Читать книгу Смотри - Натализа Кофф - Страница 4

– Давид, – решилась спросить я, игнорируя его вопрос, – Ты не находишь, что спустя два года у меня может появиться своя жизнь? Я не отрицаю, что когда-то давно считала тебя идеалом. Но теперь все изменилось. У меня есть любимый мужчина, с которым мне хорошо.

– Ты не любишь его, – заявил Дава и стакан поставил на столик, – Меня любила, а его не любишь.

– Люблю! – разозлил он меня, вот до чего же самоуверенный тип, сил просто нет.

– Не любишь! – почти прошипел Дава, вот точно, удав.

– Ты оглох? Если я говорю, что люблю его, значит, люблю! – прокричала я. Нервы были на взводе. И как-то на тормоз уже не хватило силы.

– Ты не можешь его любить! – уже в тон мне проорал Давид, – Не могла так сразу втрескаться в него!

– Я скажу тебе, чего я не могла! – отвечала я, уже вскочив на ноги, сидеть не могла, хотелось двигаться, а еще лучше – уйти из комнаты, уйти от него, – Я не могла собирать себя по кускам после встречи с тобой! Не могла рыдать и надеяться, что в одно прекрасное мгновение ты появишься на пороге моего дома и начнешь рассказывать, как сильно любишь меня! Или просто скажешь, что я – дурочка мелкая и все себе придумала. А вместо это знаешь, что я получила? Холод, безразличие, и пренебрежение! Ты после стольких лет дружбы с моим братом даже не удосужился просто поговорить со мной! Ты одним движением, одной своей чертовой усмешкой вычеркнул меня из своей жизни!

– У меня были причины…. – кричал Давид в ответ и ближе подходил ко мне, словно подкрадывался, вот только я не замечала ничего.

– У тебя этих причин целый вагон! – парировала я, – Вот только я все поняла и отстала от тебя. Не навязывалась, не доставала. Вычеркнула тебя, как ты и хотел. И взамен прошу того же. Отстань от меня. Просто дай жить, как мне хочется!

– Три дня, – тихо проговорил Давид, когда я вдоволь наоралась на него, – Мне не хватало тебя все это время, и я хочу провести с тобой всего три дня.

Я, молча, смотрела на Давида, он слишком близко подошел ко мне, почти касался меня, но руки держал в карманах брюк.

– В субботу у меня день рождения, – с горькой улыбкой напомнил мне Давид, словно я могла забыть, а хотя, могла, конечно же, вот только не забыла, – Утром в воскресенье ты уедешь и, если захочешь, мы больше не встретимся.

– Сегодня четверг, – поправила я, понимая, что отказать, кажется, не могу.

– Этот день – первый, – улыбнулся Давид, и рукой мои волосы за ухо заправил.

– Ты чокнутый, – сообщила я ему, но сдалась, – В воскресенье утром ты навсегда исчезнешь. Я не попрошу, чтобы ты не общался с Костиком и Машей. Но при нашей встрече будешь вести себя, словно я – пустое место. Идет?

– Идет, – Дава уже улыбался, сверкая зубами и ямочкой на щеке.

Мне показалось, что меня облапошили, но не успела высказать подобное предположение. Дава слишком интенсивно выказывал свою радость по поводу грядущего дня рождения. Он целовал меня нежно, но настойчиво, сгреб в охапку и рукой затылок удерживал, не позволяя шевелиться или отодвинуться. Губами сминал мой рот, и хозяйничал там. А у меня не было сил противостоять ему. Да и уже не хотелось….

– Ему ты так не отвечала! – хрипло прошептал Давид, его губы сместились к моему уху, прикусили тонкую кожу на шее, заставляя дрожать, – Что бы ты не говорила, ты не любишь его!

Я сама не знала, где нашла в себе силы промолчать. Спасибо Давиду, он не стал настаивать на ответы, просто поцелуй углубил и руками в мои волосы зарылся.

– Поедем домой, – донеслось как в тумане. Не очень я хотела домой, я хотела остаться с ним. Вот только даже самой себе не могла в этом признаться.

– Поедем, – согласилась я и из рук его попыталась высвободиться. Давид отпустил, волосы мои пригладил, которые сам и растрепал. Возмущаться сил не было. Зато на смущение хватило. И я отвернулась от мужчины, чтобы он моего лица не мог рассмотреть. Боже, мы снова целовались! Кажется, мой план не то чтобы не удался, совершенно провалился. Еще и Дава все не унимался. Меня обнял со спины, руками по моей талии скользнул. И по телу вновь прошла дрожь. И не от страха, совсем нет. Кардинально противоположная дрожь.

– Замерзла? – нос Суворова оказался прижатым к моему уху. Как здесь вообще можно замерзнуть, когда он так близко? Но пришлось кивнуть, не признаваться же мне, что я его…. Ладно уж, можно и признаваться себе…. Хочу, в общем.

Давид снял свой пиджак и на мои плечи накинул. Появилось вдруг ощущение, что он оградил меня от всего мира. Чувство защищенности и странного уюта возобладало над всеми эмоциями. Словно я была дома.

– Спасибо, – поблагодарила я Давида и повернула голову в его сторону. И улыбнулась, робко и грустно, понимая, что чувство уюта испариться, стоит мне оказаться дома.

– Это тебе спасибо, Поленька, – без улыбки ответил Дава и пальцем контур губ обвел, обрисовывая их.

Мы спустились вниз, я очень вовремя вспомнила о Ленке. Она сидела у барной стойке и наблюдала, как мы с Давидом спускаемся по лестнице.

– Я здесь с подругой, – сказала я Давиду.

– Я помню, – рука Давы задержалась на моей спине, и даже через плотную ткань пиджака я чувствовала ее тепло. Мы подошли к Лене, она поднялась навстречу.

– День добрый, товарищи! – Ленка была не сказать, чтобы расстроена, скорее наоборот.

– Здравствуйте, Елена! – удивил меня Дава и белозубой улыбкой сверкнул, даже руку протянул, поздороваться.

– Лен, это Давид Сергеевич Суворов, – представила я Даву подруге.

– Можно просто Давид, – поправил меня Суворов.

Эти двое принялись обмениваться любезностями, отчего Ленка вмиг была записана мною в список предателей.

– Я домой, если вы не против, – не очень вежливо прервала я беседу этих двоих и направилась в сторону выхода.

Шага не успела сделать, как Давид, поймав меня, рукой за плечи обнял и повел к выходу. Ленка словно и не заметила ничего, только в телефоне вновь принялась ковыряться. На крыльце Давид остановился, охранника подозвал.

– Елена, Вы разрешите Вас доставить до дома? – блистал благородствам Суворов.

– По пути можно забросить и меня, – предложила я.

– Совсем не по пути, – усмехнулась Ленка, а мне так и хотелось треснуть ее чем – нибудь. Подруга, называется.

– Вас Геннадий отвезет, – сообщил Давид, и я согласно кивнула. Геннадий, так Геннадий. Главное не пешком. Вот только пиджак отдавать не хотелось, да и я, признаться, рассчитывала, что Давид сам отвезет меня, и мы сможем еще немного побыть рядом. Черт, какая же я непостоянная и противоречивая! То бегаю от него, то не хочу расставаться.

Ленка принялась прощаться с Давидом и потопала к охраннику Геннадию, который уже дверцу машины для нее придерживал, и стоило ей усесться в салон, как он закрыл дверь.

Машина с Ленкой и Геннадием тронулась с места и укатила. На ее место подъехала другая, тонированная и огромная. Охранник, сопровождавший Давида в клубе, открыл дверь, а сам Давид придержал меня за талию, когда я пыталась вскарабкаться в такого зверя автопрома. Глазом моргнуть не успела, как Дава уже сидел рядом, а водитель тронул машину с места.

В салоне было просторно, уютно и тепло. Так что пиджак уже был не нужен, но снимать его я не торопилась.

– Куда мы едем? – тихо спросила я, глядя из окна. Мы ехали в совершенно противоположную от дома брата сторону.

– Домой, – ответил Давид.

Его рука скользнула по моей ладони, лежащей на коленях. Я не стала противиться, руку не убрала, и даже пальца немного раздвинула, чтобы ему было удобнее. Краем глаза видела, что Давид смотрит на наши переплетенные руки, и большим пальцем кожу на моей ладони поглаживает. Проводит, словно изучая.

В крохотной сумочке, в которой умещался только телефон, деньги и паспорт, зазвонил мобильник, сообщая о пришедшем сообщении. Руки высвобождать из теплой ладони Давида не хотелось, но пришлось. Писала Ленка. Сообщение было длинным, но смысл предельно ясным. Одобряет, благословляет на любые действия, включая секс, поскольку поцелуй видела, как и все присутствующие в клубе. Ибо не хрен рядом с окнами целоваться. Далее шла парочка советов в помощь мне. И пожелания успеха.

Ленка была в своем репертуаре, вызвала улыбку и благодарность за поддержку.

– Там что – то смешное? – вкрадчиво поинтересовался Давид, вновь завладев моей ладонью. Вот только на этот раз он ее уже к себе на колено устроил и не смотрел.

– Да Ленка пишет, – отмахнулась я.

– Своеобразная у тебя подруга, – улыбнулся Дава.

– Она сестра Любомира, – поддержала я веселое настроение Давы. Вот только взгляд его стал серьезным.

– А я знаю, – выдал Суворов и отвернулся от меня. Машина притормозила рядом с кулинарией, работавшей круглосуточно. Здесь были исключительные булочки. Я, когда получалось, очень любила пить с ними кофе по утрам. Водитель вышел, и мы с Давиом остались вдвоем.

Как только свет в салоне погас, Дава с непонятным то ли рыком, то ли вздохом, схватил меня и перетянул на колени. И спустя мгновение, обхватив за щеки и затылок, не позволяя пошевелиться, впился ртом в мои губы. Я не очень поняла, как именно оказалась сидящей на парне верхом, отчего подол платья задрался, обнажая чулки. Туфли слетели на пол, зато пиджак упрямо висел на плечах. А Дава, запрокинув голову и откинувшись на сиденье, заставил меня буквально улечься на него сверху. Сама обняла его за шею руками и не менее страстно отвечала. Ибо я задолбалась прятать свои чувства и обманывать себя. Два года прошло, чувства мои изменились. И если раньше у меня была девичья влюбленность во взрослого мужчину, то сейчас, несмотря на то, что времени прошло не так уж и много, я действительно его любила. И ничто этого не изменит. Даже сам Давид. И если он хочет от меня всего два дня – значит, так тому и быть.

– Давушка, – выдохнула я между поцелуями, а он уже лихорадочно прижимался к моей шее, плечу. Руками водил по спине, сжимал ладонями бедра, и, кажется, окончательно задрал платье. Благо, пиджак надежно скрывал меня, да и темно было в машине.

– Повтори, – попросил Давид, его горячая ладонь давила на затылок, прижимая голову к его шее. И губы были так близко от его горла, а соблазн так велик.

– Давушка, – ласково повторила я, прижимаясь губами к коже.

Давид выдохнул и плотнее меня к себе прижал, надавливая на поясницу. Я чувствовала все его тело, особенно ту часть, которая прижималась к моим раздвинутым бедрам. Сомнений не было, домой меня он не повезет.

Водитель вернулся в салон, шурша пакетами, поставил их на переднее пассажирское сиденье и тронул машину с места. Когда на пару секунд в салоне зажегся свет, я посмотрела на лицо Давида. Он хмурился и сосредоточенно сжимал губы, словно размышлял о чем-то серьезном. А не хотела, чтобы он заморачивался о серьезных темах. Хотелось подарить ему беззаботные минуты, а в идеале – часы.

– Я никому не скажу, – пообещала я и рукой по его лбу провела, разглаживая морщинки. Переживала, что он не хочет ставить брата в известность о наших отношениях. В ответ Давид голову откинул и на меня посмотрел, улыбаясь.

– Наивная ты у меня, – и по носу щелкнул, словно девчонку.

Попыталась слезть с него, не пустил. На затылок надавил, заставляя улечься на его плече. А руки сами собой вокруг его талии обвились. И щека прижалась к мягкой ткани рубашки. К тому же дорога попалась ухабистая немного. Еще и коктейли сделали свое дело. В общем, задремала я. А когда проснулась, разгоряченную кожу, не прикрытую пиджаком и платьем, похолодил ночной ветерок.

– Отвернись! – услышала короткий и тихий приказ Давида. Было лень открывать глаза. А зачем? Я легкая и рост у меня небольшой. Так что такой большой и сильный мужчина, как Дава, вполне сможет отнести меня из машины в дом. И потом, именно вот таким образом я предоставляла ему выбор.