Читать книгу Прыжок - Наталья Александровна Загребина - Страница 2

Над зданием нашего аэропорта возвышается рекламное полотно огромного размера. На нем изображен молодой человек с широкой улыбкой на лице. Вы наверняка знаете этот рекламный прием – что бы человек ни делал, покупает ли он стиральный порошок, или идет на прием к стоматологу, он должен улыбаться и выглядеть счастливым. Так вот, этот парень на плакате стоит среди поля, освещенного ярким дневным солнцем. На нем надет строгий деловой костюм, серый цвет которого контрастирует с ярко-зеленой травой. На заднем плане сверкает белоснежными боками космического вида капсула. Она словно очутилась тут из какого-то фантастического фильма. Позади нее изображен большой желтый парашют, почти совсем опустившийся на землю. В верхней части плаката красуется, переливаясь всеми цветами радуги, составленная из тысяч светодиодных лампочек, надпись: «Впечатления, которые изменят вашу жизнь!».

***

Все началось ровно год назад. С того самого момента, когда наша компания предложила совершенно новую в истории воздушных пассажирских перевозок услугу – прыжок в капсуле. В то время, как остальные пассажиры продолжают свой полет, смельчак, решившийся на прыжок, мчится к земле с высоты 10 километров со скоростью, не менее чем 2 000 метров в час. После того, как капсула отделилась от самолета, она находится в свободном падении примерно минуту. Затем открывается парашют. Через четыре минуты происходит посадка на специально оборудованную площадку.

Это было изобретение, о котором заговорили все.

За минувший год несколько сотен пассажиров воспользовались этим предложением!

Услуга неизменно набирала популярность.

По телевидению только о прыжках в капсуле и говорили!

Организаторы проекта подсчитывали прибыль.

Все шло более чем замечательно. Но ровно до тех пор, пока во время одного из прыжков не погиб пассажир.

Его звали Александр,

Сначала все подумали, что парашют не раскрылся. Но потом выяснилось, что его там просто не было. И капсула упала на землю, разбилась, разлетевшись на мелкие куски.

Когда это произошло, они вызвали меня к себе.

– Мы были на посадочной площадке, – сказали они, – в капсуле оказался нарушен механизм раскрытия парашюта. Это было сделано изнутри. Похоже на то, что он был настоящим психопатом! Ты должен помочь нам найти доказательства этому! Подойдет любая мелочь, малейшая странность в поведении!

Они дали мне записи с камер слежения того дня в аэропорту и записи с борта самолета. Для того чтобы найти как можно больше информации об Александре, свидетельствующей против него, они поручили мне навестить его родственников, и всех, кто мог его знать: друзей и соседей. Они хотели, чтобы я расспросил их о нем, о его привычках, характере и увлечениях. Он был виновен в случившейся катастрофе, и они хотели, чтобы я нашел доказательства этому.

***

Я работал в этой компании стажером больше года. Сюда меня пригласил мой бывший однокурсник, Михаил. Мы учились в одном институте. Его дядя до недавнего времени состоял в совете директоров аэропорта. У него были связи везде где только можно себе представить! Важная персона.

Михаил проводил подготовительные курсы для тех, кто собирался совершить прыжок. А я помогал ему в этом. Курсы длились всего несколько часов и были обязательными для прохождения. Слушателей всегда было больше чем тех, кто затем действительно решался прыгнуть в капсуле.

На курсах Михаил рассказывал:

– Площадки приземления капсул оснащены специальным оборудованием. До, во время и после прыжка, вашей безопасности ничто не угрожает. Любое отклонение в траектории полета капсулы сразу автоматически корректируется. Процесс отлажен до мельчайших деталей! Прыжок в капсуле – это то незабываемое приключение, о котором вы всегда мечтали!

На мой взгляд, вся эта речь была больше похожа на очередной рекламный трюк.

Как-то один из слушателей пошутил:

– Не наделать бы в штаны, тогда уж это точно будет незабываемо!

По аудитории прокатился смех.

Но Михаил не из тех людей, которых легко можно вывести из равновесия, или поставить в тупик неудобным вопросом. Иногда мне казалось, что ничто не может поколебать его уверенность в себе. Вот и теперь, как ни в чем не бывало, он продолжил:

– Когда вы окажетесь во внутреннем отсеке, то можете считать, что вы уже находитесь в капсуле и летите вниз! Другими словами, с этого момента обратного пути у вас нет!

Внутренний отсек – это часть капсулы. Кресло, в которое вы сядете – это кресло капсулы. Уверяю вас, другого кресла уже не будет! [В зале опять раздались смешки] Пока, удобно устроившись в нем, вы будете созерцать окружающие виды, капсула будет лететь по просчитанной траектории. А затем приземлится на посадочную площадку. Все продумано великими умами наших профессиональных инженеров до мельчайших деталей! Вам не нужно совершенно ни о чем беспокоиться! Посадка будет такой нежной, что вы ее даже не почувствуете!

Во время полета, вам не нужно ни о чем беспокоиться, думать, когда нужно дернуть за кольцо, правильно ли вы уложили парашют. Всё что от вас требуется – это просто расслабиться и наслаждаться прекрасными мгновениями.

В аудитории застыло молчание. Надо признать, красноречие Михаила всегда производило впечатление на публику. В конце он, обычно, добавлял несколько деталей, касающихся технического описания прыжка:

– Перед тем, как войти во внутренний отсек, вы должны определиться, каким по счету вы будете совершать прыжок. Обычно очередь назначает бортпроводница. Иначе вы можете долго думать, никак не решаясь прыгнуть первым…

Затем бортпроводница внесет информацию о вас в систему. Это необходимо для учета.

Если, пока находитесь во внутреннем отсеке, вы вздумаете посмотреть наверх, то увидите там узкое продолговатое окно желтого цвета. Не удивляйтесь! Это просвечивает сквозь стекло ткань парашюта.

Еще пара подобных фраз, и инструктаж заканчивался.

Но в тот день кто-то спросил:

– А что делать, если наверху не окажется окна желтого цвета?

В аудитории засмеялись.

– Тогда вам нужно посмотреть более внимательно! – сказал Михаил, – Но помните, что времени на разглядывание капсулы будет немного! Всего несколько секунд, и нужно занять свое место.

Если бы тогда хотя бы кто-нибудь, кроме самих организаторов прыжков, мог знать, что это предположение вовсе не абсурдно, и совсем не похоже на шутку…

Но спрашивающий оказался дотошным человеком. Он еще раз задал свой вопрос:

– Я имел в виду, если в капсуле не будет парашюта, что нужно делать в этом случае?

Михаил на секунду замер. На его лице было написано удивление. Потом он сказал:

– Этого просто не может быть! Услуга «прыжок в капсуле» подразумевает наличие парашюта. Это естественно! Вы не можете прыгнуть с такой высоты без парашюта, Поэтому его там не может не быть! Капсулы укомплектованы парашютом заранее, до прыжка. Если парашют помещен в капсулу заранее, как его там может не оказаться? Как вы себе это представляете?

Это был банальный уход от ответа…

Возникла неловкая пауза. Человек, задавший вопрос, растерянно молчал. Думаю, он ожидал услышать ответ, а не целую кучу несусветных вопросов.

Я восхищался уверенностью Михаила, но порой мне казалось, что он просто тупой.

***

Первым, с кем я встретился, чтобы расспросить об Александре, был его напарник по прыжку, Григорий. Как это ни странно, но его жена Люся, знала Александра. Оказывается, они жили в одном районе. Кроме того, была еще та история с ее бывшей одноклассницей, которую я расскажу чуть позже. Они пригласили меня выпить по чашечке чая.

– Я совершенно не могу припомнить чего-нибудь этакого, – сказал смущенно Григорий.

– Мужчины такие рискованные натуры! – весело и чуточку раздраженно сказала Люся, – порой решаются на всякие глупости!

Григорий описал, как проходил прыжок. Ничего особенного из его слов тогда не произошло. Но стоило Люсе выйти на кухню, как он, подвинувшись ко мне ближе, заговорил торопливо, почти шепотом:

– Моя жена запрещает мне говорить о том, что там произошло на самом деле. Она считает, что если я скажу правду, то от этого могут начаться большие проблемы. Но вам я расскажу!

Его волнение передалось и мне. Я был удивлен поведением Григория.

– Разумеется! Слушаю вас! – сказал я.

Тогда он продолжил:

– Александр должен был прыгать в первой капсуле. Моя капсула была вторая. Та самая, которая разбилась! На его месте должен был быть я! Перед прыжком он специально толкнул меня к своей капсуле. В тот момент я подумал, что он испугался. Какая глупость! На самом деле он заметил, что во второй капсуле не было парашюта! Он уступил мне место, а сам разбился. Я даже не могу себе представить, каково ему было сидеть там и понимать, что через несколько минут он погибнет!

А теперь они заявили, что в капсуле был парашют! Но я-то видел, как она упала на землю. В ней не было никакого парашюта, уверяю вас!

Сказав это, он закрыл побледневшее лицо руками.

– Я не могу забыть этот день. Картина с падающей на землю капсулой стоит перед моими глазами. Ведь в ней был Александр!

Ошеломленный услышанным, я воскликнул:

– Получается, он спас вашу жизнь!

Григорий молча кивнул головой.

– Разумеется, вы сообщили в компанию, или в полицию обо всем этом?! – спросил я.

– Нет, – ответил Григорий так тихо, что я едва расслышал его.

– Но, почему?! – воскликнул я.

– Я не могу…

– Но вы должны немедленно пойти в полицию и всё им рассказать! Разве вы не понимаете, что следствие идет неправильно?! И они во всем обвинили Александра! – сказал я с волнением.

Григорий вдруг отнял руки от лица и, умоляюще поглядев на меня, прошептал:

– Тсс! Люся может услышать! Она ужасно не любит…

Но она все-таки услышала.

– Не говори ерунды, Григорий! – воскликнула она. – В капсуле наверняка был парашют, просто ты этого не заметил! Александр не толкал тебя на своё место из-за того, что, будто, в твоей капсуле не оказалось парашюта! Это очень глупо, думать так! Твои выводы – это всего лишь догадки!

Ее голос звучал уверенно.

– Как ты можешь так говорить, Люся! – воскликнул Григорий.

Но она была неумолима:

– Для твоих слов нет никаких доказательств! Поэтому все что ты тут сейчас наговорил – это полная и несусветная глупость! Помнишь, что сказал мой дядя, который работает в аэропорту?!

На последнем слове она немного запнулась и посмотрела в мою сторону. Но потом продолжила:

– Так вот, он сказал, что нужны доказательства. А то, что ты говоришь, не является доказательством! Совсем! Это был несчастный случай. И только! У тебя разыгралось воображение оттого, что ты был свидетелем катастрофы и теперь ты придумываешь всякие глупости.

– Пожалуй, ты права, Люся, – согласился Григорий.

– А ведь я предупреждала тебя, что это может быть очень опасно! Ты помнишь? Ведь на его месте мог быть ты! Ты теперь будешь слушать меня?!

Я усмехнулся.

Люся посмотрела на меня:

– Почему вы смеетесь? – спросила она с раздражением, – Это вовсе не та ситуация, когда нужно веселиться!

– Просто, ваши слова показались мне забавными, – сказал я.

– Отчего же?!

– Мне почему-то кажется, что вы не могли бы быть на месте Александра, – ответил я.

– Что вы имеете в виду? – спросила Люся, окинув меня холодным взглядом.

Но, не дожидаясь моего ответа, она продолжила:

– Нам больше совершенно нечего вам сказать! Правда, Григорий?

Ее муж послушно кивнул головой.

Когда я вышел улицу, то услышал, как поспешно они захлопнули дверь за моей спиной. Меня охватило чувство злости к этим людям и неприязнь к себе за свою нерешительность.

Я мог бы прижать Григория к стене и сказать ему, что он поступает подло, по меньшей мере. Я мог бы постараться повлиять на эту ситуацию! Попытаться убедить их пойти в полицию и рассказать правду! Но я не сделал этого.

Меня раздражала собственная нерешительность. Единственный случай, когда я совершил нечто совсем несвойственное моему характеру, произошел на последнем курсе института. Мне тогда нравилась одна девушка. Но пока я строил планы, как мне пригласить ее на свидание, она стала встречаться с Михаилом. Спустя некоторое время я застал ее в парке, который расположен рядом с нашем институтом. Она сидела на скамейке и плакала.

– Что случилось? – спросил я, подойдя к ней.

Но и без её объяснений я догадался обо всём.

Он больше меня не любит, – сказала она, вытирая слезы, – он встречается теперь с другой девушкой!

В тот вечер мы сильно поссорились с Михаилом. В первый раз за свою жизнь я бросился в драку. Мы схватили друг друга за грудки и ходили по коридору кругами, как пингвины. Пару раз мне удалось ударить его в бок. Потом я удачно извернулся и, обхватил его за грудную клетку. Он хоть и был наглее меня, но физически я был сильнее и крупнее его.

– Прекрати! – прошипел Михаил, его легким явно не хватало воздуха, – Ты ведешь себя как идиот!

– А ты! Поступаешь подло! – кричал я, стараясь сильнее сжать его в тисках своих объятий.

Но настоящей драки так и не случилось.

– Это не твое дело! – бросил он мне, уходя.

Потом мы закончили институт. Я её больше никогда не видел.

***

После произошедшей встречи и всего услышанного, я решил серьезно поговорить с Михаилом. Я пытался доказать ему и компаньонам, что Александр не мог сам взломать механизм в капсуле, что это предположение противоречит любому здравому смыслу.

– В этой истории много невыясненных моментов! – настаивал я.

Они молча слушали меня.

Потом один из них, лицо которого всю беседу не выражало ровным счетом ничего, повысив голос, словно хотел доказать, что терпение его закончилось, сказал:

– Хватит! Это все твои выдумки!

– Согласен! Прекратим этот разговор! – поддержал его другой – лысый, куривший сигару у окна.

В этот самый момент я понял, что они всё знали и без меня!

С самого начала они придумали этот план, чтобы отвести подозрения от себя.

Они обвинили в случившемся Александра. Но дело обстояло еще хуже, чем могло показаться. После катастрофы стало абсолютно ясно, что прыжки в капсулах опасны.

Но они и не думали их отменить!

Теперь-то я начал понимать, почему они были так уверены в существовании компрометирующей Александра информации. Они знали, что он специально сел в капсулу, в которой не было парашюта, но они не понимали, не видели смысла в его поступке! Что могло двигать человеком, решившимся на такое?

Это было для них загадкой.

Похоже, они и на самом деле считали его сумасшедшим!

Поэтому они рассчитывали на найденную мной информацию. Они надеялись, что она дополнит предложенную ими причину случившейся аварии.

Мне срочно нужно было поговорить с кем-то обо всем этом. И я направился к своему приятелю, Николаю. Всё свободное время он проводил в ангаре, где хранилась отработавшая свое техника, принадлежавшая аэропорту: снегоуборочные машины, сопровождающие самолеты автомобили, небольшие погрузочные краны для багажа и прочее. Он работал механиком и держал в ангаре старенький Sky Ranger. Это был добродушный старик, который часами мог рассказывать о своем самолете. Он собрал его сам. Вот и сейчас, поглаживая шероховатую обшивку крылатой машины, он сказал:

– У этой пташки отличный двигатель! Заводится с пол-оборота! Никогда не догадаешься, что я купил его на блошином рынке!

Самолеты были его жизнью.

Он продолжал:

– Недавно поменял алюминиевые трубы планера. Работа не из простых!

Потом, внимательно посмотрев на меня, Николай сказал:

– Присаживайся! На тебе лица нет, что стряслось?

Он показал мне на низкий табурет, накрытый какой-то промасленной тряпкой.

Дальше я рассказал ему обо всем, чему я стал свидетелем за последние два дня.

При этом мои глаза сильно щипало от наворачивающихся на них слез. Похоже, я готов был вот-вот заплакать.

– Ты совсем еще юнец! – сказал Николай, похлопывая меня по плечу, – ты надеялся, что люди, которые нагревают руки на наспех сделанном механизме, расчувствуются от истории, что рассказал тебе тот парень по имени Григорий?

– Прыжки в капсулах – это игра в рулетку! И они знают об этом! Не пройдет и год, как погибнет кто-нибудь еще! – почти кричал я.

– Прыжки – чрезвычайно прибыльное дело. Чтобы купить билет на этот сумасшедший аттракцион, среднестатистическому горожанину нужно работать целый год, – сказал Николай. – Они не откажутся от своей затеи, поверь мне. Выгода, вот что двигает этими людьми.

Потом, немного помолчав, он добавил:

– Я знаком с некоторыми из сотрудников, которые работают на том поле, где приземлились капсулы. И они сказали мне, что парашюта там не было и в помине. Но на них надавили. Им угрожали. Они не пойдут в полицию. И доказательств нет, всё уничтожено. Люди, с которыми ты работаешь, очень опасны. Держись от них подальше!

– Но как они потом будут жить с этим?! – воскликнул я, – Они продают прыжки, зная что кто-нибудь непременно разобьется!

Николай задумался, глядя в глубину ангара.

Казалось что там, в темноте, он старается отыскать ответы на мои вопросы.

Наконец, он произнес:

– Если бы этому можно было как-то помешать, то, поверь мне, я бы взялся бы за это дело обеими руками!

Но ты задал слишком серьезный вопрос. Когда-то я знал человека, который совершил один очень дурной поступок. Им был молодой парень, почти мальчишка. Он работал тут, со мной. Когда он понял, что натворил, то сказал: «Я недостоин прощения!». Было видно, что говорил он очень серьезно. Тогда он был в таком отчаянии, что мне страшно было смотреть на него! Казалось, дыхание ада было рядом с ним, и он смотрит в лицо бездне. В тот момент я захотел оказаться где-то на другой планете, как можно дальше от него. Если бы я его осуждал, то это каким-то непонятным образом связывало бы меня с ним, и с той страшной бездной. Я чувствовал это каждой клеточкой своего тела. Не знаю, что с ним теперь. Мне очень жаль этого парня.

В каждом заключена своя сила или бездарность. Как ты узнаешь, что другому недоступно для понимания. Не узнаешь, пока не окажешься в его шкуре. А это невозможно.

Выслушав Николая, я отправился домой. Я не мог и не хотел верить в реальность происходящего.

Мои представления об окружающей меня действительности рушились с оглушительной силой, оставляя вокруг себя горы мусора и клубы пыли.

***

Мои страшные догадки подтвердились на следующий день.

Я не оставлял своей надежды убедить Михаила провести честное расследование катастрофы. Желая еще раз поговорить о случившемся, я решительно направился к нему. Когда я поднялся на нужный этаж, то увидел, что дверь кабинета Михаила была полуоткрыта. Оттуда доносился разговор. Стараясь не издать ни малейшего шороха, я подошел поближе и стал слушать.

– Как мы и думали, парашюта в капсуле не оказалось. Теперь это совершенно ясно. Пришли данные из цеха, – сказал кто-то из компаньонов.

– Не проблема! Он будет там! – это был голос Михаила.

– Надо действовать быстрее, дальше тянуть нельзя!

– Завтра, в присутствии прессы, мы найдем на площадке парашют среди обломков. Все это увидят!

Дальше они стали говорить слишком тихо. Я не мог более оставаться там, кто-нибудь мог это заметить.

В тот день я принял решение, что приложу все возможные усилия, чтобы раскрыть их ложь.

Ближе к вечеру я поехал домой и взял фотоаппарат. Вернувшись, я остался караулить их у офиса сидя в своей машине.

Не знаю, как мне это удалось, но в ту ночь я выследил их и снял на пленку все, что они сделали.

Удивительно, но я совсем не испытывал страха! У меня было ощущение, будто Александр находился рядом со мной и поддерживал меня.

***

Александр откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он пытался представить себе, как будет проходить прыжок. До которого оставалось всего каких-то два часа.

Одна из стенок капсулы выполнена из очень крепкого стекла, благодаря которому он сможет видеть все, что происходит снаружи. Сначала взору предстанет покрывало из белых облаков, раскинувшееся на всем обозримом пространстве внизу. Яркое солнце и голубое небо. Затем, приближающийся, дымчато-серый край земли. Потом, более четко, ее поверхность, с тонкими линиями рек и дорог. Ровные полосы засеянных полей, раскрашенных пятнами света.

Когда он покупал билет, девушка-операционистка сказала ему:

– Желаю удачного прыжка!

– Спасибо, – ответил Александр.

– Говорят, что на такой высоте можно услышать пение Ангелов! – добавила она с улыбкой, протягивая ему билет.

– Надеюсь, они красиво поют? – спросил Александр, улыбнувшись в ответ.

– О, я в этом уверена! – сказала девушка.

Эти слова звучали сейчас в его голове.

– Волнуетесь? – раздался вопрос у самого уха.

Александр вздрогнул от неожиданности. Когда он обернулся, то увидел молодого человека с раскрасневшимся лицом. Волосы на его голове были взъерошены, и он постоянно подергивался, словно ему было очень сложно усидеть на одном месте.

– Я заметил на вашем билете наклейку, такую же, как у меня, – сказал он. – Смотрите!