Читать книгу ЗМЕИные поцелуи - Наталья Дёмина - Страница 4

Почему первое чувство, которое испытывает человек узнав об измене – растерянность? Растерянность, что тебя обманывали и дурачили. Растерянность, что жизнь никогда не будет прежней. Растерянность, что от тебя ждут хоть какой-то реакции…

Только ты ничего не ждёшь…

А в душе буйным цветом расцветает обида. Обида замешанная на разочаровании и стыде. Вроде бы не ты совершил прелюбодеяние, а всё равно появляется какая-то неловкость. Будто не нужна была эта правда. Ведь ещё мгновение назад жизнь была не омрачена знанием.

Вот и Лида стояла и смотрела на телефон мужа, как на ядовитую змею, которая уже и укусить успела, и отползти, готовясь к новому нападению.

– Лидочка, – шёпотом произнёс Дмитрий. – Ты только истерику не закатывай. Ничего страшного не произошло.

Женщина смотрела на мужчину и не могла себя понять. Ей хотелось наброситься на него, встряхнуть и спросить: правда ли это… Но она стояла, как парализованная. Даже слёз не было. Она много раз видела в фильмах, как брошенные жёны плачут и умоляют остаться неверного супруга, цепляются за него, как за единственный якорь, а она даже пошевелиться не могла. Тело стало деревянным, непослушным и тяжёлым. Хотелось упасть от бессилия. Забиться в тёмный угол и понять: почему… Почему это произошло с ними? Кто виноват?

Именно сейчас она осознала, что не готова на развод. Те проблемы, что возникали между ними, теперь казались такими ничтожными.

«Не мог он, – убеждала она себя, – так подло поступить. Не мог. Это соседка хочет, чтобы между нами пробежала чёрная кошка. Завистливая бабёнка. Своего мужчины нет, вот она на чужих и зарится».

Если бы Дмитрий обнял её, прижал к себе и стал оправдываться, заверять в своей любви, она бы разревелась, и, к своему стыду, скорее всего поверила бы ему. Нет. Ей очень хотелось поверить ему. Но он молчал. Буравил взглядом пол и молчал.

А единственная мысль, которая яркой неоновой вывеской за зажглась в её голове: «Это конец…»

– Почему? – схватила его за руку, ненавидя себя за слабость и жалкий вид.

Он молчал.

– Почему? – настаивала она, заглядывая ему в глаза, в которых не было сожаления, только недовольство, что тайное стало явным.

– Я люблю её, – тихо ответил Дмитрий.

– А как же я? Наш сын? Наша семья?

– Чего ты хочешь от меня? – отстранился он от неё.

– Я хочу услышать правду.

– В наших отношениях давно нет огонька, адреналина, а сын… Сын скоро сам станет взрослым, заживёт своей жизнью. Я задыхаюсь с вами. Не могу свободно дышать.

– А с ней видимо отлично дышится.

– Не ёрничай, тебе это не идёт.

– А что мне идёт? Истерика, которую ты так желаешь избежать? Скандал?

– Лида…

– Уходи, – перебила она его. – Убирайся к своей девке.

– Вообще-то это и моя квартира тоже, – ровным голосом произнёс Дмитрий. – Ты можешь с  сыном занять две смежные комнаты, а я займу ту, что напротив.

– В своё время ты так хотел сына, продолжателя рода, а теперь так легко от него отказываешься?

– Он всё равно носит мою фамилию, а мне он будет только мешать.

– Свободно дышать, – добавила Лида.

– Вот встретишь кого-нибудь и поймёшь.

– Я была уверена, что давно нашла.

– На мне, знаешь ли, свет клином не сошёлся, – ядовито хмыкнул он.

– Не сошёлся, – эхом повторила за ним она.

А внутри всё протестовало, кричало, что свет сошёлся именно клином, и этот «клин», как стая журавлей, курлыча и вызывая душевную тоску, и сердечную боль, улетает в чужие края…