Теперь он совершенно точно понимал, что каким-то чудом забрел на вольные поселения психов.

– А до Москвы далеко? – задал Сеня контрольный вопрос, чтобы удостовериться в своей догадке окончательно.

Здоровяк, ничего не подозревая, добродушно улыбнулся и весело хохотнув, ответил:

– Да нет ее тут у нас… этой Москвы! Тут только Авелон… А на дубину напрасно так смотришь. Она для игры в лапту. И, кстати, будем знакомы, меня зовут Азимут…

«А меня Меридиан…» – хотел ответить Семен, но вовремя спохватился и решил с больным не связываться. Вместо этого, он весьма учтиво сказал:

– Семен Коновалов – налоговый инспектор…

Почему он вставил ни к селу ни к городу про налогового инспектора, Сеня подумал, только когда уже сказал. Но через секунду он нисколько не сомневался, что поступил правильно. Стоило ему представиться, как в глазах Азимута промелькнуло некое подобие… уважения и… большого интереса. Во всяком случае, именно так хотелось думать Семену.

– А-а-а, милости просим, милости просим! – счастливо воскликнул Азимут. – Тебе бы отдохнуть с дорожки, а мы тут пока посоображаем, как тебя лучше домой вернуть. На своих двоих ты туда вряд ли дотопаешь…

– Дотопаю, дотопаю… – попытался сопротивляться Сеня, но было поздно: его уже куда-то тащили здоровенные ручищи Азимута.

Не успел Семен опомниться, как он, минуя длинную лестницу, уже оказался на самом верху высоченной башни, где его встретила симпатичная, аккуратная комнатка с огромными балконами, выходящими на четыре стороны света.

– Куда ни глянь – красота! – восторженно и гордо прокомментировал Азимут свое жилище.

– Только ради этого вида я такую высоченную башню себе и выстроил… Ну, ты пока отдыхай… Если что… я этажом ниже… – и, весело улыбнувшись, добавил: – Самое лучшее – дорогому гостю… Редкость, однако…

И Сеня остался в комнате, в двадцати метрах над землей, один на один со своими мыслями.

А на много километров вокруг простирались бесконечные поля и леса, без каких либо признаков разумной жизни. Казалось, эта деревенька – единственное поселение на целой планете.

«Ну и дела!» – прошептал молодой инспектор и устроился поудобнее в плетеном кресле на самом краю балкона.

Теплый ветерок приятно обдувал лицо. Солнышко ласково припекало. Воздух был кристально чист и прозрачен. А инспектор угрюмо сидел и совершенно терялся в догадках, как и куда его занесло…

Мысль о психушке Сеня уже успел отбросить. Еще никогда он не слышал, чтобы российские психи проживали в таких райских условиях! Пока он поднимался по лестнице жилища Азимута, успел заметить несколько спален, огромную гостиную, бильярдную комнату и… что-то вроде кабинета: с бесчисленными полками книг, глобусами, картами и непонятными приборами… Одним словом, жилище походило больше на дом именитого профессора, что совсем не вязалось с внешностью самого хозяина.

В дверь тихо постучали, и не успел Семен открыть рот, как в комнате показалась девочка-подросток с огромным подносом вкусно пахнущей еды.

– Зёма просил вам обед сюда принести. Говорит уж больно вы взволнованный, лучше Вам одному немножко отдохнуть… Правильно? – застенчиво поинтересовалась девчушка.

– Э-э-э, правильно… – немного засмущавшись от симпатичной мордашки, пролепетал Семен и уже более уверено добавил: – А как зовут то тебя, красавица?

– Алиа… – прощебетала девушка и, скосив глаза, поспешила к двери.

Но не тут-то было. Семен просто так отпускать ее не сбирался. Девушка на вид производила впечатление весьма разумной и смышленой.

Вытащив из кармана каким-то чудом притаившийся бумажник и извлекая из него пятисотенную, Сеня, заговорщически подмигивая, вкрадчиво шепнул.

– Подзаработать хочешь?… Расскажи поподробнее куда я попал… И получишь денежку…

Девочка с интересом протянула руку к бумажке, и не успел Семен среагировать, как банкнота перешла к новой владелице. Вертя бумажку в руках, вместо ответа девочка расстроено протянула:

– Ничего особенного, наш Никодим лучше делает… – и протянула деньги обратно.

Сеня, в шоке, не поверил собственным ушам. Что бы вот так откровенно признавались в печатанье фальшивых денег?! Налогового инспектора угораздило попасть на фабрику подпольных фальшивомонетчиков! Что ж становилось понятно их нежелание отпускать его просто так. Теперь он был свидетелем преступления!

От такого открытия у Сени закружилась голова. Перед глазами поплыли правительственные награды и ордена за поимку особо опасных преступников.

Но оставалось главное – как можно лучше все разведать и умудриться выбраться отсюда живым!

Напустив на себя вид, как будто ничего и не расслышал, Семен Коновалов весело заявил:

– Да ладно, Алиа. Это я так пошутил… Места здесь замечательные… А мне самое время отдохнуть от мирской суеты… Что да где – мне вовсе и не важно… И так потихоньку разберемся… Да?

Алиа в ответ весело заулыбалась. А Семен продолжил дальше:

– Ты бы мне лучше, красавица, рассказала, много ли тут за постой берут? С наличностью у меня не слишком густо… Но вот если карточки принимаете, тогда у нас наладится отличный диалог и полное взаимопонимание… Так как?

Девочка смущенно пожала плечами и, взяв с подноса, который сама же принесла, теплую аппетитную булочку, и надкусив кусочек, произнесла.

– Вы бы для начала лучше покушали… А насчет постоя, так вы же в гостях… А у нас это святой долг – гостя накормить, напоить и дать ночлег…

«Прямо, сказка про Бабу Ягу!» – подумал Семен, но промолчал.

Пирожки были аппетитные, а блинчики с вареньем и деревенской сметанкой – так и просились в рот. Девочка правильно заметила, сейчас самое лучшее подкрепиться. Для разведки, что ни говори, нужны силы.

Сочно причмокивая, Сеня принялся за еду. Алиа, доев пирожок, незаметно вышмыгнула из комнаты. Но Семен сильно и не расстроился. Девочки-подростки его всегда настораживали. Он вспоминал себя в этом возрасте и каждый раз признавал, что в такие годы в голове может быть только ветер.

А угощение было великолепным. Помимо несметного числа всевозможных пирожков, булочек и расстегайчиков, в одной из мастюшек он обнаружил отменную красную икру. Разложив на тарелке румяный блинчик, смазав его маслицем и обильно заправив икрой, Семен с упоением приступил к поеданию обеда.

День незаметно перевалил за вторую половину. После сытной еды Сеня с балкона сонно обозревал девственные поля и лениво размышлял, что если он приляжет на часок отдохнуть, ничего страшного не случится.

С открытого настежь балкона пахнуло ночной прохладой и влагой. Сеня открыл глаза. Бодро подскочив на постели, молодой человек с удивлением заметил, что проспал весь остаток дня. Но чувствовал при этом он себя на удивление великолепно! Как будто сам воздух дикой природы вдохнул в него энергию жизни.

Быстро умывшись и приведя себя в порядок, Семен поспешил навестить хозяина дома. Нашел он его не сразу. Несколько долгих минут ему пришлось обстукивать (уже, правда, закрытые на ключ) многочисленные двери башенки. Но, как оказалось, Азимут ждал гостя на улице.

Во дворе, рядом с зеленой беседкой, горел яркий костер, и от него тянуло тонким запахом почти готового шашлыка. Рядом с костром на пеньке восседал и сам хозяин.

– А-а-а, я тут как раз тебя вспоминал! – дружелюбно поприветствовал Азимут гостя. – Проходи, присаживайся! Шашлычок уже почти готов…

Семен поспешил к костру, не преминув при этом внимательно оглядеться. Вокруг раскинулся ночной сад и тишина. До ближайшего соседнего владения было не менее нескольких сот метров.

Заметив его взгляд, Азимут, усмехнувшись, ответил:

– Всегда любил одиночество… подальше от других. Вот и поселился на самой окраине…. Природа мне гораздо ближе, чем любой человек…

– А как же Алиа? – поинтересовался Семен.

Сейчас ему даже стало немного жалко веселую и симпатичную девчушку, которую он сразу же записал в сестры Азимута. Что-то в них было общее. Нет, не банальное сходство носа или глаз… Нет, что-то гораздо большее… Родство душ, наверное…

Азимут весело затряс гривой рыжих волос.

– Ну, Алиандра – это совсем другое… К ней мои слова не относятся… С ней нас свели звезды…

– Разве она не твоя сестра?! – удивился Семен.

В ответ Азимут задорно хохотнул.

– Да разве мы с ней похожи? Она же красавица, а я – рыжее чудовище!

– Но она еще совсем ребенок? – растерянно ляпнул Сеня.

А про себя подумал: «Вот тебе и девочка – ветер в голове… А сама уже с кавалером! Что за времена, что за нравы… Скоро с пеленок к мужикам будут липнуть!»

– Поэтому мы пока и дружим… – невозмутимо ответил Азимут.

От такого заявления у Сени чуть волосы дыбом во всех местах не встали.

«Ха! Дружим! Здоровый детина и маленькая девочка! Педофил, и еще шифруется!» – злобно подумал молодой инспектор.

В дружбу между мужчинами и женщинами он не верил принципиально. А особей противоположного пола считал тактическими противниками, против которых стоит постоянно держать круговую оборону. Иначе не миновать капкана и взятия в пожизненный плен!

В слух же Сеня сказал:

– А я и не догадался… Надо же… Но дружба – она штука хорошая! – и как бы между прочим решил перевести разговор на более важные темы: – А как там насчет моего возвращения? Места у вас тут волшебные, заповедные! Перед отъездом хотелось бы ознакомиться… Как говориться, на прощаньице!

– Это можно… – протянул рыжий великан. – Тем более, что с отъездом, видно, заминочка получится… Время не то… Техника нужна… А с этим сейчас напряженно… Только ты не расстраивайся, поживешь у меня, отдохнешь… Места, сам говоришь, тебе наши понравились… Денек, другой… А там, глядишь, чего-нибудь и придумаем…

– Так-то оно так… Все равно у меня отпуск начался… Только мне бы позвонить нужно… А то мои волнуются…

Казалось, такая простая просьба застала великана врасплох.

– С этим у нас туговато, – неуверенно ответил он. – Может, лучше письмом?

Сеня, не веря собственным ушам, недоуменно уставился на великана. До сих пор налоговый инспектор был в полной уверенности, что на земле нет такого места, где бы не было телефонов или не работал сотовый. А тут – на тебе! Живут вроде прилично, а с телефонией беда…

– Письмом, так письмом… – неохотно согласился он. – А когда у вас тут почту будут относить, может, и я с ней пристроюсь?

Азимут опять на мгновение задумался. Казалось, что он погрузился куда-то очень глубоко в собственные мысли. И когда Сеня уже и не надеялся на ответ, великан провозгласил:

– Почта у нас воздухом… Больше одного человека туда не поместится.

«Позабыт, позаброшен, – горько подумал Сеня. – В глуши, непонятно где… Пить надо меньше… Меньше надо пить!»

Как ответ на его слова, Азимут, словно фокусник, непонятно откуда извлек симпатичную хрустальную бутылочку с подозрительно знакомой прозрачной жидкостью внутри.

– Самогоночка собственного производства, по особой рецептуре! – важно заявил он.

– Изумительно подходит под любое блюдо и греет душу… Выпьем по маленькой, и ты напишешь свое письмо. А завтра его уже заберут, – добавил Азимут, глядя на озабоченное лицо Семена Коновалова.

От последних слов Сеня почувствовал себя немного лучше. Лицо у Азимута было наидобрейшее, а улыбка – удивительно искренней.

«Может, они и фальшивомонетчики, но на убийц нечаянно заблудившихся людей совсем не похожи», – облегченно подумал молодой инспектор.

А закоренелых преступников он чуял за версту… Нет, эти были другой масти. Совсем другой!

Тем временем Азимут умело управляясь с шампурами, разложил по тарелкам аппетитные, дымящиеся куски мяса, нарубил целое блюдо зелени и водрузил на стол миску овощей.

– Милости просим, дорогой гость! Угощайся, Сеня, мы тебе очень рады!

И Сеня не успел понять, как его рука сама опрокинула в рот маленькую рюмочку с прозрачной жидкостью…

Вкус был просто удивительный! Ни на что не похожий! А послевкусие отдавало ароматом дикого меда и дыханием лесных трав!

– Вот это да! – не удержался Семен от восхищенного восклицания. – Никогда раньше такого не пробовал!

– Так ты раньше никогда в наши края и не попадал! – весело ответил хозяин. – Такое только у нас и бывает – пей сколько хочешь, а завтра никакого похмелья!

Последние слова хозяина совсем приободрили молодого инспектора – и, лихо закусывая шашлычком и пряной травкой, Семен приступил к «старорусской забаве». После первого графинчика разговор начал приобретать особо доверительные нотки, и Семен, в порыве пьяной искренности, все же не выдержал, да и выложил про свои наболевшие раны.

– Вот я, Азимут, – философски закатив глаза на звездное небо, сетовал он, – совсем тебя не понимаю. Что значит «дружите» или Вас «свели звезды»?.. У меня все намного проще и банальнее… Её зовут Юля. Встретились мы на улице нос к носу совершенно случайно. Никакие звезды нас не сводили. А что касается дружбы… Ну как же с бабой можно дружить?! Ведь оно у баб как: пришло время, встретила более или менее подходящего мужика и давай его женить да детей от него заводить… Какая же тут дружба?!

В ответ Азимут только пожал плечами и, всматриваясь куда-то вверх, в бесконечные просторы неба, через некоторое время ответил:

– Не судья я, чтобы судить, как у Вас там, да что… Я только знаю, как у нас… Здесь мы вместе, если друг без друга никак… Такое, правда, случается далеко не с каждым и до сих пор никто не решил, а как оно лучше… Но я точно знаю, что с Алиандрой я счастливее… Лучше, что ли… При ней вся моя неотесанность куда-то испаряется, я могу мечтать, творить, думать о великом… Оно, конечно, есть и те, у кого все по-другому. Но судить не буду… Может, у вас все переменится… Может, ты еще и сам не понял своего счастья… А может, твое счастье впереди… Время… оно покажет, а пока живи, радуйся, наслаждайся!

Сеня, пожевывая огурчик, внимательно слушал Азимута и сам не понимал, как недавно мог принять его за сумасшедшего. Что-то в словах его нового знакомого было, только Сеня во хмелю никак не мог ухватить более точно, что, но сердцем чувствовал, есть в его рассуждениях истина…

«Да, сердцем!» – Сеня неожиданно присвистнул от такого открытия.

Давно он так не рассуждал: «Думать сердцем!»

Много лет подобное казалось давно атрофировавшейся возможностью из детства, о которой он и думать забыл! А оно вон как теперь, на свежем воздухе, пробрало!

«Так дело и до слезы дойдет!» – зло подумал Семен Коновалов и решил перевести разговор в менее лирическое русло.

– Ты бы лучше, Азимут, про достопримечательности ваши рассказал. Что у вас тут в селении интересного, особенного… Может, до отъезда на что посмотреть стоит?..

Великан в ответ только весело улыбнулся и, хитро прищурившись, крякнул:

– Да у нас тут, куда ни плюнь, для тебя – сплошные достопримечательности!

«Вот заливает под пьяную лавочку!» – подумал Семен и, старясь побольше выведать про подпольное печатанье денег, вслух добавил:

– Мне тут Алиа про какого-то искусного мастера говорила… Никодимом его зовут, по-моему…

– Вот девчонка болтливая! – непроизвольно вырвалось у Азимута.

А Семен, поняв, что нащупал то, что нужно, тут же усилил натиск.

– А что же в этом такого?! – невинно хлопая глазами, залепетал налоговый инспектор. – На настоящего мастера всегда радостно посмотреть! Познакомь, Азимут! Век не забуду!

Великан только недовольно затряс головой и опять, словно погрузившись куда-то глубоко в собственные мысли, на мгновение замер. Когда он пришел в себя, то более спокойно ответил:

– Ладно, может, оно и к лучшему. Утро вечера мудренее. Завтра все окончательно и решим. А пока пора спать. Доброй ночи…

И не успел Сеня в ответ открыть рот, как хозяин дома поспешно скрылся в густом кустарнике, что в изобилии рос за беседкой. Костер сам начал медленно угасать, пока не превратился в испускающие тонкий дымок уголяшки.

«Видно, перебрал», – подумал Семен и, покачиваясь, побрел на самый верх башенки в отведенную специально для него комнату.

Пробило двенадцать. Сеня, облачившись в найденную на кровати пижаму, сладко позевывая, лег спать. За окном застучали мелкие капли начинавшегося дождика. В печной трубе тихо завыл ветер.

Поворачиваясь с боку на бок, Семен попытался заснуть. Но как на зло сон не шел. В голове вертелись обрывки недосказанных фраз, почему-то разбегающиеся в разные стороны дети, странный мальчишка с непонятной тарабарщиной, застенчиво улыбающаяся Алиа, Азимут… Все казалось и обычным, и странным одновременно…

Сеня недовольно потер взмокший лоб. И решил встать с постели. Нужно было подышать свежим воздухом. Что ни говори, а он лучше всего прочищает хмельную голову.

Открыв глаза, Семен занес ногу над полом, чтобы встать, но тут же замер. Прямо на него из окна смотрело бледное лицо девушки: луна тускло высвечивала его черты и терялась в длинных, темных, струящихся по обнаженным плечам волосах.

Сеня в ужасе зажмурился и залез с головой под одеяло.

«Пьяный бред, начался пьяный бред…» – нервно подумал он.

Но, немного отдышавшись и приведя мысли в относительный порядок, все же отважился выглянуть из-под одеяла и удостовериться, что ему померещилось.

И вправду, на этот раз в окне никого не было. Собрав все свою храбрость и повинуясь необъяснимому любопытству, Сеня, осторожно ступая, начал подкрадываться к окну.

Там по-прежнему никто не появлялся.

Наконец, Сеня подкрался вплотную и, выглянув с двадцатиметровой высоты, уставился на залитую лунным светом лужайку. Дождик уже прекратился, и вокруг витал запах ночной свежести и травы.

«Должно быть, приснилось», – вынес вердикт Семен и уже собирался лечь спать, как неожиданно где-то внизу послышался веселый девичий смех.

Сеня осторожно выглянул еще раз и… так и застыл. На лужайке, схватившись за руки, весело кружила хоровод и смеялась обнаженная стайка девушек. Длинные распущенные волосы ниспадали до тонких талий, крепкие упругие груди вызывающе выдавались вперед. Неожиданно одна из девушек посмотрела в сторону молодого человека.

Семен задрожал. В резких и красивых чертах он узнал то самое лицо, что пристально смотрело на него из окна. Так же стремительно, как и посмотрела, девушка отвернулась и затерялась в толпе.

Картинка на лужайке переменилась. Теперь в центр хоровода выскочил огромный бурый медведь и на задних лапах принялся гоняться да девушками и пытаться их поймать. Обнаженные нимфы в ответ только весело хохотали и ловко уворачивались от огромного зверя. Тут на помощь ему пришло несколько крепких парней, обряженных в звериные шкуры. Число девушек и мужчин сравнялось.

Откуда-то из воздуха послышался нарастающий бой барабанов. В такт ему участники принялись кружиться в сумасшедшем и одновременно прекрасном танце. В центр лужайки, волоча за собой мнимую жертву, выскочил один из парней в шкуре волка. Под звуки все нарастающего боя и улюлюканье толпы они принялись страстно совокупляться на глазах у всех.

Когда все закончилось, ритмы барабанов начали постепенно стихать. Стайка обнаженных нимф в обнимку с наряженными в животных парнями скрылась за густым кустарником. Утихший дождик принялся опять еле заметно накрапывать.

Сеня нервно вытер вспотевшие руки. Но это не помогло. В висках по-прежнему продолжал стучать ритм барабанов, кровь прилила к липу, а сердце так и норовило выпрыгнуть из груди. На трясущихся в коленях ногах, Семен, неуверенно ступая, попытался дойти до постели. Добравшись, он без сил упал в мягкие подушки и почувствовал, что этой ночью заснет навряд ли. В глазах, как живое, стояло лицо неизвестной девушки. Огромные, сверкающие глаза… Алый влажный рот… Сводящая с ума обнаженная грудь, бедра…

Образ девушки, словно наваждение, продолжал преследовать Семена всю ночь, ни на миг не отпуская и не давая забыться…

На утро, когда запели первые петухи, налоговому инспектору все-таки несколько минут удалось подремать. Но когда все же пора было вставать, чувствовал он себя не лучшим образом. Под глазами пролегли синяки, взгляд стал нервным и настороженным. В теле поселилась усталость и тайное ожидание. Одним словом, Семен выглядел больным. Больным то ли страхом, то ли… истомой… Но последнее предположение молодой налоговый инспектор отгонял, как дурной сон. С ним такого случиться не могло! Хотя каждый раз при мысли о ночной незнакомке сердце не слушалось горделивого хозяина и предательски екало.

Отогнав навязчивые мысли и, более или менее приведя себя в надлежащий вид, Семен пошел спускаться к завтраку.

– Утро доброе! – поприветствовал его Азимут с залитой солнцем террасы, но тут же, при взгляде на гостя, осекся и замолчал.

В ответ Семен только что-то нечленораздельно буркнул и, словно мешок, плюхнулся на плетеное кресло.

После нескольких глотков кофе к налоговому инспектору вернулась способность мыслить трезво. Подозрительно сощурившись и пристально глядя на Азимута, он спросил:

– Что это у вас тут по ночам за безобразия творятся?! Буянят и людям спать не дают! В окна пугают!… Натуральный шабаш!

Азимут от услышанного так и застыл с ложкой у рта. После продолжительной паузы хозяин, опустив глаза куда-то в пол, еле слышно пробурчал:

– Вот то-то оно и то… Можно сказать и так… – и уже более уверенно добавил: – А нам к Вельде пора. Ей и пожалуешься. Она у нас мастер по части наведения порядка. Тем более как пить дать там и ее разбойницы затесались…

– Вельда? Кто такая Вельда? – недоуменно уставился Семен на рыжего великана.

Встречаться с какой-то подозрительной дамочкой ему совершенно не хотелось. Куда важнее для него был фальшивомонетчик Никодим. Собравшись с духом, Сеня сделал попытку сопротивляться:

– Мы же к мастеру Никодиму собирались. При чем тут эта Вельда?

Азимут довольно крякнул в рыжую бороду.

– Потому и к Вельде, что она ему женой будет!

Это меняло дело, и Семен, успокоившись от услышанного, с удовольствием принялся за завтрак.

На террасу птичкой влетела улыбающаяся Алиандра и, радостно всех поприветствовав, примостилась на свободном кресле. Набив рот сочными ягодами, она принялась что-то весело вполголоса рассказывать Азимуту и при этом энергично жестикулировать. До Сени только доносились обрывки восторженных фраз, из которых молодой инспектор понял, что девушка говорит о каком-то очень важном празднике, где ей позволили принять участие.

Сеня обиженно уткнулся в свою тарелку и предпочел не вмешиваться в разговор двух голубков. Сегодня у него были более важные дела, а именно – разведка!

Когда все позавтракали, Азимут торжественно встал и громогласно выдал:

– Ну, а теперь пора к Вельде и Никодиму!

Алиа счастливо заулыбалась и вслед весело крикнула:

– Обязательно передайте привет моей бабушке!

Сеня непонимающе уставился на девушку.

«Так мы же не к ней», – уже собрался он открыть рот и произнести, когда Алиа пояснила:

– Передайте привет Вельде, моей бабушке. Скажите, мне позволили участвовать в празднике Лучшей наездницы!

Семен автоматически мотнул, в знак согласия, головой и поспешил за ушедшим далеко вперед Азимутом.

Дорога, как и в прошлый раз, была безлюдной. Пока они шли, по пути им так никто и не встретился. Как понял Семен, Азимут вел его в самый центр деревеньки. Ласково припекало солнышко, вокруг зеленела не знающая человеческих ног трава.

Азимут шел молча. Молчал и Семен. Ему было над чем подумать. В этой деревеньке его волновало все, начиная от необщительных детей и заканчивая безлюдными улицами… А эти странные имена: Азимут, Алиандра, Вельда… Он бы еще понял, если бы здесь кого-то звали Изаурой или Марианной, как в бесконечных бразильских сериалах. Но, чтобы так!.. Жители этой деревеньки, судя по всему, были большими придумщиками!

По дороге Семен остановился у почтового ящика и опустил туда заранее приготовленное письмо. На сердце немного отлегло.

А впереди его ждала загадочная бабушка Вельда с Никодимом. В голове Семена разом нарисовался образ тщедушного старикашечки с огромными очками на носу. Бабушку он себе и представлять не хотел. Беззубые сморщенные старушки были совсем не в его вкусе.

Тем временем они с Азимутом подошли к теремку с разноцветными окнами. Вокруг располагался симпатичный полисадничек с диковинными цветами, журчащими ручейками и мозаичными дорожками.

Азимут без каких-либо предупреждений зашел с Семеном внутрь. Там их обдало прохладным, наполненным запахом пряностей и трав воздухом. Внутри помещение выглядело гораздо выше и просторнее. На полу играли разноцветные зайчики. Из соседней комнаты послышались голоса. Сеня заглянул в широкий дверной проем и увидел там за столом шумную компанию из нескольких человек. Они что-то громко обсуждали и, по всей видимости, спорили. Но туда они с Азимутом не зашли, а пошли прямо.

Через несколько шагов они оказались в просторном зале с огромными витражами окон. В пустынном помещении стояло только некое возвышение, а на нем – два кресла. Семену кресла больше напомнили царский трон. Ему даже показалось, что он попал в средневековье, и сейчас перед ним появится король со скипетром в руке.

Вместо этого из небольшой угловой двери им навстречу вышел согбенный старикашечка в стареньком потертом халате со смешным остроконечным колпаком, лихо заломленным на бок. Из-под седых бровей блеснул острый взгляд пытливых глаз.

– А-а-а, нежданный гость! Милости просим, милости просим, – прокаркал старик и, протягивая руку, представился: – Никодим.

– Семен Коновалов! – важно отчеканил Сеня и почему-то вытянулся перед стариком, как по струнке.

Никодим в ответ только смачно почмокал и, пошамкивая, предложил:

– А вы присаживайтесь, присаживайтесь. В ногах правды нет…

Сеня хотел уже было возразить, мол, куда же присаживаться, как в недоумении уставился на мягкие кресла с диваном и столом, неизвестно откуда взявшиеся за спиной. Когда молодой инспектор входил в залу, то готов был поклясться, что на том месте ничего не было!

Азимут же на происшедшее никак не отреагировал. Совершенно спокойно и невозмутимо он прошел к креслам и с довольной улыбкой занял одно.

– А где же Вельда? – поинтересовался великан. – Все прихорашивается?

От такого высказывания Семен чуть не поперхнулся. Мало того, что пришел к двум развалюшкам, так старушка, по всей видимости, еще и со странностями, раз в ее-то возрасте додумалась прихорашиваться!

«Нелегко придется!» – подумал молодой инспектор и приготовился к глубокой обороне.

Тем временем Азимут принялся оживленно рассказывать Никодиму о Семене. Как встретились, как время проводили, о чем говорили. В итоге речь зашла и о большом желании Семена познакомиться с местным мастером. Переведя взгляд на Семена, Азимут жестом руки передал ему слово.

Сеня от растерянности слегка закашлялся. Тщедушный старикан никак не вязался у него с образом опасного фальшивомонетчика. Теряясь в догадках, Сеня усердно размышлял, с чего же начать. Играть в разведчика и борца за справедливость с этим… Никодимом было, по крайней мере, смешно… Оставалось расспрашивать про его молодость и былые подвиги. А потом долгими часами выслушивать старческие байки…

«Как-то неудобненько вышло», – раздосадованно подумал молодой инспектор и, набрав в легкие побольше воздуха, отважился на вопрос.

– Уважаемый Никодим, – начал он, – до меня дошел слух, что Вы большой и искусный мастер, и потому я выразил желание полюбопытствовать и посмотреть на ваше искусство. Как мне стало известно, мастерство Ваше распространяется на сферу рисования, бумаги…

Дальше Сеня опять запнулся. Как-то неловко ему стало. Не мог же он сказать, что до него дошел слух о хороших фальшивках… Но тут ему на помощь пришел сам Никодим. Озорно, не по-старчески сверкнув глазами, Никодим воскликнул:

– Всегда рад, когда мое искусство заинтересовывает! С удовольствием расскажу и покажу более подробно… Только необходимо пройти некоторые формальности… Для вашей же… так сказать… душевной безопасности…

И не успел Сеня отреагировать на странную фразу, как его привлек легкий скрип открывающейся двери. Из противоположного конца залы показалась женщина. Нет, скорее богиня! В облаках легкого, ярко-зеленого платья она плыла им навстречу. По плечам струились густые и черные, как смоль, волосы. Глаза излучали мягкое сияние, а губы сулили неземные ласки. Точеный нос упрямо высился над пухлыми губами, а в слегка нахмуренных соболиных бровях читалось легкое недовольство.

– Значит, без меня решили начать?! – недовольно бросила богиня.

– Вельда, как можно! Мы тут о всяких пустяках болтаем, тебя ждем… – тут же ответил Никодим и как будто преобразился.

На месте дряхлого старика уже сидел поджарый, высокий мужчина. Черные уголки глаз смотрели будто насквозь, источая скрытую силу и мощь. А орлиный нос с горбинкой говорил о характере непростом и властном.

Но, вместо того чтобы задрожать от испепеляющего взгляда Никодима, Вельда небрежно отмахнулась от его отговорок, как от назойливой мухи.

– Можно было и не спрашивать! И так всё понятно – играетесь, как малые дети! Человека в заблуждение вводите…

Никодим усмехнулся. Довольно хмыкнул в бороду и Азимут.

А Семен Коновалов, налоговый инспектор из Москвы, так и продолжал сидеть с открытым ртом. Никогда он еще не видел, чтобы пластическая хирургия делала с женщиной такие чудеса! Нет, перед ним совершенно точно стояла не бабушка Вельда, а прекрасная женщина! Лет… точно сказать было сложно. Когда она улыбалась, казалось, она совсем еще девчонка… Когда хмурилась, было понятно, что перед вами взрослая женщина, в глазах которой мелькают годы мудрости… Одним словом, она являлась прекрасным образцом женщины без возраста, вечно молодой и прекрасной!

– А-а-а… – Сеня попытался произнести что-то вроде комплемента, но тут его угораздило бросить взгляд на Никодима.

Пока мысли еще вертелись в направлении: «Как у такого старикана может быть настолько прекрасная молодая жена?! Должно быть, действительно он подпольный магнат и фальшивомонетчик», – голова непроизвольно дернулась от увиденного.

Сеня в шоке закрыл открытый рот и постарался проглотить подступивший к горлу спазм.

– Никодим?.. – слабо просипел налоговый инспектор.

– Он самый, – весело улыбнулся Азимут. – Фокусник, что надо, а актер просто великолепный!.. Вот ты и посмотрел на его мастерство! Как?! Впечатляет?!

– А-а-а, не по-ни-маю… Как?.. – заплетающимся языком залепетал Сеня. – Так в этом и состоит его мастерство?

– Совершенно точно, – вмешалась Вельда и ехидно добавила: – Редкий талант – людей пугать. К тебе гости пришли, а ты все за старое! – и, обращаясь к Семену, призывно улыбаясь, добавила: – А вы, молодой человек, не пугайтесь. Это же всего лишь иллюзия, фокус!.. Может быть чайку с дорожки, домашних булочек, блинчиков?

Сеня молча уставился в манящий вырез зеленого платья и понял, что доведен до совершенно ужасного состояния, когда человек уже не может говорить, а только мычать и глазеть. Со вчерашнего дня впечатлений у него было более чем предостаточно!

Наконец, после неловкой паузы, ему удалось выдавить некое подобие положительного ответа и энергично потрясти головой.

Вельда, довольно кивнув, удалилась за угощениями. А Семен, выпучив глаза на Азимута, пролепетал:

– Насчет бабушки, это что, шутка такая?

Никодим заговорщически блеснул глазами. Азимут довольно прыснул в бороду и ответил:

– Нет, она действительно приходится Алиандре бабушкой. Но ты не обращай внимания. Вельда во многих смыслах женщина особенная!

– А-а-а, – только и нашелся, что ответить Семен.

Зал постепенно стал наполняться народом. Приходили все новые и новые гости. В воздухе поселилось настроение праздника и веселья. Откуда-то сверху зазвучала задорная, неудержимо веселая мелодия полечки.

– Ты бы Вельдины блинчики попробовал, – ткнул Азимут налогового инспектора в бок. – Она для тебя, небось, старалась.

– А-а-а, – опять так же бестолково промычал Сеня и принялся неотрывно смотреть на толпу гостей.

Похоже, в этой деревне жили сплошные миллионеры. Мода, правда, была явно не московской, но наряды у гостей были на удивление пышными, красивыми и одновременно утонченными. На женщинах и девушках – легкие, воздушные платья всех цветов и фасонов, на мужчинах и юношах – изумительно сшитые фраки.

И тут, словно вихрь, к Сене подлетела раскрасневшаяся от танца Вельда и увлекла молодого инспектора в центр зала. Плавно покачиваясь, со страстью молодой девушки, она вместе с ним отдалась танцу.

– Мне бы уехать побыстрее. Я так понял, что могу с этим вопросом обратиться к Вам, – попытался заговорить о делах Семен.

Вельда в ответ лишь звонко расхохоталась и тряхнула гривой черных волос.

Музыка все нарастала. Неожиданно, почти дойдя до пика звука и ритма, она оборвалась…

Все присутствующие повернулись в направлении трона. Там, властно взирая на собравшуюся толпу, стоял Никодим.

Когда взгляды всех были прикованы к нему, он громогласно и торжественно произнес:

– Бал в честь нашего нечаянного гостя считаю открытым! Веселитесь, танцуйте, пейте и ешьте в моем доме. Наполните его радостью и беззаботностью! Да будет так! – и со всего размаху ударил огромным золотым посохом об пол.

Тут же опять откуда ни возьмись, налетела музыка, а статуи превратились в фонтаны, извергающие молодое вино.

Семен почувствовал, как его голова начинает кружиться, а ноги сами идут в пляс.

– Танцуй, танцуй! – воскликнула Вельда и закружила его в водовороте музыки. – Живи! Дай музыке унести тебя далеко-далеко, туда, где мечты сбываются… куда зовет твое сердце… в страну детства, в твой… только твой… рай!

Семен почувствовал, что земля уходит из-под ног. Он уже не танцует, а порхает по залу, не чувствуя ни своего тела, ни времени, ни пространства. Мир стал для него сплошным калейдоскопом звуков, цветов и движений.

– Хорошо! Хорошо! – страстно шептала ему на ухо Вельда в безумном вихре танца. – Это и есть свобода! Освободись, стань собой! Танцуй!

Семен чувствовал под своими ладонями её разгоряченную плоть, её желание. Жажда охватила его. Жажда гибкого тела прекрасной женщины! Повинуясь древнему инстинкту, он обхватил ее сильнее и увлек из зала. Он знал. Она хотела… неистово… так же, как и он!

Внезапно все прекратилось так же, как и началось. Семен обнаружил, что стоит в соседней с залой комнате, а рядом с ним, посмеиваясь, сидит в кресле Азимут.

– Что, заворожила тебя чертовка?! – ухмыльнулся он.

Сеня непонимающе замигал глазами. Откуда-то из тумана послышались недовольные слова Вельды:

– Значит, ночью, на лужайке, лицо в окне? Ох, и распоясалась Анастаска! Сколько раз ей говорила не высовываться раньше времени, теперь, попробуй, исправь!

– Все еще не отпускает хмель-то?! – поинтересовался рыжий великан, тряся остолбеневшего Сеню за плечи.

– Очнись, кому говорят! Ты внимания не обращай. Вельда, она шутница! – и почти шепотом добавил: – Поживи с её и научишься тоску прогонять…

Сеня невидящими глазами огляделся вокруг. Он стоял в небольшой комнате со множеством мягких диванов и кресел. Из приоткрытой двери доносились звуки музыки и веселья. По всей видимости, пир был в самом разгаре. Но только как он тут оказался… Семен совсем не помнил…

«А как же важный разговор про моё отправление?» – путаясь в собственных мыслях, подумал инспектор. Ведь он же хотел поговорить…

– С отправлением твоим заминочка выходит, – словно в ответ на его мысли проворчал великан. – Раньше чем через пару недель никак не получится. Уж и ума не приложим, как тебя так далеко забросить могло! Так что это время поживешь у меня, отдохнешь, силенок наберешься…

Сеня в панике присел на диван и схватился за голову. Нет! Еще одной ночи или еще одного такого пира он ни за что не выдержит! Всему должен быть предел и объяснение! Но чтобы так ему, налоговому инспектору, голову морочили!

В сердцах Семен воскликнул:

– Ну, как у вас тут отдыхать-то можно, если голые бабы по полям танцуют, и в окна подглядывают. А потом… хозяйка дома соблазнить пытается и бросает на полпути! Ну, как тут отдохнешь?! Что у вас тут за дела такие?! Чертовщина какая-то!

– Да ты не горячись, – виновато пробубнил Азимут, – не волнуйся. У нас тут все в полном порядке. Вот увидишь. Здесь замечательно. А насчет… так ты ко всему привыкнешь, да они и пристают-то только по первой… из любопытства… Потом успокоятся… Редко у нас гости из такого далека бывают – вот и проказничают…

– Проказничают! – в изнеможении выдохнул Семен и без сил упал на диван.

Азимут, казалось, ненадолго задумался, а потом уверенно добавил:

– Мой тебе совет – главное, не волнуйся. Здесь никто вреда тебе не причинит. Может, не все тебе будет привычно, но, поверь, каждый из нас тебе рад и сделает все, чтобы тебе отдыхалось как можно лучше…

На секунду Азимут замолчал и потом, словно украдкой, тихо спросил:

– А Вельда тебя случайно про тот луг ночью не спрашивала?

Семен уже собрался отрицательно покачать головой, как неожиданно вспомнил, как в тумане, голос Вельды.

– Не уверен… – растерянно буркнул он.

– А с Вельдой никогда ни в чем нельзя быть уверенным, – досадливо бросил в ответ Азимут. – Ну так хоть что-нибудь помнишь?

Семен постарался сосредоточиться. С трудом превозмогая вновь поднимающийся в голове туман, от прошептал:

– Да, что-то говорила про… Анастаску… Ругалась на неё…

– Ой, и достанется ей! Ой-ой-ой, – замотал головой рыжий великан, – точно не сдобровать. Её Вельда на кусочки порежет, а потом опять сложит и разотрет!

– Анастаска… – как завороженный прошептал Сеня. – Кто она?!

– Ш-ш-ш! – в испуге прошипел Азимут. – Не приведи, господи, услышит. И думать забудь. До добра не доведет. Говорю, забудь и не вспоминай!

Но Сене это имя уже надежно засело в голову. Оно манило его и звало, как магнит. Теперь для него главным стало разыскать эту самую Анастаску! С раскрытием фальшивомонетчиков затея провалилась, теперь настала пора пуститься в дела сердечные…

Как никогда раньше, Сеня с нетерпением ждал наступления ночи. Всем своим существом он чувствовал, что загадочная Анастаска должна появиться, непременно должна!

Пробило двенадцать. Сеня, как и в прошлый раз, залез в постель. Полуприкрыв глаза, налоговый инспектор принялся ждать.

В окошко глядело ночное, безоблачное небо. Ровным кругом желтела огромная луна.

Вдруг на улице послышался легкий шорох. Повинуясь импульсу, Сеня подбежал к окну и распахнул его настежь. Но там никого не было. Досадливо вздохнув, налоговый инспектор собрался уже закрывать ставни, как невзначай бросил последний взгляд в направлении леса и остолбенел…

То ли это был мираж, то ли реальность, но огромная летучая мышь несла в когтях белое извивающееся тело.

Сеня, не веря себе, зажмурился и снова открыл глаза. Теперь ночное небо было девственно пусто. Ни облачка, ни летучей мыши…

– Доброе утро! – прожурчал звонкий голосок Алии. – Пора вставать! Завтрак ждет!

Сеня открыл глаза. На часах стрелки показывали десять утра. А он совсем и не заметил, как заснул вчера ночью. Зато на этот раз он чувствовал себя бодрым и выспавшимся. Голова работала ясно: мысли были оптимистическими, настроение – боевым!

Позевывая и сладко потягиваясь, Сеня крикнул вдогонку уже собирающейся уходить Алиандре.

– Сегодня, как-никак, выходной. Есть у вас тут какие развлечения?! Например, в кино сходить. Я бы тебя с удовольствием пригласил!

Алиандра опасливо покосилась на молодого человека и холодно ответила:

– Таких развлечений у нас не имеется. А приглашение мне Ваше ни к чему. Если расскажу об этом Азимуту, он вас в порошок сотрет!

И не успел Семен закрыть от удивления рот, как Алиа растворилась за дверью. «Надо же! – досадливо подумал Сеня. – А я подумал, что тут взгляды весьма вольные, пристают все подряд, голышом разгуливают…»

Но, поворчав про себя, немного успокоился и пошел на завтрак.

Там его уже поджидал насупившийся Азимут. Все время, что Сеня ел, хозяин дома упорно молчал и только потирал здоровенные кулачищи. Когда же Сеня опустил в рот последний блинчик, Азимут не выдержал и, еле сдерживая бушующие чувства, бросил:

– Только тронь, я тебе голову, как куренку сверну!

От таких слов Сеня чуть не подавился последним кусочком и неистово закашлялся. От его реакции Азимуту стало, похоже, намного легче. Более миролюбиво рыжий великан добавил:

– Ты понимаешь, Алиа, она другая… С ней так нельзя! Натура у нее тонкая, космическая… Нельзя ее земными глупостями обижать…

– Да, я и не… – начал, заикаясь, Семен. – О чем тут подумаешь, если у вас тут дамочки прямо на людях приставать начинают?!

– Ты Вельду не трожь. Они с Алиандрой разные, хоть и родственники. И сила у них разная… И источники…

– Какая такая сила? – недоуменно выпучил глаза молодой инспектор.

– Да это я так… – смущенно потупив взор, пробормотал великан. – Пообвыкнешься немножко, а там поймешь… Нас, кстати, на праздник звали. Так что собирайся. Праздник Лучшей наездницы – штука очень красивая. Опоздать будет жалко…

Вельда, с притаившейся улыбкой в уголках темных, как ночь, глаз, внимательно наблюдала за резвящейся на полянке малышней.

– Ма, к празднику уже все готово! – крикнула высокая статная девушка с рыжими, как огонь, волосами. – С каждого Дома по столу прибыло, с винами и угощениями… Защитный купол над ними я сама настроила… Осталось только тропу для гонок проложить. Это… все для тебя оставили…

Вельда, приложив ко лбу ладонь козырьком, острым взглядом окинула ближайшие горы. Да, место для гонок было выбрано удачно! С луга, на котором она сейчас стояла, открывался прекрасный вид на гряду высоких, утопающих в облаках, горных хребтов. Внизу раскинулись многочисленные горные речушки со свежей травой и яркими цветами, а наверху, в вечном безмолвии и снегах, замерли вершины скал…

– Ма, так что? Готовиться для полета?

Вельда пронзительно глянула на дочь. Было очевидно, что рыжеволосая бестия что-то задумала или… знает, что виновата… Все ее дети называли ее «ма», если им что-то было нужно, в других ситуациях к ней обращались просто «Вельда». Глядя на такую прекрасную молодую женщину, сложно было называть её мамой или, того хуже – бабушкой. И потому все девять детей избрали самое простое обращение – «Вельда».

– А что, Танюшка? Куролесила прошлой ночью с Анастаской? – смерив дочь ледяным взглядом, неожиданно спросила Вельда.

Под этими темными и требовательными глазами Рыжая Бестия словно сразу же сжалась. Испуганно поглядывая в сторону матери, Танюшка, заикаясь, бросила:

– Я уже говорила, не было меня там! И Анастаску я туда не отпускала…

– Врешь! – прошипела Вельда. – Врешь, Рыжая Бестия! Мне?!

И тут же ее лицо стало приобретать мертвенно-серый оттенок, глаза превращаться в узкие щелочи, а губы растягиваться в свирепом оскале. На пальцах прорезались тонкие лезвия коготков. Волосы разметались по ветру и защелкали убийственными хлыстами.

По лугу пронесся полушепот-полурокот.

– Последний раз спрашиваю, Танюшка. Нарушила запрет? Вольничала на шабаше возле жилища инспектора?

Рыжая Бестия подобралась, словно кошка, выгнула спину дугой и, ощетинившись, прошипела:

– Была я с Анастаской, была! Хотела перед праздником сил набраться!

По полю засвистел ветер и гулким эхом затерялся где-то в скалах. Над головой с неслыханной скоростью закружились тучи. Темные тени легли на землю…

– Ослушалась! – раздалось отовсюду.

– Я не хотела! Да ведь он бы все равно узнал! Такого не утаить! – почти провизжала Танюшка.

Но было уже поздно. Плети черных волос безжалостно полосовали ее по липу и спине. Свернувшись кошкой, Рыжая Бестия пыталась увернуться, но при каждой попытке получала еще более страшные удары. Вскоре все её лицо и тело покрыли глубокие борозды ран. Изорванное в клочья платье слетело с плеч.

Пытаясь хоть как-то защититься от беспощадных ударов, Бестия обернулась огромной рыжей кошкой. Но через миг шерсть уже окрасилась бурой кровью.

– Ну, полно вам, мама! – прокричал появившийся на лугу молодой юноша. – Не хотела она идти тогда. Это я ее подбил… Со мной и воюйте…

Также внезапно, как и началось, на поляне все стихло. Исчезли грозовые тучи, испарился ураганный ветер. Засветило теплое солнышко, и весело зачирикали птички.

Поправив изящным движением слегка растрепавшиеся волосы и одернув элегантное ярко-красное платье, Вельда, почти нежно, посмотрела на зятя томным взглядом.

– За женой с дочерью, Салазар, надо было раньше глядеть… А с тобой воевать не собираюсь. Я тебе никаких наказов не давала.

Тем временем Рыжая принялась зализывать кровавые раны. Хныча, она причитала:

– Теперь все накопленные силы на заживление уйдут, на гонки ничего не останется…

В ответ Вельда безжалостно улыбнулась и, собираясь уходить, бросила:

– Слаба ты еще со мной тягаться… Если до праздника не успеешь раны заживить, приходи, помогу…

Танюшка опять запричитала и, посмотрев на себя в откуда-то появившееся зеркальце, разразилась громкой бранью. Правая щека и губа были полностью рассечены. На лбу и подбородке проступали кровавые подтеки. На плечах и спине пролегли глубокие рваные борозды.

Но больше всего ее расстроило порванное на мелкие полосочки платье. Схватив остатки, она, почти рыдая, прокричала:

– А платье-то за что?! Я над ним целый месяц ворожила!

– К Власке зайди. Она для меня пару платьев мастерила. Одно возьмешь.

Танюшка, забыв о ранах, от такого королевского подарка сразу же просияла. Власка на много миль вокруг славилась своей ворожбой по платью. О лучшем подарке нельзя было и мечтать!

А Вельда, уже в обнимку с Салазаром, шла к краю луга, туда, где заканчивалась высокая трава и начиналась бездонная пропасть.

Томно поглядывая на зятька, она нежно ворковала:

– Как тебе, Салазарушка, место для праздника? Великолепно, не так ли? Хочу с тобой вместе о маршруте посоветоваться…

Салазар внимательно оглядел высокие хребты гор и со знанием дела, покрепче прижав к себе игривую тёщеньку, ответил:

– Место отличное. Скакунам будет, где разгуляться. Только далеко, за ту гору, тропу не уводи. Дети так далеко вряд ли долететь смогут…

Вельда, внимательно выслушав молодого человека, прижалась к нему еще плотнее. Сверкнула глазами и, припав к его уху, страстно прошептала:

– Ах, Салазар! Почему не пригласил на шабаш? Нам было бы хорошо там…

Кончиками пальцев она почувствовала, как по молодому человеку побежали токи страсти. Прильнув к нему всем телом и плотно обхватив руками его шею, Вельда пила его желание. Неудержимое, страстное и… ненасытное. Никогда он не сможет утолить свою жажду, никогда не посмеет переступить черту! Но она будет пить его энергию, преобразовывать и дарить новую! Великое искусство! Старое искусство! И она владела им в совершенстве!

Словно пьяный, Салазар попытался отстраниться и вполголоса восторженно прошептал:

– Ведьма!

– Знаю! – звонко захохотав, ответила Вельда и взметнулась над пропастью, навстречу скалам…

– Я хочу быть на нее похожей, – прошептала подошедшая к Салазару Рыжая Бестия.

– Для этого требуется слишком много времени! – ответил Салазар и, нежно взяв на руки обнаженную, израненную жену, понес ее к дому, на ходу страстно и неистово целуя.

Как безумная, с сумасшедшей скоростью, Вельда неслась навстречу скалам…

Вольный ветер бил в лицо, а она наслаждалась… Как много лет назад, когда ей доверили прокладывать тропу. И теперь, из года в год, это было ее правом – правом лучшей наездницы: самой быстрой, самой решительной, самой искусной!

Головокружительно спланировав вниз, ведьма камнем бросилась к подножию скал. Только у самой земли она искусным маневром раскинула руки и успела мягко приземлиться около горного озера.