Читать книгу Кара небесная, или Стикс-2 - Наталья Андреева - Страница 5

Утро – полдень

У Ольги невыносимо разболелась голова. Ладошкин не отпускал ее ни на шаг, окружив таким вниманием и заботой, словно бы она была из хрусталя. Даже дотронуться боялся, а спать ушел вниз, в гостиную. «Ждет, – догадывалась Ольга. – Или… Ему что-то от меня нужно?» Она делала вид, что ничего не замечает. Спала беспокойно, то и дело вздрагивала, просыпалась и радовалась, что он всего этого не видит. Выражения ее лица, внезапных слез и того, как она отчаянно сжимает руками подушку. Нервы. Ошибка будет стоить ей жизни. Ошибиться нельзя.

Утро следующего дня началось с того, что за завтраком Лешка вкрадчиво спросил:

– Ты не хочешь прокатиться?

– Куда?

– В Р-ск.

Она невольно вздрогнула:

– В Р-ск? Зачем?

– У Ивана там мать. Живет неподалеку. В Горетовке. Кстати, вы знакомы?

– Виделись пару раз, – неохотно сказала она.

С матерью Саранского у нее сложились напряженные отношения. Должно быть, Иван все свалил на нее. Это она, мол, детей не хочет. И Лидия Станиславовна явно испытывала к гражданской жене сына неприязнь. К тому же Ольге не нравилась сама Горетовка, не нравился особняк Саранских и природа в окрестностях. Она привыкла к другому и тосковала по суровому, но красивому краю, где родилась. Дома не была уже лет пять, но часто видела во сне свой родной город. Видела почему-то с высоты птичьего полета. Самолет летел из мрака ночи на восток, на солнце, которое разгоралось все ярче и ярче, пока глазам не становилось так больно, что рука сама тянулась к шторке иллюминатора: опустить. Потом самолет начинал снижаться, ложился на правое крыло, но казалось, что это земля опрокинулась, над головой вместо неба сопки и голубые озера, готовые вот-вот пролиться…

И в этот момент она вздрагивала и просыпалась. Здесь все было чужое, хотя и прошло десять лет, как она уехала из дома. Привычка – это не то же, что голос крови, голос родины. Все равно будет тянуть туда, где плохо, трудно, но ты была счастлива. Коротко, дня два-три, но зато не сравнимо ни с чем. Никакие деньги и удовлетворенные амбиции этого дать не могут. Дома бы побывать. Дома… В Горетовку же Ольгу не тянуло вовсе. Ехать в деревню к женщине, которая относится к ней с такой неприязнью… Нет уж, увольте! Она так и сказала:

– В Горетовку я не поеду.

– Но надо же ей сказать.

– Скажи сам.

– Тут нужна женская деликатность.

– Позвони ей.

– Э-э-э… – Он замялся. – Его тело… то есть то, что от него осталось… лежит в морге. И перед тем, как… Надо бы провести опознание.

– Считай, что я его опознала.

– Ты не понимаешь! – Ладошкин вскочил и забегал по кухне. – Мы должны знать наверняка, он это или не он!

– А кто же еще? Кому придет в голову спалить дом? Он это сделал мне назло.

– Дура!

– Я ему никто. – Она проигнорировала оскорбление. Не то время, чтобы обращать внимание на пустяки. – И похоронами заниматься я не обязана.

– А как же его ребенок?

– Какой ребенок?

– Ты сказала, что беременна.

– Мало ли, что я говорила. И вообще. Он детей не хотел. Обо мне не позаботился. С какой стати я должна теперь им заниматься?

– Оленька… Так надо, понимаешь?

– Кому? – Она смотрела в упор.

– Нам. Надо туда съездить.

– А почему ты не можешь поехать один?

– Я не хочу тебя оставлять в таком положении одну… – мялся Ладошкин.

– Я тебе говорю: нет никакого положения.

– Давай так. Отныне мы всегда будем вместе.

– Ты мне что, предложение делаешь?

– Э-э-э…

– Я согласна.

Она тоже встала. Смотрела сверху вниз, ростом он был ниже. Ладошкин отвел глаза.

– Ну? Когда мы распишемся? – спросила она.

– Э-э-э…

– Мне нужны новые документы. Хорошо, что я не торопилась. Это будет кстати: новая фамилия и прописка. Здесь, в этом доме. Ты ведь пропишешь у себя жену? Недельки через две. Так? И ты признаешь своим ребенка?

– Ты же только что сказала…

– Мало ли, что я говорила! Я сказала, что не поеду в Горетовку. А теперь говорю: поеду. Если ты на этом настаиваешь. Гормоны, понимаешь? С беременными это случается. Но сначала я позвоню Марусе. Мне надо привести себя в порядок.

Он без сил опустился на стул и вытер со лба пот. Ольга ушла в гостиную, где остался мобильный телефон. Набрала номер и услышала знакомый голос:

– Это Маруся, ну куда же ты пропала?

Никто уже и не помнил, как на самом деле звали этого странного человека. Всех своих многочисленных клиенток независимо от возраста и положения он звал Марусями. Это имя к нему и прилипло. Маленький, полный, но подвижный, словно ртуть, и глаза такие же, блестящие, металлические, пегие волосы стянуты на затылке в хвост простой аптекарской резинкой. Эта копеечная резинка стала достопримечательностью салона, где самая дешевая стрижка стоила четыреста долларов. Всем своим клиенткам Маруся был лучшей подружкой, они охотно с ним откровенничали. Ходили слухи, что он гей, но это мало кого волновало: его любовники и то, как он проводит свободное от работы время. Во время сеанса Маруся никогда не говорил о себе, только о женщине, над головой которой колдовали его руки. Качество бесценное в век безмерного эгоизма, когда людей интересуют только они сами, их собственные достижения и проблемы. Запись к Марусе велась на месяц вперед, Ольге повезло, что сейчас лето и многие клиентки разъехались. Кто по модным курортам, кто по дачам. Договорились быстро, после чего Ольга пошла объясняться с Лешкой.

Тот выглядел неважно. Пил какие-то таблетки и морщился.

– Что с тобой? – спросила она равнодушно.

– Так. Пустяки. – Упаковка мгновенно исчезла со стола.

– Маруся примет меня послезавтра. Так что можем съездить в Горетовку хоть сегодня.

– Да? – Он откровенно обрадовался.

– А лучше завтра, – мстительно сказала она, решив его еще немного помучить. – Сегодня поедем в магазин.

– В холодильнике полно продуктов, – попытался возразить он.

– А мне хочется чего-нибудь особенного… Ну, ты понимаешь.

– Так ты беременна или нет?

– Догадайся. Ха-ха!

– Мне надо позвонить, – пробормотал он.

– Кому? Гинекологу?

Теперь он смотрел на нее со злостью и даже не сдерживался. «Жених! – усмехнулась она и мстительно подумала: – Это тебе за предательство. Впрочем, о чем это я? Предать можно друга, жену, любимого человека. А я ему никто. И всегда была никто. Так что все правильно».

…Она все ломала голову: как бы это сделать? Что бы такое придумать? Какой ход? Все должно выглядеть естественно. Он подошел к ней сам. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Похоже, у них с менеджером по персоналу был взаимный интерес, хотя она понятия не имела, чем его так заинтересовала. Тем не менее, едва Ладошкин отошел в аптечный киоск, к ней подскочил высокий плечистый мужчина в белой рубашке. «Александр Нахрапьев», – прочитала она на бедже и невольно улыбнулась.

– Здравствуйте, Ольга.

– Откуда вы меня знаете?

– Вы – наша постоянная клиентка. Я все искал случая с вами поговорить, но вы никогда не остаетесь одна.

– Да, мой жених меня ни на шаг не отпускает.

– Жених?

– Да. А что вас удивляет?

– Ваш выбор. Я видел вас с другим мужчиной, не далее как…

– Он погиб при пожаре, – оборвала его она.

– Примите мои соболезнования.

– Ни к чему. Я не об этом хотела поговорить.

– Поговорить? – На его лице появилось удивление.

– Ну да. Мой жених частенько доставляет вам неприятности. Так получается, что мы делаем покупки в вашу смену. – Она обернулась: за кассой сидела шатенка, на нее похожая.

– Ну что вы! – расцвел улыбкой Нахрапьев. – Какие пустяки! Клиент всегда прав.

– У меня скоро свадьба. Отличное настроение. И я хотела бы сделать вам подарок. Вашей смене. Маленькая компенсация за причиненные неудобства.

– Какой подарок? – оторопел он.

– Поход в сауну.

– В сауну? Летом?

– Неизвестно, какая погода будет через десять дней. Синоптики обещают похолодание.

Краем глаза она заметила маневр Ладошкина. Увидев их, тот было дернулся, но потом отошел на пару шагов и сделал вид, что рассматривает товар, выставленный на витрине.

– Но… Это так необычно!

– Вы отказываетесь?

– Нет. Я тоже искал случая познакомиться с вами поближе.

– Что-о?!

– Вы не так меня поняли.

– Представьте мне список тех, кто пойдет. Особенно я хочу, чтобы была та девушка, – она кивнула через плечо. – Кассирша. Помните инцидент с двумя батонами хлеба? Она не виновата.

– Олеся?

– Ее Олесей зовут? Отлично! Мне нравится это имя! Позвоните мне завтра. Вот моя визитка.

– Отлично. Ольга Маркина. Модель, – прочитал он, перед тем как положить визитку в карман рубашки. – Я так и думал, что вы модель. Вы очень красивая.

– Я оплачу счет. И скажу вам адрес. Не беспокойтесь, далеко вам ехать не придется, в окрестностях полно уютных местечек, где можно приятно провести время. Надеюсь, вас не удивит, если там будем и мы с женихом?

– Что вы! Я тоже рассчитывал встретить там вас, Ольга! Нам надо поговорить.

– Поговорим. Через десять дней. Скажите, а вы хорошо знаете эту… Олесю?

– Хорошо ли я ее знаю? – Он усмехнулся. – Мы знакомы недавно, но… Я ее уже узнал. И хорошо.

– Откуда она?

– Из Р-ска.

– Из Р-ска?!

«Это судьба», – подумала она. И пояснила:

– Я там бывала. Мимо проезжала. Есть такая деревня в Р-ском районе. Горетовка. Впрочем, вам это не интересно.

– Мне интересно все, что связано с вами.

«Поухаживать решил? Как кстати!»

– Я вам позвоню, – пообещала она.

– Вот моя визитка, – спохватился Нахрапьев.

– Вовремя вспомнили, – улыбнулась она, засовывая визитку в сумочку. – Где же мое сокровище?

Александр Нахрапьев все понял и отошел, тут же из аптечного киоска вышел Ладошкин и направился к Ольге:

– Что он от тебя хотел?

– Старший менеджер? Я решила сделать им подарок, раз у меня скоро свадьба.

– Им? – слегка напрягся Ладошкин.

– Их смене. Я решила подарить им отдых в сауне.

– Что за дурацкая идея?

– А по-моему, неплохая. Что они видят? Работа – дом – работа. Посмотри: в торговом зале одни женщины.

– И грузчики.

– Грузчиков я не приглашаю. Человек десять, не больше.

– И по какому принципу ты будешь их отбирать?

– Это мое дело. Главное, чтобы приятный вечер состоялся. Кстати, и нам бы не мешало попариться перед свадьбой. Под венец пойдем чистенькими. Ты не против?

– Я согласен, – поспешно сказал Ладошкин. – Возьми тележку и иди в торговый зал. Мне надо сделать один звонок. По работе.

«Докладывать побежал, – усмехнулась она, поворачиваясь к нему спиной. – Ну, беги. Звони. Я даже знаю кому. Какой же дурак!»

…«Попалась, попалась…» – думал Ладошкин, дрожащими руками доставая из кармана мобильный телефон:

– Это я.

– Слушаю вас, Алексей Петрович.

– Она пошла на контакт. Передача состоится в сауне, через десять дней.

– В сауне?

– Ну да.

– А кто он?

– Менеджер по персоналу в супермаркете.

– Менеджер? Вам не кажется это странным?

– Может, у них был роман? Она делает здесь покупки уже не один год. А Саранского…

– Это имя не надо называть.

– Его интересовали только…

– Можете не объяснять. Значит, она оставила диск или записи своему любовнику. Но почему в сауне? Впрочем, нам надо дождаться передачи документов и все изъять.

– А может, не дожидаться? Если мы знаем, где бумаги? Взять его в оборот и…

– Не стоит всех считать дураками. А вдруг это ошибка? Ждите. И по-прежнему не отпускайте ее ни на шаг.

– Я все понял. Завтра мы едем в Р-ск.

…Она с самого начала знала, что от вояжа в Горетовку удовольствия не получит. Но теперь у Ольги там был свой интерес. Синоптики не обманули: похолодало, небо затянуло тучами. И все вздохнули с облегчением, так измотала изнуряющая жара. Она ехала, равнодушно глядя в окно, пока на горизонте не показался Р-ск.

– Мне надо в аптеку, – сказала она, увидев первые дома.

– Зачем?

– Нужно объяснять?

Остановились у аптеки. Потом она зашла в магазин на главной площади города. Он сидел в машине, ждал. Ольга же неторопливо прошлась вдоль сквера, отметила на горе отштукатуренное здание, на фронтоне огромные буквы: «Девятый вал». Подумала: «Из окон, должно быть, открывается отличный вид на город». Сев в машину, сказала с улыбкой:

– Мне здесь нравится.

– Что тут может нравиться? – буркнул он.

– А сам ты где родился?

– Да так… – Он неопределенно махнул рукой.

– Понятно.

– Что тебе понятно? – начал злиться Лешка.

– А ты не заводись. Может, я хочу узнать тебя получше?

– Тебе биографию рассказать? Детский садик, в который я ходил, назывался «Елочка».

– Как интересно! А мой – «Солнышко».

– Я рад за тебя.

– Взаимно.

Говорить им было не о чем. Он врубил магнитолу, Ольга невольно поморщилась. Любитель шансона, вот не повезло! Вспомнила тюлевые занавески на окнах его коттеджа и невольно улыбнулась. Блатная романтика, при двух высших образованиях. Она знала Лешкину страсть к учебе. О том, что он поступил в первый институт в пятнадцать лет, сдав экстерном экзамены за два последних класса, окончил его с красным дипломом и тут же подал документы в другой, на заочное отделение. Все его свободное время занимали семинары, сессии и… библиотеки! Иван говорил об этом. О странностях своего генерального директора. Впрочем, он не называл это странностями. Странно то, что они не стали друзьями. Хотя… Противоположности сходятся. Люди похожие конфликтуют, потому что соперники. А Лешка не химик. И не врач. Его интересы лежат в области экономики и юриспруденции.

Дорога была пуста, Ладошкин притопил педаль газа. Джип летел к Горетовке, видимо, ему хотелось поскорее с этим покончить.

– Слушай, елочка, ты бы сбросил газ, – не выдержала Ольга.

– А что тебя напрягает, солнышко?

– Да пожить охота.

– Хорошее желание.

«Только вряд ли у тебя это получится», – продолжила его мысль она, но от комментариев воздержалась. Преимущество у того, кто владеет информацией. По крайней мере, она об их планах знает, а они про ее нет.

Машину он оставил на окраине. Буркнул:

– Пешком пойдем.

– Зачем такие сложности?

– Беременным полезно гулять.

«Темнишь». И она мстительно сказала:

– А вдруг ее угонят?

– Ничего. Она застрахована.

– Ты такой предусмотрительный! Не муж, а клад! Я за тобой буду как за каменной стеной!

Он стиснул зубы и молча шел вперед. Особняк Саранских был на окраине с противоположной стороны. Им пришлось пройти через всю Горетовку. Ладошкин все время озирался и словно бы кого-то искал взглядом.

– У тебя здесь знакомые?

– Что?

– Ты ведь бывал тут раньше.

– Пришли, – буркнул он.

И толкнул калитку. Лидия Станиславовна была дома. Вышла на крыльцо, услышав голоса. Зрение у нее было слабое, она все пыталась разглядеть: кто пришел?

– Это Ольга, – подтолкнул ее вперед Ладошкин. – Вы ее помните?

– Да. Конечно. Проходите, садитесь.

– Садись, – сказал он Ольге, очутившись в гостиной, а сам остался стоять. Он же и начал неприятный разговор:

– Лидия Станиславовна, у нас плохие известия. На днях случился пожар. Дом вашего сына сгорел. Полагаю, он проводил опыты в лаборатории, и произошел взрыв. Несчастный случай.

– Как-как? – Саранская без сил опустилась на диван.

– Мы полагаем, он погиб. Под обломками дома нашли тело.

Она молчала. Ладошкин подождал немного, потом продолжил:

– Опознать его невозможно, он сильно обгорел. Был взрыв и пожар. Поэтому необходимо провести генетическую экспертизу. Вы – его ближайшая родственница.

– Я – мать, – тихо сказала Лидия Станиславовна.

– Я понимаю, что вам это неприятно…

– Что я должна сделать?

– Достаточно пряди ваших волос, для того чтобы сравнить ДНК.

Она молчала и не двигалась. Ладошкин поискал глазами ножницы. Повернулся к Ольге:

– У тебя есть маникюрный набор?

Она тоже молча открыла сумочку, достала походный набор: пилка для ногтей, крохотные ножнички, пинцет… Обменялись выразительными взглядами, после чего Ольга протянула ему ножницы, хотя Лидия Станиславовна сидела рядом, на расстоянии вытянутой руки. Ладошкин подошел и исполнил ритуал: срезал прядь седых волос с головы Лидии Станиславовны, достал из кармана пакетик, положил туда волосы и убрал его в карман пиджака.

– Все? – не двигаясь с места, спросила Саранская.

– Все.

– Извините, чаю не предлагаю.

– Мы сообщим вам результат. Надо будет заняться похоронами. Когда с точностью будет установлено, что погибший на пожаре – ваш сын.

– Нет!

– Лидия Станиславовна…

– Уходите.

Ладошкин первым направился к выходу, Ольга встала и шагнула к дверям.

– Я всегда знала, что ты дрянь, – сказала ее спине Лидия Станиславовна.

Она даже не обернулась. Хотя так и подмывало спросить: за что? Ваш Ваня, что ли, был святой? Но какой смысл выяснять отношения, если он умер?

По деревне шли молча. Но когда сели в машину и он опять врубил магнитолу, Ольга велела:

– Убери.

И наступила тишина. В ответ он мстительно надавил на газ, зная ее страхи. Джип летел к Р-ску на бешеной скорости, но на этот раз она молчала. Минут через десять Алексей спросил:

– Слушай, скажи честно, любила ты его или нет?

– Долго думал?

– Мне интересно. Я всегда считал, что нет. Но сегодня…

– А что сегодня? – Ольга повернулась к нему: – Я что, призналась в этом?

– Да у тебя на лице все написано!

– Трудно любить мужчину, который любить себя не позволяет. Невозможно. Он был закрытым человеком. Его, видимо, сильно обидели. Давно еще. До меня и… До всего. Мы об этом никогда не говорили. Он решил проблему по-своему. Хотел все забыть, ударился в эксперименты. Не нужно ему было никакой любви, он ее и не принимал. Мы просто жили вместе. Нам так было удобно.

– Ага! Ты хорошая, а он плохой!

– Он чужой. Мне – чужой. А наша встреча оказалась случайностью. Люди не выбирают в спутники кого попало. Я уверена, где-то есть и мой человек.

– Может, это я? Что молчишь, «солнышко»?

– Я есть хочу. Р-ск на горизонте.

– И куда бы ты хотела пойти? – кисло спросил Ладошкин. – Я уверен: здесь нет ни одного приличного ресторана.

– Я просто хочу посмотреть город. Поднимемся в «Девятый вал».

– Куда?!

– Ресторан на холме. Город из его окон как на ладони.

– Я надеюсь, цены здесь не московские.

Он ошибся. Видимо, это был самый дорогой в Р-ске ресторан. Карта вин впечатляла.

– Тебе нельзя пить, – сказал Ладошкин, увидев, с каким интересом Ольга ее изучает.

– Бокал вина я, пожалуй, выпью. Мне это не повредит. Смотри, какой вид из окна!

– Да что ты приклеилась к этому Р-ску? – с раздражением спросил он.

Ольга же с интересом рассматривала расписанные стены. Русалки, рыбы, водоросли, ракушки и даже Нептун с трезубцем в руке. А с потолка свисает рыбацкая сеть, ей даже показалось, что пахнет тиной. Подошла девушка в переливающемся прозрачном наряде, с распущенными волосами, отдельные пряди были зелеными, как водоросли. Пока Ладошкин делал заказ, Ольга с интересом ее разглядывала. В это время дня посетителей было мало, заняты всего три столика. Принесли вино, она поднесла бокал ко рту и услышала:

– Девушка, двести граммов водки. Быстро.

– А что из закуски?

– Два соленых огурца.

Обернулась и тут же поймала на себе взгляд рыжеволосого мужчины. Лицо помятое, глаза-щелочки, белки в красных прожилках. Перед ним на барную стойку поставили рюмку и графин, но рыжеволосый к ним не притронулся. Смотрел на нее, не отрываясь.

– Кажется, ты имеешь успех, – пошутил Лешка. И добавил: – У местных алкашей.

В это время рыжеволосый взял графин, тарелку и уселся за соседний столик. Налил, выпил. Она тоже выпила вино, принесли горячее, но сосед так смотрел, что кусок в горло не лез. Ольга не выдержала:

– Что уставился?

– Ольга? – тихо спросил рыжий.

– Мы разве знакомы? – оторопела она.

– В какой-то мере… Труп опознали?

– Какой труп? – Они с Ладошкиным переглянулись.

– Вы из Горетовки едете?

Рыжеволосый встал и пересел к ним за столик, поближе к Ольге. Глядя ей в глаза, проникновенно сказал:

– Я ясновидящий. Предсказываю: моя судьба тесно переплетается с вашими, извиняюсь, судьбами. Вы себе даже не представляете насколько. Момент, я себе налью. За это надо выпить.

Он потянулся к графину, который остался на соседнем столике.

– Пойдем отсюда. Девушка, счет! – крикнул Ладошкин.

– Зачем счет? Полицию, – сказала Ольга.

– Ах да! – хлопнул себя по лбу рыжеволосый. – Разрешите представиться! Капитан Свистунов. Руслан Олегович. Старший оперуполномоченный по… особо тяжким. Преступлениям против личности, – добавил он, хлопнув еще одну рюмку. – Совмещаю. С должностью мага тире чародея. Так что полицию звать не надо. Я словно почувствовал, что она вам понадобится, – и уже здесь! Цените.

– То есть чародейством занимаетесь в свободное от работы время? – съязвила она.

– Приходится.

– Девушка! Я просил счет! – заорал Ладошкин.

– Момент. Последний фокус. Я вижу, вы мне не верите… Момент… Черт, где же она? – Свистунов долго копался в карманах, бормоча: – Дорога как память… Ага! Вот!

Ладошкин в это время расплатился и встал из-за стола со словами:

– Черт знает что! Я тебе говорил: здесь одна шелупонь! Деньги на ветер выкинули!

Она тоже поднялась, и в этот момент на стол перед ней легла измятая фотография. Ольга вздрогнула: Саранский!

– Откуда у вас она?

– Это мой друг. Покойный. Из-за этого я, собственно, и пью. Чего со мной раньше, признаться, не случалось. В таких количествах.

– Ольга! Пойдем!

– Какая чушь! Он не может быть вашим другом! Хотя… Вы что, учились вместе?

– Да, – печально сказал капитан Свистунов.

– Ну, тогда понятно! Леша, это друг детства Ивана. Он тоже его оплакивает.

– Именно так, – кивнул рыжеволосый.

– Шел бы ты в… ясновидящий, – прошипел Ладошкин.

– Момент, – встал из-за стола капитан Свистунов. – Я вас, кажется, не оскорблял. При исполнении.

– Леша! Ты что, не видишь? Он пьян в стельку!

– Не в стельку, – возразил Свистунов. – Мне еще на работу. Я его друг. Потому и оплакиваю. А вот кто ты такой?

Он шагнул к Ладошкину и схватил его за грудки.

– Леша! – ахнула Ольга.

– Джип под окнами твой?

– Да пошел ты…

– Что вам за дело до нашей машины! – закричала Ольга.

– Я тебя нашел-таки, Алексей Петрович! Как мир-то тесен? А?

– А ну отпусти! Полиция!

– Здесь я. Не ори, – ощерился капитан Свистунов.

К ним уже поспешно направлялся охранник.

– Помогите, – прохрипел Ладошкин, пытаясь отцепить от себя рыжеволосого.

– Руслан Олегович, успокойтесь, – попытался урезонить того и охранник.

– Ты не понимаешь… Это же… преступник… Хозяин… Хозяин синдиката…

Подскочил еще один охранник, вместе им удалось оторвать Свистунова от клиента. Руслан дернулся, завязалась драка, столик покачнулся, посыпалась посуда с остатками еды. Ольга закричала. Ей вторила официантка. В дверях застыли повар и посудомойка. Ладошкин, забыв об Ольге, рванулся к выходу.

– Леша! – кричала она, но тот словно не слышал.

Охрана с трудом удерживала ошалевшего рыжего мужика, вопила официантка, орал благим матом повар, но бегущую к выходу Ольгу никто не остановил. Все были заняты разбушевавшимся капитаном. Она вылетела на улицу. Ладошкин уже завел мотор.

– Леша!

Едва запрыгнула в машину, как джип понесся вниз с холма.

– Осторожнее! Люди кругом! Не гони!

Ладошкин словно не слышал. Они пролетели Р-ск на полном ходу. А когда выехали на трассу, он принялся ругать Ольгу:

– Ты виновата! Дура!

– Виновата в чем?

– Все твои бабские прихоти!

– Да он же был пьяный!

– Этот Р-ск стороной надо обходить, дура! За три версты!

– Но ты же сам меня сюда привез!

– Я тебя привез в Горетовку! Я так и знал! Что нарвусь на кого-нибудь! И все из-за тебя!

– Успокойся! Он был пьян! Номера не запомнил! Он никогда тебя не найдет!

– Береженого бог бережет. – Лешка постепенно успокаивался. – Я одного понять не могу… Иван был таким скрытным человеком. Делиться с бывшим одноклассником? Рассказывать ему о тебе, обо мне? Может, и о… «Стиксе»? И кому? Менту! Так не бывает. Саранский ведь не пил. А этот…

– Да, Иван избегал бывших одноклассников. Застолий, пьяных компаний. В этом есть что-то странное. В том, что этот… как его? Свистунов? Знает мое имя. Я о нем никогда не слышала.

– Я тоже. Все очень странно.

– Но фотография?

– Ладно. Главное, дело сделано. – Ладошкин похлопал по карману пиджака. – А капитана мы приструним. Пьяная драка в ресторане во время обеденного перерыва… Вылетит из органов с треском.

– Да оставь ты его в покое, – поморщилась Ольга.

– Нет, я понять не могу… Мистика! – поежился он.

– Я хотела спросить…

– Да?

– А почему ты не ездишь на работу?

– Взял отпуск, – буркнул он.

– И… на сколько?

– На две недели.

– Что ж…

«Две недели. Моя судьба тесно переплетается с вашими судьбами. Вы себе даже не представляете насколько…» Чего она еще не знает? Элемент x. Невозможно всего предусмотреть. Никогда не бывает так, как планируешь. Потому что всегда есть элемент x. В данном случае – икс-транквилизатор Саранского. Он существует.

Ей вдруг стало тревожно. Чего она не знает?

Вечер

Вечером они поехали в Р-ск. Их смена закончилась, работа была такой напряженной, что теперь Лесю клонило в сон, Саша, сидящий за рулем, тоже зевал. Какая ж тяжелая эта работа! Никогда она не привыкнет к такому графику, к сменам. Но столица не спит и ночью. Город живет круглосуточно, дошло до того, что и в полночь на улицах пробки. И кто-то должен все это обслуживать. Магазины, рестораны, дежурные аптеки… На некоторых стройках и ночью тоже кипит работа. Все срочно. Все, что приносит деньги. Срочно… Быстро… Круглосуточно…

– Леся, ты спишь?

– Почти.

– Меня тоже клонит в сон.

– Ты за рулем. Не вздумай спать!

– Не надоела тебе?

– Что?

– Такая жизнь.

– Надоела. А что делать?

– Я сегодня с ней разговаривал. С его любовницей.

– Я видела.

– Она хочет сделать нам подарок.

– Подарок? – Леся моментально проснулась. – Какой подарок? Кому нам?

– Нашей смене. Ольга. Мол, ее жених причиняет нам массу неудобств. В качестве компенсации.

– Какая чушь! Когда богатые об этом думали? По-моему, это их хобби: причинять неудобства тем, кто от них зависит. Они от этого удовольствие получают.

– Да ладно тебе, – миролюбиво сказал Сашка. – Не злись. Она оплатит наш поход в сауну.

– В какую сауну?

– Я пока не знаю. Мы созвонимся.

– Чушь! – повторила Леся.

– Но такого удобного случая больше не представится. Поговорить с ней о следователе Мукаеве, о наших делах.

– Она что, тоже едет?

– Да. Со своим женихом.

– Она замуж выходит?

– Да. За генерального директора фирмы «АРА». Помнишь? Ладошкин. Она скоро выходит за него замуж. Сама сказала.

– Нет, ты подумай! – взвилась Леся. – Я вкалываю как проклятая, а она замуж выходит! За генерального директора! Ну, Мукаев! Ну, дурак! Уверена, она ему наставляла рога! Та еще штучка!

– Ты все еще не успокоилась?

– Я никогда не успокоюсь! Как подумаю, сколько у него было денег и он мне ни слова об этом не сказал! Хоть бы на юг разок съездили! Ее возил! Подарки дорогие дарил! Вся бриллиантами обвешана! Ненавижу ее! Нет, ну чем я хуже?

– Ну, хочешь, я с тобой поеду? На юг?

– Хочу!

– Но сначала нам надо достать денег. Я вижу, тебе не нравится эта работа.

– Не нравится! Ненавижу вставать в пять утра! Ненавижу не спать ночь напролет! Ненавижу униформу!

– Да успокойся ты. Раскричалась.

– Я никогда не успокоюсь! – повторила Леся. – Потому что нет на свете справедливости!

– В этом ты права: справедливости нет. – Он зевнул. – Может, в магазин заскочим? Выпить хочешь?

– Я спать хочу!

Но она так разозлилась, что сразу заснуть не смогла. Справедливости нет. Ну, почему одним все, а другим ничего?! Ишь! Подарок она решила сделать! Людям, которых ее жених терроризирует каждый раз, когда появляется в магазине! Они, кассиры, ошибаются уже оттого, что нервничают! Как только он входит в двери супермаркета, начинают гадать: к кому подойдет? Кто жертва? Возникает ощущение, что у этого Ладошкина в голове калькулятор! Таких убивать надо!

Она ворочалась с боку на бок. Подарок? Ну, что ж. Надо принять. Какую бы цель ни преследовала эта Ольга. Никогда не бывает так, как задумаешь. Никогда…