Читать книгу Ряпужук. Пьеса-сказка в одном действии - Наталья Бондарь - Страница 3

Темная ночь. Идет дождь. Слабый свет луны еле заметно освещает небольшой домик на окраине самшитовой рощи. Брёвна у дома старые, пушистые, поэтому и называют его Тишка с Кареникой и Бабкой Тоньей Пушистым домом.

Капли дождя барабанят по ветхой крыше главный летний концерт: вот маленькие слабые капли синхронно сыграли си-бемоль по сломанной черепице и тут же хлынули в палисадник; а вот поток огромных капель хором прыгнул с веток самшитов и басом отозвался с железного оконного карниза.

В доме все давно спят, и только внимательное ухо Тишки слышит сквозь какофонию дождливых звуков, что вокруг дома кто-то бродит. Как будто шуршат чьи-то лохматые лапы по мокрой лесной траве. Тишка навострил уши и еле слышно охает у себя в кровати, а у дальней стены спит Кареника. По стенам комнаты вздрагивают и трясутся тени.

ТИШКА. Это черти за окном… Вон, слышно, как смеются и лица свои чумазые в окна показывают!

Гремит гром, и окно в комнате открывается, а за дверью, в глубине дома, скрипят половицы. Тишка прячется под одеяло и весь дрожит.

ТИШКА. Это, наверно, Куляш! Он главный чёрт, он выходит из реки и ворует детей! Точно-точно, там река в лесу разлилась, Куляш вот оттуда и вылез! Чёрт Куляш, поиграл и вон! Черт Куляш вот тебе мой закон: дома сухо и тепло, твоя речка далеко. Не утащишь, не скрадёшь, восвояси уползешь! Тумаком тебя огрею и обратно в реку отправлю взашей!

Другой порыв ветра закрывает окно, Тишка пугается, прыгает вверх и вправо, будто принимает боевую лягушачью стойку, и кричит во всё горло.

Просыпается Кареника.

КАРЕНИКА (встаёт и закрывает окно на шпингалет). Тишка! Я оторву тебе язык, лягушонок! Каждую ночь на арене! Выдохни уже, нет никакого Куляша! Каждую ночь, каждую ночь…

Со скрипом открывается дверь. Входит Бабка Тонья в огромных белых тапках и широкой ночной рубахе. В руке у неё дребезжит свеча.

БАБКА ТОНЬЯ. Кареника, ну-ка! Чего это вы? Ишь! Чойта не спиться вам, бормосатики? Тишка, опять ты за своё? Ну-ка кыш в кровать! Ну и ну… Разбухтелись молодцы, Буренка в хлеву аж перепугалась среди ночт! Спите-ка, бормосатики. Нечего вам в такую ночь беседовать тут.

ТИШКА. А сама ты тут зачем? Бродишь по дому, а я испугался – думал, что ты Куляш. Тебя-то я ведь не боюсь, когда за мной целый главный чёрт охотится!

КАРЕНИКА. Ба, он опять! Куляш у него. Без-на-дёж-но! Заладил опять сказку! Без-на-дёж-но!

БАБКА ТОНЬЯ. Не опять, а снова!

КАРЕНИКА. Дубово! Лягушачество его ведь не лечится, Ба! Даже мазью Вишневского подикось не замазать – без-на-дёж-но!

ТИШКА. Я же и тебя спасаю, кикимора!

Тишка включает свет, принимает важную позу и готовится показать, как он будет спасать Каренику. Бабка Тонья тут же гасит свет. Тишка ещё раз его включает, бабка Тонья снова гасит.

БАБКА ТОНЬЯ. Туши свет, Тихон Батькович! Гроза за окном, видишь? По проводам как шарахнет, и – капут! Закругляй свои крестовые походы!

ТИШКА. Вы вот оттуда шла, а я всё думал, что Куляш! Теперь со светом хочу! Так он точно не придёт и Каренику к русалкам не утащит!

Тишка задувает свечу в руках бабы Тоньи, включает свет.

КАРЕНИКА. Ты издеваешься, лягушка?! Бабушка, ну чего он такой?

БАБКА ТОНЬЯ. А вы представьте, что этот дом охранят ваше доброе привидение. Вот я если не Куляш, а это приведение! Уууууууууу! (Берет себя за подол домашнего платья, вертится, крутится, хихикает.) Как этот… контервильский призрак! А теперь давайте спать! Раз я здесь, значит боятся нечего! Чай, до утра Куляш и выветрится.

Тишка включает фонарик на телефоне и светит на Бабку Тонью.

ТИШКА. Свет останется! Как это Куляш вдруг был и выветрится-то? При такой-то грозе!

КАРЕНИКА. Ветер какой воет, слышишь? Так вот и выветрится – фиу-фиу-фиу!

Кареника закрывается одеялом с головой, Бабка Тонья с укором смотрит на Тишку и уходит. Тихон ворочается в кровати, но гроза уже не пугает его, а наоборот – тихие капли шепчут колыбельную.