Читать книгу Принц Эдип - Наталья Андреева - Страница 5

Наконец, приехала прокуратура, и дело завертелось. Алексей действовал по принципу: всех впускать, никого не выпускать. До утра. До точки. Иначе говоря, до победного конца. Убийца среди посетителей ночного клуба, а их было всего девять, если исключить хозяина вечеринки, Монти. Один из его гостей мертв. Девять минус один и еще плюс один. Все равно на круг получается девять. Девять подозреваемых в убийстве. В первую очередь надо определить мотив. За что убили?

Перед Алексеем Леонидовым лежало три приглашения. Три одинаковые открытки, с розочками, золотое тиснение, да и текст тоже одинаковый. Он сличал текст, написанный от руки на всех трех открытках, одним и тем же почерком, и все больше приходил в удивление: «Дорогая мама, приглашаю тебя на свое двадцатипятилетие, которое будет праздноваться в ночном клубе „Дамские пальчики“ двадцать шестого августа. Просьба прийти к десяти часам вечера, адрес клуба прилагается». И подпись: Монти.

Одинаковый текст на всех трех приглашениях, буква в букву. Первое адресовано Нечаевой Наине Львовне. Та брюнетка, которая сразу же привлекла его внимание. За полчаса работы Алексею удалось кое-что выяснить. Со слов гостей Монти, один из которых – убийца. Но – один! Остальные ведь невиновны! И надо обращаться с ними соответственно. Вкратце о Нечаевой: сорок три года, не замужем, детей нет. Владелица модного журнала «Тело». Не читал, но наслышан о таком. По телевизору несколько раз прогнали коротенькую рекламу. Надо бы купить экземпляр, узнать, что за издание. Для расследования полезно. Но он уже уверен: преступление будет раскрыто до утра. Убийца сейчас находится здесь. В этом клубе. Может быть, это сам именинник, а может, один из его гостей. Надо только вычислить его и задержать, представив веские доказательства. Либо дожать, и он сам признается.

Теперь о потерпевшем. При нем обнаружены водительские права и портмоне с наличными деньгами. Сумма незначительная, но в том же портмоне имеются кредитные карточки. Надо бы проверить счета покойного. Убийство из-за денег еще никто не отменял. Итак, потерпевший. Алексей нахмурился. Человек не бедный, судя по занимаемой должности. Лопухин Вячеслав Валентинович, юрисконсульт фирмы «Ясное поле». По названию села, откуда ее корни. Яснонопольский мясоперерабатывающий комбинат славится продукцией на всю страну. Леонидов в курсе. Тушенку жена не устает нахваливать. На дачу берет только ее, закупает каждый раз по двадцать банок. При умеренной цене – отличное качество! Так что ли, у них в рекламе? Владелец фирмы Рябов, это знают все. Тушенка от Рябова – отменное качество! Куриные консервы «Петушок» – от Рябова! Не пожалеете! Яйцо от Рябова! Не нахвалитесь! А Петр Николаевич Рябов, как, оказалось, посещает мужской стриптиз! Алексей невольно покосился вправо, где на низеньком диванчике спокойно сидел господин в отличном костюме, а на его запястье по-прежнему поблескивали часы известной фирмы. Алексей прикинул: костюм за две тысячи долларов, ботинки за пятьсот, часы за пятнадцать тысяч. Как минимум. Потом приплюсовал все это к стоимости бриллиантовых украшений на Людмиле Федоровне и невольно вздохнул. Интересно, во сколько миллионов оценивается состояние господина Рябова? Лицо Петра Николаевича не выражало никаких эмоций. Он не пытался звонить своему адвокату, требовать, чтобы его немедленно выпустили из клуба и вообще устраивать скандал. Отчего-то Петр Николаевич Рябов хотел дождаться, когда ему назовут имя убийцы. Либо Алексей чего-то не понимает.

За каким чертом он сюда пришел? Не решился отпустить Людмилу Федоровну одну? Ведь именно ей адресовано второе приглашение. От ее бриллиантов Алексей до сих пор глаз не может отвести. Завораживает. Так и хочется спросить: это у вас хобби такое? Петр Николаевич Рябов – человек состоятельный. Весьма. Где его охрана, спрашивается? Служба безопасности? Почему они вдесятером заперлись в этом зале? А Рябовы еще и дочку с собой привели! Девятнадцатилетнюю девушку, ту самую, с тонким, нежным личиком. Девушку, между прочим, зовут Асей. Тургеневское имя, и девушка такая же. Романтичная. И зачем она здесь? Ай да родители! Привели на – мужской стриптиз юную дочь! И как ле стыдно!

Третья дама, получившая приглашение – чопорная блондинка с правильными чертами лица. Ада Станиславовна Лопухина. Жена потерпевшего. А точнее: бывшая жена. Они с Лопухиным вот уже лет пять как в разводе. Обручальное кольцо она носит на левой руке. Итак, Ада Станиславовна Новинская – Лопухина. Сорок три года, имеет единственного сына. Двадцати двух лет. Станислав Вячеславович Лопухин. Сын где? Присутствует. Длинноволосый субъект с руками, перепачканными краской – ее сын? Гм-м-м… Не похож. Вот между ней и Монти есть определенное сходство. «Дорогая мама…». Отчего-то Алексей сразу подумал о ней. У этого Монти очень интересное лицо. Особенно глаза. Но у него глаза темные, как у Нечаевой, а у Ады Станиславовны голубые. «Дорогая мама…». Тьфу ты! Бред!

Итак, три одинаковых приглашения. На двадцатипятилетие известного в определенных кругах стриптизера. В ночной клуб «Дамские пальчики». «Дорогая мама, приглашаю тебя…» Могла женщина нанести три удара мужчине тяжелой бронзовой статуэткой? В состоянии аффекта, в запале, могла запросто! Дело за мотивом. За что она могла нанести потерпевшему три удара по голове? «Дорогая мама, приглашаю…» Две пришли с мужьями, одна, правда, с бывшим, и одна дама со спутником. Дмитрий Сергеевич Сажин. С ним в кабинете владельца клуба сейчас беседует следователь прокуратуры. В крохотном холле, что находится за дверями этого зала, коллега Леонидова допрашивает Марию Казимировну Новинскую. Еще одна любительница мужского стриптиза! Шестьдесят лет, а туда же! Что творится, а? Подумать только, что творится! Мир сошел с ума! Пенсионерки идут на стриптиз!

А перед Алексеем Леонидовым сидят три женщины, у каждой из которых приглашение на этот вечер. «Дорогая мама…»

И Алексей непонимающе спросил:

– А почему в трех экземплярах? У него что, три матери?

Дамы переглянулись. Заговорила брюнетка, Нечаева:

– Видите ли, это странная история. Мы были молоды…

Она вдруг замолчала.

– И что? – спросил Леонидов.

– Мы были молоды, – повторила Нечаева. – И глупы. Неосторожны. Одна из нас родила ребенка. И мы решили скрыть правду. Все равно ведь мальчика оставили в роддоме и вскоре его усыновили. Мы принесли ребенка втроем и так и не признались, кто его мать. Никогда не думала, что всплывет эта история. Получила приглашение и очень удивилась.

– Значит, вы – его мать?

– Как раз это мы и выясняли с десяти часов вечера, – довольно-таки уклончиво ответила Нечаева.

– И что? Выяснили?

– Видите ли…

Она вновь замолчала. Алексей заглянул в свои записи:

– Наина Львовна, так? – женщина кивнула. – Почему же вы все-таки пришли на юбилей?

– Потому что я знакома с этим молодым человеком, – побледнев, сказала Нечаева. – То есть мы все некоторым образом с ним знакомы…

– Ну, разумеется, – усмехнулся Алексей. – Ведь одна из вас его мать, а две другие – сообщницы, помогавшие скрыть правду.

– Вы не так поняли, – устало сказала Нечаева. – Нашему вторичному знакомству вот уже несколько месяцев. Но никто из нас троих понятия не имел, что Монти – это тот самый мальчик, которого мы оставили в роддоме! Не имел до сегодняшнего вечера! То есть, до того момента, как он вручил нам эти приглашения. То есть, прислал. По почте. Извините, я волнуюсь. Поверьте, это было для нас ударом… – Она замялась и посмотрела на своих сообщниц. Ада еле заметно кивнула, Людмила всхлипнула. И Нечаева продолжала говорить за всех: – Мы принесли его в роддом двадцать шестого августа, через несколько дней после родов. Он родился чуть раньше срока. Недели на три. Это я так, к слову. Но в его документах дата рождения – именно двадцать шестое августа. Мария Казимировна сказала, что мы должны забыть об этой истории и об этом мальчике. Она поступила так, как считала нужным. Единственный человек, который не имеет ко всему этому никакого отношения, как ни странно, покойник. Лопухин. Ада познакомилась с Вячеславом, когда история с брошенным младенцем давно уже осталась в прошлом. Слава – человек посторонний, в то время как Дима и Петя, то есть, Дмитрий Сергеевич и Петр Николаевич некоторым образом принимали участие…

– То есть? – вновь не понял Алексей.

– Я встречалась с Димой двадцать пять лет назад, а Люся с Петром. Вы понимаете, что именно я имею в виду.

– То есть, один из них может быть отцом этого… – Алексей замялся и щелкнул пальцами. Потом с насмешкой сказал: – Монти.

Женщины вновь переглянулись. Круговая порука. И до сих пор. Нечаева пожала плечами. Людмила Федоровна в ужасе посмотрела на диванчик, где, закинув ногу на ногу, сидел ее супруг. Алексей начал догадываться, чего дожидается Петр Николаевич Рябов. Не имя убийцы Лопухина он хочет узнать. Имя, но другое. Он хочет узнать, кто отец этого Монти. У преуспевающего бизнесмена сын-стриптизер? Оставленный в роддоме? А ведь это скандал! Понятно, почему они молчат. По крайней мере, понятно, почему молчит Людмила Федоровна. Алексей пригляделся. Между ней и Монти нет ни малейшего сходства, а вот у Петра Николаевича в юности волосы, похоже, вились. Эта волнистая прядь на лбу… Тьфу! Наваждение какое-то!

– Прошло двадцать пять лет, – жестко сказала Нечаева. – Все сроки давности вышли. Лично я не чувствую за собой вины. Мы поступили так, как того требовали обстоятельства.

При этих словах Ада Станиславовна как-то странно посмотрела на свою подругу. Алексей оглянулся. Где оно там, «обстоятельство»? В черных кожаных штанах и белоснежной рубашке? За кулисами, где его сторожит сержант милиции. Потому что, как ни крути, Монти – подозреваемый номер один. Он – стриптизер, человек, ведущий беспорядочный образ жизни, погрязший в разврате, а все остальные – порядочные люди.

– Я не понимаю, при чем здесь Слава, – всхлипнув, сказала Людмила Федоровна. – Уж если карать, то нас. Я признаю. – Она еще раз всхлипнула. – Виновата.

– А она еще сказала, что отдала мальчика в хорошие руки! – не удержалась Ада Станиславовна от выпада в адрес своей тетки. – А из него вон что получилось! Стриптизер! – презрительно добавила она.

– Монти – хороший парень, – возразила Нечаева.

– Ну да! Кому как не тебе это знать! – съязвила Ада Станиславовна.

– Замолчи!

– Что вы имеете в виду? – тут же вцепился в Лопухину Алексей. Но та поджала и без того тонкие губы и замолчала, как ей и советовала Нечаева.

– Значит, вы трое имеете отношение к этой истории с брошенным ребенком, – сделал вывод Алексей. – А также Мария Казимировна, которая его взяла и отдала на усыновление. И двое мужчин, Петр Николаевич и Дмитрий Сергеевич тоже, некоторым образом причастны. А убит Вячеслав Валентинович Лопухин. Ваш бывший муж, как я понял, Ада Станиславовна?

Надменная блондинка спокойно кивнула. Ни слезинки не проронила, надо же! Сидит, как ледяная статуя! Сразу видно, что отношения между ней и бывшим мужем были напряженными. Она не скорбит, ничуть. Быть может, радуется втайне, что бывший супруг теперь мертв. А быть может и ручку к этому приложила. Алексей посмотрел на тонкие пальчики дамы и представил, как Ада Станиславовна сжимает в руке талию бронзового парня, и, замахнувшись, лупит им обидчика. Раз, два, три… А что? Вполне!

– Я не вижу, чтобы кто-нибудь из присутствующих в этом зале огорчился, – не удержался Алексей.

– Мы все недолюбливали Славу, – сказала Нечаева опять-таки, за всех. – Но не настолько, чтобы захотелось вдруг его убить. Не было причины.

– А сами вы, когда познакомились с потерпевшим? То есть, с Лопухиным?

– Я? – пожала плечами Наина Львовна. – Как и все: на свадьбе.